- Проект «Дом‑Мост» представляет собой не просто жилую структуру, это пространство взаимодействия между различными средами.
Марина указала на подсвеченную секцию макета.
— В основе концепции лежит идея соединения, а не разделения пространств.
Она стояла перед комиссией с прямой спиной, хотя внутри всё дрожало. Последние две недели слились в одно размытое пятно из недосыпа, корректировок проекта и попыток предугадать возможные вопросы экзаменаторов. Сейчас, глядя на внимательные лица профессоров, Марина чувствовала одновременно истощение и странную эйфорию финишной прямой.
— Нестандартное решение для солнечных панелей, — заметил председатель комиссии, седовласый профессор Климов, постукивая карандашом по столу. — Почему именно такая конфигурация?
Марина мысленно поблагодарила себя за дополнительную подготовку этого аспекта.
— Данное расположение учитывает сезонные изменения угла солнечных лучей и особенности местной розы ветров. В совокупности это даёт тридцатипроцентный прирост эффективности по сравнению со стандартными решениями.
Комиссия переглянулась с явным одобрением.
Через час, выйдя из аудитории с дипломом, оценённым на «отлично», Марина, наконец, позволила себе полноценно выдохнуть. Первой её обняла сокурсница Вера.
— Блестяще! — воскликнула она. — Слышала, как Климов после твоей защиты сказал, что это лучший проект выпуска.
— Неужели… — Маринино сердце подпрыгнуло от радости, но она постаралась сохранить сдержанность. — Я просто рада, что всё закончилось.
Через толпу однокурсников к ней протиснулись родители. Мать с идеально уложенными волосами и в строгом костюме будто сошла с обложки журнала «Современный архитектор». Отец, в его любимом твидовом пиджаке с кожаными заплатками на локтях, выглядел по‑профессорски рассеянным, но гордым.
— Марина, мы гордимся тобой, — произнесла мать, целуя её в щёку.
Отец крепко обнял дочь.
— Это было впечатляюще. Даже Валентин Сергеевич заинтересовался, а он, знаешь ли, скуп на похвалы.
Валентин Сергеевич был старым другом отца и владельцем крупного архитектурного бюро: его одобрение дорогого стоило.
Поехали в ресторан — Марина чувствовала головокружительное облегчение: шесть лет учёбы остались позади, она стала архитектором не просто по документу, но по признанию профессионалов.
Когда принесли десерт, отец деликатно кашлянул.
— Марина, помнишь, мы говорили о квартире?
Она кивнула, ощущая, как праздничное настроение схлынуло.
— Мы с мамой подсчитали оптимальную сумму аренды, — он достал конверт и положил перед ней. — Это примерно шестьдесят процентов от рыночной стоимости, разумно, учитывая семейные обстоятельства.
Марина взглянула на цифры и почувствовала, как что‑то холодное скользнуло внутри: сумма была значительной, особенно для начинающего специалиста.
— Понимаю, — она старалась говорить спокойно. — Когда мне нужно начать платить?
— С первого числа следующего месяца, — ответила мать. — У тебя есть три недели, чтобы найти работу.
Марина молча кивнула, аккуратно сложила конверт и убрала в сумку. Внезапно мороженое потеряло вкус.
Вечером, лёжа в кровати и глядя в потолок, она пыталась разобраться в своих чувствах. С одной стороны, требование родителей было логичным: она взрослый человек с высшим образованием, конечно, должна платить за жильё. С другой — сумма казалась завышенной, а момент для такого разговора выбран неподходящим, будто её достижение, оценённое на «отлично», ничего не значило рядом с финансовыми вопросами.
Утром Марина села за компьютер и начала рассылать резюме; к концу недели у неё было назначено три собеседования.
Архитектурное бюро «Конструктив» располагалось в реконструированном здании бывшей ткацкой фабрики: высокие потолки, кирпичные стены, огромные окна — пространство дышало историей и одновременно современностью.
— У вас интересное портфолио, — заметила Ольга Андреевна, руководитель проектного отдела, просматривая работы Марины. — Особенно дипломный проект.
— Нетривиальное решение для интеграции в окружающую среду, — заметила женщина лет сорока пяти с короткой стрижкой и внимательным взглядом; её движения и манера говорить выдавали человека, привыкшего всё держать под контролем.
— Мы можем предложить вам позицию младшего проектировщика с трёхмесячным испытательным сроком, — сказала она, закрывая папку. — Зарплата, конечно, для начинающего специалиста.
Названная сумма была меньше, чем Марина надеялась, но почти покрывала аренду родителям: на жизнь оставалось немного, однако это было лучшее из трёх предложений.
— Я согласна, — сказала Марина.
— Вот и отлично. Ждём вас в понедельник.
Первые месяцы работы выдались непростыми. Марина быстро поняла разницу между учебными проектами и реальными заказами: в университете ценились креативность и новаторство, здесь превыше всего были точность, соблюдение нормативов и умение работать в команде.
