— Шестьдесят восемь… нет, пожалуй, семьдесят, если с припуском на драпировку, — металлический язык рулетки с визгом втянулся обратно в пластиковый корпус.
Я открыла один глаз в дверном проеме спальни, в моей пижаме (которая, к слову, была мне велика, а на ней трещала по швам) стояла Галя.
— Алёна, ты проснулась? — Галя не спрашивала, она констатировала факт. — Слушай, я тут прикинула. Этот твой серый цвет ну чисто мышиная тоска, у меня депрессия от него начинается. Я в каталоге видела персиковые шторы, с такими золотыми кисточками – императрица называются. Костик сказал, что оплатит, мы же одна семья!
Я медленно села в кровати, на часах было 8:15 утра, суббота. Единственный день, когда я, дизайнер с хроническим недосыпом, планировала спать до обеда.
— Галя, — мой голос звучал хрипло, но спокойно. — Это моя спальня и серый цвет называется графит.
— Ой, да брось ты эти свои дизайнерские штучки, — отмахнулась золовка, проходя в комнату и плюхаясь на край нашей с Костей кровати, матрас жалобно скрипнул. — Жить надо ярко! Костик кстати сказал, что любит персиковый.
Внутри меня догорала: интеллигентность, терпение и воспитание.
Галя жила у нас ровно год, три месяца и восемь дней.
Чемоданы и йогурт Гали
Началось все по классике жанра –невинно и даже жалко.
— Алёнушка, — ворковал Костя год назад, заглядывая мне в глаза. — У Галки в квартире: пыль, грязь, воды нет, пусть недельку у нас побудет? На диванчике в гостиной, она тихая, ты её даже не заметишь.
Неделька растянулась на месяц (Ой, там бригада запила, полы вскрыли).
Месяц превратился в полгода (Решила заодно и проводку поменять, раз уж начали).
К зиме Галя перевезла к нам три чемодана, мультиварку и кота, который гадил исключительно мимо лотка, считая это своим вкладом в декорирование интерьера.
Моя уютная трёшка, которую я с любовью планировала по сантиметру, превратилась в филиал вокзала.
В прихожей вечно стояли Галины сапоги (почему-то пять пар одновременно).
В ванной сохли её необъятные бюстгальтеры, создавая эффект парусов на корабле.
В холодильнике на нижней полке появились стикеры: «Не брать! Йогурт Гали». При этом мой пармезан и дорогая ветчина исчезали с космической скоростью без всяких записок.
Но самое страшное было не в быту, а в том, как менялся Костя.
— Алён, ну чего ты завелась? — морщился муж, когда я показывала ему счёт за воду. Галя любила принимать ванну дважды в день. — Она же девочка, ей надо ухаживать за собой. Мы же не будем с сестры деньги требовать? Это жлобство.
Я молча оплачивала счета, убирала кошачьи «сюрпризы» и слушала, как Галя учит меня готовить борщ (Ты уксуса мало кладешь, цвет не тот, Костик такое не любит).
Но персиковые шторы с кисточками в моей спальне стали точкой невозврата.
Секрет на миллион и бизнес на сиротстве
Вечером того же дня я провела маленькое расследование, это было несложно. Я просто зашла на популярный сайт объявлений, вбила район, где находилась ремонтируемая квартира Гали, и нажала поиск.
Третье объявление сверху.
«Сдается уютная двушка, свежий ремонт, есть все для жизни. Только славянам, без животных. 35 000 + счетчики».
На фото красовалась Галина кухня. Чистая, без всяких следов вскрытых полов и пьяных бригад. Дата публикации вчера. Предыдущее объявление (точно такое же) было закрыто месяц назад.
Она сдавала свою квартиру весь этот год, получала деньги, жила у нас на полном пансионе, да ещё и Костя подкидывал ей «на колготки», потому что «Галочка сейчас в поиске себя».
Я почувствовала не злость, а кристальное прозрение.
Пошла на кухню, где Костя пил чай, а Галя доедала мои конфеты ручной работы.
— Костя, посмотри, — я положила телефон перед мужем.
— Что это? — он прищурился. — Квартира какая-то.
— Это квартира Гали, которую она сдает за тридцать пять тысяч. Пока живёт у нас бесплатно.
В кухне повисла тишина. Слышно было, как Галя громко сглотнула конфету.
— Ну и что? — первой нарушила молчание золовка. Глаза у неё забегали, но тон остался наглым. — Да, сдаю, мне нужны деньги! Я, между прочим, одинокая женщина, мне никто не помогает, я коплю!
— На что? — тихо спросила я.
— На будущее! — взвизгнула Галя. — А тебе что, жалко? У вас и так денег куры не клюют, ты вон сколько за свои проекты дерёшь. Родной сестре тарелку супа пожалела? Костя, скажи ей!
