Глава 5. Журналистка
Редакция «НН-Инфо» располагалась в старом здании на улице Минина — обшарпанный подъезд, скрипучая лестница, тяжёлая дверь с потёртой табличкой.
Олег толкнул дверь и вошёл.
Внутри оказалось неожиданно современно: открытое пространство, белые столы, мониторы, пара человек за ноутбуками. Пахло кофе и типографской краской.
За ближайшим столом сидела девушка в наушниках, что-то печатала. Олег подошёл:
— Простите, мне нужна Марина Ветрова.
Девушка сняла наушники, окинула его взглядом:
— А вы кто?
— Олег Савельев. Фотограф. Мы пересекались на паре мероприятий.
— Марина! — крикнула девушка куда-то вглубь офиса. — К тебе пришли!
Из-за перегородки вышла Марина.
Олег помнил её смутно — виделись пару раз, обменялись визитками. Сейчас рассмотрел внимательнее: невысокая, стройная, короткая стрижка. Одета просто — джинсы, серый свитер, никакого макияжа. Взгляд цепкий, оценивающий.
— Савельев? — Она прищурилась. — Свадебный фотограф?
— Он самый.
— Чем обязана?
Олег огляделся. Несколько человек в офисе — слишком много ушей.
— Можем поговорить приватно?
Марина подняла бровь, но кивнула:
— Пойдёмте.
Она провела его в маленькую переговорную — стол, четыре стула, окно во двор. Закрыла дверь.
— Слушаю.
Олег сел, достал папку. Положил на стол.
— Мне нужна помощь. Я наткнулся на кое-что... странное. И не знаю, что с этим делать.
— Странное — это какое?
— Убийства. Серия убийств, замаскированных под естественную смерть.
Марина не изменилась в лице. Просто смотрела на него — спокойно, выжидающе.
— Продолжайте.
Олег открыл папку. Выложил фотографии, распечатки, записку в файлике.
— За последние три года как минимум три человека получили белые конверты на мероприятиях в ресторане «Волжский берег». Все трое умерли в течение недели. Официальная причина — сердечная недостаточность. — Он указал на снимки. — Это — момент передачи. Один и тот же человек на всех фотографиях.
Марина взяла снимки, рассмотрела внимательно.
— Откуда это?
— Я там снимал. Свадьбы, юбилеи. Случайно заметил паттерн.
— Случайно?
— Племянница одной из жертв попросила найти фото дяди для прощания. Я полез в архив и... увидел.
Марина отложила фотографии, взяла записку. Прочитала вслух:
— «Ты знаешь, что должен сделать. Времени мало». — Посмотрела на Олега. — Откуда это?
— Вдова последней жертвы нашла в кармане пиджака мужа. Отдала мне вчера.
Марина молчала долго. Потом откинулась на спинку стула.
— Интересно, — сказала она. — Очень интересно.
— Вы мне верите?
— Я пока ничего не говорю. — Она побарабанила пальцами по столу. — Расскажите подробнее. Кто жертвы, когда умерли, что между ними общего.
Олег рассказал. Всё, что знал: Комарова, Кудрин, Рогов. Даты, профессии, обстоятельства. Свои выводы о том, что все были связаны с деньгами.
Марина слушала не перебивая. Иногда делала пометки в блокноте.
Когда он закончил, она долго смотрела на свои записи.
— Знаете, — сказала наконец, — полгода назад я пыталась написать статью о странных смертях в городе. Несколько бизнесменов умерли за короткий срок — все от сердца. Я начала копать, но... меня остановили.
— Кто?
— Главный редактор. Сказал, что нет доказательств, что это конспирология, что нас засудят. — Она усмехнулась. — А потом намекнул, что есть темы, в которые лучше не лезть.
— Он знал?
— Не думаю. Скорее, ему позвонили. — Марина пожала плечами. — В нашем городе так бывает. Звонят — и тема закрывается.
Олег сглотнул:
— Значит, вы не поможете?
— Я этого не говорила. — Она посмотрела на него прямо. — Я ушла из «НН-Инфо» три месяца назад. Теперь фриланс, веду Telegram-канал. Восемь тысяч подписчиков — не много, но и не мало. И там мне никто не указывает, о чём писать.
— То есть...
— То есть мне интересно. — Марина собрала фотографии, постучала ими по столу, выравнивая стопку. — Но мне нужно больше. Три случая — это мало. Нужны ещё жертвы, нужны связи, нужен мотив. И нужен этот. — Она ткнула пальцем в лицо невзрачного мужчины. — Кто он? Откуда? На кого работает?
— Я не знаю.
— Тогда будем искать вместе.
Следующие три дня они работали вместе.
Марина оказалась совсем не такой, как Олег представлял журналистов — никакой богемности, никакого апломба. Работала методично, въедливо, как бухгалтер. Проверяла каждый факт, требовала подтверждений, не принимала ничего на веру.
Олег прочёсывал архив — искал другие случаи с конвертами. Марина копала в открытых источниках: некрологи, судебные дела, бизнес-реестры.
К концу третьего дня у них было пять жертв.
