Ровно через полчаса Мира возникла на пороге, заставив мать врасплох.
— А ребёнка с кем оставила? — опешила Ирина.
— Позвонила Пашке, всё ему объяснила, он сорвался с работы пораньше. Ничего страшного. Отец всё-таки?
— Отец? У тебя младенец, трёхмесячный, на руках. Такого мужчинам доверять не следует!
— Ну… — засмеялась Мира. — А как отцы-одиночки детей растят?
— Не смеши! Что он, подгузник поменять не сумей? К тому же Савушка очень спокойный младенец. Я его покормила, баиньки уложила. Но я ненадолго, просто тебя обнять хотела.
Мира обхватила мать за плечи и крепко сжала в своих объятиях хрупкую фигуру Ирины.
— Какая ты худенькая стала, — с ужасом отметила девушка. — Мама, ты вообще ешь?
— Конечно, ем, — возмутилась Ирина. — Просто последние две недели — это какой-то кошмар. Анатолия Ивановича больше нет, и я тяжело в это переживаю до сих пор. Теперь ещё увольнение. Серёжа ушёл.
— Так, — серьёзно посмотрела Мира. — Только руки вот сейчас не нужно опускать. Моя мама — это сильный человек, и я ни за что не поверю, что ты позволишь каким-то обстоятельствам тебя до морального и физического истощения довести. Папа ещё получит от меня персонально за то, что так поступил. И работу ты новую найдёшь.
— Ничего не хочу, — вздохнула Ирина, опускаясь в кресло. — Будто выключили. Сама себя не узнаю. Никогда так не было, что всё разом навалилось, да ещё и такое. И работа… Я ведь об увольнении ещё в начале месяца узнала. Вдова Анатолия Ивановича пришла и прямо всё сказала. У меня и выбора-то не было. Ну, я начала потихоньку искать, но, как оказалось… Не знаю, такое чувство, что это Кристина постаралась и сделала всё возможное, чтобы меня ни в одну приличную фирму не взяли. У неё связей много, тем более в нашей сфере. Как ни крути, покойный супруг был уважаемым человеком, со многими работал.
— Мне тут одна знакомая, она работает в одной из фирм, куда я резюме отсылала, обмолвилась, что у них приказ свыше — мою фамилию даже не рассматривать в очереди соискателей. Ты представляешь?
— Ну зачем это? — округлила глаза Мира.
— Кристина меня ненавидит, — усмехнулась Ирина. — Понимаешь, она все эти годы была убеждена, что у меня с Анатолием Ивановичем роман, а ведь он мне как отец был. Роман… Она даже какое-то время думала, что ты — внебрачная дочь её супруга.
— Да ладно.
— Угу. Пока он был жив, я даже и не думала, что она мне как-то навредит. В конце концов, мой вклад в развитие фирмы просто колоссальный. Анатолий, царствие ему небесное, это всё понимал, берег меня, а она… Только его в землю положили — тут же продала компанию и уволила всех неугодных. Я не одна такая, но что-то не радует. Видимо, мстит мне сейчас. А те организации, до которых её руки не дотянулись, меня взять не готовы из-за возраста. Так и говорят, что сорок пять — это слишком много, им нужны молодые специалисты. При этом требуют опыт. А ведь у меня он есть. Двадцать лет — это тебе не шутки, причём и в крайне конкурентной сфере успешный. Нет, на это всем наплевать. Они скорее возьмут желторотого, чуть ли не подростка, у которого по бумажкам весь его опыт и диплом родители купили, и не имеет значения, в какую яму он компанию утянет.
— Мама, — погладила её по голове Мира, — перестань, ты зря так переживаешь.
— Тебя послушать, так жизнь уже и закончилась, а на карьере крест можно ставить. Слушаешь каких-то неадекватных кадровиков. Ты молодая — сейчас сорок пять, это вообще не возраст.
— Не возраст, согласна, — энергично кивнула Ирина. — Но только если ты уже при должности. Знай себе до пенсии вкалывай, зарплату получай. А только за бортом окажешься — попробуй выплыви.
