Часть 1. Лишний элемент
Квартира, которую они арендовали уже второй год, всегда казалась Андрею тесной, но сегодня стены словно сдвинулись, грозя раздавить его. На журнальном столике, среди рекламных буклетов и чеков, лежал белый пластиковый тест с двумя четкими полосками. Этот предмет выглядел здесь инородным, как грязное пятно на свежей скатерти.
Андрей ходил по комнате, нервно дергая воротник рубашки. Он остановился напротив жены. Надежда сидела на краю дивана, сложив руки на коленях. В её взгляде читалась робкая радость, смешанная с ожиданием, но Андрей видел в этом лишь угрозу своему комфорту.
— Ты же понимаешь, что это катастрофа? — его голос был сухим, лишенным эмоций, словно он обсуждал поломку автомобиля. — Мы только начали жить нормально. Я планировал сменить машину, мы хотели в отпуск. А теперь что? Пеленки, крики, нищета?
— Андрей, это же наш ребенок, — тихо произнесла Надежда. — Мы справимся. Люди и не в таких условиях рожают.
— Люди! — он фыркнул, скривив губы. — Мне плевать на людей. Мне важна моя жизнь. НЕТ, я не готов тянуть лямку ради спиногрыза, который перечеркнет всё.
Первые дни после новости он еще пытался изображать подобие интереса, но маска спала быстро. В его мозгу прочно засел калькулятор: расходы, бессонные ночи, потеря свободы. Он начал ворчать по мелочам. То суп недосолен, то пыль на полке. Каждый раз разговор сводился к одному — ребенок здесь не к месту.
— Сделай аборт, — бросил он буднично, словно предлагал выбросить мусор. — Пока не поздно. Это всего лишь сгусток клеток.
Надежда подняла на него глаза. В них уже не было той мягкости, что раньше. Там разгорался холодный огонек, которого Андрей, в силу своей зацикленности на себе, не заметил.
— Я не буду этого делать.
— ЧТО? — он резко развернулся. — Ты смеешь мне перечить? Я плачу за эту квартиру, я покупаю еду. Мое слово здесь закон.
— Это и мой дом пока что, — возразила она, выпрямляясь.
— Твой? — Андрей рассмеялся, и смех этот был злым, лающим. — У тебя здесь ничего нет, кроме твоих тряпок. Слушай меня внимательно. Или ты идешь в клинику завтра же, или…
— Или что?
— Или — УБИРАЙСЯ ИЗ МОЕГО ДОМА! — заорал он, брызгая слюной. Лицо его пошло красными пятнами. — Я не собираюсь кормить нахлебников! Мне не нужна обуза! ПРОВАЛИСЬ ТЫ!
Надежда встала. Она не плакала. Страх, который сковывал её последние недели, вдруг исчез, уступив место презрению. Она смотрела на мужа и видела перед собой не мужчину, а истеричного подростка, боящегося ответственности.
— Хорошо, — сказала она твердо. — Я уйду. Но ты, Андрей, останешься здесь один со своей жадностью.
— Да катись ты! — рявкнул он, пнув стоящий рядом пуфик. — Кому ты нужна с брюхом? Думаешь, найдешь принца? Поползешь к папочке в деревню навоз кидать!
Он начал хватать её вещи и швырять их в коридор. Свитер, джинсы, косметика — всё летело на пол в беспорядочную кучу. Надежда молча собирала сумку. Её спокойствие бесило Андрея еще больше. Он ожидал мольбы, слез, унижения, но получил ледяное молчание.
Когда дверь за ней захлопнулась, Андрей ощутил странное удовлетворение, смешанное с тревогой. Но он быстро заглушил голос совести. «Баба с возу — кобыле легче», — подумал он, открывая банку пива. Квартира снова стала просторной. И пустой.
Часть 2. Эхо в трубке
Улица встретила Надежду холодным ветром. Она стояла у подъезда с двумя сумками, чувствуя, как паника медленно, но верно подступает к горлу. Идти было некуда. Зарплаты хватало только на еду, накоплений у неё не было — всё уходило в общий бюджет, которым распоряжался Андрей.
Она достала телефон. Пальцы дрожали. Сначала позвонила подруге, но та, выслушав сбивчивый рассказ, лишь повздыхала и сказала, что у неё самой «полный дом родственников». Надежда поняла: она одна в этом огромном городе.
Решившись, она набрала номер Андрея. Надежда, глупая и наивная, всё еще теплилась в ней. Может, он остынет? Может, поймет, что натворил?
— Чего тебе? — голос в трубке был полон раздражения.
