Если попросить среднестатистического человека описать «Темные века», он нарисует примерно такую картину: грязь, чума, невежественные монахи и костры, на которых исчезают тысячи рыжеволосых женщин, обвиненных в колдовстве. Этот образ так прочно вбит в наше подсознание голливудскими фильмами и школьными страшилками, что мы даже не пытаемся его оспорить. Средневековье для нас — синоним мракобесия.
Но что, если я скажу вам, что этот образ — фальшивка? Что в настоящем, классическом Средневековье за веру в ведьм вас могли отлучить от церкви? И что костры запылали по-настоящему только тогда, когда Европа начала «просыпаться», читать умные книги и входить в сияющую эпоху Ренессанса?
Сегодня мы проведем расследование одного из самых массовых психозов в истории человечества. Мы выясним, почему Мартин Лютер боялся сглаза больше, чем папы римского, как шведские дети отправили на тот свет своих матерей и почему настоящая охота на ведьм — это не про Средневековье, а про бюрократию, страх и «малый ледниковый период».
Средневековое алиби: «верить в ведьм — ересь»
Давайте перенесемся в 785 год. Карл Великий, король франков, издает капитулярий. В нем черным по белому написано: если кто-то, «ослепленный дьяволом», поверит, что женщина является ведьмой и вредит людям, и лишит ее жизни за это, то этот человек сам подлежит суду.
Вы не ослышались. Церковь раннего Средневековья не охотилась на ведьм. Она охотилась на тех, кто в них верил. Логика была железной: Бог всемогущ. Если вы верите, что какая-то старуха может вызвать грозу или навести порчу без воли Божьей, значит, вы верите, что у нее есть сила, равная Божьей. А это язычество. Это ересь.
Знаменитый документ Canon Episcopi (Епископский канон), датируемый примерно X веком, прямо говорит: все эти полеты на метлах в ночи — это сны и галлюцинации, наведенные нечистым. Ведьм не существует в физическом мире. Точка.
Так что, если бы в XII веке вы прибежали к инквизитору с криком: «Моя соседка летает на шабаш!», инквизитор, скорее всего, прописал бы вам пост, молитву и, возможно, холодный душ, чтобы выбить дурь из головы.
Перелом: как молот упал на наковальню
Всё изменилось в конце XV века. Мир стал сложнее. Эпидемии сократили население Европы. Начались социальные волнения. Люди искали виноватых. И тут на сцену выходят два немецких монаха-доминиканца: Генрих Крамер и Якоб Шпренгер.
В 1486 году они выпускают бестселлер — Malleus Maleficarum («Молот ведьм»). Эта книга стала инструкцией по созданию ада на земле. Крамер, человек с глубокими личными проблемами и предубеждениями, перевернул старую доктрину с ног на голову. Он заявил: верить в ведьм — это теперь обязанность каждого христианина. А не верить — значит потворствовать злу.
Изобретение Гутенберга — печатный станок — сыграло злую шутку. «Молот ведьм» печатали огромными тиражами. Он лежал в кармане каждого судьи, каждого священника. Технология, которая должна была нести просвещение, разнесла вирус паранойи.
Ренессанс костров: просвещенные убийцы
Пик преследований пришелся не на «темные века», а на период с 1550 по 1650 год. Это время Шекспира, Галилея, Рембрандта и Декарта. Время Научной революции и Великих географических открытий. И именно в это время Европу накрыл «Малый ледниковый период».
Урожаи гибли. Цены на хлеб росли. Люди голодали. Кто виноват? Не климат же. Виноват тот, кто «завязал узел» на пшенице. Соседка. Та самая, у которой корова дает молоко, когда у всех остальных случилось несчастье.
Реформация подлила масла в огонь. Протестанты, отвергнув власть папы и культ святых, оставили человека один на один с Библией и... с темными силами. Мартин Лютер и Жан Кальвин верили в козни нечистого истово и буквально. Католики, чтобы не отставать в рвении, тоже ужесточили меры. Началась гонка: кто искоренит больше ведьм, тот и «правильнее» верит.
Математика ужаса: 40 тысяч против миллионов
В популярной культуре гуляет цифра: «9 миллионов жертв». Это число придумали активисты в XIX–XX веках для пущего драматизма.
Современные историки, перерывшие архивы судов от Шотландии до Венгрии, дают совсем другую статистику.
За триста лет активных гонений (с 1450 по 1750) в Европе состоялось около 100 000 процессов. Трагическим финалом закончились от 40 000 до 60 000 из них.
Это много? Безусловно. Это сорок тысяч невинных судеб. Но это не геноцид миллионов. И это не было тотальным истреблением женщин (хотя они составляли 75–80% обвиняемых). В Исландии, Нормандии и Эстонии, например, большинство подсудимых были мужчинами.
Причем половина всех приговоров пришлась на германоязычные земли Священной Римской империи. Там, где центральная власть была слабой, а местные правители хотели показать свою «эффективность», пламя разгоралось ярче всего. В Испании и Италии, где работала профессиональная Инквизиция, количество жертв было ничтожно малым. Инквизиторы были бюрократами. Они требовали доказательств, а не слухов, и часто оправдывали обвиняемых, признавая их просто нездоровыми.
