В супермаркете «Пятерочка» пахло свежей выпечкой. Я, Юля, двадцати девяти лет от роду, стояла перед полкой с йогуртами. В одной руке держала упаковку детского пюре «Кабачок», в другой, баночку йогурта с вишней и шоколадной крошкой.
Смотрела на этот йогурт так, как другие смотрят на бриллиантовое колье. Мне хотелось его до дрожи. Сладкого, холодного, с кусочками шоколада. Но в голове работал калькулятор.
89 рублей – это полпачки подгузников по акции. Или килограмм бананов для годовалого Мишки. Или проезд на автобусе три раза.
«Бриллиантовый» йогурт и меценат из хрущевки: аттракцион невиданной щедрости
Телефон в кармане пуховика коротко пискнул.
Звонил мой муж Витя, заботливый глава семьи.
— Юль, ты где? В магазине? — голос звучал виновато и торопливо одновременно.
— Да, Мишке пюре беру.
— Слушай… ты много не трать. Маме опять хуже, только что врач звонил. Сказал, нужно срочно курс капельниц. Сосуды, давление, все дела. Я ей скинул двадцать пять тысяч. Нам придётся поджаться. Купи пельмени по акции, ладно? И хлеба.
Я медленно поставила йогурт обратно на полку.
Двадцать пять тысяч рублей улетели в чёрную дыру под названием «Здоровье Зинаиды Львовны» за одну секунду.
— Витя, — мой голос был ровным, но внутри все дрожало. — Мы и так поджимаемся. Я год не покупала себе одежду. Мы едим курицу только по праздникам. У Мишки комбинезон на размер меньше, рукава коротки.
— Юль, ну не начинай! — взорвался Витя.
— Это мама! Она болеет! Ты что, хочешь, чтобы у нее инсульт случился? Она меня вырастила! Я не могу её бросить! А комбез… ну у подруг спроси. Потерпим, главное здоровье.
Он отключился.
Я стояла посреди магазина. Мимо проходили люди с полными тележками: колбаса, сыр, фрукты. У меня в корзинке лежал кабачок за 40 рублей.
Обида была ноющей, как зубная боль. Зинаида Львовна болела нон-стоп. То спина («грыжа, сынок, ходить не могу, нужен корсет за десять тыщ»), то желудок («только фермерские продукты, никакой химии»), то нервы («санаторий нужен, иначе сгорю»).
При этом выглядела свекровь лучше меня. Румяная, с маникюром, всегда с укладкой. Когда она приходила в гости (редко, «чтобы не заразиться от внука детскими соплями»), она пахла дорогими духами и жаловалась на жизнь, поедая мои котлеты.
Я купила пельмени категории «Г» (тесто с запахом мяса). И пошла домой, хлюпая по слякоти старыми сапогами.
«Олл-инклюзив»: как вылечить давление с помощью самбуки и турка
Вечер.
Мишка наконец-то уснул, раскинув руки в кроватке.
Витя задерживался на работе («надо брать подработки, маме на лекарства не хватает»).
Я сидела на кухне, грызла сушку и листала ленту соцсетей. Инстаграм я удалила, чтобы не расстраиваться от вида чужой красивой жизни.
Остались «Одноклассники» — там сидели мои тётки из деревни и выкладывали рецепты засолки огурцов, это успокаивало.
В ленте мелькнуло фото.
Тётя Люба, дучшая подруга свекрови. Женщина активная, громкая и любящая выпить.
Альбом назывался: «Кемер, бархатный сезон, девочки зажигают!».
Я лениво кликнула.
Пляж, галька, синее море, шезлонги.
На одном из шезлонгов, в позе морской звезды, возлежала дама в леопардовом купальнике и широкополой шляпе. В одной руке бокал с чем-то оранжевым (явно не минералка).
Я присмотрелась, увеличила фото.
Зум сделал свое дело, из-под шляпы на меня смотрело лицо «тяжелобольной» Зинаиды Львовны. Она смеялась, запрокинув голову, и что-то говорила мускулистому мужчине в шортах, который стоял рядом.
Подпись под фото гласила: «Зинуля лечит нервы! Олл инклюзив животворящий! Турция ты наша любовь!».
Дата была вчерашняя.
Вчера Витя перевел ей пятнадцать тысяч «на МРТ всего организма». Сегодня — двадцать пять «на капельницы».
Итого сорок тысяч за два дня.
А Зинаида Львовна лежала в Кемере, пила коктейль и ржала.
Я перевела взгляд на свои сапоги, стоящие в коридоре. Молния на левом заедала, подошва пропускала воду. Потом посмотрела на пустой холодильник, где сиротливо лежала пачка пельменей.
Жалость к Вите, который пахал как вол, чтобы обеспечить маме «лечение», испарилась.
Зинаида Львовна не болела. Она просто любила жить красиво, за наш счёт.
Сохранила фото, сделала скриншоты. Скачала весь альбом (там были еще видео с пенной вечеринки).