— Андрей, мне некуда идти. Пожалуйста, давай поговорим спокойно. Я не могу ночевать на улице.
— Это твои проблемы! — закричал он так, что ей пришлось отвести телефон от уха. — ТВОИ! Ты сделала выбор. Хочешь рожать — рожай под забором! Я подаю на развод! Слышишь? РАЗВОД! Чтобы духу твоего в моей жизни не было! Иди ты к лешему!
Гудки в трубке звучали как приговор. Надежда опустилась на скамейку. Слезы наконец хлынули, но это были слезы не жалости к себе, а злости. Жгучей, черной злости на человека, которого она когда-то любила.
«Ну уж нет, — подумала она, вытирая лицо рукавом куртки. — Ты не увидишь, как я сломаюсь. Будь ты проклят, Андрей, но я выживу. Назло тебе выживу».
Она вспомнила о единственном человеке, который мог бы понять, но звонить туда было страшно. Елена Сергеевна, мать Андрея, всегда держалась отстраненно. Андрей говорил, что она «сухая и черствая». Но выбора не было.
*
Андрей чувствовал себя победителем. Прошла неделя, месяц. Надежда не появлялась. Первое время он с опаской поглядывал на почтовый ящик, ожидая, что она вернется и начнет качать права, но было тихо.
Приходили какие-то письма из суда, уведомления. Андрей, видя незнакомые индексы, даже не вскрывал их. Все официальные бумаги он привык игнорировать, считая, что если проблему не замечать, она исчезнет сама собой. Да и адрес регистрации у Надежды был где-то в глуши, у деда. «Пусть туда и шлют, мне плевать», — решил он.
Он был уверен: Надежда сделала аборт. Иначе и быть не могло. Кто в здравом уме будет рожать без мужа, без денег, без жилья? Она наверняка вернулась в свою деревню, нашла там какого-нибудь тракториста и теперь льет слезы по упущенной столичной жизни. Эта мысль грела его самолюбие.
Жизнь налаживалась. Зарплату повысили, он взял в ипотеку небольшую, но современную студию в строящемся доме. Появилась Марина — яркая, не обремененная моральными принципами девица, которая любила дорогие рестораны и не задавала лишних вопросов. Андрей считал, что поймал удачу за хвост.
Часть 3. Встреча у фонтана
Прошло больше года. Андрей шел по торговому центру, чувствуя себя хозяином жизни. Рядом цокала каблуками Марина, выбирая очередной шарфик. Андрей, хоть и морщился от ценников, платил — статус обязывал.
Внезапно его взгляд зацепился за знакомый силуэт у фонтана. Женщина в элегантном светлом пальто смеялась, глядя на мужчину, который держал её за руку. Андрей замер. Это была Надежда. Но не та забитая, уставшая жена, которую он выгнал. Эта женщина сияла. Дорогая сумка, уверенная осанка, ухоженные волосы.
Рядом с ней стоял высокий, широкоплечий мужчина, одетый просто, но добротно. Он смотрел на Надежду с таким обожанием, какого Андрей никогда не испытывал.
Ревность, смешанная с уязвленным самолюбием, ударила в голову, как дешевый алкоголь.
— Надежда? — он подошел к ним, игнорируя вопросительный взгляд Марины.
Она обернулась. Улыбка медленно сползла с её лица, сменившись выражением брезгливой скуки.
— А, Андрей. Здравствуй.
— Ты… ты что тут делаешь? — он окинул её взглядом, пытаясь найти изъяны, но их не было. — На панель пошла, чтобы шмотки купить?
Мужчина рядом с Надеждой шагнул вперед, но она остановила его легким касанием руки.
— Не суди по себе, — спокойно ответила она. — У меня всё прекрасно. Познакомься, это Сергей. Мой муж.
— Муж? — Андрей вытаращил глаза. — Какой, к черту, муж? Ты мне жена!
Надежда рассмеялась. Громко, звонко, прямо ему в лицо. Люди вокруг начали оборачиваться.
— Ты совсем идиот, Андрей? Мы разведены уже год. Нас развели через суд. Ты же, трус несчастный, ни на одно заседание не явился.
— Какого чёрта?! — прошипел он. — Я ничего не получал!
— Потому что ты даже не удосужился проверить почту. Всё приходило по месту твоей прописки, в ту квартиру, где жил твой дед и где ты прописан.
Андрей стоял, открывая и закрывая рот, как рыба. Развод. Без его ведома. Без скандала, в котором он мог бы её унизить. Она просто вычеркнула его, как ненужную строчку в документе.
