Восемьдесят тысяч рублей. Именно столько стоила Юле честь называться лучшей подругой.
Она узнала эту сумму не сразу — по частям, как выплачивают кредит. Сначала пятнадцать за платье. Потом восемь за туфли. Потом ещё, и ещё, и ещё. Но обо всём по порядку.
Под заголовком чата в телефоне стояло просто и нежно: «Катюня».
К этому имени Юля привыкла как к чему-то родному. В школе была Катя из параллельного класса, на работе — другая Катя из бухгалтерии. А эта — именно Катюня. Та самая, с которой они делили школьные бутерброды и секреты про первую влюблённость, а потом как-то незаметно разъехались, перезванивались раз в месяц, отправляли друг другу длинные голосовые про жизнь.
Утром телефон коротко пикнул.
Сообщение от Катюни:
— Юль, ты сейчас на работе?
— Да, как обычно. Что такое?
— Мне надо очень серьёзно с тобой поговорить.
Юля машинально подумала про болезни, аварии — про всё то страшное, что обычно стоит за словами «очень серьёзно». Сердце ёкнуло.
— Пиши, я на пять минут отойду.
— Нет. Так не хочу. Позвони, когда сможешь. Это важно.
У такой переписки всегда один привкус — тревожный. Юля схватила кружку, буркнула коллеге, что спустится к охране, и вышла в коридор.
Катя взяла трубку сразу.
— Ну, рассказывай, что случилось.
Голос у Кати звучал совсем не трагично. Скорее взбудораженно.
— Юль, я выхожу замуж.
Пауза повисла в воздухе.
— В смысле?
— В прямом. Сашка сделал предложение.
— Ты серьёзно?
— Я уже неделю кольцо ношу! Ждала, что ты сама позвонишь, а ты всё в своих отчётах.
Юля рассмеялась от облегчения.
— Покажи кольцо хотя бы.
— Потом. Главное другое. Я очень хочу, чтобы ты была моей свидетельницей. Подружкой невесты. Самой главной.
Юля прислонилась к стене и почувствовала ту тёплую волну, которая накрывает, когда тебя выбирают самым близким человеком. Не на шашлыки, не на совместный отпуск — на главный праздник жизни.
— Конечно, да. Даже думать не надо.
— Я знала, что согласишься. Ты у меня золотая.
Золотой Юля себя не ощущала, но в груди разливалось тепло.
Вечером они уже сидели в кафе у торгового центра. Катя листала что-то в телефоне — быстро, нервно.
— Короче, концепция такая. У нас свадьба в стиле пудровой классики.
— Это как?
— Всё в нежных оттенках: розовое, бежевое, белое. Я доски вдохновения собрала, смотри.
Она протянула телефон. Юля увидела стройных девушек в одинаковых платьях, идеально уложенные волосы, живые цветы вдоль арки. Всё как в кино.
— Красиво.
— Ты будешь моей правой рукой. Ты же знаешь, одна я ни за что не справлюсь.
Юля кивнула.
— Что от меня требуется, кроме прийти трезвой и в приличном виде?
Катя закатила глаза.
— Тебе как раз меньше всех доверять можно. Но ладно. Смотри, я решила, что у подружек будут одинаковые платья.
Она снова показала картинку.
Платье было мятно-пудрового цвета, по колено, с открытыми плечами, приталенное. На модели смотрелось отлично. Юля машинально представила на себе — и сразу отметила, как её колени, которые она недолюбливала с двадцати лет, дружно вылезут наружу.
— А если мне фасон не идёт? Я в таком как бочонок буду.
— Юль, не утрируй. Ты нормальная. Я знаю, что говорю.
— И сколько такое счастье стоит?
Катя произнесла сумму быстро, как цену за буханку хлеба:
— Пятнадцать.
— Чего?
— Тысяч, Юль. Это нормальное платье, из салона. Не с рынка же мне подружку наряжать.
