— Сонь, это дядя Валера, он у нас поживёт пару дней. Ты помнишь его? У нас на свадьбе был.
Я стою в прихожей, смотрю на нагловатое усатое лицо дяди Валеры. Он был из тех, кто каждое своё действие сопровождает шуткой, от которой смешно только ему. Встречали таких? Вот яркий экземпляр!
— На свадьбе был! Мёд пиво пил! — ухмыльнулся дядя Валера, заваливаясь в нашу квартиру. От него несло дешёвым приторным одеколоном и чесноком.
Муж предупреждал, что его дядя к нам заедет, но, чтобы с ночёвкой, да ещё и на пару дней. Пришлось играть гостеприимную жену.
— Накрой нам там, на кухне, посидим, поедим, — мой муж Алексей изображал строгого и важного главу семейства. В другом случае я бы сказала: «Что где лежит, знаешь. Сам разберёшься!».
Но там же дядя. Родня! Он же потом всем растрезвонит, как Сонька Лёшкина родственников встречает.
Я накрыла стол. Благо, мальчишки наши уже поужинали, ушли в комнату уроки делать.
Позвала Лёшу и дядю Валеру, сама хотела сбежать, посидеть в гостиной, сериал свой любимый посмотреть. Но тут Лёша вмешался.
— Сонь, с нами посиди. С дядей Валерой поближе познакомишься.
— По соточке с нами накатишь! — добавил дядя Валера.
— По соточке? — я прищурилась. — Так вы мне вина взяли?
— Ой, да что это вино? От него ни в голове, ни в… Ну, ты поняла, короче. Водочки тебе налью, красавица!
Красавица! Ненавижу, когда меня так называют. Тем более мужчины «пятьдесят плюс». Ещё и водочки мне предлагает. Да меня только от запаха её воротит.
— Ладно, посижу, — согласилась я. — Только пить не буду. Кофе лучше попью.
— Кофе? А ты знаешь, что кофе вредно для сердца? — включил профессора дядя Валера.
— А водка ваша — прям кладезь витаминов и минералов! — подколола я его.
— Между прочим, в небольших количествах даже рекомендуют!
— Алкоголь вреден в любых количествах! Безопасной дозы не существует! — начала я кидаться цитатами из любимой программы о здоровье.
Дядя Валера только махнул рукой, словно отгоняя надоедливую муху. Но спорить со мной дальше не стал. Понял, что я тоже спорщица.
Они налили себе по рюмке, потом ещё по одной, и ещё. Разговорились. Лицо дяди Валеры было огненно-красным от крепкого алкоголя. Пошли мужские темы, мат за матом. Мне стало неприятно оставаться в этом обществе. Я встала, хотела уйти. Дядя Валера схватил меня за руку. Это было явно грубо. Я перевела взгляд на Лёшу. Он делал вид, что ничего не замечает.
— Стой! Тебя никто не отпускал! — заскрипел дядя Валера.
— Я не поняла. — Я вырвала руку из его цепкого захвата. — Я что, у вас ещё отпрашиваться должна?
— Зачем у меня? Вон, муж, сидит!
Я посмотрела на Лёшу. В моём взгляде было всё. Я ожидала адекватной реакции от мужа, но он в этот момент напоминал страуса, который спрятал голову в кусты.
— Лёш, можно я пойду? — подыграла я, предвкушая, как я всё выговорю мужу, когда мы останемся с ним наедине.
Он молча кивнул. Я ушла. Слушала их разговор из кухни.
— Бабу надо сразу на место ставить! — учил моего Лёшу его неприятный дядя. — Не грех и приложиться слегка. Баба — она только силу чувствует. Иначе наглеть начнёт! Уж я-то знаю.
Я всё ожидала, что Лёшка мой хоть слово поперёк скажет — не дождалась. Сидел, кивал молча, мычал, как телок. Зато внутри меня всё кипело. Я с трудом сдерживалась, чтобы не пойти на кухню и не устроить там разборку. Не стала. С пьяными связываться — себе дороже.
Уложила детей спать — эти всё сидят. Посмотрела телевизор — всё не идут спать. Я уже и постелила дяде Валере в гостиной, а те не наболтаются никак.
Я уже не могу, глаза закрываются. Прилегла, уснула. Проснулась оттого, что кто-то прилёг рядом в кровати. Присмотрелась — Лёшка. Несёт от него, как от спиртовой бочки.
Думаю, раз Лёшка спать пришел, значит разошлись собутыльники. Надо бы на кухню пойти, прибрать за ними.
