Через полдня пути на теплоходе вниз от Красноярска впереди становится видна бурлящая вода, и если пассажиры предвкушают зрелище, то команда даже в наши дни готовится к борьбе. В 235 километрах от города на Енисее бурлит Казачинский порог - страшное и легендарное место:
Его длина - всего 4 километра в сузившемся до 350 метров русле, но уровень воды на двух концах порога отличается в среднем на 4 метра. Немного для автомобильных, терпимо для железных дорог, а вот для реки... течение тут разгоняется до 18-22 км/ч, а это скорость крупных горных рек вроде Катуни или Пянджа. Даже в полный штиль вода Казачинского порога встаёт волнами высотой до 2 метров, а довершает картину фарватер, сузившийся до 70 метров и изогнутый буквой S.
"Проносящиеся" за бортом буи легко принять за простые советские аквадроны:
Для людей Казачинский порог веками делил Енисей на два почти не связанных между собой бассейна. Своим ходом старое деревянное судно могло пройти здесь лишь по течению и лишь в половодье, но стоило было воде хоть немного упасть - как преодоление порога становилось целой операцией. Суда надо было разгрузить, сплавить их под руководством местного лоцмана и пришвартовать, перетащить грузы посуху, снова погрузиться - в общем, дел не на один день.
Против течения здесь и вовсе не вскарабкалось бы ни одно вёсельное или парусное судно, и даже лямщики (бурлаки) справлялись не всегда: рейс из Енисейска в Красноярск оставался незаурядным событием. А что делать, если вода тут элементарно течёт быстрее, чем может двигаться против неё судно?
Лишь в 1882 году новейший импортный пароход "Москва" смог одолеть Казачинский порог с помощью лямщиков, а в 1884 - и без них. Вернее, про второй случай часто пишут, что это было судно "Капитан Дальман", но я так и не разобрался, существовало ли такое в реале, если учесть, что самый опытный в Европе полярный капитан, немец Эдуард Дальман, тогда был ещё жив и при делах.
Как бы то ни было, этот пароход стал локальной каравеллой "Нинья" и ракетой "Восток", открыв для Енисея новую эпоху. По-прежнему, впрочем, не лёгкую: вот слева остаётся камень Модест - по судну, которое в 1898 году разбилось об него напополам...
Следующее поколение пароходов, таких как "Святитель Николай" (1886), в 1970 году именем своего пассажира В. И. Ульянова ставший музеем у набережной Красноярска, оснащалось туерной лебёдкой. Сквозь весь корпус проходила труба с цепью или тросом, концы которого закреплялись с разных сторон порога: так судно получало опору, не зависящую от скорости воды. Наконец, с 1903 года на пороге стал постоянно дежурить туерный буксир. Нынешний "Енисей", последнее такое судно в мире (!), построен в 1964 году в Красноярске:
О "Енисее" и туерах как классе судов у меня есть отдельная статья. Он дежурит на пороге всю навигацию, команда из 22 человек живёт на борту, но с пассажирских судов почти никогда его не увидишь в деле: вниз по течению туаж не требуется, а вверх, пусть и преодолевая 4 километра больше часа (в лучше случае 40 минут), теплоход заползает и сам.
Вода разглаживается под килем, Модест и Красная Плита (ещё один камень) остаются за кормой, но может быть, именно туера ждут скучающие за порогом буксиры:
В целом же, должен сказать, после всех услышанных и прочитанных слов Казачинский порог уже не так-то и впечатляет. Бурлящая вода в широком русле смотрится необычно, её доносящийся со всех сторон шум ненадолго заполняет мир, но большой теплоход идёт ровно, лишь с лёгкой вибрацией, как гусеничной трактор по кустам. Вниз, даже на малом ходу, преодолевается порог минут за 15, а по ощущениям так и вовсе за 5.
Но и недооценивать это всё не стоит: как часто бывает, лёгкость достигается мастерством, а цена ошибки может быть немалой - так, говорят, постоянно опаздывать "Чкалов" начал именно после того, как что-то повредил себе в Казачинском пороге.