Не стала звонить Вите, кричать, плакать, устраивать истерику – бесполезно. Он скажет: «Это старые фото», или «Маме воздух морской полезен», или «Ты завидуешь». Он был зомбирован маминым «здоровьем».
Нужны были юридические меры.
«Алименты»: как ограбить собственного мужа на законных основаниях
На следующее утро я одела Мишку, взяла папку с документами и пошла не в парк, а в суд.
В приемной было тихо. Секретарь, уставшая женщина с пучком на голове, дала мне бланк.
— Пишите заявление о выдаче судебного приказа, — сказала она равнодушно. — Взыскание алиментов на несовершеннолетнего ребенка и на содержание супруги до достижения ребенком трёх лет.
Я писала, и рука моя не дрожала.
«Прошу взыскать с Иванова Виктора Сергеевича алименты в размере 1/4 части всех видов заработка на содержание сына… а также в твердой денежной сумме на моё содержание в размере прожиточного минимума…»
— Вы разводитесь? — спросила секретарь, принимая бумагу.
— Нет, — я улыбнулась. — Мы оптимизируем семейный бюджет.
— А, бывает, — кивнула она. — Многие так делают. Чтобы приставы раньше кредиторов успевали или раньше свекровей.
Судебный приказ выдаётся быстро. Без вызова сторон, без долгих разбирательств. Просто на основании закона.
Через пять дней я получила бумагу с печатью.
В тот же день я отнесла её в бухгалтерию к Вите на работу (благо, офис рядом).
Главбух, строгая женщина в очках, посмотрела на меня с пониманием.
— Все правильно, деточка. Деньги должны идти в семью, а не на сторону, со следующего аванса начнем удерживать.
Прошла неделя, настал день зарплаты.
Витя пришёл домой бледный, как мел. Руки у него тряслись. В кармане пальто он сжимал расчетный листок.
— Юля… — его голос сорвался. — Это что?
— Что, Витя? — я спокойно резала салат (из капусты, но с маслом).
— Мне пришло… тридцать тысяч. Вместо восьмидесяти, остальное удержано. Алименты! На тебя и на Мишку!
— Правильно, двадцать пять процентов на сына и пятнадцать тысяч на меня. Итого минус половина.
— Но… мы же не разводимся! — Витя сел на табуретку. — Зачем?! Ты меня опозорила! В бухгалтерии все пальцем тычут! «Алиментщик»!
— Витя, я не опозорила, а защитила наш бюджет.
— Какой бюджет?! — заорал он. — У мамы лекарства кончились! Ей врач выписал новые таблетки, дорогие! А у меня денег нет! Как я ей помогу?! Ты эгоистка! Хочешь мать в могилу свести!
Я вытерла руки полотенцем, подошла к нему.
— Витя сядь и дыши, сейчас я тебе покажу, куда идут твои деньги. И какие именно «таблетки» принимает твоя мама.
Я открыла ноутбук. На рабочем столе была папка «Турция».
Ламбада на костях бюджета: сеанс разоблачения
— Смотри, — сказала я, кликая на видеофайл.
На экране, под веселую турецкую музыку «Таркан», у бассейна происходило действо. Группа женщин в купальниках паровозиком танцевала ламбаду.
В центре этого паровозика, виляя бедрами с завидной энергией, двигалась Зинаида Львовна. На голове у неё была бандана с надписью «Antalya», в руке — бенгальский огонь.
Она смеялась, кричала что-то веселое и выглядела живее всех живых.
Витя смотрел на экран, моргал, рот приоткрылся.
— Это… это когда? — спросил он сипло.
— Дата файла — 16 октября, вторник. Тот самый день, когда ты перевел ей двадцать пять тысяч на капельницы.
— Но она сказала… она в больницу ложится… в дневной стационар…
— Ну, может, это турецкий стационар? — предположила я язвительно. — Терапия «все включено»? Витя, твоя мама не в больнице, она в Кемере с тётей Любой.
Я открыла следующее фото. Зинаида Львовна с тарелкой, полной пахлавы и пирожных.
— Смотри, а говорила диета, желудок болит, только овсянка.
Фото, где она курит кальян.
— А это для сосудов, наверное ингаляция.
Витя сидел, обхватив голову руками. Он был похож на ребенка, которому сказали, что Деда Мороза нет, а подарки покупали родители на его же карманные деньги.
— Она мне врала… — прошептал он. — Врала про давление? Про грыжу?
— Ламбаду с грыжей так не танцуют, Витя.
— Я ей последнее отдавал… Сам без обеда сидел… Тебе в йогурте отказал…
В этот момент его телефон зазвонил.
На экране высветилось: «Мамочка любимая».
Витя вздрогнул.
— Не бери, — сказала я. — Или возьми. Но включи громкую.
Он нажал «ответить» и кнопку динамика.
— Витенька! Сынок! — голос свекрови был слабым, страдальческим. Настоящая актриса. — Ты почему трубку не берёшь? Я тут лежу… так плохо мне… Врач заходил, сказал нужен массаж срочно. Позвоночник не держит, переведи ещё пятерочку, а? Или хоть три тысячи. На мазь и на массажиста.