Я посмотрела на мужа.
Сейчас, думала я, он стукнет кулаком по столу и скажет: «Совесть имей».
Костя помялся, отвел глаза и выдал:
— Алён... ну, правда ей тяжело одной, пусть подкопит. Не чужие же люди, что мы, выгоним её на улицу?
— У неё есть квартира с ремонтом, Костя.
— Там жильцы, неудобно выселять, — пробурчал муж и уткнулся в чашку.
В этот момент я поняла: скандалить бесполезно. Логика здесь бессильна, Костя был под гипнозом родственных связей, а у Гали вместо совести был калькулятор.
Если я начну кричать, я буду истеричкой, которая обижает бедную сиротку.
Значит, надо менять правила игры.
— Хорошо, — улыбнулась я, улыбка получилась широкой. — Ты прав, Костя, мы одна семья, у нас не должно быть секретов. И раз уж мы живем вместе, я хочу поделиться с вами своим новым увлечением.
Барабан против наглости
В понедельник я вернулась с работы не одна, а притащила огромную коробку.
— Что это? — Галя смотрела сериал в гостиной, закинув ноги на журнальный столик.
— Это джембе, — радостно сообщила я, распаковывая африканский барабан. — Мой астролог сказал, что у нас в квартире застой энергии Ци, нужно пробивать каналы.
— Чего? — не поняла Галя.
— Энергию, Галочка. Чистить ауру.
Я села посреди комнаты, зажала барабан между колен и со всей силы ударила ладонью по мембране.
БУМ!
Кот с диким мявом взлетел на штору, Галя подпрыгнула.
— Ты совсем?! — заорала она.
— Тсс, — я сделала строгое лицо. — Не перебивай вибрации.
БУМ-БАМ-БУМ! БАМ!
Я не умела играть вообще, просто лупила по барабану с энтузиазмом пьяного шамана.
— Костя! — завизжала Галя, когда муж вошел в квартиру. — Уйми свою жену! У меня голова раскалывается!
Костя стоял в дверях, ошарашенно глядя, как я с блаженной улыбкой колочу в тамтам.
— Алёнушка, может, не надо? Громко же...
— Надо, Костя, надо, — перекрикивая гул, ответила я. — Астролог сказал: минимум два часа в день. Иначе денежный поток закроется, ты же не хочешь, чтобы мы разорились?
Я играла полтора часа, Галя сидела на кухне, заткнув уши ватой. Костя пытался смотреть новости с субтитрами.
Когда я закончила, руки болели, но на душе было удивительно светло.
Суп из селёдки
Среда, день кулинарных открытий.
Я пришла пораньше, Галя как раз инспектировала холодильник.
— А у нас есть что пожрать? А то я не обедала.
— Конечно, любимая, — пропела я. — Я сегодня готовлю по древнему рецепту тибетских монахов-отшельников, очищение организма.
Я достала кастрюлю, налила молока, довела до кипения. И бросила туда три банки самой дешевой селедки в масле, вместе с маслом. И добавила нарезанных соленых огурцов.
Запах поплыл по квартире мгновенно, это была симфония тошноты. Смесь горячего рыбьего жира, кислинки огурцов и свернувшегося молока.
— Господи, чем так воняет? — Галя зажала нос, заходя на кухню.
— Это «Суп долголетия», — я помешивала варево, стараясь дышать ртом. — Галя садись, тебе это особенно полезно, ты же жаловалась на тяжесть в животе. Это выводит все шлаки мгновенно.
— Я это есть не буду! — взвизгнула золовка, зеленея лицом.
— Будешь, — твердо сказала я. — Мы же одна семья, я старалась. Костя сейчас придет, будем ужинать.
— Меня сейчас стошнит!
— Это нормально! Это выход негативной кармы!
Галя выскочила на балкон и сидела там в пуховике два часа, несмотря на мороз. Костя, придя домой и понюхав воздух, сказал, что он не голоден и, пожалуй, посидит в машине.
Суп я вылила в унитаз, но запах въелся в шторы намертво.
Ведун и падение империи
Пятница, финальный аккорд.
Когда Галя проснулась (в 11 утра), она обнаружила, что пройти по гостиной к туалету невозможно.
Весь пол был засыпан землей. Черной, жирной землей для рассады. Пять мешков по 50 литров.
Посреди этой грязи сидела я в позе лотоса.
— Алёна... — голос Гали дрожал. — Это что?
— Заземление, — шепотом ответила я, не открывая глаз. — Мы оторвались от корней, Галя. Энергия земли не поступает в матку. Поэтому у тебя нет мужа, а у Кости проблемы на работе. Мы должны ходить по земле босиком.
— Ты свихнулась, — прошептала Галя. — Ты реально поехала кукухой.