— Но ты же ещё только пару недель ищешь. Не стоит уже ставить на себе клеймо. Может, тебе вообще рассмотреть вариант кардинальной смены деятельности? Как у тебя с деньгами?
— С деньгами, — нахмурилась Ира, — ну, есть немного, конечно. Тратить особо некуда было, кроме Серёжкиных увлечений. Да и расходов на меня одной сейчас явно меньше будет.
— А что? О том, — прищурилась Мира, — я бы на твоём месте сейчас вообще от всего отвлеклась. Пару месяцев отдохни, займись чем-нибудь творческим. Ты себе не представляешь, насколько это эффективно для переформатирования сознания. Я, когда узнала, что стану матерью, впала в какую-то странную форму апатии. Ну, ты помнишь. Работать не могла, с друзьями перестала общаться, мужа доводила, при этом была в эйфории от предстоящего материнства. Я бы так с ума сошла, если бы мне одна знакомая не посоветовала энергию перенаправлять во что-то созидательное.
— Ты про игрушки сейчас говоришь свои?
— Да. Про игрушки! — кивнула Мира. — Папье-маше — это отличный способ занять и руки, и голову. Ну, а то, что их ещё и продавать получается нам с Пашкой — только в плюс, учитывая, что я в декрете. Любая копейка в семейный бюджет не лишняя. Даже когда я на работу выйду, всё равно не брошу хобби.
— И что ты мне предлагаешь, тоже из папье-маше пить? — усмехнулась Ирина. — Девочка моя, ты сравнила. Я вообще только с цифрами и людьми умею работать. Творчество — это что-то запредельное. У тебя талант есть, а у меня откуда?
— Не смеши, — нахмурилась Мира. — Будто я знала, что он у меня есть. Я даже рисовать в детстве не любила, только бегать и прыгать. У меня и по изо тройки одни были.
— А всё почему?
— Потому что не было желания.
— Так у меня сейчас его нет.
— Ты дослушай сначала, а потом уже рассуждай, — сморщила нос девушка.
В школе у меня была куча других занятий, и некогда было рефлексировать. А когда я Савушкой забеременела, всё накопленное внутри полезло наружу. Так у тебя пока работало и с папой всё более-менее было. А сейчас всё только начинается. И если вовремя меры не принять, апатия затянет. И это вообще не шутки. Тебе любой психолог скажет, что надо чем-то себя занять, чтобы дурные мысли не захватывали сознание. И лучший вариант — это творчество.
— А знаешь, почему?
— Почему? — отрешённо спросила Ира.
— Да потому что мало того, что оно тебя заставляет физически двигаться, так ещё и фантазия активно работает. Мозг работает. Некогда ему себя жалеть и на всякие глупости размениваться. К тому же никто тебя не заставляет всё время этому посвящать. Тебе сейчас в любом случае нужно максимально абстрагироваться от проблем. Дай себе время проанализировать происходящее, почувствовать новый жизненный виток, подумать, для чего всё произошло так, а не иначе.
— Что значит «для чего»? — непонимающе посмотрела на дочь Ира. — Обычно всё происходит почему-то, а не для чего-то.
— Зря. Зря ты так думаешь. Вот потому ваше поколение и такое несчастное — потому что во всём ищут причину, копаются, как в куче грязного белья, начинают себя винить во всём происходящем. А на самом деле нужно проще на всё смотреть. Почему ты уволилась — ты и так знаешь. Даже зная, что этому предшествовало, и повлиять на исход не смог даже твой двадцатилетний стаж в этой компании. А теперь ответь на вопрос — для чего? Для чего это произошло? Зачем?
— Я не понимаю тебя, — покачала головой Ирина. — И так голова кругом, а ты ещё с философствованиями тут.
— Думай, мам, думай, — улыбнулась Мира. — Это только кажется сложным, потому что ты никогда не пыталась на вещи смотреть с такой стороны.
— Ну, для чего я уволилась?
Мира энергично закивала, сверкая глазами.
— Наверное… — задумалась Ирина. — Наверное, чтобы отдохнуть. Ты это имеешь в виду?
