Предыдущая часть:
У Андрея вдруг опустились руки, он осёкся и внимательно посмотрел на неё. А есть ли в её голове хоть какие-то настоящие чувства к нему, или он для неё просто временный спутник, очередной парень, который её греет? Вот и сейчас она крутит стакан с напитком, наматывает локон на палец, улыбается зазывно, без малейшего раскаяния или сомнений. Она даже не осознала, что он только что положил на алтарь их отношений свою семью, стабильность и благополучие. Словно подтверждая его мысли, Ксения добавила, поправляя волосы на его голове.
— Ты так красиво сегодня выглядишь, я даже не знала, что тебе, каскадёру, так идут строгие костюмы, — заметила она, улыбаясь. — А галстук какой стильный, я потихоньку сфотографировала тебя издалека, когда ты сидел с друзьями, и уже отправила подругам похвастаться, какой красавец мой парень. Они в восторге, всегда мне завидуют, ты же настоящий подарок, удача в мужском воплощении.
С глаз Андрея словно пелена спала: его подруга — пустышка, лёгкая натура, не планирующая ничего наперёд, живущая по принципу "как получится". Для неё он престижный любовник постарше, щедрый на подарки и походы в модные места, с приятной внешностью — не стыдно показать подругам, и на этом его достоинства заканчиваются в её глазах. Андрею вдруг захотелось вернуться к друзьям за стол, залпом выпить двести граммов водки и забыть это унижение. Он ведь был всерьёз влюблён в эту куклу, не шутил о разводе, нарочно выводил Юлию из себя придирками, чтобы она первой устроила скандал и ему не было так стыдно её предавать.
Андрей не был по натуре жадным или злым по отношению к жене — бабником, увы, был, но при этом странным образом продолжал любить Юлию по-своему, заставляя её расплачиваться за свои слабости. Ему вдруг вспомнились их уютные вечера, когда она готовила свою любимую пасту с необычной начинкой — всё как в Италии, но на свой лад. Не простые макароны по-флотски, а именно паста, и неважно, что такого рецепта в аутентичной кухне нет. Юлия могла добавить в блюдо всё, что придёт в голову, и получалось невероятно вкусно. Зря он сегодня ругал её за покупку дорогих итальянских макарон — с ними её фирменное угощение выходило ещё лучше.
Андрею внезапно захотелось поскорее уехать домой к жене: может, она уже остыла и не обижается. Сварит ему кофе, и они вместе посмотрят какой-нибудь лёгкий женский фильм, слезливую историю. Он не любил эти сентиментальные картины, называя их слезливыми соплями, а Юлия обожала угадывать, куда повернёт сюжет, чем порадует или огорчит. Андрей весь вспотел от невыносимого желания оказаться рядом с ней, Ксения его больше не волновала — пусть оставит кольцо на память о их полугодовых встречах, эта женщина его уже не интересовала.
Юлия в этот момент подъезжала к дому Люды с двумя коробками пиццы и бутылкой сухого вина. Она понимала, что Андрей вернётся и не сможет войти в квартиру, но видеть его сейчас не хотела. Поживёт пару дней у подруги, они как раз наговорятся вволю и поработают над новым заказом. По работе Юлия была на седьмом небе: им доверили оформить кафе в ретро-стиле. Она уже представляла стены с имитацией старой кирпичной кладки, и хотя идея не нова, у них с Людой были свежие задумки, чтобы сделать всё по-своему. Юлия верила в успех, тем более владелец дал полный карт-бланш, сказав, что не будет вмешиваться в процесс и появится только на сдаче объекта.
Люда открыла дверь мгновенно, взяла пакеты из рук подруги и сразу засыпала вопросами.
— Юлька, какими ветрами тебя ко мне так поздно? — спросила она, ставя пиццу на стол. — Твой муж в командировку уехал или вы всерьёз поругались, что ты с вещами заявилась?
Юлия усмехнулась — женская интуиция подруги была на высоте. Она хотела было разрыдаться, всё выложить и пожаловаться, но внутри что-то подсказало: Люда не слишком одобряет Андрея, так что пока лучше не углубляться в чувства, а рассказать только основное. Юлия выпрямилась и отрапортовала шутливо.
— Разрешите доложить, товарищ командир: провожу с мужем воспитательную работу, — произнесла она, салютуя. — Собрала ему вещи на выход, чтобы он подумал над своим поведением. Сменила замки в двери — без меня в квартиру не просочится.
Люда от неожиданности даже села на диван, уставившись на подругу.
