Глава 4. Вдова
В понедельник Олег поехал на кладбище.
Не сразу — сначала нашёл в интернете информацию о похоронах Павла Рогова. Прощание прошло в субботу, на Марьинском кладбище. Олег опоздал на два дня, но это было даже лучше. Меньше людей, меньше вопросов.
Он купил букет — белые хризантемы, стандартный выбор — и поехал.
Кладбище было старым, разросшимся. Олег долго плутал между оградками, пока не нашёл нужный участок. Свежий холмик земли, заваленный венками и цветами. Временный деревянный крест с табличкой: «Рогов Павел Сергеевич. 1967–2025».
Олег положил хризантемы, постоял молча. Странное чувство — он почти не знал этого человека. Пара фраз на террасе, рукопожатие, сигарета на двоих. И всё.
Но теперь он знал о Павле Рогове больше, чем большинство его друзей. Знал, как он умер. Знал — или думал, что знал — почему.
— Вы его знали?
Олег обернулся.
Женщина стояла в нескольких шагах — невысокая, полноватая, в чёрном пальто и чёрном платке. Лицо опухшее от слёз, глаза красные. Лариса. Жена. Он видел её на фотографиях в соцсетях Павла.
— Немного, — сказал Олег. — Встречались на свадьбе Кристины.
— А, вы тот фотограф. — Она кивнула. — Кристина показывала снимки. Хорошие.
— Спасибо.
Повисла пауза. Лариса подошла к могиле, поправила ленту на одном из венков. Руки у неё дрожали.
— Я каждый день сюда прихожу, — сказала она тихо. — Глупо, да? Он же не слышит. Но дома... дома невозможно. Везде он. Его вещи, его запах, его чашка на кухне. Я не могу.
Олег молчал. Не знал, что сказать.
— Мы тридцать два года вместе прожили, — продолжала Лариса. — Тридцать два. Почти всю жизнь. И вот — раз, и всё. Утром встал, пошёл в душ, а потом... — Голос дрогнул. — Я услышала, как он упал. Выбежала, а он лежит. Глаза открыты, а уже... уже не дышит.
— Мне очень жаль.
— Все так говорят. — Она достала платок, промокнула глаза. — Врачи сказали — сердце. Мгновенно. Не мучился. Как будто это должно утешить.
Олег смотрел на неё. Вдова. Скорбящая, разбитая, потерянная. Но где-то в глубине его сознания шевелилась мысль — холодная, циничная, необходимая.
Она могла знать. Могла что-то заметить. Что-то странное перед смертью мужа.
— Лариса Павловна, — сказал он осторожно, — простите за вопрос. Павел... он не говорил ничего странного в последние дни? Может, нервничал, беспокоился о чём-то?
Она посмотрела на него — удивлённо, с проблеском подозрения.
— Почему вы спрашиваете?
— Просто... — Олег замялся. — На свадьбе он показался мне немного напряжённым. Мы курили вместе на террасе, разговорились. Он что-то сказал про жизнь, про выборы... Я подумал, может, у него были проблемы.
Лариса молчала долго. Потом вздохнула:
— Паша всегда нервничал. Бизнес, конкуренты, налоговая. Последние пару лет особенно. Говорил, что всё сложнее становится, что давят со всех сторон. — Она помолчала. — Но в последнюю неделю... да, было что-то. Он стал дёрганый. Телефон проверял постоянно. Ночью плохо спал.
— Он не говорил, что случилось?
— Нет. Я спрашивала, а он — «всё нормально, не бери в голову». Как всегда. — Горечь в голосе. — Тридцать два года, а он так и не научился со мной делиться.
Олег кивнул. Картина складывалась. Павел получил конверт на свадьбе, испугался, нервничал всю неделю. А потом — умер.
Но почему он испугался? Что было в конверте?
— Лариса Павловна, — Олег достал телефон, — можно я покажу вам одну фотографию? Это со свадьбы.
Она нахмурилась, но кивнула.
Олег открыл снимок — тот самый, с конвертом. Увеличил лицо невзрачного мужчины.
— Вы знаете этого человека?
Лариса всмотрелась. Покачала головой:
— Нет. Первый раз вижу. А кто это?
— Не знаю. Он был на свадьбе, но... — Олег запнулся. Как объяснить? — Он разговаривал с вашим мужем. Я подумал, может, это кто-то из его знакомых.
— Нет, — повторила она. — Не знаю его. — Посмотрела на Олега внимательно. — Почему вы спрашиваете? Что происходит?
— Ничего. — Он убрал телефон. — Простите. Наверное, я... просто пытаюсь понять.
— Понять что?
Олег не ответил. Что он мог сказать? «Я думаю, вашего мужа убили»? Без доказательств, без фактов, на одних подозрениях?
— Простите, — повторил он. — Мне пора.
Он развернулся и пошёл к выходу. Чувствовал спиной её взгляд — растерянный, подозрительный.
У ворот кладбища остановился, закурил. Руки дрожали.
Что он делает? Расспрашивает вдову на могиле мужа. Показывает какие-то фотографии. Ведёт себя как... как кто? Детектив? Параноик?
Может, и то, и другое.
