– Конечно, решать тебе, но я бы на твоём месте вычеркнула эту старую ведьму из своей жизни.
Так сказала Елена Сергеевна своей двадцатипятилетней дочери Марине , когда на экране телефона снова вспыхнуло: "Бабушка" . Звонок она в который раз проигнорировала, а по щекам катились слёзы.
– Мама, почему всё так? – Марина всхлипнула. – Неужели бабушка могла так со мной поступить?
– Потому что своя рубашка ближе к телу, – резко ответила мать. – Он, может, и был последний гад, но всё равно свой. Смирись и забудь.
– Тебе легко говорить, – не унималась Марина . – А я что теперь должна делать? Я так на неё надеялась…
– Ничего не делать. Жить со мной, ждать нормального мужика и выходить на него, – отрезала Елена Сергеевна . – Тебе тут плохо, что ли?
Марина промолчала. Мать внимательно посмотрела на неё:
– Ничего, время расставит всё по местам. Поймёшь ещё, кто рядом был по‑настоящему.
Она вышла из комнаты, оставив дочь наедине с мыслями.
Телефон снова завибрировал: "Бабушка" . Марина вертела его в руках, не решаясь ответить, а потом добавила номер в чёрный список и отшвырнула в сторону. Рыдания сжали горло…
***
Отец Марины , Павел Викторович , был далеко не идеальным родителем.
С самых ранних лет девочка помнила крики, ссоры и разбитую посуду. Причиной почти всегда становился алкоголь и загулы отца. В такие дни Елена Сергеевна старалась отправить дочь к свекрови — Лидии Петровне .
Мать мужа прекрасно понимала, что из себя представляет её сын, и искренне жалела невестку. Внучку она просто обожала.
Лидия Петровна была из старшего поколения «мудрых», как она сама любила говорить, женщин, которые до последнего держатся за брак. Не раз признавалась, что в их времена развод считался позором и мог стоить карьеры, поэтому многие терпели годами.
Её муж, Иван Петрович , умер от цирроза печени, когда Павлу было десять. Для жены и сына его смерть оказалась странным облегчением — вместе с ним ушли постоянные скандалы. Но наследственность, как оказалось, взяла своё. После свадьбы Павел ещё держался, но когда родилась дочь Марина , у мужчины будто «сорвало стоп‑кран».
– Точно как его отец, – вздыхала Лидия Петровна . – Ребёнок появился — решил, что теперь ты от него никуда не денешься.
С одной стороны, она сочувствовала невестке. С другой, за сына сердце болело — родная кровь как ни как.
***
Когда Павел уходил в запои, Марина подолгу жила у бабушки. Там ей было спокойно — чисто, вкусно, никто не кричал. Возвращаться в квартиру, где всё держалось на страхе, девочка не хотела.
К счастью, «мудрость терпеть» у Елены Сергеевны закончилась довольно рано. Когда дочери исполнилось шесть, она всё‑таки подала на развод. Алименты от неустроенного Павла Викторовича приходили мизерные, поэтому женщине пришлось брать вторую работу.
Постоянная усталость, раздражительность вынуждали женщину срываться на дочери. И Марина всё чаще сбегала к бабушке.
Сначала матери это не нравилось — любое напоминание о бывшем муже больно задевало. Но Лидия Петровна сама пришла к бывшей невестке и сказала:
– Для меня Марина как была внучкой, так и осталась. Любимой и единственной. Другой мне не надо.
После развода Павел Викторович уехал в деревню. Скоро там нашёл новую жену, у них родился сын Никита . Хитрый тесть помог так оформить бумаги, что алименты на Марину платить Павлу больше не приходилось. Пить он не бросил, просто сменил адрес — в деревне к этому относились проще.
***
Годы шли.
Марина и Никита росли порознь, так и не встретившись. Она лишь знала, что у неё где‑то есть брат, но узнавать его не спешила. Хотя бабушка иногда мягко намекала:
— Неплохо бы познакомиться как-нибудь .
Марина категорически отказывалась.
Больше всего она дорожила тем, что Лидия Петровна всегда звала её "моей единственной внучкой" . В глубине души девушка очень надеялась, что бабушка к другому внуку относится иначе, как чужому.
Когда Марине исполнилось двадцать, пришла весть — отец умер от той же болезни, что и его отец. На похороны ни она, ни мать не поехали. Ограничились коротким звонком бабушке со словами сочувствия — и закрыли тему.
Марина продолжала жить с Еленой Сергеевной , всё больше мечтая вырваться из этого тесного союза. Годы тяжёлой жизни сильно изменили характер матери — она стала резкой, язвительной, как сейчас говорят, токсичной. Могла в один момент быть ласковой, а в следующий – обрушиться с упрёками.
Личная жизнь Марины не клеилась, несмотря на возраст и внешнюю привлекательность. Каждый раз, когда очередной роман заканчивался ничем, она звонила бабушке. Лидия Петровна слушала, утешала и говорила, что у внучки всё ещё впереди.
И Марина верила. До того самого дня, когда бабушка сделала то, чего она не ожидала ни от кого…
***
– Видишь, на лице у тебя написано: «Хочу замуж», – объясняла Лидия Петровна внучке. – Ты готова за первого встречного. Мужчины это чувствуют. Марина, я всё понимаю, но мужа нужно выбирать сердцем, а не от отчаяния.