— Снимай тапки Галя, ступай в грязь и почувствуй червей, они наши братья.
— Каких червей?!
В этот момент раздался звонок в дверь. Я встала (ноги были черными по щиколотку) и пошла открывать.
На пороге стоял Аркадий.
Аркаша был актером местного ТЮЗа, который обычно играл Бабу Ягу или Лешего. Выглядел он соответствующе: всклокоченная борода, безумный взгляд и старый растянутый свитер.
— Здравствуй, сестра по разуму! — гаркнул Аркадий так, что люстра звякнула.
— Проходи, учитель, — поклонилась я.
Я привела его в гостиную, Галя вжалась в диван поджав ноги.
— Галочка, познакомься, это Аркадий, потомственный ведун, он поживёт с нами.
— В смысле — с нами? — пискнула золовка.
— Ему негде жить, он странствует по астралу, — объяснила я. — И он видит духов, Аркадий посмотри на неё.
Аркаша прищурился, почесал живот под свитером и выдал:
— Ой, чернота... Вижу суккуба за левым плечом, сосёт энергию, надо чистить. Я буду спать здесь голым, на коврике, рядом с диваном.
— Почему голым?! — заорала Галя.
— Одежда экранирует чакры, милочка, — назидательно сказал Аркадий, начиная расстегивать штаны. — Не бойся, я в трансе, я физическое тело не ощущаю. Только храплю сильно, когда злых духов отгоняю.
Галя смотрела на меня, на кучи земли на паркете, на Аркадия, стягивающего штаны (под которыми, слава богу, были семейные трусы в горошек), на барабан в углу.
В её глазах читался первобытный ужас, она поняла: тут не просто странно, тут опасно для психики, её уютный мирок халявы рухнул. Жить с сумасшедшей, которая кормит селедкой с молоком и подселяет голых мужиков, – это не входило в её бизнес-план.
— Вы больные! — взвизгнула она, спрыгивая с дивана прямо в землю (в носках!). — Маньяки! Сектанты!
Она метнулась в прихожую, чемоданы летели с антресолей. Она запихивала вещи комом, не разбирая.
— Я Косте позвоню! Я полицию вызову!
— Звони, — блаженно улыбнулась я. — Скажи, что мы открываем портал. Пусть приезжают, им тоже надо почиститься.
Через десять минут входная дверь хлопнула так, что посыпалась штукатурка. Галя исчезла вместе с тремя чемоданами, мультиваркой и котом.
В квартире наступила тишина.
Аркадий подтянул штаны и нормальным голосом спросил:
— Ну как, Алён Санна? Не переиграл?
— Гениально Аркаша, Станиславский отдыхает.
Я достала из кармана конверт с пятью тысячами.
— Спасибо тебе, выручил.
— Обращайся, если надо будет свекровь изгнать, у меня есть костюм чумного доктора, работает безотказно.
Вечером пришёл Костя, осторожно открыл дверь, ожидая услышать барабан или унюхать вареную селедку.
Но в квартире пахло пирогом с капустой, земли не было (я трудилась два часа), барабан исчез.
— А... а где Галя? — Костя заглянул в пустую гостиную.
— Галя? — я поставила перед мужем тарелку с нормальным борщом. — Ой, ты знаешь, она так внезапно собралась. Сказала, что осознала своё предназначение и ремонт у неё закончился.
— Странно, — Костя взял ложку. — Звонила мне днём, кричала что-то про секту, про мужика в трусах... Я ничего не понял.
— Нервы, Костик, — вздохнула я, наливая ему чай. — Городская среда, стрессы. Ей просто нужно побыть одной, в своей квартире.
— Наверное, — согласился муж, с аппетитом уплетая борщ. — Слушай, как хорошо-то дома, тихо и шторы эти... серые... красивые все-таки, успокаивают.
Я посмотрела на него и улыбнулась.
— Да, дорогой, покой нам только снится, но иногда его можно организовать принудительно.
Ну а теперь ваша очередь! Девочки, признавайтесь: живут ли у вас такие несчастные родственники, у которых вечный ремонт или сложный период, пока их собственная квартира тайком приносит доход?
Как вы защищаете свои метры от таких захватчиков? Терпите, стиснув зубы, ради мира в семье, или у вас есть свои методы выживания паразитов?
И обязательно поделитесь этой историей с подругами. Особенно с теми, чей муж такой же святой Костя, готовый поселить у себя весь табор ради маминого одобрения и статуса хорошего брата. Пусть знают: иногда лучшая защита границ – это не долгие разговоры по душам, а вовремя купленный барабан и кастрюля целебного супа.
Цените свой дом, берегите нервы и помните: наглость – это второе счастье, но сумасшествие, это первое средство обороны.