Накидываю халат, выхожу на кухню. В проходе чуть не закричала — столкнулась с дядей Валерой. Тот на ногах еле стоит, смотрит на меня стеклянными глазами.
— О, здрасьте! Сама пришла! — с довольной физиономией, слегка покачиваясь, пробормотал он. — А я сразу понял, что ты на меня запала.
Он схватился за пояс моего халата, дёргая в попытке вытянуть его. Мой халат почти раскрылся, я ухватилась за его края и замоталась в него ещё сильнее.
— Что вы делаете? — я старалась не кричать, чтобы дети не проснулись.
— Да ладно ты, не ломайся, я сразу понял, что ты за штучка! — он продолжал тянуть одной рукой за пояс, второй уже пытался обхватить меня за талию.
Я собрала все силы и оттолкнула его от себя. Он ударился о холодильник затылком. В его глазах я увидела гнев — такой, знаете, пьяный гнев, от которого вдвойне страшно. Не долго думая, я хватаю с плиты грязную сковородку, и начинаю размахивать ею возле его головы. Увесистый предмет перед глазами немного привёл его в чувство. Понимая, что просто так меня не возьмёт, пьяный боров попятился назад и скрылся в темноте гостиной.
Первая мысль, что возникла в моей голове — вызвать полицию. Но в тот момент чувство стыда преобладало над инстинктом самосохранения. Я уже представляла ухмыляющиеся лица полицейских, которым я рассказываю о том, что случилось. Нет, такого позора мне не надо.
Я так и стояла на кухне со сковородой, пока не услышала громкий похрюкивающий храп из гостиной. Дядя Валера уснул. Что делать? Страх перед неадекватным родственником мужа всё ещё оставался в моей голове.
Тихо, на цыпочках, не выпуская сковороды из рук, я пробралась в спальню. В нос ударил запах перегара. Лёшка развалился поперёк кровати. Пришлось изрядно постараться, чтобы положить его, как надо. Потом я легла рядом, по-прежнему держа в руке сковородку. Так и уснула с ней в обнимку. Моя единственная спасительница, которая не подвела — не то, что некоторые.
Проснувшись утром, в первую очередь разбудила мужа и рассказала ему обо всём, что произошло прошлой ночью. Представляете, не поверил!
— Сонь, тебе показалось. Ты же знаешь, у него такой юмор!
— Твою жену… чуть не… это самое… на кухне! — я не могла подобрать слов. — Юмор, говоришь? Да пошёл ты!
Я схватила его за руку и потащила в гостиную. Тут я высказала дяде Валере всё, что я о нем думаю. Сковородка по-прежнему была при мне, на сто процентов готовая к действию.
Дядя Валера терпеливо выслушал меня, затем потёр свою плешивую макушку, и выдал:
— Я? К тебе? Приставал? — на лице его появилась противная усмешка. — Ну ты, конечно, барышня, нафантазировала!
Потом он повернулся к Лёше и с той же нехорошей усмешкой спросил его:
— Она у тебя нормальная вообще?
Это было уже выше моих сил. Я высказала ему всё. Лёша пытался меня остановить, но я и ему приказала закрыть рот. Они слушали меня оба. Когда я немного успокоилась и замолчала, чтобы перевести дыхание, дядя Валера принялся срочно собирать вещи.
Не прошло и пяти минут, как он покинул нашу квартиру. Только после этого напуганные дети вышли из комнаты. Я и забыла, что они дома и всё слышат — об этом я вообще тогда не думала. Было стыдно, но куда деваться.
Накормив детей и мужа завтраком, я присела на табуретку возле окна. Руки мои до сих пор тряслись. Я обычно сдержанная, но тут сорвалась.
Лёша подошёл, хотел обнять меня за плечи, но я тут же оттолкнула его.
— Юмор, говоришь? Смешно тебе?
Он виновато улыбнулся.
— А знаешь, когда по-настоящему смешно? — продолжала я нападать на Алексея. — Когда твой собственный муж не может защитить тебя в твоей собственной квартире. Вот это — смешно. И противно!
Лёха молчал. Сказать ему было нечего.
— Знаешь о чём я думала этой ночью? — не унималась я. — О том, что разведусь с тобой, как только выставлю этого хряка за дверь!
Лёшка молчал. Он опустил взгляд. И я молчала. И молчу. Пусть знает, что это у него последнее китайское предупреждение. И урок на всю жизнь: не можешь за жену заступиться, нечего в дом кого попало водить!