Юля покрутила в руках меню, словно там мог появиться раздел «скидки для свидетельниц».
— Катюш, у меня ипотека. Может, я своё надену? Есть приличное синее.
Катя посмотрела на неё внимательно.
— Юль, ты сейчас серьёзно? Это моя свадьба. У нас общая картинка. Если каждая в своём, будет как корпоратив. А я хочу как в фильме.
Юля почувствовала себя той самой занудой, которая портит чужую сказку разговором о ценах.
— Ладно. Подумаю, где взять. Надеюсь, там есть рассрочка.
Катя просияла.
— Я знала, что ты поймёшь.
Через неделю Юля в салоне примеряла это самое «как в фильме».
Зеркало честно отражало каждый сантиметр. Продавщица натянуто улыбалась.
— Вам очень идёт. Форма идеальная, всё подчёркивает.
Юля вертела головой.
— Колени у меня смешные.
— У всех такие. Не переживайте.
Катя в это время бегала по салону, снимая на телефон разные детали.
— Юль, повернись. Отлично. Всё сидит!
Юля тихо спросила у продавщицы:
— Карта подойдёт обычная?
— Конечно.
Сумма на чеке выглядела как чей-то телефонный номер. На экране банковского приложения высветилось: «Доступный кредитный лимит». Юля вздохнула, нажала «оплатить» и решила, что об этом можно никогда никому не рассказывать — как о странном поступке в юности.
С платьем вопрос вроде решился. Дальше наступил блок «обувь».
Катя написала в общий чат подружек невесты. Там было ещё две девушки — Лера и Настя.
— Девочки, туфли нюдовые, каблук десять сантиметров, без страз. Нашла классный вариант, восемь с копейками. Ссылку кидаю.
Лера сразу ответила:
— У меня почти такие есть, только каблук чуть ниже. Можно их?
— Нет. Надо одинаковые. Мы же фото делаем. Там всё на деталях держится.
Юля молча вчиталась в сообщение. У неё были старые лодочки, довольно удобные и почти нюдовые. Но своим ходом они, похоже, не проходили.
— Зачем обязательно одинаковые, если цвет один? Я не уверена, что выдержу десять сантиметров целый день.
Катя перешла в голосовые. Там уже звучала интонация «сейчас объясню, как жизнь устроена»:
— Юль, ну мы же обсуждали концепцию. Это не деревенское застолье. Я не хочу, чтобы потом на фото кто-то выделялся нелепой обувью. Один день потерпишь.
Юля прокрутила в голове день свадьбы: церемония, ресторан, танцы, поздравления. Ноги стало жалко заранее, но спорить не хотелось.
— Ладно. Закажу.
Кредитный лимит на карте удлинил список операций, но не протестовал.
Дальше был девичник.
Катя позвонила поздним вечером.
— Юль, слушай. Обычные девичники я не хочу. Эти посиделки на кухне с салатом и бумажными коронами — не моё.
— Я и корону надену, и без короны могу.
— Не перебивай. Я хочу нормальный девичник. В спа, с процедурами, с фруктами, с масками, с музыкой. Нашла классное место, тихое, уютное.
— Сколько удовольствие стоит?
— Двадцать с человека.
У Юли внутри что-то дёрнулось.
— Многовато.
— Юль, ну это единственный мой девичник. Неужели жалко ради такого события?
На секунду в голове мелькнул простой вариант: назначить встречу в кафе, купить торт, включить плейлист на телефоне, посмеяться, пофоткаться, разойтись. Но в голосе Кати этот простой вариант не укладывался.
— Ты же у меня организатор от Бога. Возьмёшь на себя создание чата, сбор денег, бронирование. Мне это всё тяжело, я и так с платьем, залом и ведущим занимаюсь.
Юля протёрла глаза.
— Я даже ведущего себе позволить не могу, а ты про спа за двадцать.
— Тебе надо расслабляться чаще.
