Разговор с детьми.
Пусть звонят... нас нет дома. Но все же пришлось открыть. На пороге сыновья. Смотрят испуганно на мое опухшее лицо и молчат. Наконец проходят в квартиру. Елисей быстро проходит по квартире и задает вопрос:
— Где отец?
Его голос жесткий, без обычной сыновьей теплоты. Матвей, более мягкий и чувствительный, пока просто молча обнимает меня, глядя на брата с тревогой.
Я отвожу взгляд, мне стыдно смотреть им в глаза. Мой немой ответ и мое заплаканное лицо говорят сами за себя.
— Мам, что случилось? — тише, но настойчивее, спрашивает Елисей, возвращаясь в прихожую. — Отец прислал нам ночью какое-то странное сообщение... что у вас кризис, что он виноват, что любит нас... Мы перезвонили ему — он не берет трубку. Мы сорвались с работы и примчались. Где он?
Я делаю глубокий вдох, собирая всю свою волю в кулак. Так, значит, он все-таки написал. И исчез. Оставил мне самое тяжелое.
— Он... уехал, — с трудом выдавливаю я. Голос предательски дрожит.
— Уехал? Куда? К кому? — Елисей не отступает. Он всегда был прямолинейным, как танк.
— Ребята, давайте сядем, — пытаюсь я взять паузу, чтобы не рухнуть у них на глазах.
— Я не хочу садиться! — почти кричит старший сын. — Я хочу знать, что происходит! Он что, ушел к другой? Это из-за кого-то?
Матвей, все еще держа меня за плечи, смотрит на брата с укором:
— Лис, успокойся. Дай маме прийти в себя.
— Прийти в себя? Да ты посмотри на нее! Он ее до полусмерти довел! — Елисей заводится еще больше. Его мир черно-белый, и в нем нет места для предательства отца.
И тут я понимаю, что не могу врать. Не могу прикрывать Игоря. Он сам во всем признался и ушел. Он сделал свой выбор.
— Да, — тихо говорю я, и это слово падает, как приговор. Оба сына замирают, уставившись на меня. — Он ушел. Не просто так. У него... есть другая женщина. И.… девочка.
В комнате повисает гробовая тишина. Матвей медленно отнимает руки от моих плеч, его лицо вытягивается от шока. Елисей бледнеет, его скулы напряжены.
— Кто? — односложно бросает он, и в этом слове столько ненависти, что мне становится страшно.
Я закрываю глаза. Самое страшное признание еще впереди.
— Тетя Вера.
Сначала они не понимают. Потом на их лицах медленно проступает сначала недоумение, потом отвращение и снова шок, но уже в разы сильнее.
— Тетя Вера? Папина сестра?! — первым выкрикивает Матвей, не веря своим ушам.
— Нет, — качаю головой я, чувствуя, как по щекам снова текут слезы. — Не папина. Моя. Сестра моего отца. Ваша... тетя.
Елисей отшатывается, будто его ударили.
— Эта... мама Есении? Которая всегда такая вся милая была? Которая нам подарки на дни рождения дарила? — он говорит с таким презрением, что кажется, слово «тётя» обжигает ему рот. — Это же... это же чуть ли не родственница! Это вообще как? Это больной на всю голову!
Он с силой бьет кулаком по косяку двери. Я вздрагиваю.
— И эта девочка... Есения? — тихо, словно складывая пазл, говорит Матвей. Его взгляд пустой. — Он что, ей... отец?
Я просто молча киваю, не в силах вымолвить ни слова.
Елисей разворачивается и идет к выходу.
— Я ему сейчас все кости переломаю. Где он? В гостинице? Я найду его.
— Елисей, нет! — кричу я, хватая его за руку. — Не надо! Пожалуйста! Я не хочу, чтобы вы ссорились из-за этого!
— Из-за этого? — он оборачивается, и в его глазах стоят слезы гнева. — Мам, он предал тебя! Он предал нас! Он опозорил всю нашу семью! И ты еще его защищаешь?
— Я не защищаю! — плачу я. — Я просто не хочу, чтобы мой сын пошел из-за него на преступление! Мне и так достаточно боли!
Матвей подходит к брату, кладет руку ему на плечо.
— Брось. Мама права. Рукоприкладством ничего не решишь. Садись.
Напряжение медленно спадает. Елисей, тяжело дыша, прислоняется к стене и проводит рукой по лицу. Матвей подходит ко мне, снова обнимает.
— Мам, мы с тобой. Мы всегда с тобой. Понял? — он смотрит на брата.