— Может, — кивнула дочь. — Я вообще ничего в виду не имею, только ты можешь знать. И ещё, пока что не ломай себе голову. Ответы позже придут, сама увидишь. Только позволяй событиям развиваться беспрепятственно, не погружайся в мучительные воспоминания и не занимайся самобичеванием.
Давай с тобой поиграем. Ты мне каждый вечер будешь присылать отчёт: «Что сегодня произошло и как это, по-твоему, связано с увольнением и уходом папы?»
— Почему именно с этими событиями? — нахмурилась Ирина.
— Потому что они произошли разом. Сегодня и расстроили тебя до нельзя. Мы просто зацепимся за них, но не будем зацикливаться. И насчёт творческого занятия я не шучу. Подумай, чем бы тебе было интересно заниматься: рисовать, петь, стихи писать, танцевать. А потом, потихоньку начиная осваивать, так и поймёшь, что точно твоё. А там, глядишь, и пойдёт, как у меня. Появятся поклонники, даже фанаты. Деньги хобби будет приносить. И главное — душевную гармонию. Наш мозг — это уникальный механизм. Заметь, мозг есть у всех животных, но только человек способен заниматься творчеством. Кто знает, может, смысл жизни как раз в том, чтобы развивать таланты и применять их на практике? Ведь без творческого подхода не совершаются великие открытия, не формируется культурный слой, не живёт цивилизация. Подумай, мамуля.
— Ладно, — вздохнула Ирина. — Всё равно некуда деваться.
— И отдохни. Обещаю, как только ты встанешь на тропу созидания, будет легче вообще определиться с истинным путём. А если меня не послушаешь, то дорога будет долгой и мучительной, и ещё неизвестно, куда приведёт. И с разводом не тяни. Наверное, странно дочери такое говорить своей матери, тем более папу я люблю, но сейчас мы обе прекрасно понимаем, что этот брак — твой якорь. И раз за двадцать лет он не принёс никаких плодов, кроме меня, то уже вряд ли будет плодоносить. Проще избавиться от него, как от сорняка, — так вам обоим будет проще.
— Как ты ужасно говоришь, детка, — покачала головой Ира. — Хотя ты и права во многом. Даже если Серёжа вернётся прямо сейчас, я уже не смогу на него смотреть, как раньше. Хотя Джека я бы назад забрала.
— Мам, никогда ни о чём не жалей, — обняла её дочь. — Всё, что не делается, к лучшему. А Джек… Заведи себе лучше нового домашнего любимца. У меня, кстати, подружка котят раздаёт. Может, тебе одного взять?
Котёнка с сомнением посмотрела на мир у Ирины.
— У Серёжи ведь аллергия.
— Мама, — усмехнулась девушка. — Я очень хорошо помню, что мы обе всегда хотели кота. Сколько слёз было и уговоров, и папина аллергия на кошек нам не позволяла исполнить эту мечту. Но папа ушёл, и теперь ты можешь сама выбирать себе питомца. И вообще, животные помогают не тосковать. Не зря же одинокие женщины себе заводят кучу котов. Это отвлекает от личных проблем, заставляет переключиться.
— Ага, а ещё они с ума сходят. Заводят всё больше и больше, а потом соседи жалуются, — съязвила Ира.
— Ты одним ограничься, — засмеялась дочь. — Вот, запиши номер моей подруги, Алиса её зовут. У неё котятам по два месяца, британцы чистопородные. Уже сами кушают и к лотку приучены, с этим проблем не будет. И всё вдвоём веселее. А пока дома без работы сидишь, как раз время будет котёнку позаниматься. Может, кстати, ты в себе откроешь талант к созиданию авторских когтеточек или костюмчики кошачьи будешь шить. Между прочим, это хорошие деньги приносит.
— Правда? — изумилась Ира.
— А ты в интернете посмотри сама! — улыбнулась Мира. — Ладно, мне пора, хоть я и верю в Пашу, всё равно рановато ему пока с малышом один на один оставаться.
продолжение