К трём известным добавились ещё двое: Игорь Семёнов, 54 года, владелец сети аптек, умер в январе 2024-го. И Анна Белякова, 49 лет, финансовый директор строительной компании, умерла в августе 2023-го.
Все — от сердца. Все — в течение недели после мероприятия в «Волжском береге». На всех фотографиях Олега — тот же невзрачный человек с конвертом.
Пять убийств за три года. Может быть, больше — они проверили не всё.
— Серийный убийца, — сказала Марина, глядя на разложенные по столу снимки. — Работает под прикрытием банкетов. Жертвы — люди с деньгами или финансовой информацией. Метод — какой-то медицинский, не оставляет следов.
— И всё это связано с «Волжским берегом», — добавил Олег.
— С Шустовым.
Они сидели в квартире Олега — Марина приехала с ноутбуком, они работали весь вечер. За окном давно стемнело, на кухне остывал чай.
— Я пробила Шустова, — сказала Марина. — Чисто. Слишком чисто. Успешный бизнесмен, меценат, никаких судимостей, никаких скандалов. Идеальная репутация.
— Идеальная репутация — это подозрительно.
— Именно. — Она открыла ноутбук, показала экран. — Смотри. Шустов владеет не только «Волжским берегом». У него сеть — три ресторана, кейтеринговая компания, доля в гостинице. Официальный оборот — около двухсот миллионов в год.
— И что?
— А то, что для такого бизнеса у него слишком хорошие связи. — Марина пролистала страницу. — Спонсирует детский хоккей — это выход на спортивный комитет. Жертвует на храм — связь с церковью. Его видели на приёмах у губернатора. Для ресторатора — многовато.
Олег смотрел на экран. Фотографии Шустова с разных мероприятий: с чиновниками, с бизнесменами, с людьми в форме.
— Думаешь, он крышует убийства?
— Думаю, он их организует. — Марина захлопнула ноутбук. — Ресторан — идеальная точка. Люди приходят, уходят, никто не следит. Под прикрытием банкета можно передать что угодно кому угодно. А Шустов — координатор. Принимает заказы, находит исполнителя, обеспечивает место.
— Заказы от кого?
— От тех, кому выгодна смерть жертвы. — Марина пожала плечами. — Конкуренты, партнёры, родственники. Люди, которые хотят избавиться от кого-то, но не хотят пачкать руки.
Олег потёр лицо. Голова гудела от информации.
— Это... это огромно. Это не просто убийства — это бизнес.
— Да. И мы только поцарапали поверхность.
Они помолчали. За окном проехала машина, свет фар скользнул по потолку.
— Что дальше? — спросил Олег.
— Дальше — нам нужен исполнитель. — Марина постучала пальцем по фотографии невзрачного мужчины. — Он — ключ. Если найдём его, найдём и связь с Шустовым.
— Как его искать? Лицо — никакое. Имени не знаем.
— Есть способы. — Марина встала, потянулась. — У меня остались контакты в полиции. Неофициальные. Попробую пробить через базы — может, засветился где-то.
— Это не опасно?
— Опасно. — Она посмотрела на него серьёзно. — Всё это опасно, Олег. Если мы правы — мы лезем к людям, которые убивают за деньги. Они не остановятся перед ещё одним трупом. Или двумя.
Олег сглотнул.
— Я понимаю.
— Понимаешь? — Марина подошла к нему, села рядом. — Тогда скажи честно. Ты готов идти до конца? Потому что обратной дороги нет. Если мы продолжим — нас заметят. И тогда...
— Я готов, — сказал Олег.
Сам удивился, как твёрдо прозвучал голос.
— Почему? — спросила Марина. — Ты же просто фотограф. Это не твоё дело.
Олег помолчал. Подумал о Павле Рогове — о мужчине, с которым курил на террасе. О его страхе. О записке в кармане. О вдове, которая каждый день ходит на кладбище.
— Потому что я единственный, кто это видит, — сказал он. — Потому что если я отступлю — они продолжат убивать. И я буду знать. И молчать. — Он посмотрел на Марину. — Я не смогу с этим жить.
Она долго смотрела на него. Потом кивнула:
— Хорошо. Тогда продолжаем.
Марина уехала около полуночи.
Олег стоял у окна, смотрел, как её машина выезжает со двора. Красные огни растворились в темноте.
Он достал телефон. Два пропущенных от Насти. Он не заметил — был занят.
Перезвонил.
— Пап! — голос дочери, сонный, но радостный. — Ты куда пропал?
— Прости, малыш. Работа.
— Опять? Ты вообще сейчас только работаешь.
— Знаю. Скоро освобожусь.
— Ты в порядке? — В голосе тревога. — Ты какой-то странный последнее время.
— В порядке. Просто... много дел. — Он помолчал. — В эти выходные обязательно увидимся. Обещаю.
— Точно?
— Точно.
— Ладно. — Настя зевнула. — Люблю тебя, пап.
— И я тебя.
Он отключился. Стоял в тёмной комнате, смотрел на экран телефона.
Два пропущенных. Он пропустил звонки дочери, потому что занимался расследованием убийств.
Что он делает? Куда это всё ведёт?
Олег не знал. Но знал одно — остановиться уже не может.
Слишком поздно.