Тот, не глядя на нас, молча кивает.
И посреди всего этого кошмара, я понимаю, что я не одна. Совсем не одна. И это знание — единственная ниточка, которая не дает мне провалиться в темноту окончательно.
Елисей предлагает мне собрать необходимые вещи и поехать пока к ним с Олей. Сыновья предлагают пожить с ними, чтобы не оставаться одной.
Мне не хочется мешаться им, но и одной в квартире оставаться не хочу. Обещаю им подумать, а сегодня на работе я взяла как знала выходной после юбилея. Сегодня я встречаюсь с подругами.
Мои дети не хотят оставлять меня одну и только дождавшись моих подруг уезжают. Просят им позвонить.
Я остаюсь в пустой, но уже не такой гнетущей тишине. Признаться, их забота и яростная, пусть и неконструктивная, защита Елисея согрели что-то внутри, растопили маленький кусочек льда. Я не брошенная. Я — преданная, но не одинокая.
Раздается звонок в дверь — троекратный, настойчивый, наш с подругами условный сигнал. «Открывай, это мы!»
Подруги.
На пороге — Лида и Инна. На их лицах — не праздное любопытство, а тревога и готовность к бою. Они входят, и Лида, не говоря ни слова, просто обнимает меня так крепко, что у меня снова подступают слезы. Инна в это время шествует на кухню. Ведь они еще ничего не знают…
— Кофе будем делать? Или сразу коньяк? Я, на всякий случай, привезла и то, и другое, — слышу я ее голос, а следом — привычный стук кружек и звон ложек.
Мы перебираемся на кухню. Аромат свежемолотых зерен понемногу вытесняет запах вчерашнего праздника и сегодняшнего горя.
— Ну, что случилось-то? — первой нарушает молчание Инна, глядя на мое зареванное лицо и разливая по чашкам крепкий эспрессо.
— Игорь напился на юбилее и повздорил с твоим папой? Или деньги на ресторан потерял? Говори, мы его вразумим.
Лида бьет ее локтем по руке:
— Инка, помолчи! Видишь, человек еле держится.
Она поворачивается ко мне, ее взгляд мягкий и понимающий.
— Кир, мы все видели вчера. Вы с Игорем были какими-то... натянутыми. Словно из-под палки улыбались. Что-то случилось?
Я делаю глоток обжигающего кофе. Он горький, как правда, которую сейчас придется высказать.
— Случилось, — выдыхаю я. — Вы помните то видео, Инн? Которое ты сделала для розыгрыша?
Инна замирает с чашкой кофе в руках.
— Помню. Ну и что? Он что, обиделся? Да я ему все объясню!
— Он не обиделся, — медленно говорю я, глядя на темную жидкость в своей чашке.
— Он... признался. Что это не розыгрыш. Что все — правда. Что у него действительно есть другая женщина. И дочь.
В кухне наступает мертвая тишина. Слышно, как за окном проезжает машина.
— Что?! — это выкрик Лиды. Ее глаза становятся круглыми от ужаса.
— Ты чего несешь-то? — Инна бледнеет. — Я же сама все на коленке склепала! Из его фотки с Верой! Это же фейк!
— Ага, — горько усмехаюсь я. — Твой фейк попал в самую точку. Вера — это и есть та самая женщина. А Есения — его дочь.
Я вижу, как на лицах подруг происходит та же самая цепочка шока, непонимания и отвращения, что и у моих сыновей. Инна первой приходит в себя.
— Так, стоп. Давайте по порядку. Он сам в этом признался? Сейчас? После просмотра видео?
Я киваю и начинаю рассказывать. Все. С самого утра. Его странное спокойствие, мое потрясение, его признание, его уход ночью, визит сыновей.
Когда я заканчиваю, на кухне снова тишина. Инна молча встает, идет к своему рюкзаку и достает оттуда бутылку с дорогой этикеткой.
— Кофе не справляется. Будем лечиться по-взрослому, — заявляет она.
Лида все это время молча держала мою руку. Теперь она сжимает ее крепче.
— Боже мой, Кира... Я даже представить не могу... Эта... тетя... Сестра твоего отца... Это же верх подлости! — ее голос дрожит от возмущения.
— И он... Игорь... Я бы никогда не подумала! Он всегда таким порядочным казался!
— Ладно. Порядочность — она до первого раза. Факт налицо. Теперь думаем, что делать. План «А» — я ему всю машину вареньем вымажу. Или волосы на голове выкрашу в зеленый цвет, пока он спит в своей гостинице. План «Б» — нанимаем адвоката и делим всё, что нажито непосильным трудом. План «В» — все вместе едем к этой Вере и высказываем всё, что о ней думаем.
