Скрепя сердце, мы взяли подносы и потащились в кабинет. Яшку перекосило так, что она на себя перестала быть похожей.
- Я прислуживать не нанималась! Не того полёта птица! – ворчала она, топая туфлями подбитыми железом. – Нет, где это видано, что человек с генетическим превосходством должен обслуживать непонятно кого?! Нонсенс!
- Это ещё что за высказывания? Ты что ли выше других себя считаешь? – я с интересом взглянула на подругу. – Попахивает чем-то нехорошим.
- Плевать, чем там оно попахивает! – огрызнулась Афродитовна. – Ты посмотри на рожи, которые нас окружают! Сплошное недоразумение!
- Домой вернёмся, я попрошу Ромку, чтобы он обратил внимание, что ты там смотришь по ночам… И что читаешь, - предупредила я. – Высшая раса… Это ж надо, потомок ануннаков.
- Отстань! – Яшка остановилась у двери кабинета. – Быстро оставляем обед и уходим!
Удерживая поднос на одной руке, я осторожно приоткрыла дверь.
- Обед!
- Входите, - раздался голос фрау Майер, и Яшка первая переступила порог. Я вошла следом.
У камина расположилась вся семейка. Лицом к двери сидел толстомордый Манфрид, а напротив него устроились в креслах хозяйка приюта и густобровый Зигмунд, похожий на нахохлившуюся ворону. Оставить обед и уйти не получилось. Хозяйка приюта заставила нас накрывать на стол. Увидев, что мы навострили лыжи, она недовольно приказала:
- Быстро обслужите моих сыновей! Неужели вы и у графа так работали?!
Мы с подругой принялись накрывать небольшой столик, стараясь не смотреть на братьев. Но я чувствовала их похотливые взгляды даже через одежду. Фрау Майер в свою очередь наблюдала за нами, чтобы ни я, ни Сергеевна не вздумали флиртовать с её сынками.
- Говорят граф Штирлиц, не пропускает ни одну служанку, - вдруг насмешливо протянул Зигмунд, глядя на нас, и его брови взметнулись вверх. – Это правда, фройлян?
- Не нам это обсуждать, - хмыкнула хозяйка приюта. – Граф человек богатый и может себе позволить небольшие шалости.
- В которых ты нам отказываешь! – капризно заявил Манфрид. – Разве это честно?
- Я тебя прошу, дорогой… - фрау Майер поднялась и направилась к шкафу. За стёклами, которого тускло поблёскивали бутылки. – Кстати, вы не забыли, что у нас сегодня важно… кхм… мероприятие? Выпьете шнапса?
- С удовольствием, матушка. Конечно, не забыли. Разве о таком забудешь? - ответил Зигмунд, не сводя с Афродитовны взгляда. Яшка в это время уже ставила на столик последнюю тарелку, стоя к нему задом. И вдруг я заметила, как Зигмунл наклоняется, и его рука скользит под юбку Янины Сергеевны. Моя челюсть поехала вниз. Что делать?! Поднять крик – значит вызвать гнев фрау Майер, промолчать – дать повод придурковатым сыночкам приставать на постоянной основе. Но самым страшным, что могло случиться была реакция Янины Сергеевны. Если сейчас она поднимет хай, мы вылетим отсюда как сопли в платочек.
Хозяйка приюта ничего не замечала, доставая бутылку и стаканы, а подруга застыла, уставившись в одну точку. Её зубки тихо клацнули. Шаловливая ручонка Зигмунда поднималась всё выше. Манфрид плотоядно скалился, наблюдая за происходящим. Я же начала мысленный отчёт до того момента, когда рванёт. В этот момент рука Зигмунда уже достигла пятой точки Афродитовны, и вдруг он изменился в лице. Мне показалось, что бедняга еле сдерживает крик. Да что происходит?
Яшка выпрямилась и Зигмунд, наконец, выдернул руку из-под её юбки. Он зажал свою конечность между коленями и пучил глаза. Манфрид тоже испугался, не понимая, что происходит.
Афродитовна отошла от столика и встала рядом со мной у двери.
- Что произошло? – прошептала я, наклонившись к ней.
- Ничего. Я же говорила, что не стоит ко мне свои клешни совать. Моя «Клавдия Морозова» ошибок не прощает! – процедила Яшка. – У меня там мускулы крепкие… орех могу разлущить!
Я со страхом покосилась на неё. Ничё себе…
- Задом что ли?
- Я тренировалась! – Афродитовна гордо приподняла подбородок. – Видишь, пригодилось…
- Так ты же вроде бы как на джампинг, чтобы похудеть ходила! – я одним глазом наблюдала за перекошенными лицами мамкиных «корзин», а вторым хлопала на Яшку, которая задом могла раздробить чьи-то кости.
- Какой, блин, джампинг! – проворчала подруга. – Я два раза подпрыгнула, и меня отнесло прямо на тренера. Она потом три месяца с переломами обеих ног… Написала мне смс, чтобы я возле их фитнес-клуба не появлялась… Вот мне и пришлось в другой тащиться, а там программа: «Накачай ягодицы – выиграй отдых в Ницце!».
- Что-то я не припомню, чтобы ты в Ницце была… - меня всегда удивляло, как Яшка могла выдать нечто неожиданное с абсолютно невинным выражением лица. Оставалось только догадываться, сколько ещё тайн у белобрысой кудри в загашнике припрятано.
Ответить мне Афродитовна не успела. Фрау Майер поставила перед сынками стаканы со шнапсом и повернулась к нам.
- Идите обедать. Я разрешаю.
Прежде чем выйти из кабинета, я бросила быстрый взгляд на Зигмунда. Он до сих пор в ужасе смотрел на свою кисть, придерживая её другой рукой. Возможно, молодой человек не мог понять, что же всё-таки случилось, и куда попала его конечность. Уже в коридоре, впечатлившись жутковатой мыслью, я поинтересовалась у Янины Сергеевны:
- Слушай… надеюсь ты грецкие орехи на праздничные салаты не жопой дробила?
- Дура ты, Танечка! – обиделась подруга. – Так и скажи, что завидно!
Не выдержав, я хохотнула.
- Не упусти шанс! Можно открыть школу жопоборств. Будете там приёмы изучать. Кирпичи лущить, грузовики тягать, гири раскручивать. И всё одним местом. Тренированным…
Афродитовна зло зыркнула на меня и припустила быстрее.
В зелёной столовой уже собрался весь немногочисленный персонал. Марта кивнула нам на два пустых стула и сказала:
- Котлет уже нет. У нас не щёлкают. Вовремя явился на обед – получил мясное блюдо. Не успел – всё… Ешьте гороховую кашу.
- Что? – Янина Сергеевна угрожающе приподняла плечи и втянула в них голову. Её глаза полыхнули адским пламенем. – На каком основании нас лишают белка?!
Взгляд подруги метнулся по тарелкам и, сдёрнув с одного из них полотенце, она издала радостный вопль. На нём лежали две котлеты.
- Вот теперь трапеза вызывает приятные чувства…
Мы уселись на свои места и взялись за обед, не обращая внимания на ошалелые взгляды остальных. Они даже не подозревали, какая беда прошла мимо. Лишить Афродитовну мяса мог только бессмертный…