Фраза была сказана вроде бы шутливо, но напомнила мамину манеру разговора — когда мягко указывают на твои недостатки.
— Ладно, отправляй название.
Так в телефоне появился ещё один чат — «Девичник Катюни». Юля написала приветствие, расписала план, скинула реквизиты. Лера сразу переслала нужную сумму. Настя уточнила пару деталей, тоже перевела.
Юля на свой счёт деньги не отправляла. Просто прикрепила карту к бронированию и добавила к растущему долгу ещё двадцать тысяч.
За несколько дней до девичника Катя прислала новое сообщение.
— Я записалась к визажисту. Он делает и причёску, и макияж. Очень крутой, работает со всеми блогершами.
— И сколько же вершина искусства стоит?
— Мне двадцать пять, но я договорилась, что тебе сделает за семь. Это очень по знакомству. Ты же у меня свидетельница, лицо рядом со мной. Тебя все гости видеть будут.
Юля посмотрела на остаток на дебетовой карте. Там грустно светилась сумма, которой едва хватало на продукты и проезд.
— Семь тысяч за один раз? Чтобы меня в глаза подрисовали?
— Юль, не начинай.
Катин голос стал жёстче.
— Я не начинаю. Просто спрашиваю. Я сама умею краситься.
— Там другое. Свет, стойкость, стиль. Твой тональный не выдержит целый день. Учитывая, что ты будешь в центре внимания, я не хочу, чтобы рядом со мной на фото была... ну, ты понимаешь.
Юля сглотнула. Недосказанное слово повисло в воздухе.
— Хорошо. Записывай.
Про подарок разговор тоже случился ненавязчиво.
Сидели в том же кафе, что и в первый раз. Катя листала список.
— Мы решили, что не хотим сто подарков, которые потом некуда девать. Поэтому я сделала список — кровать, посуда, техника. Чтобы люди выбирали и не повторялись.
— Разумно.
— Я тебя туда тоже вписала.
Катя повернула экран. Напротив Юлиного имени было обозначено: «конверт, не меньше 30».
Юля моргнула.
— Прямо так и прописано?
— Чтобы никто не стеснялся. Ты у меня самая близкая, ну ты же понимаешь. Это не чужой праздник.
Юля снова посмотрела на цифру. Тридцать. Платье — пятнадцать. Туфли — восемь. Девичник — двадцать. Макияж — семь. Сумма в голове сложилась в аккуратное восемьдесят.
— Я чувствую себя акционером твоей свадьбы.
Катя рассмеялась.
— Ты не акционер. Ты главный партнёр.
Юля улыбнулась, но внутри что-то странно сжалось. Сказать «нет» не получалось. Катя смотрела с ожиданием, с уверенностью, что подруга не подведёт.
— Ладно. Будет тебе конверт.
Кредитный лимит выдержал и это. Банк прислал очередное сообщение, что «вам доступно ещё», словно подбадривал.
Однажды вечером Юля достала блокнот и честно выписала все суммы. Получился маленький роман с грустным финалом.
Она провела черту под итогом, посмотрела и хмыкнула вслух:
— Интересно, сколько стоила бы дружба по подписке?
Никто не ответил.
Девичник прошёл как на картинке.
Бассейн, белые халаты, фруктовые тарелки. Катя ходила по залу счастливая, делала селфи, широко улыбалась.
— Юль, спасибо тебе! Это лучший девичник в истории человечества!
— В истории человечества — это серьёзно.
Они сидели в тёплой воде, болтали. Лера рассказывала про своего начальника, Настя вспоминала университет.
Катя то и дело возвращалась к теме свадьбы.
— Главное, чтобы в день икс всё шло по плану. Ты же помнишь, что отвечаешь за тайминг?
— За что?
— За расписание. Когда что начинается, во сколько торт, во сколько первый танец, во сколько букет. Ведущий тоже есть, но от тебя многое зависит.
— Я немного переживаю.
— Да расслабься. Составишь списочек — и всё. Я тебе всё скину.
