Лена стояла у подъезда и не могла пошевелиться. Мужчина в дорогом пальто говорил по телефону в трёх метрах от неё — и каждое его слово било под дых.
«...племянница — простушка, подпишет за копейки. Они её сами обработают...»
Речь шла о ней. О её комнате. О её родной тётке, которая три месяца уговаривала продать «по-семейному».
Звонки от тёти Вали начались в сентябре.
— Леночка, ну ты же понимаешь, это же неликвид, — голос родственницы в трубке звучал так, будто она лично несла этот «неликвид» на гору Эверест. — Кому сейчас нужна комната в коммуналке? Да ещё с такими соседями, как мы!
Тётя Валя хохотнула, но как-то деревянно. Разговор длился уже третий месяц, и каждый раз аргументы становились всё изощрённее.
— Тёть Валь, я не тороплю события. Комната есть не просит, налоги плачу.
— Так она разрушается! — взвизгнула родственница. — Обои отходят, полы скрипят. Мы-то со Стасиком ремонт затеяли, а твоя часть весь вид портит. И вообще, у нас покупатель есть. Проверенный человек.
Лена вздохнула. «Проверенный человек» — это звучало как приговор. В их семье «проверенные» обычно обходились дороже случайных.
— Какой покупатель?
— Знакомый Стасика, Фёдор. Хороший парень, работящий. Ему жить негде, вот он и согласен взять твою комнату. Правда, денег у него немного. Миллион двести даёт. И это, Лена, просто подарок судьбы. Рынок стоит! Мёртвый сезон!
Миллион двести. Лена знала, что комнаты в их районе, даже в запущенном состоянии, уходили за два, а то и два с лишним миллиона. Но спорить с тётей Валей по телефону было всё равно что пытаться перекричать работающий перфоратор.
— Я подумаю, тёть Валь.
— Чего думать-то? Фёдор ждать не будет! У него ещё варианты в области. Упустишь — останешься с нами навсегда. А мы, может, тоже разъезжаться собираемся. Ты нам, Лена, жизнь осложняешь своей нерешительностью.
Лена приثехала в квартиру в субботу. Старый дом с высокими потолками, где эхо в подъезде разносило каждый звук, встретил её запахом жареного лука и застоявшейся сырости.
В коридоре стоял Стасик — тридцатилетний двоюродный брат, который всю сознательную жизнь «искал себя», но находил только диван и материнскую заботу.
— О, явилась владелица, — буркнул он, не вынимая рук из карманов растянутых спортивных штанов. — Мать, Лена пришла!
Тётя Валя выплыла из кухни, вытирая руки о полотенце. Ей было пятьдесят восемь, но выглядела она старше — крупная женщина, занимавшая собой всё пространство, включая психологическое.
— Ну наконец-то. Проходи, не стой на пороге. Мы тут полы вымыли, всё-таки люди порядочные живут.
Лена прошла в свою комнату. Дверь открылась с противным скрипом. Внутри было пыльно, но сухо. Мебель, оставшаяся ещё от бабушки, стояла на своих местах, словно памятник ушедшей эпохе.
— Видишь? — Валя встала в проёме, перегородив выход. — Окна рассохлись, дует. Мы за свет платим общедомовой, а ты тут не живёшь. Несправедливо получается.
— Я за свою долю по квитанциям плачу, — спокойно возразила Лена.
— По квитанциям! — передразнила тётка. — А за пользование местами общего пользования? Мы же тут убираем, моем. Стасик лампочки меняет.
В коридоре послышались шаги. Из кухни вышел мужчина — худощавый, с бегающим взглядом, в потёртой кожаной куртке.
— А вот и Фёдор! — провозгласила Валя, мгновенно сменив тон на приветливый. — Знакомься, Леночка. Твой покупатель.
Фёдор протянул руку. Ладонь у него была влажная и вялая.
— Фёдор. Можно просто Федя. Я насчёт комнаты. Ну, сами видите, состояние — слёзы. Но я готов пойти навстречу. По-человечески. Стас — друг мой, не могу не помочь.
Лена оглядела эту сцену. Стасик подпирал стену, ковыряя в зубах, Валя сияла, как начищенный самовар, а Фёдор изображал благодетеля.
— Миллион двести, значит? — уточнила Лена.
— И расходы на оформление пополам, — быстро добавил Фёдор. — У меня каждая копейка на счету. Кредит беру, под высокие проценты.
— Лен, ну ты же разумный человек, — вступила Валя. — Парню жить надо. А тебе эти деньги пригодятся. Машину обновишь, или что там у тебя.
Лена молчала. Интуиция, которая обычно дремала, сейчас подавала тревожные сигналы. Слишком уж слаженно они действовали. И этот Фёдор... Он не осматривал стены, не проверял розетки. Он поглядывал на Валю — будто ждал подсказки.