— А… а ребенок? — выпалил он, надеясь ударить по больному. — Избавилась, да? Я знал, что ты убийца!
Надежда посмотрела на него с такой ледяной ненавистью, что ему стало не по себе.
— Это больше не твое дело. УБИРАЙСЯ С ГЛАЗ ДОЛОЙ, пока Сергей не выкинул тебя отсюда.
Андрей хотел ответить, хотел наорать, но взгляд Сергея был тяжелым и обещал большие неприятности. Схватив Марину за руку, Андрей поспешно ретировался, бормоча проклятия.
В тот же вечер он помчался в старый поселок, в дом деда, где давно никто не жил. Почтовый ящик был забит до отказа. Он рылся в бумагах, срывая ногти. Повестки, решения суда, уведомления о расторжении брака.
— Чтоб тебя разорвало! — заорал он, пиная ржавый забор. — Тварь! Обвела вокруг пальца!
Но, успокоившись, он решил, что это к лучшему. Никаких алиментов (он был уверен, что она сделала аборт, раз так хорошо выглядит), никакой ответственности. Он свободен.
Часть 4. Незваная гостья
Счастье длилось недолго. Звонок из больницы прозвучал как гром среди ясного неба. Елена Сергеевна, его мать, скончалась от сердечного приступа.
Андрей воспринял это не как горе, а как досадную помеху. Похороны, расходы, беготня. Единственное, что грело душу — трехкомнатная квартира матери в старом, хорошем районе. Он знал, что является единственным наследником. С Мариной они уже планировали, как сделают там ремонт и будут сдавать её, гася ипотеку за студию.
День похорон выдался серым и зябким. У могилы собралось немного народу — пара соседок, дальние родственники. Андрей стоял с каменным лицом, Марина скучала рядом, проверяя телефон.
Вдруг толпа расступилась. К могиле подошла Надежда. Она была в строгом черном костюме, в руках — букет красных гвоздик.
Андрей почувствовал, как кровь приливает к лицу.
— Ты что здесь забыла? — прошипел он, подлетая к ней. — Пошла вон! Тебе здесь не место!
Марина дернула его за рукав:
— Андрей, люди смотрят…
— Плевать мне на людей! — он ткнул пальцем в сторону выхода с кладбища. — УБИРАЙСЯ! Это похороны моей матери! Не смей осквернять её память своим присутствием!
Надежда спокойно положила цветы на свежий холмик, поправила ленту на венке и выпрямилась. Теперь она смотрела на него сверху вниз, хотя была ниже ростом.
— Я имею полное право здесь находиться, — произнесла она громко, так, чтобы слышали все. — Елена Сергеевна была единственной бабушкой, которая заботилась о моей дочери.
Тишина повисла над кладбищем, нарушаемая лишь шелестом листвы. Андрей замер. Марина округлила глаза.
— Какой еще дочери? — голос Андрея дрогнул. — Врешь! Ты всё врешь!
— Зачем мне врать такому ничтожеству, как ты? — усмехнулась Надежда. — Полина родилась через семь месяцев после того, как ты выставил меня за дверь. Твоя мать была единственной, кто встретил меня из роддома.
— Мать? — Андрей побледнел. — Она… она общалась с тобой?
Он вспомнил, что почти два года не звонил матери. Они поругались из-за пустяка — она отказалась дать ему денег на первый взнос, сказав, что он должен заработать сам. Он тогда наговорил ей грубостей и перестал общаться, наказывая её молчанием. Оказывается, всё это время она жила своей жизнью.
— Да, общалась. Она обожала внучку. И просила передать тебе, что ей жаль, что она воспитала такого морального урода.
— Да ты!.. — Андрей задохнулся от злости. — Да пошла ты!
Он хотел броситься на неё, но Сергей снова возник из ниоткуда, преграждая путь своей мощной фигурой.
— Не нарывайся, парень, — тихо сказал он.
Андрей отступил, тяжело дыша. Он чувствовал на себе осуждающие взгляды родственников. Его план выставить себя скорбящим сыном рушился на глазах.
Часть 5. Чужие ключи
После поминального обеда, который прошел в тягостной атмосфере, Андрей решил, что с него хватит. Он подошел к Надежде у выхода из кафе. Ему нужно было ужалить её, сделать больно, чтобы вернуть свое превосходство.
— Ну что, довольна шоу? — кинул он ядовито. — Устроила цирк. Думаешь, я поверю, что мать с тобой возилась? Да она тебя терпеть не могла.
— Думай, что хочешь, — Надежда застегивала пуговицы пальто.