Юля кивнула. Её внутренний список дел к этому моменту занимал несколько страниц в голове. Но вслух об этом не говорила.
День свадьбы наступил без особых драм — если не считать того, что Юля проснулась за два часа до будильника.
Она приехала к Катиной квартире раньше срока. Дверь открыла взбудораженная мама невесты.
— Юля, заходи. Она уже вся на нервах.
В комнате Катя сидела перед зеркалом, визажист колдовал с кисточками и баночками. На полу валялись какие-то коробки, пакеты. Платье висело на вешалке рядом.
— Заходи, свидетельница.
Юля поставила пакет с перекусом, который предусмотрительно купила заранее.
— Как ты?
— Как на экзамене. Ничего не помню, всё путается. Надеюсь, ты хоть что-то помнишь.
Юля достала из сумки аккуратно сложенный лист с расписанием.
— Вот твой тайминг.
Они вместе пробежались глазами по пунктам. Время выезда, фотосессия, приезд в зал, регистрация, первый танец, торт.
— Торт в девять?
— Торт в девять. Ведущий сказал, что лучше до того, как народ устанет.
Юля отметила у себя в голове.
Сборы пролетели, и вот уже все в зале.
Музыка, смех, дети где-то носились между столами. Катя с Сашей сидели за главным столом, вокруг хлопотали официанты и фотограф.
Юля бегала между столом и ведущим, уточняя детали. В какой-то момент к ней подошёл администратор ресторана.
— Девушка, у нас небольшой сдвиг.
— В каком смысле?
— На кухне задержка по горячему. Все блюда немного смещаются, соответственно всё по плану едет минут на тридцать.
Юля посмотрела на свой лист.
— То есть торт будет позже?
— По логике — да.
Она подошла к ведущему.
— Там по кухне задержка. Торт сдвигается.
— Ничего страшного. Главное, чтобы люди поели горячее.
Юля повернулась к залу. Гости вели себя бодро. Кто-то уже танцевал, кто-то смеялся у фотозоны.
В девять она поймала глазами администратора.
— Торт готовы выносить?
— Минут через двадцать. У повара заминка, сейчас всё решаем.
В десять Юля почувствовала знакомое волнение. Ведущий тоже начал поглядывать на неё.
— Ну что там?
— Сейчас узнаю.
Она снова пошла на кухню, снова услышала «через десять минут».
В итоге торт вынесли ближе к одиннадцати.
Гости уже сидели уставшие, кто-то собирался домой, кто-то зевал. Музыка играла тише.
Торт, конечно, был красивый. Трёхъярусный, с кремовыми цветами. Все похлопали, Катя с Сашей сделали первый разрез, фотограф щёлкнул кадр за кадром.
Но Юля уже чувствовала, как её изнутри грызёт неприятное ощущение. Словно именно она лично этот торт пекла и провалила срок.
После окончания вечера Юля помогала Катиной маме собирать подарки и букеты. Катя с Сашей ушли в номер в гостинице, весь шум постепенно стихал.
Юля поймала взглядом Катю на выходе.
— Ну что, миссия выполнена?
Катя кивнула, улыбнулась, но в улыбке что-то странное мелькнуло.
— Потом поговорим.
Эта фраза снова вернула то самое утреннее «очень серьёзно».
На следующий день Юля проснулась поздно, с тяжёлой головой, как после работы на двух ставках. Телефон лежал рядом, на экране мигало несколько уведомлений.
В общем чате «Свадьба мечты» все делились фотографиями и впечатлениями.
Юля открыла личные сообщения от Катюни.
— Я не могла вчера говорить, но мне надо высказаться.
— Пиши.
— Я очень расстроена по поводу торта.
— В смысле?
— Его вынесли почти в одиннадцать. Половина гостей уже разъехалась. Люди пишут, что не дождались десерта.
Юля уставилась в экран.
— На кухне была задержка. Администратор говорил об этом. Я несколько раз подходила, торопила.
