Глава 20
Встречать Арину из роддома пришли все девочки её отдела — целая делегация с воздушными шариками и пышными букетами. Во главе шествовал Виталий: в руках — огромный букет роз, на лице — широкая улыбка.
— Ура! Поздравляем! — раздавались радостные возгласы. Арина, держа на руках крошечный свёрток, светилась от счастья. Она переводила взгляд с одного знакомого лица на другое, и сердце замирало от теплоты и благодарности. Коллеги обнимали её, шептали добрые пожелания, осторожно заглядывали в личико новорождённого.
И вдруг… Что-то тёплое и влажное коснулось щеки. Арина невольно провела рукой по лицу — слёзы. Они брызнули внезапно, словно прорвав невидимую плотину. В конце небольшого праздничного строя она увидела её — Светлану Леонидовну. Бывшая руководительница, всегда строгая и собранная, стояла чуть в стороне, но в её глазах читалась искренняя радость. В руках — изящный букет белых лилий, символ чистоты и нового начала. Арина сделала несколько шагов навстречу, и Светлана Леонидовна тут же подошла ближе.
— Поздравляю, Ариночка, — тихо сказала она, обнимая бывшую подчинённую. — Ты заслужила это счастье.
В этот момент Арина почувствовала, как внутри разливается необыкновенное тепло. Приезд Светланы Леонидовны, человека, чьё мнение всегда было для неё важно, превратил обычный радостный момент в поистине незабываемое событие. Слёзы продолжали струиться по щекам, но теперь это были слёзы безграничной радости и благодарности за то, что в её жизни есть люди, готовые разделить с ней самые важные мгновения.
– Здравствуйте! Как хорошо, что вы приехали, спасибо. Девочки, это Светлана Леонидовна, мой руководитель бывший.
Кафе, работающее при гостинице, ждало гостей, Виталий легко договорился устроить небольшое застолье по случаю рождения маленького человечка.
Арина положила малыша в кроватку
– НО я не могу уйти, вдруг он будет плакать.
– Я купил для тебя теленяню – успокоил ее Виталий – как только он проснется и будет плакать, ты увидишь.
Егорка дал маме посидеть и отпраздновать свое появление на свет, но потом закряхтел и стал плакать
– Девочки, спасибо вам огромное за такое внимание, но я должна бежать.
Светлана Леонидовна поднялась с ней. Как только Егор поел и сменил все мокрое на сухое,опять уснул. Арина обняла Светлану Леонидовну
– Как я скучала по вам. Садитесь, рассказывайте, как дела у вас, на работе?
– Тебя интересует Глеб?
Она о нем ничего не знала уже долгое время – А есть что-то интересное?
– Яна родила девочку, очень больную: порок сердца, что-то с ножками и большое родимое пятно на шее и лице. Она ее оставила в роддоме, написав отказ.
У Арины расширились глаза, и она прикрыла рот ладонями, что не вскрикнуть.
– Как это?
– Не знаю, Ариш, только с ее каменным сердцем можно так поступить. Глебу она сказала, что девочка умерла и подала заявление на увольнение, приехала сюда и будет работать в юротделе у Дорохова. Глеб узнал, что девочка жива, оплатил операцию на сердце, очень важный шаг сделал, он в моих глазах поднялся на десять пунктов. Это поступок. До сих пор один. Знаю, что искал тебя, но сейчас немного оставил эту затею, занят ребенком. Так что не все потеряно у господина Златогорского.
– Соглашусь с вами, поступок мужской, не каждый бы так смог. Но для меня он больше не существует, после Яны я никогда даже не сяду с ним рядом, но если быть до конца честной, любовь еще живет, но, думаю, это будет недолго.
Арина и Светлана Леонидовна сидели в уютной комнате, за круглым столом и пили чай. Разговор лился сам собой — лёгкий, доверительный, они ведь знали друг друга целую вечность. Арина, слегка волнуясь, рассказывала о своих девочках, работе, о новом руководителе отдела Виталии Андреевиче. Её глаза загорались, когда она описывала, как он стал ухаживать за ней, как помогает по дому, она чувствует, что нравится ему.
Светлана Леонидовна слушала внимательно, время от времени мягко улыбаясь. В её взгляде читалась тёплая мудрость, накопленная годами, но при этом — искренний интерес к личной жизни собеседницы. Они говорили о тех вещах, которые делают жизнь прекрасной: о любви, о взаимопонимании, о мужчинах, которые становятся тем плечом на всю жизнь. С каждым словом между ними росла невидимая нить, сплетённая из доверия и понимания.
Вечер плавно перетекал в ночь, звёзды зажигались одна за другой, а они всё продолжали разговаривать, будто боясь прервать это волшебное мгновение, когда время останавливается, а душа находит то, что давно искала — тёплое, родное присутствие другого человека.
Арина не отпустила Светлану Леонидовну в гостиницу, она оставила ее у себя, предложив большой диван. Он был, конечно, не роскошный, но зато завтра они могли еще немного поговорить и погулять. Проводив подругу, Арина медленно поднималась в свою комнату, сжимая в руках ключи так, что металл впивался в кожу. В голове навязчиво крутилась одна и та же мысль: Яна опять рядом. Арина даже несколько раз оборачивалась. Ей казалось, что за ней следят — не просто наблюдают, а изучают, примериваются, выжидают момент.
Характер у Яны всегда был непредсказуемый: внезапные вспышки гнева, странные паузы в разговоре, когда она словно уходила в себя, а потом возвращалась с холодным, чужим взглядом. Её подруга по школе рассказывала, что однажды она без причины разбила ее любимую чашку — просто швырнула её об стену и рассмеялась. – Это же просто вещь, — сказала тогда Яна, а в глазах плясали тёмные огоньки.
Столько гадостей, сколько сделала ей Яна, от нее не получил, наверное, никто. Если только ее дочь, которую она смогла оставить в роддоме. Сейчас Арина представляла, как Яна стоит где-то в переулке, наблюдает за ней сквозь решётку забора, улыбается своей особенной улыбкой — той, от которой по спине пробегал ледяной озноб, это она помнила еще со школы. Что ей будет нужно на этот раз? Очередная странная просьба? Или что-то похуже? Она ускорила шаг, потом побежала, слыша, как стучит в ушах собственное сердце. До комнаты оставалось всего несколько метров, но эти метры казались бесконечными. Малыш спал, и Арина тоже прилегла, из головы не выходила Яна.
Продолжение