— Мне нужно время, — сказала Лена.
— Опять время! — всплеснула руками тётка. — До понедельника. В понедельник Фёдор уезжает в командировку, и всё, упустишь возможность.
— Хорошо. В понедельник дам ответ.
Лена спустилась по лестнице и задержалась в подъезде — застёгивала куртку, искала ключи от машины. Входная дверь была приоткрыта, и с улицы доносился мужской голос.
— ...да, второй этаж. Трёхкомнатная. Планировка отличная, если перепланировку сделать — будет конфетка.
Лена замерла. Говоривший стоял прямо у крыльца — она видела его силуэт через мутное стекло. Солидный мужчина в пальто, рядом припаркован чёрный внедорожник.
— Нет, там коммуналка пока. С хозяйкой двух комнат договорились, она адекватная. Просит оформить через дарение, чтобы налог не платить. Третью комнату? Сказали, там племянница, не разбирается в ценах. Они её сами уговорят, продаст за копейки. Да, цену держим. Три двести за её долю, и полтора максимум за комнату племянницы. Итого весь объект выйдет мне в пять миллионов. Удачное вложение.
Лена прижалась к стене. Сердце колотилось где-то в горле.
Значит, расклад такой: Валя нашла покупателя на всю квартиру целиком. Свои две комнаты — а у них со Стасиком две трети площади — она продаёт за три миллиона двести тысяч. А Лену вынуждают отдать её долю подставному «Фёдору» за миллион двести. Потом Фёдор перепродаст комнату этому инвестору подороже, а разницу они поделят.
Вот тебе и «родная кровь». Вот тебе и «по-семейному».
Лена дождалась, пока мужчина закончит разговор и сядет в машину. Вышла на улицу. Руки дрожали — не от страха, от злости. Её считали дурочкой.
— Ну погодите, — прошептала она, садясь за руль. — Посмотрим, кто кого.
Вечером Лена сидела за ноутбуком. Первым делом позвонила знакомому юристу.
— Преимущественное право покупки, — объяснял в трубку адвокат Сергей. — Они обязаны предложить тебе выкупить их доли, прежде чем продавать постороннему. Но они хитрят — хотят через дарение провести или через подставного покупателя на твою долю зайти.
— Серёж, мне не нужно покупать их комнаты. Денег таких нет. Мне нужно продать свою. Но не за бесценок. И не Фёдору.
— Тогда так. Отправляешь им официальное уведомление о продаже своей доли. Указываешь реальную рыночную цену — допустим, два с половиной миллиона. Они откажутся. Через месяц имеешь право продать кому угодно за эту сумму или ниже.
— Месяц — это долго. Они меня за это время измотают. Или сделку сорвут. Нужен покупатель, который не испугается Валю и Стасика.
Лена открыла форумы о недвижимости и тематические группы в социальных сетях.
Объявление она составила честно, но с вызовом:
«Продаю комнату в центре (18 кв. м). Соседи — своеобразные, мечтают завладеть всей квартирой, но прижимистые. Подойдёт тем, кто не боится сложных переговоров или хочет выкупить весь объект целиком. Документы в порядке. Цена — 2,3 млн. Торг уместен».
Через два часа посыпались сообщения. Перекупщики, риелторы, сомнительные личности. И одно письмо от аккаунта с необычной аватаркой.
«Интересно. Если соседи тоже продают — готов забрать всё. По отдельности тоже рассмотрю. Люблю сложные задачи. Давайте встретимся».
Его звали Артём. На встречу он пришёл в простой одежде — толстовка, джинсы. Но часы на запястье выдавали человека с деньгами.
— Я занимаюсь расселением коммунальных квартир, — объяснил он, размешивая сахар в кофе. — Схема стандартная. Выкупаю долю, создаю соседям некомфортные условия — строго в рамках закона. Никакого криминала. Просто частые гости, ремонтные работы с утра, музыка. Люди устают и соглашаются продать свои метры со скидкой. Или выкупают мою долю с наценкой.
— Мои родственники уже нашли покупателя на свои комнаты, — сказала Лена. — Но хотят меня обмануть с ценой.
Артём усмехнулся.
— Тем лучше. Значит, им нужна быстрая сделка. Если я становлюсь собственником вашей доли, их покупатель отступит. Никто не купит квартиру с «профессиональным соседом». Ваша тётя потеряет своего клиента.
— И что мы делаем?
— Идём к ним вместе. Я предложу вам сделку при них. Сначала устроим небольшое представление.
Понедельник. Вечер.
На кухне коммуналки расположились Валя, Стасик и Фёдор. На столе стояла бутылка коньяка — видимо, заранее отмечали победу.
— О, Лена! — Валя была раскрасневшаяся и довольная. — Проходи, садись. Фёдор договор принёс, черновик. Сейчас подпишем предварительный, он тебе задаток переведёт — пятьдесят тысяч. Остальное после регистрации.