Прошёл ещё год. И вдруг случилось то, чего Марина никак не ожидала.
Однажды в дверь позвонили. Открыв, она увидела на пороге молодого парня лет восемнадцати. Незнакомого — но до болезненности узнаваемого. В чертах лица читалось что‑то общее, но что именно, она понять не могла.
– Здравствуйте, – сказал он. – Вы Марина?
– Да.
– А Елена Сергеевна дома?
– Дома. А вы кто?
Парень не успел ответить, как из комнаты вышла мать. Увидев гостя, она побледнела и схватилась за стену.
– Господи…
Марина бросилась к ней:
– Мам, что с тобой?!
– Боже, Паша… – прошептала мать, глядя на гостя как на призрак.
Парень смутился:
– Я его сын, меня зовут Никита.
Он рассказал, что переехал в город насовсем — бабушка купила ему квартиру, и он решил познакомиться с родственниками.
– Ого, у деревенских бабушек благосостояние выросло, – едко бросила Марина.
– Вы не поняли, – поспешил он уточнить. – Это бабушка Лида. Она всё это время помогала мне и маме. И деньгами, и советами…
– Замолчи! – крикнула Елена Сергеевна . – Замолчи и уходи отсюда!
Никита растерялся. Марина встала рядом с матерью:
– Она права. Тебе лучше уйти.
Не дожидаясь ответа, она взяла парня под руку, вывела за дверь и захлопнула её.
***
Обе долго переваривали услышанное.
Елена Сергеевна пила успокоительное, Марина ходила по комнате меряя углы. Потом резко схватила куртку.
– Куда ты? – спросила мать.
– К бабушке. Хочу посмотреть ей в глаза.
Лидия Петровна , похоже, уже ждала её.
– Зря ты с Никитой так резко, – сказала она спокойно. – Он хороший парень. И он — твой брат, хочешь ты того или нет.
– Плевать мне на него! – сорвалась Марина . – Я его не знаю и знать не хочу! Как ты могла?! Ты же знала, как я мечтала вырваться из этого дома, в каком аду живу… Это мне нужна квартира, а не этой деревенщине! Как ты могла квартиру чужому человеку подарить?!
– Успокойся, он не чужой, – перебила бабушка. – Ты — женщина, выйдешь замуж, переедешь. А ему куда? Ему нужнее квартира. Но ты всё равно моя любимая внучка.
– К чёрту такую любовь! – крикнула Марина и хлопнула дверью.
Дома она занесла номер в чёрный список и пообещала себе забыть о бабушке навсегда.
Но забыть не получалось.
Ей снился запах пирогов, уют той маленькой квартиры, голос бабушки. Марина верила, что та её действительно любит — единственную. А теперь всё рухнуло. Часто она просыпалась на мокрой подушке.
***
Прошёл месяц.
И снова в дверь позвонили. На пороге стоял Никита.
– Ты в прошлый раз плохо понял? – резко сказала Марина. – Ещё раз объяснить?
– Бабушка умерла, – тихо произнёс он.
Марина застыла. Ноги подкосились, и только Никита успел подхватить её.
Похороны прошли тихо, почти без людей. Марина и Елена Сергеевна впервые увидели вторую жену Павла Викторовича — бледную, осунувшуюся женщину с запахом перегара. Но тогда это не имело значения — у обеих не было сил ни на что.
Полгода прошли в тумане.
Марина не решалась прийти на могилу, даже дом бабушки обходила стороной, если попадался по пути. Её мучил последний разговор, который она никак не могла себе простить.
Потом позвонил нотариус. Неожиданно, как гром среди ясного неба.
В офисе ей сообщили, что по завещанию бабушка оставила ей двухкомнатную квартиру. Завещание написано за месяц до смерти — словно она чувствовала.
Выходя из конторы, Марина не знала, что чувствует. Вроде бы это то, о чём мечтала — свобода. Но в горле стоял ком, и слёзы жгли глаза.
Она не пошла домой. Вместо этого села на автобус и поехала на кладбище.
Сторож помог найти могилу. Венки выгорели, крест потемнел от дождя. Марина опустилась на колени перед табличкой с именем: "Григорьева Лидия Петровна, 1948–2025". Бабушку похоронили рядом с дедом.
– Прости меня, бабуль, – шептала она сквозь слёзы. – Прости.
На плечо легла чья‑то ладонь. Обернувшись, она увидела Никиту .
– Я через день сюда приезжаю, – сказал он просто.
Они долго сидели молча. Потом заговорили — медленно, осторожно. Никита рассказал, что с их общим отцом в деревне всё было плохо — мать тоже стала пить, дрались. Бабушка поняла, что изменить ничего не сможет, и истратила все накопления, чтобы забрать парня в город.
– Думаю, она чувствовала вину за нашего папу, – тихо сказал он.
На остановку они шли вместе, держась за руки. Не как брат и сестра по крови, а как двое людей, которым больше не нужно было доказывать друг другу ничего. Бабушка, пусть и своим странным способом, их всё‑таки соединила.
_____________________________
Подписывайтесь и читайте ещё интересные истории:
© Copyright 2025 Свидетельство о публикации
КОПИРОВАНИЕ И ИСПОЛЬЗОВАНИЕ ТЕКСТА БЕЗ РАЗРЕШЕНИЯ АВТОРА ЗАПРЕЩЕНО!