Но одно он понял точно: Павел Рогов чего-то боялся в последнюю неделю жизни. Чего-то, что началось на свадьбе.
И это что-то его убило.
Домой Олег вернулся к вечеру.
Сел за компьютер, открыл свои записи. Добавил новую строку:
«Лариса Рогова: муж нервничал последнюю неделю, плохо спал, постоянно проверял телефон. Не знает человека с фото».
Он откинулся на спинке кресла, посмотрел в потолок.
Тупик. Снова тупик.
У него есть паттерн, есть подозрения, есть даже лицо предполагаемого убийцы — но нет ничего конкретного. Никаких доказательств, которые можно было бы показать полиции.
Телефон завибрировал. Сообщение от незнакомого номера:
«Добрый вечер. Это Лариса Рогова. Вы оставили визитку Кристине, я взяла ваш номер. Можем поговорить? Мне нужно кое-что вам рассказать».
Олег перечитал трижды.
Что она хочет рассказать? Что вспомнила?
Он набрал ответ:
«Конечно. Когда и где?»
«Завтра, 14:00. Кафе «Ромашка» на Большой Покровской. Знаете?»
«Да. Буду».
Олег положил телефон. Сердце билось быстрее обычного.
Завтра. Может быть, завтра он узнает что-то важное.
Или попадёт в ещё большие неприятности.
Кафе «Ромашка» оказалось маленьким, уютным, полупустым.
Олег пришёл на пятнадцать минут раньше, занял столик у окна. Заказал кофе, стал ждать.
Лариса появилась ровно в два. Сегодня она выглядела лучше — или, по крайней мере, не так разбито. Тёмное платье вместо траурного чёрного, причёска аккуратнее. Но глаза всё те же — красные, усталые, потухшие.
— Спасибо, что пришли, — сказала она, садясь напротив.
— Спасибо, что позвонили.
Она заказала чай. Молчала, пока официантка не отошла.
— Я всю ночь не спала, — начала Лариса. — Думала о том, что вы спрашивали. О фотографии. О том человеке.
Олег слушал, не перебивая.
— Я вспомнила кое-что. — Она достала из сумки мятый конверт. — Нашла это в кармане его пиджака. Того самого, в котором он был на свадьбе.
Белый конверт. Олег почувствовал, как учащается пульс.
— Что внутри?
— Записка. — Лариса вытащила листок бумаги, развернула. — Всего одна строчка.
Она положила листок на стол. Олег прочитал:
«Ты знаешь, что должен сделать. Времени мало».
Никакой подписи. Никаких объяснений. Просто угроза.
— Что это значит? — спросила Лариса. Голос дрожал. — Что он должен был сделать? Кто это написал?
Олег смотрел на записку. Вот оно. Доказательство. Не фотография, которую можно трактовать по-разному, а конкретная угроза.
— Я не знаю, — сказал он честно. — Но я собираюсь выяснить.
— Вы думаете... — Лариса сглотнула. — Вы думаете, его убили?
Олег посмотрел ей в глаза. Долго, внимательно. И решился:
— Да. Я думаю, его убили. И не только его.
Лариса побледнела.
— Кто? Почему?
— Это я и пытаюсь понять.
Он рассказал. Не всё — не про архив, не про других жертв. Но про фотографию с конверта, про страх в глазах её мужа, про свои подозрения.
Лариса слушала молча. Когда он закончил, долго сидела неподвижно.
— Господи, — прошептала она наконец. — Господи.
— Лариса Павловна, — Олег наклонился ближе. — Мне нужна ваша помощь. Записка — это улика. Но одной улики мало. Вы должны вспомнить всё. Любую мелочь, любую странность. С кем он встречался, кому звонил, что говорил.
— Я... я попробую.
— И ещё. — Олег помедлил. — Никому не рассказывайте о нашем разговоре. Никому. Это может быть опасно.
Она кивнула. Руки, сжимавшие чашку, дрожали.
— Я боюсь, — сказала тихо.
— Я тоже, — признался Олег. — Но если мы хотим узнать правду — придётся продолжать.
Они просидели в кафе ещё час. Лариса вспоминала — обрывки разговоров, имена, даты. Олег записывал всё в телефон.
Одно имя всплыло дважды: Шустов.
— Паша говорил, что Шустов — сволочь, — сказала Лариса. — Что он всех держит за горло. Я не понимала, о чём речь. Думала, это про бизнес.
— Какой Шустов? Виктор?
— Не знаю. Просто Шустов. — Она пожала плечами. — Паша не любил говорить о делах.
Шустов. Владелец «Волжского берега». Снова он.
Круг сужался.
Вечером Олег сидел дома и смотрел на записку.
Лариса отдала ему — сказала, что не хочет держать это в доме. Он убрал её в папку вместе с распечатками фотографий.
«Ты знаешь, что должен сделать. Времени мало».
Что Павел Рогов должен был сделать? Заплатить? Отдать что-то? Молчать о чём-то?
Он не сделал — и умер.
Олег закрыл папку. Завтра он пойдёт к Марине Ветровой. Покажет всё, что собрал. Может быть, она поможет.
Или скажет, что он сошёл с ума.
В любом случае — он уже не мог остановиться.