Продолжаем наши начатые вчера заметки тунеядца. Вот вы как считаете – какое впечатление верное: первое или не первое? Ну вот встретили вы человека, о котором ничего почти не знаете, взглянули на него, услышали, как он говорит – и невзлюбили! Это первое впечатление. А потом узнали о нём много хорошего от своих знакомых, мнению которых привыкли доверять, и поменяли – первое впечатление на второе... Или наоборот. С первого взгляда – влюбились, а потом узнали... Ой, чего только не узнали!
Так как правильно-то?
Я это к тому, что сначала мне гораздо больше понравился (и не понравился, а глубже бери – "произвёл впечатление") фильм "Молодая жена". Убедил второстепенными персонажами – и тем, как они прописаны в сценарии, и игрой актёров, которым было что играть. Я о продавщице Тамаре и тётке Руфине – актрисы Наталья Назарова и Валентина Владимирова. "Молодая жена" – это "жизнь в формах самой жизни", ну вот как будто не кино смотришь, а становишься свидетелем реальной человеческой истории.
И жалко всех. И, конечно, Маню. И её сурового мужа-хозяйственника. И девочку Люську, до которой никому, кроме старухи бабы Нюры, нет дела – свои невзгоды важнее. (Маня так просто прячется в Люську от нестерпимой атмосферы мужниного дома.) И Тому (с каким достоинством она принимает поражение в состязании за сердце Алексея Ивановича!) и Руфину, у которой никого не было, потом, ненадолго, появился смысл жить, и тут же его отняли), потом мать непутёвого Володи, который, похоже, ещё долго непутёвым останется и не одну судьбу искалечит, у всех сыновья как сыновья, а ей дал Бог... Ну, а когда стольких и столько всего жалко, сердечные вибрации по частоте начинают походить на любовные.
А потом, когда пожил полдня, больше начинает нравиться фильм "Единственная", узловой момент которого – как раз тот самый переход жалостливых вибраций в... не совсем желательные в душе героини Танечки, этак вот "пожалевшей" неприкаянного таланта Борисыча (почти камео Владимира Высоцкого).
"Единственная" – фильм совсем другого сорта, это "кино киношное", не в "формах жизни", а "в формах советского кино второго-третьего ряда", я бы сказал. Но сам фильм, конечно, не второго и не третьего. Это как Тарантино вдохновлялся голливудской продукцией второго-третьего ряда, но изготавливал "из такого сора" добротное кино.
"Единственная" – это пародия на советский кинематограф. (По-хорошему, этому бы фильму лежать на полке.) Вот герой "по-гагарински" входит в медицинский аппарат:
Это же нехорошо? А вот – тоже откровенно пародийный кадр:
А сцена суда, когда судьи и "весь честной народ" с удовольствием копаются в чужом белье? Не пародия на официозную советскую "коллективистскую мораль"? Когда "коллектив решает", как жить, с кем жить?
Но апофеозом злой пародийности в этом фильме стала сцена беседы начальника автоколонны с героем. Типичный советский штамп: старший товарищ, коммунист, мудрый и заботливый начальник снисходит до простого человека и его проблем, мудро и внимательно выслушивает и...
И вот тут самое, за что следовало бы фильм "на полку". По законам жанра, старший партийный товарищ, выслушав и вникнув, должен научить жизни, показать выход, дать такой совет, от которого "окно в башке распахнётся". А начальник автоколонны проговаривает банальности – и, "отработав номер", впускает заждавшихся в приёмной деловых, которые, шумною толпою расстилая на столе Планы Строительств, оттесняют героя с его не решённой проблемой туда, где ему и место, "от большого дела вдалеке".
И никакого внятного финала. Вернётся ли Золотухин к жалостливой Прокловой или попытается выстроить чёрно-белую* жизнь с библиотекаршей, непонятно.
_______________________
* Как в фильме "Романс о влюблённых
Эта неопределённость роднит фильм с "Молодой женой". Там тоже непонятно, выйдет ли толк из Маниного возвращения к честному хаму Алексею Ивановичу. Бедная Маня... (Кстати, хнычет в фильме больше всех именно Алексей Иванович. Маня отрыдала в сараюшке и запечаталась, а он всё жалуется, жалуется... Не потому ли его и жалко меньше других?) В русских сказках так не принято, русские сказки должны заканчиваться определённо, но тут оба фильма сняли евреи.
Евреи любят интертекстуальность и реминисценции. Уж не знаю, почему, я тоже их люблю. Вы же обратили внимание на то, как суровый Алексей Иваныч послал жену в город с ЧЕМОДАНОМ МЯСА, и там "чуть не случилось" с Володей? Не знаю, почему нас с евреями такие штуки приводят в восторг. Изъян какой-то.
В общем, удивительный странный фильм. Но на необитаемый остров будущего я бы взял "Молодую жену". (По третьему впечатлению.)