— Ты это серьёзно, подруга? — переспросила она, разглаживая скатерть. — Наконец-то наслушалась моих советов, я ведь вечно на твоего Андрюху ворчу. Но я не по злобе, просто не хочу, чтобы ты узнала на собственном опыте, что такое настоящее одиночество. Я всегда тебе немного завидовала: смотрю на вашу с ним пару и думаю, вот бы и мне такую любовь испытать. Насчёт замков идея, может, и неплохая — квартира твоя, всё по закону. Но не торопись, родная, родители Андрея в другом городе живут. Он с вечеринки приедет, в дверь не попадёт, а если выпивший, с его характером ещё в какую историю влипнет. Дело твоё, решай сама, я просто своё мнение высказала.
Настроение поболтать, съесть пиццу и запить её вином у Юлии как-то разом улетучилось, словно его и не было. Почему всё в жизни выходит так запутанно и сложно? Ей ведь точно известно, что Андрей изменял ей и продолжает это делать, кольцо с бриллиантом явно не для друга на юбилее предназначалось. Но она никогда не заставала его на месте преступления, не подглядывала за ним и его любовницами, как говорят, свечку не держала. Народная мудрость права: все мужчины по природе полигамны, с одной женщиной им становится скучно, им подавай простор для новых приключений и полётов фантазии.
На кухне тихо хлопотала Люда, не мешая Юлии размышлять и принимать решения. Юлия живо представила себе картину: опустевший к ночи двор, одинокие фонари по краям, неприкаянный Андрюха, сидящий на скамейке у детской площадки под старым тополем. Ей вдруг почудилось, что настал тот самый момент, который может разделить её существование на "до" и "после". Внутри что-то ныло надрывно, подсказывая, что нужно вернуться домой и ещё раз поговорить с мужем, пока они оба не натворили глупостей. Юлия начала одеваться быстро, не раздумывая: туфли, куртка, шарф на шею. Уже в подъезде она осознала, что сразу у Люды в коридоре сняла свитер, а надеть его обратно забыла. Такси приехало оперативно, и в машине она сразу отогрелась.
Домой, скорее домой. Она почти угадала: её несчастный муж говорил с кем-то по телефону, сам весь сжимаясь от пронизывающего ветра. Наверное, с Людой болтает о ней, интересуется, куда делась жена и почему он не может попасть в квартиру. Юлия тихо, на цыпочках, прокралась из-за кустов поближе к Андрею, уже протянула руки, чтобы закрыть ему глаза сзади — пусть угадает, кто это. Но её остановил обрывок фразы, долетевший до слуха.
— Люда, я помню, что наша с тобой связь давно угасла, — говорил он в трубку, оглядываясь по сторонам. — Я понимаю, что Юлия только что уехала от тебя и может в любой момент вернуться, но всё-таки приютишь меня по старой памяти, вспомнишь наши встречи и свои мечты быть со мной? Решай скорее, а то сейчас ещё моя безумная жена появится — это надо же было придумать такое наказание для меня, сменить замки в квартире, это низко и подло. Так я приеду?
Юлия отшатнулась, словно её ударили. Что там говорят о смирении: ударили по одной щеке — подставь вторую. Но её в этот миг не ударили по щеке, а хлестнули сразу по всему лицу. И кто? Люда, человек, который всегда был ближе, чем Андрей, — лучшая подруга, сестра по несчастью, компаньон по работе, плечо для девичьих и женских слёз. Юлии захотелось выйти на середину двора и закричать: — Да можно ли в этом мире вообще кому-то верить? Андрей поднялся со скамейки и скрылся в вечерней темноте. Она побрела в квартиру.
С той страшной, странной, жестокой ночи, когда для Юлии всё скрытое вдруг вышло на свет, прошло три месяца. Они выдались очень тяжёлыми. Люда безоговорочно встала на сторону Андрея, и теперь он жил в её квартире. Они встретились все вместе только раз, чтобы обменяться вещами: Юлия забрала у Люды всё, связанное с их общей работой, а Андрей унёс из дома Юлии своё личное имущество, как он сам это назвал. Не было никаких выяснений, разборок или скандалов — вот был у них троих один мир, а потом он резко обвалился. Дальше каждый пошёл своей дорогой, потеряв кто мужа, кто жену, кто самую близкую подругу. Так иногда случается в жизни.
Юлия ничего не разбирала по полочкам, её боль всё ещё была такой острой, что она даже мысленно боялась трогать душевные раны. Стиснув зубы, она отказалась от участия в общем с Людой заказе. Неожиданно помог тот самый мастер, который менял ей замки в дверях: позвонил сам, сказал, что одному скульптору нужна креативная мастерская с необычным дизайном, такая, чтобы он оглядывался вокруг и черпал вдохновение. Внутри Юлии царила выжженная пустыня, полная разочарования, но она рискнула и окунулась в новый проект с головой. Всё вышло интересным, с острым нервом, с ярким драйвом в интерьере. На открытии мастерской ей досталось много искренних похвал и новый заказ. Она вздохнула с облегчением: почти адский труд без пауз на отдых давал возможность забыться.
