В середине XVI века, когда Русь ещё оправлялась от последствий боярских распрей времён малолетства Ивана IV, судьба преподнесла молодому государю редкий дар - любовь и семейное счастье. В феврале 1547 года, вскоре после венчания на царство, Иван Васильевич избрал в жёны Анастасию Романовну Захарьину‑Юрьеву (ок. 1530–1560) - девушку из старинного боярского рода, впоследствии давшего начало династии Романовых.
Летописи и свидетельства современников рисуют Анастасию как женщину необычайной кротости и благочестия. Англичанин Джером Горсей, побывавший в Москве позднее, писал:
«Эта царица была такой добродетельной, мудрой, благочестивой и влиятельной, что её любили и почитали все подчинённые».
Сам Иван, в посланиях к Андрею Курбскому, не раз вспоминал жену с нежностью, называя её «юницей моея», образ нежной заботы и невинности.
Брак принёс шестерых детей:
- Анна (1549–1550);
- Мария (1551–1552);
- Дмитрий (1552–1553), наследник, погибший по недосмотру;
- Иван (1554–1581);
- Евдокия (1556–1558);
- Фёдор (1557–1598), будущий царь.
Большинство детей умерли в младенчестве, и каждая утрата становилась испытанием для матери. Но Анастасия не замыкалась в горе: она вела мастерскую, где вышивались пелены, плащаницы и возду́хи для церквей. Её руки творили красоту, а душа милосердие: нищие и убогие знали её как заступницу и кормилицу.
К концу 1559 года здоровье царицы дало тревожный сбой. Точные симптомы в источниках не описаны, но ясно: болезнь оказалась тяжёлой и затяжной. В это время напряжённость между Иваном и его ближайшими советниками - Алексеем Адашевым и протопопом Сильвестром - достигла пика. Царь подозревал их в неприязни к роду Захарьиных‑Юрьевых, к которому принадлежала Анастасия.
Летом 1560 года беда пришла с другой стороны: пожар на Арбате. Сухое время и сильный ветер превратили огонь в стихию: тучи дыма и пылающих головней неслись к Кремлю. Иван лично участвовал в тушении, стоя против ветра, осыпаемый искрами. Но главная тревога была не за палаты, а за больную жену.
Царицу срочно перевезли в село Коломенское - загородную резиденцию, где воздух был чище и тише. Однако переезд и пережитый страх лишь усугубили её состояние. Медики бились за её жизнь, но всё было тщетно.
7 августа 1560 года, в пятом часу дня, Анастасия Романовна скончалась. Ей было около 26 лет.
Весть о смерти царицы потрясла Москву. Летописи передают необычайную силу народной печали:
«Когда несли тело в Девичий Вознесенский монастырь, народ не давал пути ни духовенству, ни вельможам, теснясь на улицах ко гробу. Все плакали, и всех неутешнее бедные, нищие, называя Анастасию именем матери».
Нищие отказались от традиционной милостыни в день похорон - знак глубины утраты. Для них она была не просто царицей, а заступницей, той, кто слышал их мольбы и помогал без огласки.
Иван шёл за гробом, поддерживаемый братьями - князьями Юрием и Владимиром Андреевичем. Летописец отмечает: «Он стенал и рвался; один митрополит, сам обливаясь слезами, дерзал напоминать ему о твёрдости христианина». Царь рыдал так, что едва держался на ногах.
Анастасию похоронили в Вознесенском монастыре Кремля - усыпальнице русских цариц.
Версия об отравлении: следы яда
Уже в XVI веке ходили слухи: царицу отравили. Князь Андрей Курбский в «Истории о великом князе Московском» писал о клевете на Сильвестра и Адашева: «аки бы счаровали еë оные мужи». Под пыткой полька Магдалена, жившая в доме Адашева, дала показания, которые легли в основу обвинений.
В 2000 году археологи и судебно‑медицинские эксперты провели спектральный анализ останков царицы. В сохранившейся тёмно‑русой косе обнаружили:
- ртуть - 4,8 мг на 100 г навески (в волосах);
- мышьяк и свинец - в значительных концентрациях.
Для сравнения: даже при регулярном использовании средневековой косметики (где ртуть была обычным компонентом) такие дозы не могли накопиться естественным путём. Концентрация яда в волосах, погребальной одежде и тлене однозначно указывала на преднамеренное отравление.
Последствия: перелом в судьбе царя и государства
Смерть Анастасии стала точкой перелома в жизни Ивана IV и в истории Руси.
- Психологический кризис царя. Иван уверовал: жену убили враги. В послании к Курбскому он восклицал: «…а и с женою меня вы про что разлучили? Только бы у меня не отняли юницы моея, ино бы Кроновы жертвы не было!» («Кроновы жертвы» - намёк на кровавые расправы, последовавшие за смертью жены).
- Распад «Избранной рады». Под подозрением оказались Адашев и Сильвестр. На совместном заседании Боярской думы и Освящённого собора их осудили. Сильвестра отправили в Кирилло‑Белозерский монастырь, Адашева - на воеводство в Ливонию, где он вскоре умер.
- Начало террора. После 1560 года характер Ивана резко изменился. Летописи отмечают: «умершей убо царице Анастасии нача царь яр быти и прелюбодействен зело». На смену сдержанности пришла ярость, на смену милосердию - подозрительность. Через несколько лет это вылилось в опричнину.
- Возвышение Романовых. Смерть Анастасии не уничтожила влияние её рода. Напротив, через её сына Фёдора Иоанновича Захарьины‑Юрьевы (с 1613 года - Романовы) взошли на престол. Михаил Фёдорович Романов, избранный в 1613 году, был внучатым племянником царицы.
Анастасия Романовна осталась в истории не как политическая фигура, а как символ утраченной гармонии. Её жизнь краткий миг света между боярскими смутами и опричным мраком. Её смерть не просто личная трагедия царя, а рубеж, за которым Русь шагнула в эпоху насилия и раскола.
Даже спустя годы Иван вспоминал её с тоской. В завещании 1572 года он писал: «А что, по грехом, жон моих, Марьи да Марфы, не стало, ино то мне от Бога наказание». Но лишь об Анастасии он говорил с особой нежностью, сравнивая её с другими женами и находя в ней то, чего уже не мог обрести: «юницу моея», невинную, чистую, ушедшую слишком рано.
Её могила в Вознесенском монастыре была разрушена в XX веке, но память о ней живёт в летописях, в вышитых ею покровах, в судьбах её детей и в той неизгладимой черте, которую её смерть провела через историю России.
Понравилась статья? Ставь лайк, подписывайся на канал и жди следующую публикацию.