— Ты отвечала за тайминг. Договаривались, что в девять торт.
— Договаривались, но кухня — живой организм.
— Ты могла жёстче надавить, раньше предупредить. Ведущий бы всё подстроил.
Юля почувствовала, как её снова начинает прижимать к стенке.
— Я делала что могла.
— Я всю ночь думала. Если бы Лера была на твоём месте, она бы не допустила такого.
Юля приподняла брови.
— Лера была занята тем, чтобы не уронить бокал.
— Не язви. Я на тебя рассчитывала.
Юля помолчала.
— И что теперь?
— Ничего. Просто неприятный осадок. Я хотела, чтобы всё было идеально.
Юля начала печатать длинный ответ, потом всё стёрла.
— Я понимаю, что тебе важно идеально.
— Да. И я думала, что ты это разделяешь.
Через несколько дней Катя не выходила на связь. В чате время от времени появлялись новые фото.
Юля смотрела на себя в этом мятно-пудровом платье, на ровную укладку, аккуратный макияж. На картинках всё выглядело как надо. Большой зал, улыбающиеся гости, букеты, арка.
Торт на фото тоже выглядел безупречно, и никто не мог догадаться, во сколько его вынесли.
Юля выключала телефон и шла заниматься своими делами. Банк тем временем прислал первое уведомление о платеже по кредиту.
Сумма ежемесячного платежа точно попадала в ту самую цифру, которую она мысленно обозначила как «плата за дружбу в рассрочку».
Через неделю Катя наконец проявилась.
— Ты дома?
— Да.
— Я заеду.
Юля напряглась.
— У меня не убрано.
— Я не ревизор. Мне надо с тобой поговорить.
Через час Катя уже стояла в дверях. Без праздничного макияжа, в обычных джинсах, но какая-то другая. Словно за эту неделю стала старше.
Они прошли на кухню. Юля поставила чайник, достала пару кружек.
Катя молча достала из сумки лист бумаги и положила на стол.
— Это что?
— Смотри.
На листе был напечатан список.
«Фотозона — 12 000 Декор дополнительных столов — 5 000 Бумажные вентиляторы и гирлянды — 3 000 Итого: 20 000».
Рядом аккуратным почерком было подписано: «С тебя 12 000 за фотозону. Ты обещала».
Юля подняла глаза.
— Где я это обещала?
— Ты в чате писала, что возьмёшь фотозону на себя.
— Я писала, что узнаю цены.
Катя достала телефон.
— Сейчас посмотрим.
Открыла переписку, начала листать.
— Вот. Видишь?
Юля наклонилась. Сообщения выглядели так:
Катя: «Девочки, кто возьмёт на себя фотозону? У меня уже сил нет этим заниматься».
Юля: «Давай я узнаю варианты».
Катя: «Фух, спасибо, ты мой спаситель».
Юля: «Нашла несколько, потом скину, выберем».
Дальше шло обсуждение разных вариантов, ссылки на сайты, комментарии.
В одном из сообщений Юля писала: «Эта нравится, стоит двенадцать, по деньгам не так страшно».
Катя на это ответила: «Отлично, бери её».
Юля вспомнила, как бегала по этим сайтам, искала «нормально и не заоблачно».
— Я нигде не обещала, что оплачу. Я обещала найти.
— Ты написала, что по деньгам не страшно.
— В смысле — для общего бюджета свадьбы.
Катя вгляделась ей в лицо.
— У нас с тобой по-разному работает голова. Я поняла так, что ты берёшь фотозону на себя. Тем более ты свидетельница.
— Я уже платье, туфли, макияж, девичник и подарок на себя взяла.
— Платье и туфли — это твоя одежда. Макияж — твой внешний вид. Девичник — праздник для всех. Подарок — это подарок.
Юля чуть не рассмеялась от этой логики.
— То есть это всё не считается?
— Это нормальные вещи. Ты сама согласилась.