— Надеюсь, ты хоть живешь не в коробке из-под холодильника? — ухмыльнулся он, глядя на Марину в поисках поддержки. — Сережа твой, поди, тоже без кола и двора? Снова снимаете у черта на куличках?
Надежда посмотрела на него с жалостью, и этот взгляд взбесил его больше, чем все оскорбления.
— Нет, Андрей. У меня есть своя квартира. Прекрасная, просторная трехкомнатная квартира. И за это я благодарна твоей матери.
Она развернулась и ушла, оставив его стоять с открытым ртом.
— О чем она? — спросила Марина. — Андрей, о какой квартире речь?
Страшная догадка пронзила его мозг. Нет. Этого не может быть. Мать не могла так поступить. Квартира — это его законное наследство!
Он бросил Марину и, прыгнув в машину, помчался к дому матери. Руки тряслись так, что он едва попадал ключом в замок зажигания. «Тварь, ведьма, обокрала!» — крутилось в голове.
Поднявшись на третий этаж, он дрожащими руками стал совать свои старые ключи в замочную скважину. Они не подходили. Замок сменили.
Андрей начал колотить в дверь кулаками и ногами.
— ОТКРЫВАЙ! ОТКРЫВАЙ, ВОРОВКА! Я ЗНАЮ, ЧТО ТЫ ТАМ!
Дверь распахнулась. На пороге стоял Сергей.
— Ты больной? — спросил он спокойно.
Андрей попытался оттолкнуть его и ворваться внутрь.
— Это моя квартира! Убирайтесь отсюда! Я полицию вызову!
В коридоре за спиной Сергея мелькнула маленькая девочка. Белокурая, с большими глазами — точная копия Андрея в детстве. Она испуганно посмотрела на кричащего мужчину и заплакала.
Андрей замер на секунду, узнавая свои черты, но волна жадности накрыла его с головой.
— Это мой дом! — взревел он.
В этот момент появилась Надежда. Она увидела плачущую дочь, увидела перекошенное лицо бывшего мужа, и в ней что-то взорвалось. Это были не слезы, не мольбы. Это была чистая, дикая ярость матери, защищающей свое гнездо.
Она подлетела к Андрею, схватила его за густую шевелюру и с силой дернула вниз. Он взвыл от боли и неожиданности.
— АХ ТЫ ТВАРЬ! — заорала она, потеряв всякий контроль.
Она влепила ему звонкую пощечину, потом вторую. Из разбитой губы Андрея брызнула кровь.
— Не смей! Не смей пугать мою дочь! — орала Надежда, буквально выволакивая его на лестничную площадку. Силы в ней было столько, что Сергей даже не стал вмешиваться, лишь придержал дочь.
Андрей, дезориентированный и униженный, сполз по стене. На площадке уже стояла Марина, которая приехала следом на такси. Она смотрела на эту сцену с диким ужасом.
Надежда стояла над ним, растрепанная, с горящими глазами.
— Слушай сюда, ублюдок! — кричала она так, что звенело в ушах. — Эта квартира — МОЯ! Твоя мать оформила дарственную на меня и Полину год назад! Официально! Есть все документы! Тест ДНК подтвердил, что Полина — её внучка! Она знала, какой ты гнилой человек, и не хотела, чтобы ты пропил её труд!
— Дарственную?.. — прошептал Андрей, вытирая кровь рукавом. — Не может быть…
— Может! Она ненавидела тебя за то, что ты бросил беременную жену! Она прокляла тебя в тот день, когда узнала! Убирайся! Если я еще раз увижу тебя возле моего дома, я тебя уничтожу!
Андрей посмотрел на Марину, ища сочувствия.
— Марина, она врет…
Марина брезгливо поморщилась.
— Знаешь, Андрей, — холодно сказала она. — Ты жалок. У тебя нет ни квартиры, ни чести, ни денег. И ребенка своего ты предал. Да пошел ты!
Она развернулась и застучала каблуками вниз по лестнице.
Перед Андреем захлопнулась тяжелая металлическая дверь. Щелкнул замок.
Он остался сидеть на грязном полу подъезда. В кармане вибрировал телефон — банк напоминал о просрочке по ипотеке за его крошечную студию, которая теперь казалась ему не убежищем, а тюремной камерой. Он потерял всё: наследство, на которое рассчитывал, дочь, о которой не хотел знать, женщину, которая была с ним ради денег, и уважение к самому себе.
Впервые в жизни Андрей заплакал, но жалеть его было некому.
Автор: Елена Стриж ©
Рекомендуем Канал «Семейныйhttps://dzen.ru/a/aTebVReg5Xc_gqXIомут | Истории, о которых молчат»