Фёдор суетливо перебирал бумаги.
— Да, да, всё чисто. Нотариус мой знакомый, быстро оформит.
— Подождите, — Лена осталась стоять в дверях. — Я пришла не одна. В подъезде ждёт человек, которого я хочу вам представить.
Она отступила в коридор и позвала:
— Артём, заходите.
В кухню шагнул Артём. Рослый, спокойный, с вежливой улыбкой, от которой у Фёдора дёрнулся кадык.
— Добрый вечер. Артём Игоревич. Покупатель комнаты Елены Сергеевны.
Тишина. Было слышно, как этажом выше бегает собака.
— В каком смысле покупатель? — просипел Стасик. — Мы согласия не давали!
— Оно и не требуется, — мягко ответил Артём. — Елена Сергеевна направила вам уведомление о продаже по рыночной цене. Вы не воспользовались преимущественным правом. Теперь она вправе продать любому. Мне, например.
— Какое уведомление?! — Валя вскочила, стул с грохотом упал. — Ничего мы не получали!
— Получали. Заказным письмом. Вот уведомление о вручении.
Артём достал из папки документ. Валя уставилась на бумагу, узнавая собственную подпись.
— Это... это недействительно! Там цена завышенная была, мы думали — шутка!
— Два с половиной миллиона — рыночная цена, — сказал Артём. — Я готов заплатить столько. И сегодня мы с Еленой Сергеевной подписываем договор.
— Ты что творишь, Лена?! — Валя задыхалась от возмущения. — У нас же Фёдор! Договорённость!
— Тёть Валь, ваш Фёдор — подставной покупатель, — спокойно ответила Лена. — Я знаю про настоящего инвестора. Знаю, что свои комнаты вы продаёте за три с лишним миллиона, а меня хотели оставить с копейками.
Лицо Вали пошло пятнами.
— Ты... ты подслушивала? Ты за родной семьёй следила?!
— Я просто оказалась в нужном месте. И услышала, что обо мне думают. «Племянница — простушка». Помнишь?
Валя открыла рот и закрыла.
Артём положил на стол визитку.
— Валентина Петровна, у вас есть выбор. Первый вариант: продаёте свои комнаты мне. Но уже не за три миллиона, а дешевле. Потому что с таким соседом, как я, ваша недвижимость теряет привлекательность для других покупателей. Второй: выкупаете комнату Лены за три миллиона. Прямо сейчас.
— У нас нет таких денег! — крикнул Стасик.
— Тогда остаётся третий вариант. Лена продаёт мне. Я въезжаю на этой неделе. У меня, знаете ли, хобби — игра на ударных. И друзья часто в гости заходят, человек по десять-двенадцать. Шумные ребята, но добродушные.
Фёдор, который всё это время пытался стать незаметным, бочком двинулся к выходу.
— Я, это... пойду. Дела. Валь, ты звони, если что.
И исчез.
Валя медленно опустилась на табурет. Смотрела на Лену так, будто видела впервые.
— Ты... родную тётку... чужому человеку...
— Тёть Валь, «родная тётка» хотела меня обмануть на миллион с лишним. Так что мы квиты.
Артём достал документы.
— Елена Сергеевна, договор готов. Задаток я вам уже перевёл. Завтра встречаемся в МФЦ на подачу.
Он повернулся к Вале.
— Валентина Петровна, даю вам три дня на размышление. Каждый день промедления — минус сто тысяч от моего предложения. Мой номер на визитке.
На улице пахло первым снегом. Лена глубоко вдохнула — воздух показался удивительно свежим.
— Сработало, — сказала она.
— Работа такая, — Артём достал ключи от машины. — Кстати, насчёт двух с половиной миллионов — это не блеф. Деньги поступят завтра после подписания. Квартира мне действительно нужна, у меня на этот адрес планы. Вашу тётю расселю за пару месяцев, никуда она не денется.
— Она меня теперь ненавидит.
— Возможно. Но вы с деньгами и свободны. А обиды, знаете ли, в банке не обналичишь.
Лена села в машину. Телефон звякнул. Сообщение от Вали:
«Неблагодарная! Мы тебя вырастили! Стасику плохо! Давай всё переиграем, поделим честно, дай телефон того инвестора в пальто!!!»
Лена прочитала. Помедлила. Удалила.
«Честно» надо было с самого начала. Теперь — только по рыночным правилам.
Она завела двигатель и включила радио погромче. Впереди была сделка, поиск новой квартиры и — главное — свобода от «семейных уз», которые на поверку оказались обычной ловушкой.
Тётя Валя, конечно, ещё поборется. Но теперь это забота Артёма. И почему-то Лене было совершенно его не жалко.
Кажется, родственники наконец встретили достойного соперника.
А Лена просто перевернула страницу.