Я смотрю на своих подруг. На Лиду, которая плачет за меня. На Инну, которая уже готова идти в атаку. И чувствую, как понемногу возвращаюсь к жизни. Не одной же мне с этим справляться.
— План «А» и «В» пока отменяем, — говорю я, и мой голос звучит тверже. — А насчет плана «Б» ... давайте сначала послушаем, что он сам мне предложит. А пока... пока я, пожалуй, соберу вещи. Поеду к сыновьям. Одной здесь оставаться... не могу.
Лида тут же подхватывает:
— Поедешь ко мне! У меня гостевая свободна! Мы с тобой поболтаем, поплачем, посмотрим сериалы!
Инна хлопает по столу:
— Отлично! Значит, так: сейчас мы помогаем Кире собрать сумку. Потом едем к Лиде. По дороге заезжаем в супермаркет за мороженым и пиццей. А дальше — совещание антикризисного штаба. Все за?
Я смотрю на их решительные лица и впервые за эти сутки по-настоящему улыбаюсь. Слезы еще не высохли, но в них уже нет безысходности.
— Все за, — говорю я. — Пошли собираться.
Хоть и казалось, что неудобно мне ехать к Лиде, но это было лучше, чем к сыновьям. Там молодые снохи, мне не хотелось их беспокоить.
Мы щедро залили пожар моей души, и когда вернулся Олег, он с опаской прошмыгнул в свою комнату. Но мы решили оставить его в покое.
Инна, как всегда, фонтанировала идеями, и первая предложила отправить меня на острова в океане. Я под настроение заикнулась, что всю жизнь мечтала там побывать. Она уцепилась за эту идею и спросила:
— Где деньги, которые вам подарили на юбилей? Мы все дружно скинемся и отправим тебя на отдых. Глядишь, ты там себе и мужичка найдешь.
Лида с энтузиазмом поддержала:
— Да! Правильно! Пусть Игорь знает, что ты не пропадешь! Что ты не сидишь тут, вся в слезах! Ты будешь загорать на пляже, а он пусть тут в своей гостинице с тараканами сидит!
Я смотрела на них, на эти воодушевленные лица, и мне вдруг стало смешно и горько одновременно. Их план был безумен, наивен и по-детски прекрасен.
— Девчонки, — попыталась я вставить здравый смысл, — какие острова? Какие мужички? У меня работа, дела... Да и деньги те... они общие. Я не могу просто так взять и потратить их на себя.
— Какие общие?! — возмутилась Инна, тыча в меня пальцем. — Это тебе подарок! Лично тебе! На твой юбилей! А то, что ты там с Игорем вместе были — так это уже, извини, неактуально! Ты считай, что тебе подарили билет в новую жизнь!
— Инна права, — кивнула Лида, наливая всем еще кофе. — Ты теперь свободная женщина. Можешь делать что хочешь. И мы тебя в этом поддерживаем. Материально и морально!
— Но я одна никуда не поеду, — запротестовала я, чувствуя, как трезвая часть моего сознания тонет в волне их алкогольного энтузиазма. — Мне будет страшно и тоскливо.
Инна хлопнула себя по лбу, как будто ее осенила гениальная идея.
— А кто сказал, что одна? Мы с тобой! Ну, я не могу, у меня бизнес, но Лида-то может! Лид, тебе разве не нужен отдых после всего этого кошмара с Олегом? Поедете вместе! Две прекрасные женщины на райском острове! Будете зажигать!
Лида задумалась на секунду, а потом ее лицо озарила улыбка.
— А ведь это... гениально! Я давно никуда не выбиралась. Олег будет дома сидеть, одумается. А мы махнем на край света! Забьем на всех предателей!
Они с Инной уже вовсю планировали, куда поедут, что будут делать, как станут сводить с ума местных красавцев. Я сидела и слушала их, и постепенно их безумная энергия начала заражать и меня. Острова... Солнце... Океан... Где-то там, далеко от этой разбитой квартиры, от этого горя, от Игоря и Веры.
Продолжение следует. Все части внизу 👇
***
Если вам понравилась история, рекомендую почитать книгу, написанную в похожем стиле и жанре:
"Развод. Я просто пошутила", Надежда Новикова ❤️
Я читала до утра! Всех Ц.
***
Что почитать еще:
***
Все части:
Часть 4 - продолжение