— Потому что ты так ставила вопрос, что по-другому звучало как предательство.
Катя помолчала.
— Юль, давай без драм. Есть счёт. Его надо закрыть.
— Закрывай из свадебного бюджета.
— Там уже всё исчерпано.
Юля посмотрела на этот лист. Цифры смотрели на неё нагло.
— Я не буду платить за то, что не обещала.
Катя откинулась на стуле.
— Значит, ты не настоящая подруга.
Фраза прозвучала почти спокойно.
Кухня на секунду показалась Юле чужой. Её собственные стулья, её кружки, тот самый чайник, который она два года назад покупала по скидке.
— Видимо, нет.
Слова вылетели сами, без подготовки, словно кто-то внутри за неё решил.
Катя на секунду растерялась.
— В смысле?
— В прямом. Настоящая подруга у тебя в голове — это человек, который платит за каждый твой порыв к идеальности. Я на такую роль не тяну.
Катя поднялась.
— Я думала, ты поймёшь.
— Я многое поняла.
Катя взяла сумку, помедлила у двери.
— Ну ладно. Раз так.
Дверь закрылась без хлопка. Тихо.
Юля осталась на кухне одна с этим листком на столе.
Она взяла его, аккуратно сложила вчетверо и положила в ящик, куда обычно убирала старые чеки и инструкции.
Первые дни Юля то и дело тянулась к телефону, чтобы открыть чат «Катюня», послушать старые голосовые. Там были смех, рассказы про то, как Сашка не может повесить полку ровно, обсуждения сериалов, жалобы на работу.
Рука останавливалась.
Она открывала вместо этого приложение банка и смотрела на график платежей по кредиту.
Полгода. Шесть аккуратных месяцев по ровной сумме.
Каждый такой месяц теперь ассоциировался у неё с конкретным предметом.
Платье. Туфли. Девичник. Макияж. Подарок. «Честь быть свидетельницей».
Каких-то общих радостных воспоминаний туда почти не помещалось.
В офисе коллега Светка спросила как-то за обедом:
— Ну как свадьба подруги прошла?
Юля пожала плечами.
— Как ремонт в ипотеку. Вроде красиво, но дорого и нервно.
— Зато повод выгулять платье.
— Это да. Теперь я человек, у которого в шкафу висит очень дорогое платье одного дня.
— Слушай, хоть на корпоратив надень потом.
— При наших премиях оно мне будет напоминать об ушедшей молодости.
Они посмеялись.
Светка потом ещё спросила:
— Вы с ней всё хорошо?
Юля подумала и ответила:
— Мы по разным ценникам живём.
Светка не стала уточнять.
Платежи по кредиту списывались в срок — как по расписанию электричек.
Каждый раз телефон присылал уведомление, и Юля на секунду вспоминала то кафе, где они с Катей сидели и рисовали идеальные картинки.
Фотографии со свадьбы так и остались в архиве. Она иногда открывала одну из них.
Там Юля и Катя стоят рядом. Обе улыбаются, обе в красивых платьях, макияж безупречный, вокруг цветы и шарики.
Если смотреть только на фото — ничего лишнего там не видно. Ни кредитной истории, ни списков, ни переписок, ни слов про «ненастоящую подругу».
Просто две девушки, которые когда-то были ближе всех.
Финальный платёж по кредиту списался тихо, без фанфар и поздравительных сообщений. Телефон просто показал: «Остаток долга: 0».
Юля посидела пару минут, глядя на экран.
В голове не возникло ни одной пафосной фразы. Просто стало просторнее. Без долгов и без необходимости кому-то что-то доказывать цифрами.
Платье в шкафу продолжало висеть на той же вешалке.
Катя в списке контактов по-прежнему числилась как «Катюня».
А вот в жизни это имя уже звучало иначе. Не хуже и не лучше — просто по-другому. Как название улицы, на которой ты когда-то жил, но куда больше не вернёшься.