Витя молчал. Он смотрел на телефон, как на ядовитую жабу.
— Витя? Ты слышишь? — голос свекрови окреп, в нём появились требовательные нотки. — Сынок, маме больно!
— Мам, — сказал Витя. — А массаж кто делать будет? Ахмет или Мустафа?
В трубке повисла ватная тишина.
— Ты о чём, сынок? — спросила она осторожно. — Какой Ахмет? Я в палате… У нас тут медбрат…
— Мам, я видел фото, у тёти Любы в Одноклассниках. Хорошая палата, с видом на море и бассейн большой. Купальник у тебя леопардовый красивый.
— Это… это старые фото! — затараторила свекровь. — Это мы три года назад ездили! Люба просто ностальгирует! Выкладывает архив! Витя, ты что, матери не веришь?! Я тут страдаю, а ты мне про купальники?!
— Дата на фото вчерашняя, мам, — перебил он. — И отель этот открылся только в этом году, я гуглил. И курс доллара на обменнике за твоей спиной сегодняшний.
Свекровь замолчала, крыть было нечем.
— Витя, — её тон резко изменился. Исчезла умирающая лебедь, появилась базарная хабалка. — Ты что, деньги считаешь? Я тебя вырастила! Ночей не спала, и имею право на отдых! Да, я в Турции и что? Я мать! Заслужила! А ты… ты жмот! Жена твоя тебя настроила! Стерва эта нищая!
Витя нажал «отбой».
Он положил телефон на стол. Потом встал и подошел к окну.
— Алименты не отменяй, — сказал он, глядя в темноту. — Пусть будут.
— Я и не собиралась, — ответила я. — Это теперь наша страховка от болезней свекрови.
Чудо трудотерапии: как швабра лечит грыжу лучше, чем санаторий
Зинаида Львовна вернулась из Турции через три дня. Загорелая, злая и очень энергичная (видимо, отдых пошел на пользу).
Она попыталась устроить скандал.
Пришла к нам домой, стучала в дверь, требовала «поговорить с сыном».
Витя не открыл.
Он сказал через дверь:
— Мам, у меня денег нет, у меня теперь алименты. Половину зарплаты забирают, сами на макаронах сидим, так что извини.
Лечись по полису ОМС, там бесплатно.
Свекровь кричала, проклинала меня, грозилась судом (интересно, каким?). Потом ушла.
Денежный поток пересох, а у нас началась новая жизнь.
В день зарплаты мне на карту падала приятная сумма: официально, законно, автоматически. Витя даже не видел этих денег, поэтому у него не было соблазна «помочь маме».
Я купила Мишке новый комбинезон. Себе — пуховик (не леопардовый, конечно, но теплый и красивый). Мы начали покупать фрукты не по праздникам, а просто так.
Йогурты в нашем холодильнике поселились на постоянной основе.
Витя первое время ходил пришибленный. Ему было стыдно, чувствовал себя предателем – то ли мамы, то ли семьи. Но потом, когда он увидел, что мы стали жить нормально и в доме есть еда, а жена не ходит в обносках, он оттаял.
Понял простую вещь: с мамой ничего не случится без его денег. Она просто перестанет ездить в Турцию. А вот его семья без денег жила плохо.
Прошло три месяца.
Мы сидели на кухне. Витя ел котлеты (из мяса!) и улыбался.
— Юль, — сказал он. — А знаешь, мама звонила.
— И что опять?
— Сказала, что нашла подработку. Вахтером в школе. Говорит, скучно дома сидеть. И деньги нужны, на дачу копить хочет.
— Вот видишь, — я подмигнула ему. — Трудотерапия творит чудеса, исцеляет грыжи и давление лучше капельниц.
Я достала из ящика конверт.
— Витя, у меня сюрприз.
— Какой? Счёт за коммуналку?
— Нет, я тут откладывала с алиментов. Ну, экономила немного. И купила нам путевку.
— Куда? В санаторий?
— В Турцию, Кемер, отель пять звезд. Всё включено, нам троим в мае.
Витя замер с вилкой у рта.
— Ты серьёзно?
— Серьёзно, тебе надо нервы подлечить. И мне, а Мишке морской воздух полезен.
Посмотрим, где там мама зажигала. Может, тоже ламбаду станцуем?
Витя рассмеялся. .
— Ты у меня гений, Юлька. Алименты на отпуск – это сильно.
Ну а теперь ваша очередь!
Девочки, признавайтесь: кто из вас использовал алименты в браке как способ спасти бюджет от транжирства мужа или аппетитов родни? Это работает? Или вы считаете, что это «не по-семейному»?
И как вы боретесь со свекровями, которые тянут деньги?
Пишите в комментариях, делитесь опытом!
И обязательно перешлите эту историю подругам. Особенно тем, кто экономит на йогуртах, пока их свекрови «лечат нервы» на курортах. Пусть знают: закон на стороне жены и детей. И иногда судебный приказ – это лучший подарок мужу на день рождения.
Берегите себя и свой кошелек! И помните: ваше здоровье и здоровье ваших детей важнее любых леопардовых купальников.