Ленинград, август 1963-го. В небе сорокатонный авиалайнер с 52-мя человеческими жизнями. У самолета отказывает шасси, оба двигателя и он теряет управление. Внизу — город. Единственный шанс это посадка на Неву.
Начало полета сразу пошло не по плану
Раннее летнее утро, пассажирский лайнер Ту 124 отрывается от взлетной полосы таллинского аэропорта Юлемисте в сторону Москвы. У штурвалов находились опытнейшие пилоты — Виктор Мостовой и Василий Чещенев.
Спустя непродолжительное время после отрыва от взлетной полосы передняя стойка шасси перестала убираться, заблокировавшись в полувыпущенном положении. Оно не убралось до конца. Мыслей о мягкой посадке уже не было. При касании бетона стойка сломается, а искры от трения вспыхнут мгновенно. А баки самолета полны горючего. Один удар — и огненный шар поглотит всех. Последствия такого приземления предсказать нетрудно: полная гибель.
Оставался один логичный выход. Требовалось отыскать подходящую площадку с мягкой поверхностью, идеально для этой цели подходило бы вспаханное поле. Однако внизу был Таллин. И город, как на зло, окутал плотный, непроницаемый туман. Искать посадочную площадку вслепую было безумием.
Тогда диспетчеры перенаправили лайнер. Новой целью стал аэродром в Ленинграде. Там, на окраине, была грунтовая полоса. К ней уже мчались пожарные расчеты и кареты скорой помощи. Все было готово встретить Ту 124 и его пассажиров.
Приводнение на Неву
В аэропорту Ленинграда уже ждали. Все было готово к приему лайнера в экстренных условиях. Запас горючего в баках таял, оставляя экипажу лишь около 90 минут. Самолет, достигнув города, начал описывать над ним круги, сжигая последнее топливо. И вдруг гул двигателей нарушила мертвая тишина — один из двигателей остановился...
Диспетчеры дали разрешение сократить путь и вести машину к полосе прямо над городскими кварталами. Но едва курс был скорректирован, заглох и второй двигатель. Громадный сорокатонный лайнер, превратившись в безжизненную массу металла, стремительно пошел к земле, нацелившись на купол Исаакиевского собора и крыши близлежащих домов. Внизу только холодно поблескивала Нева.
Мастерство пилотов совершило чудо: им удалось отвести падающую машину от города, проскочив над куполами Смольного, они вышли к водной артерии. Город был спасен. Но теперь на кону были жизни тех, кто находился на борту. Оценить обстановку и действовать предстояло в долю секунды. У командира Виктора Мостового и его помощника, экс-военного летчика Василия Чещенева, альтернатив не оставалось. Сажать — только на Неву.
Поверхность реки преграждали многочисленные переправы. Преодолев опасную близость Большеохтинского моста и обойдя конструкции возводимого моста Александра Невского, экипаж осуществил мягкое касание водной глади вблизи Финляндского железнодорожного моста. С последнего отказа двигателя до момента, когда крылья коснулись волн, прошло лишь пятнадцать секунд.
Отстранение пилотов от полетов
Приводнение гражданского лайнера — событие исключительной редкости. Обычно подобная посадка оборачивается тяжелыми повреждениями воздушного судна. История знает лишь считанные случаи успешного завершения такого маневра, тогда как катастрофических исходов было множество. Но в тот день произошло невероятное: все остались целы, ни одному человеку не понадобилась помощь врача.
От соприкосновения с водой корпус самолета был поврежден, и в салон начала проникать вода. Судьба вновь проявила благосклонность: неподалеку оказался речной буксир, оттянувший самолет к деревянным причальным сооружениям у берега. Очередной судьбоносный миг завершился благополучно — сорок пять пассажиров и вся команда воздушного судна ступили на берег. В то время как остальных на автобусах отправили в аэропорт, командира и второго пилота забрала служебная машина.
Однако вместо благодарности летчиков ждало суровое решение. Оперативные работники сразу отстранили Мостового и Чещенова от полетов. Это вызвало бурю возмущения среди спасенных пассажиров. Единодушно они встали на защиту экипажа, чье мастерство и отвага спасли сотни жизней. Люди требовали не карать, а чествовать героев, видя в их действиях настоящий подвиг.
Изначально командование рассматривало вариант вручения пилотам Ордена Красной Звезды. Но окончательное решение принял лично Никита Сергеевич Хрущев. Генеральный секретарь нашел особое решение: никаких официальных наград, но и никакого наказания. Самым ценным для обоих летчиков стало другое — им вернули право подниматься в небо. И вновь ощутить свободу полета, что для них и было высшей наградой.
Вторая жизнь
Невские воды отпустили свой трофей, Ту 124 был поднят со дна реки. Но ему уже не суждено было снова бороздить небеса. Вместо ремонта лайнеру определили иную судьбу. Он стал тренажером в центре подготовки, обретя другую жизнь, уже не в полете, а для новых поколений летчиков.
Заслуги командира и штурмана перед Аэрофлотом были отмечены щедро, оба получили в подарок двухкомнатные квартиры. После окончания Академии гражданской авиации Виктор Мостовой начал свой профессиональный путь в Краснодаре. Там, в местном авиаотряде, его руки снова легли на штурвал, а сердце осталось в небе. Капитан буксира, чья помощь оказалась столь своевременной, получил памятные часы и почетную грамоту.
Судьбы героев сложились по разному. Виктор Мостовой продолжал летать, пока здоровье не заставило его оставить любимое дело. Пережив инфаркт, он оставил работу и вышел на пенсию. На исходе эпохи Перестройки его семья переехала в Израиль. Там бывший авиатор сменил профессию, устроившись простым рабочим на фабрику. Его жизнь оборвалась через восемь лет, не дав дожить до шестидесяти пяти.
Судьба Василия Чещенева, второго пилота, на протяжении долгих лет была неотделима от неба, с которым он жил в полном согласии. Подвиг на Неве открыл для него новые высоты: он стал командиром экипажа, а затем инструктором, передавая свой уникальный опыт другим. Его путь завершился в 2002 году.
Этот случай остался в истории авиации не просто как успешное приводнение, а как свидетельство человеческого духа, хладнокровия и умения бороться до конца.