Тревожный звонок разорвал ночную тишину в квартире Юлии, как сирена пожарной машины или полиции. Звонила Люда, не поздоровавшись, сразу начала сбивчиво говорить.
— У нас беда, Юлия, — произнесла она, голос её срывался. — Андрей сорвался с большой высоты во время трюка, там были какие-то нарушения техники безопасности. У него серьёзная травма позвоночника, он в коме, врачи не дают гарантий, что он выживет.
Закончив эту речь, Люда с надеждой добавила.
— Ты приедешь к нам в больницу? Я здесь уже третий день, мне бы домой съездить, хоть переодеться, выручишь.
Юлия ничего не ответила, она была в смятении и машинально нажала отбой. Зла в душе не было, только сомнения: а нужна ли она им там в больнице? Сначала позовут, а потом она опять станет им обоим лишней. Но её добрый характер победил: разве сейчас время сводить счёты? Люда перезвонила через пару минут.
— Пришли мне адрес больницы, — сказала Юлия, беря себя в руки. — Я скоро буду.
Они встретились в коридоре у палаты. Люда выглядела как испуганный растрёпанный воробей: волосы всклокочены, тушь размазана под глазами, одежда помята. Сходу начала объясняться.
— Мне на ремонт в квартире нужны были дополнительные деньги, — затараторила она, нервно поправляя рукав. — Вот Андрей и взялся за эту сомнительную подработку. По сюжету герой должен был по отвесной стене забраться в новостройку на десятый этаж, там держали в плену его возлюбленную, а Андрей сорвался на уровне четвёртого этажа, что-то было не так со страховкой.
Теперь уже работодатели в отказ пошли, мол, нанятый каскадёр как профессионал сам должен был проверить снаряжение для подъёма. Юлия слушала вполуха все эти детали, сердце сжималось — было очень жаль Андрея, который по сути был слаб характером. Всё верно, но он не был подлым человеком. То, что изменял ей с её подругой, конечно, не красило его, но он всегда был скорее ведомым, подчиняющимся женщине, чем лидером, не тем мужчиной, который сам решает проблемы, становится для своей спутницы надёжной опорой, стеной, за которой можно укрыться. Такие качества были не про Андрея.
Перед входом в палату ей преградила путь воинственно настроенная медсестра.
— Вам туда нельзя, только родственники, — заявила она, уперев руки в боки. — Вы кем ему приходитесь?
Юлия впервые за последнее время искренне усмехнулась, доставая из сумочки паспорт.
— Позвольте представиться, — ответила она, показывая документ. — Я законная жена вашего пациента, пришла сменить его любовницу на посту возле него.
Медсестра отшатнулась.
— Ну и шуточки у вас, женщина, — пробормотала она, моргая. — Его жена вон рядом стоит, всё слёзы льёт и причитает, или он у вас мусульманин, ему гарем полагается?
Теперь ошалевшая от этой перепалки Люда стала собираться домой, быстро показала Юлии, что и где лежит, кивнула в сторону коридора.
— Наш палатный врач сегодня как раз дежурит, — добавила она, надевая толстовку. — Дай мне время дома побыть, немного прийти в себя, я сменю тебя завтра, ведь всё впрямь, как ты сказала, ты всё ещё его законная жена, на развод ни один из вас не подал, так что администрации больницы никаких вопросов к тебе не будет.
Она быстро завязала шнурки на кроссовках и словно растворилась в воздухе. Рядом с Юлией всё так же стояла пожилая медсестра, тараща глаза.
— Ну и времена, ну и нравы у молодёжи сейчас, — вздохнула она, качая головой. — Подивиться можно, не разберёшь, кто кому кем приходится, а мне ещё капельницы в других палатах ставить.
Юлия прошла в палату к Андрею. Зрелище было не для слабонервных: светились экраны мониторов медицинской аппаратуры, тело мужа растянуто на каком-то хитром устройстве, да ещё трубки торчат отовсюду. Тишина, только слышно, как работает капельница: кап, кап, кап. Она придвинула к кровати стул, села, не зная, как себя вести. Пять утра — уже не ночь, но ещё не утро. Часы на стене словно сошли с ума, стрелки лениво ползли, десять минут казались часом.
Спас положение уставший дежурный врач с печальными глазами, он старался не смотреть на Юлию во время разговора.
— Дежурная медсестра сказала, что вы и есть жена этого пациента, — начал он, просматривая карту. — Тогда повторю вам то, что уже говорил той другой женщине: состояние вашего мужа стабильно тяжёлое, организм крепкий, и есть все шансы, что он скоро выйдет из комы и вообще выживет, но даже сейчас понятно, травма пришлась на крайне важные участки позвоночника, он уже никогда не сможет ходить, не поможет ни самое современное лечение, ни операции, его удел — инвалидное кресло, увы.
Продолжение: