Матрена меня уже ждала около церкви. Рядом топтался растерянный батюшка Николай. На руле мотоцикла восседал Коловерша в яркой зелёной шапке с розовыми бубонами и курточке в той же цветовой гамме.
— Ну, красавица, подъехала, — хрипло бросила Матрена, выпуская струйку дыма из своей трубки. — А мы тут с батюшкой беседу ведём.
— И как? — спросила я.
— Да так, — пожала она плечами. — Ты же у нас можешь ходить по астральным мирам?
— Ну так. А что? — напряглась я.
— Есть у меня некоторые мыслишки по этому поводу, — задумчиво проговорила она, выпуская дым из трубки.
— Может, он всё же в окно вылез или на чердак. Люк на крыше есть? — спросила я. — Но не мог же он испариться.
— У меня в сторожке нет чердака, — помотал головой батюшка. — И подпола нет, и окна все целые, и стены на месте.
— Вы с Матреной ещё не смотрели?
— Нет, тебя ждали.
— Тогда идёмте, глянем, что там и почём, — махнула я рукой.
Мы двинулись к сторожке. Коловерша, с лёгкостью слетев с мотоцикла, семенил за нами, и его яркий наряд радовал глаз и отвлекал от унылых мыслей.
Дверь была приоткрыта. Внутри, как и говорил Николай, стоял тот самый леденящий холод, не зимний, а мёртвый, погребной. И запах — застоявшейся сырости и плесени.
На столе лежала карта. Шут. Надпись «Верну долг» будто пульсировала в глазах. Я сделала шаг внутрь, но Матрена тяжело опустила свою трубку мне поперёк груди.
— Стой. Не ногой. — Она вынула из кармана пальто щепотку чего-то тёмного и, шепча, бросила на порог. Порошок, коснувшись пола, не рассыпался, а втянулся в щели между досками, будто его всосала земля. — Место заражено. Входи — и тебя пометят.
— Да, наверно, уже заметили, — хмыкнула я. — Когда у Сергея Владимировича дома были. Так с порога и будем всё исследовать и даже не зайдём?
— Погодь, не гони коней, Агнета.
Матрена повернулась к Коловерше и кивнула в сторону комнаты. Бесёнок тут же юркнул внутрь, не касаясь пола — он просто шёл по воздуху, в сантиметре от половиц, как по невидимой тропинке. Его движения были быстры и точны. Он обошёл всю каморку, заглянул под кровать, провёл рукой по стенам, по подоконнику со знаком. Потом вернулся к порогу и жестами начал что-то показывать Матрене: сначала изобразил, как что-то сжимается в кулаке, потом — как это что-то растворяется, и наконец — указал пальцем на карту.
— Я так и думала, — вздохнула бабушка. — В карту его затянуло, в астрал, и скорее всего где-то в другом месте выплюнуло.
— В доме, в его доме, — осенило меня. — Мы же Сергея не обыскивали. Карта эта, скорее всего, у него где-то в кармане была. Мы его из дома вывели, а его обратно вернуло, ибо дом — это ловушка, тюрьма для него.
— И чего делать? — нахмурился Николай.
— Ехать туда, пока она его не доела, — спокойно ответила Матрена.
— Сломать бы ей челюсть, — вздохнула я. — В нескольких местах.
— Думаешь, после этого она перестанет колдовать? — хмыкнула Матрена.
— Ей будет больно, — улыбнулась я.
— Добрая ты, Агнета, — покачал головой Николай.
— А я и не претендую на доброту, — огрызнулась я. — Я претендую на эффективность. Если цель — остановить, а не спасти, то иногда нужно ломать, а не уговаривать. Так едем?
— Едем, — Матрена выбила трубку о каблук. — Но не сломя голову. Коловерша, на разведку.
Бесёнок, не дожидаясь второго приказа, взмыл в воздух и резко исчез.
— Он посмотрит, что там за обстановка на подступах, — пояснила Матрена.
— Только пусть не лезет в дом, иначе можно остаться без помощника, — сказала я.
— Агнета, он и без нас всё знает, не такой уж он и глупый, как кажется. А нам пока нужно подготовиться. Николай, ты остаёшься здесь. Молись, читай что знаешь, даже если не веришь, что поможет. Поможет. Твоя вера — как белый шум для её чувствительности. Создашь помехи, а может, даже и удар чувствительный нанесёшь.
— А мы? — спросила я, уже чувствуя знакомый холодок азарта перед охотой.
— Мы сделаем ловушку наоборот, — в её глазах блеснула хитреца. — Раз эта карта — портал в одну сторону, нужно сделать так, чтобы он работал в обе. Или чтобы из него вывалилось что-то неприятное для хозяйки. У тебя есть что-то… невкусное для таких сущностей? Что-то острое, горькое, противное на энергетическом уровне?
— Думаешь, поможет? — я посмотрела на неё скептически.
— Надо попробовать.
Я порылась в сумке и достала маленький флакончик с мутной жидкостью — вытяжку из полыни, чемерицы и ржавых гвоздей, настоянную на святой воде с солью. «Адская смесь», как я её называла.
— Отлично, — одобрительно кивнула Матрена. — Сама придумала?
— Нет, нашла рецепт в Аксаниных тетрадях, — ответила я.
— Умница! Сейчас помощник мой вернётся и нанесёт эту субстанцию на карту таким образом, чтобы при попытке активировать портал, вся эта горечь выстрелила в обратную сторону. Но это только наша маленькая пакость. Главное — найти саму хозяйку. И, возможно, нам придётся заглянуть к ней «в гости» по тому же самому астральному каналу.
— Ты же только что говорила, что это опасно — входить в заражённое место, — напомнил Николай.
— Входить в логово — опасно, — поправила его Матрена. — Но если ты входишь не как гость, а как диверсант, с готовым взрывпакетом и чёткими координатами выхода — это уже операция. Помощник мой найдёт точку, где канал наиболее тонок. И туда мы и прольёмся. Ненадолго. Найти Сергея, нанести максимальный ущерб системе и выскочить обратно, пока они не опомнились.
— А твой помощник тоже такой же, как и у Агнеты? — спросил с тревогой Николай.
Он Коловершу не видел.
— Нет, лучше, он мне родной, а этот демон — залётный, — она на меня зыркнула глазами.
Спорить с ней я не стала.
В этот момент в воздухе вспыхнула розово-зелёная искра, и Коловерша материализовался рядом, быстро жестикулируя. Он показал в ту сторону, где находился дом, изобразил множество нитей, тянущихся к нему, как паутина, а затем сжал кулак, показывая, что дом наглухо закрыт и «на взводе».
— Значит, насторожились после вашего вчерашнего визита, — констатировала Матрена. — Ну что ж, тем интереснее. Значит, порадовать их нужно внезапным визитом.
— Ну-ну, — я скептически на неё посмотрела. — А если это ловушка не только для Сергея, но и для нас? Ты подумала про это? Сейчас мы с тобой, как два Дон Кихота, ринемся сражаться с ветряными мельницами, а они нас возьмут и порубят на мелкие части своими лопастями.
— А ты шаришь, — она прищурилась и посмотрела на меня. — Это я уже что-то весь нюх подрастеряла.
— Курить меньше надо, — буркнула я. — Нюх весь свой собирай в кулачок и давай мозгами своими пораскинем, что к чему. А пока я кое-что сделаю.
Я открыла бутылочку с адской смесью и поставила её на карту Шута, слегонца на неё надавила, и она провалилась вовнутрь карты.
— Пусть подавится, гражданка, — хмыкнула я.
Всё замерло на долю секунды. Карта на столе как будто вздохнула — её края приподнялись, а затем плотно прижались к дереву. «Адская смесь» проступила сквозь бумагу, как масляное пятно, но не растекалась, а втягивалась внутрь изображения Шута. Тот самый тощий человек на краю обрыва, казалось, скривил рот в беззвучном крике. Воздух в комнате дрогнул, и тот леденящий холод на миг отступил, сменившись резким, горьким запахом полыни и гари. Где-то далеко, на том конце канала, должно быть, прозвучал тихий, но отчётливый хлопок.
— Ну, поперхнулась, — с удовлетворением отметила я.
Матрена внимательно наблюдала, прищурив один глаз. Потом кивнула.
— Хороший тычок. Но не смертельный. Теперь она знает, что мы не просто гонимся, а умеем бить по больному. Значит, будет осторожнее. Или наоборот, озвереет. — Она посмотрела на Коловершу. — Есть реакция?
Бесёнок вытянул руку и показал на восток — туда, где был дом Сергея. Потом резко дёрнул пальцем вниз, будто что-то рванулось.
— Канал дёрнуло, — перевела Матрена. — Связь ослабла на мгновение. Значит, наш укол прошёл. Но это не значит, что мы выиграли время. Это значит, что у нас его стало ещё меньше. Она либо отступит и залижет раны, либо… полезет в контратаку, пытаясь завершить всё до нашего прихода.
Я посмотрела на Николая. Он стоял бледный, но сжимал в руках крест и читал тихонько какие-то молитвы.
— Но лезть мы никуда не будем, — спокойно сказала я. — У меня был такой хороший план. Теперь нужно придумать новый.
Автор Потапова Евгения