Её первым заданием стала доработка чертежей для офисного здания — кропотливая работа с множеством технических нюансов. Марина проводила в офисе по десять–двенадцать часов, стараясь не допускать ошибок. Ольга Андреевна иногда задерживалась допоздна, проверяя работу новичков.
— Вы недостаточно детализировали узел крепления, — заметила она как‑то, просматривая чертежи Марины. — В таких местах нельзя оставлять пространство для интерпретации строителями.
— Извините, я исправлю, — Марина почувствовала волну разочарования.
— Не извиняйтесь, — неожиданно мягко сказала Ольга Андреевна. — Учитесь. У вас есть потенциал, но архитектура — это не только полёт фантазии. Это ещё и земная рутина, без которой ни одно здание не построят.
Этот разговор стал поворотным. Марина начала смотреть на свою работу иначе, вникая в технические детали с тем же усердием, что прежде вкладывала в концептуальную часть.
К концу испытательного срока Ольга Андреевна вызвала Марину в свой кабинет.
— Вы справились, — сказала она, подписывая документы. — Более того, показали серьёзный прогресс.
— Продолжим сотрудничество? — подняла глаза Ольга Андреевна.
— С удовольствием, — искренне ответила Марина.
Жизнь приобрела размеренный ритм. Каждый месяц Марина переводила родителям арендную плату. Она научилась готовить простые, но питательные блюда, находить недорогую одежду и отказывать себе во всём лишнем. Маленькие радости — чашка хорошего кофе в уютной кофейне возле работы, новая книга по архитектуре, редкий поход в кино с коллегами — теперь ощущались особенно ценными.
В офисе сложились приятельские отношения с несколькими сотрудниками. Особенно Марина сблизилась с Анной и Дмитрием, молодыми архитекторами, пришедшими в компанию годом раньше.
— Первый год всегда самый тяжёлый, — говорила Анна за обедом. — Потом становится легче. И платят больше.
Дмитрий, всегда практичный, добавлял:
— Главное — не застрять на рутинных задачах. Старайся попасть в проектную группу, где можно проявить себя.
Эти разговоры давали надежду и помогали справляться с финансовыми трудностями.
Софья заходила к сестре редко и всегда ненадолго. Она бросила художественную школу, заявив, что «задыхается в рамках академического образования».
— Я нашла своё призвание, — объявила она во время одного из визитов, демонстрируя на телефоне фотографии своих новых работ по цифровому искусству. — Это будущее дизайна.
Через месяц увлечение сменилось другим — керамикой, потом модой, затем ювелирным делом. Каждый раз Софья с энтузиазмом говорила о перспективах и возможностях, но ни одно занятие не удерживало её внимание дольше нескольких недель.
— Я ищу себя, — объясняла она с непоколебимой уверенностью. — В отличие от тебя, я не хочу всю жизнь провести, рисуя одни и те же скучные здания.
Марина не спорила: было бесполезно объяснять сестре, что архитектура — это не «рисование зданий», а сложная многогранная профессия, требующая и технических знаний, и творческого подхода.
Прошло почти десять месяцев с начала её работы в «Конструктиве». В один из выходных Марина решила навестить родителей: она купила небольшой торт и цветы, планируя провести с семьёй спокойный вечер. Подходя к дому, она увидела знакомую машину.
Отец недавно сменил старый седан на новый кроссовер. Дверь была приоткрыта, голоса доносились с веранды. Марина собиралась позвонить, но случайно услышала своё имя в разговоре родителей и замерла.
— От Марины мы получаем стабильный доход, — говорила мать. — Если сложить эти деньги с тем, что мы откладываем ежемесячно, к следующему году наберём на первый семестр для Софьи.
— Ты уверена, что лондонская школа дизайна — это правильный выбор? — в голосе отца звучало сомнение. — Это же огромные деньги, а Софья так быстро меняет увлечения.
— У неё настоящий талант, просто нужно его правильно направить, — убеждённо произнесла мать. — В России ей тесно, ей нужны европейские перспективы. Такой шанс выпадает раз в жизни, мы обязаны его использовать.
Марина почувствовала, как земля уходит из‑под ног: получалось, её тяжело заработанные деньги, каждый месяц до копейки отдаваемые родителям, откладываются не на ремонт квартиры или помощь пожилым родственникам, как она думала, а копятся на учёбу Софьи за границей — сестры, которая меняет увлечения, как перчатки.
Она тихо отступила от двери, села на скамейку в соседнем дворе и долго смотрела на увядающие цветы в руках. Ни обида, ни злость, а глубокое, пронизывающее разочарование охватило её — будто последний кусочек пазла встал на место, завершив картину, которую она давно подозревала, но не хотела видеть целиком.
Марина посмотрела на цветы: они предназначались для семейного вечера, который теперь уже точно не состоится. Она встала со скамейки и медленно побрела домой, размышляя о странном совпадении.
Её дипломный проект назывался «Дом‑мост» и был посвящён идее соединения разделённых пространств, а в реальной жизни между ней и родителями образовалась такая дистанция, которую, наверное, не преодолеть никаким мостом.
продолжение