Великий Шум в Швеции: дети против родителей
Швеция долго оставалась в стороне от этого безумия. Но в 1668 году вирус страха добрался и до нее. Начался период, который историки называют «Великий шум» (Det Stora Oväsendet).
Все началось в Даларне. Дети начали рассказывать странные истории. Якобы по ночам взрослые женщины забирают их и везут в таинственное место Блокулла (Синяя гора), где устраивают сборища. Дети описывали это с пугающими подробностями.
Паника охватила страну. Власти создали специальные комиссии. Детей допрашивали, и те, чувствуя внимание взрослых, начинали фантазировать еще больше. «Да, мама брала меня! Да, мы летели на корове задом наперед!»
На основе показаний детей в Швеции лишили жизни около 300 человек. Самый печальный эпизод произошел в приходе Турсåкер в 1675 году, где за один день был вынесен и приведен в исполнение приговор 71 человеку (65 женщин и 6 мужчин).
Конец этому положил здравый смысл и один смелый врач, Урбан Йерне. Он и другие члены комиссии в Стокгольме начали замечать, что показания детей подозрительно похожи и меняются, если на них надавить. В 1676 году, после казни юной Малин Матсдоттер (которую, в нарушение традиции, предали огню без предварительного умерщвления, так как она отказалась признать вину), процесс над «ведьмами» в Стокгольме рассыпался. Свидетели признались во лжи. Детей наказали. Охота прекратилась так же внезапно, как и началась.
Технология смерти: не только костер
Мы привыкли к образу Жанны д’Арк. Но в реальности предание огню живого человека было «эксклюзивной» мерой для самых нераскаявшихся или для особо тяжких случаев. В большинстве стран Европы (особенно в Англии и Скандинавии) осужденных сначала лишали жизни более гуманными способами, и только потом тело предавали огню.
Существовали и «смягчающие» лайфхаки. Исполнители приговора, за небольшое вознаграждение от родственников, могли использовать специальные средства для ускорения конца. Например, незаметно применяли приспособления для быстрого ухода в момент, когда разгоралось пламя. Зрители получали свое зрелище, а жертва избегала самых страшных страданий.
Англия вообще стояла особняком. Там с осужденными поступали так же, как с обычными преступниками. Знаменитый «Генерал-ведьмолов» Мэтью Хопкинс, который терроризировал Восточную Англию в 1640-х годах, использовал изощренные методы дознания, не оставляющие следов — например, лишение сна («хождение») или испытание водой.
Конец кошмара: Густав III и здравый смысл
К XVIII веку пелена начала спадать. Эпоха Просвещения принесла новые идеи. Юристы и врачи начали громко говорить о том, что признания под давлением ничего не стоят, а странное поведение обвиняемых — это симптомы меланхолии или расстройства.
В Швеции точку поставил «король-просветитель» Густав III. В 1779 году он отменил закон о колдовстве. Больше никого нельзя было преследовать за полеты на метле.
Последним человеком, казненным как «ведьма» в Европе, считается Анна Гёльди в Швейцарии (1782 год), хотя формально ее судили за отравление. В Польше зафиксированы случаи самосуда в 1793 году.
Но в народном сознании вера в темные силы жила еще очень долго. В английском праве статья за колдовство оставалась до 1951 года (хотя применялась уже к мошенникам-медиумам).
Почему мы держимся за миф?
Почему же нам так удобно думать, что гонения происходили именно в «мрачном Средневековье»?
Потому что это льстит нашему самолюбию. Нам приятно думать, что мы — цивилизованные люди Нового времени — ушли далеко вперед от тех времен. Признать, что костры пылали в эпоху Ренессанса, в эпоху зарождения современной науки и гуманизма, — значит признать, что образование и прогресс не всегда спасают от массового безумия.
Охота на ведьм — это не история про магию. Это история про страх перед инаковостью, про поиск виноватого, когда в экономике кризис, и про то, как опасна может быть судебная система, если убрать из нее презумпцию невиновности.
Сегодня, когда мы видим «травлю» в социальных сетях или поиск «внутренних врагов» в сложные времена, мы должны помнить: механизм поиска ведьм никуда не делся. Исчезли только костры и остроконечные шляпы. А психология толпы осталась прежней.
Понравилось - поставь лайк и напиши комментарий! Это поможет продвижению статьи!
Также просим вас подписаться на другие наши каналы:
Майндхакер - психология для жизни: как противостоять манипуляциям, строить здоровые отношения и лучше понимать свои эмоции.
Вкус веков и дней - от древних рецептов до современных хитов. Мы не только расскажем, что ели великие завоеватели или пассажиры «Титаника», но и дадим подробные рецепты этих блюд, чтобы вы смогли приготовить их на своей кухне.
Поддержать автора и посодействовать покупке нового компьютера