- Нам надо поговорить, - отмер первым Тимофей
- Надо, - согласилась Маша.
Тимофей развернул каталку и повёз Машу в палату. Пожалуй, сейчас это было единственное место, где им никто не помешает. Последнюю капельницу Маше поставили до обеда, таблетки медсёстры выдавали с утра на весь день, так что медперсонал не должен был появиться. А больше войти к Маше было некому.
Тем не менее Тимофей плотно закрыл дверь, чтобы им не помешали.
- Ты бы ещё табличку повесил: «Не беспокоить», - усмехнулась Маша.
- Я бы повесил, - серьёзно откликнулся Тимофей. – Садись, Маш, или ложись, как тебе удобней, - и без всякого перерыва огорошил. – Я тебя так люблю, Машунь, что, кажется, шкуру готов снять, лишь бы оберечь тебя. Да, похоже, моя шкура тебе уже не нужна, - с горечью выдохнул. – Я наворотил столько ошибок, что не представляю теперь как всё это разгрести.
- Главное, что ты это понял, Тим, - тихо ответила Маша. – Я раньше тоже любила тебя без памяти, думала жить не смогу без тебя. Но, видишь, живу, – она усмехнулась. – Язва только прицепилась откуда-то, а так всё нормально: работаю, бизнес развивается, Ромка радует успехами. Справляемся.
- … Я вижу, - через короткую паузу заговорил Тимофей. – Именно, ты справляешься, а я помереть готов! Ты бы знала, как плохо без вас!
- Ты сам выбрал, - нейтрально уронила Маша, хотя жалко стало этого мощного, но потерянного мужчину.
- Сам…
Молчание вновь повисло между ними.
- Маш, я не прошу простить сейчас, немедленно, но дай нам шанс!
- Зачем? А вдруг тебе опять с нами станет скучно? Опять захочешь новых острых ощущений?
- Нет! Нет, Машунь! Хватило мне этих ощущений с лихвой! Все эти события перетряхнули моё сознание. Понял, что на самом деле ценно, а что - шелуха. Прости, родная, за эти испытания! Я не вру, Маш, и в этом никогда не врал: любил и люблю только тебя. Как встретил в молодости, так и всё! А эта Ксения, как какой-то заскок! Как пелена, помутнение! Вдруг показалось, что имею право на поблажки. Да только оказалось, что в деле супружеской верности поблажек нет. Нет их! Есть уважение, долг, верность и терять их – плохо! Давай начнём сначала, - едва слышно выдохнул он.
- Верю, что ты понял, - вздохнула Маша, удивлённая эмоциональным взрывом со стороны Тимофея. – Загребные прошлись по тебе и по нашей семье катком. Но, Тимофей, моё сердце испытало сильнейший шок. Теперь я просто не верю, что ты больше не предашь. Да, верю, что ты понял натуру Ксении, и она тебе теперь неприятна. Но только она. А вдруг следующая твоя любимая женщина будет вполне приличной дамой и не разочарует тебя? Как будешь выбирать между долгом и новой любовью?
Опять замолчали. Тимофей вполне понимал Машины сомнения, но был с ними совершенно не согласен. Он изменился!
Маша, с одной стороны, понимала, что Тимофей сейчас открывает ей сердце. На самом деле раскаивается и хочет восстановить семью. Но, с другой стороны, обида на мужа укоренилась так глубоко, что невозможно было простить. Даже несмотря на спасение Ромки. Особенно Машу бесило, что эта Ксения два(!) месяца жила в их доме! Пользовалась всем тем, что Маша создавала для семьи. Делала ремонт по своему усмотрению! Перекопала все Машины цветники! Лишила их семейного гнезда! Нет, это не прощается!
А если сходиться заново, как предлагает Тимофей, то где им жить, если их дом опоганен?!
Внезапно дверь в палату распахнулась от резкого рывка.
- Мам, бать, – влетел Ромка, - меня на каникулах посылают в Москву на отборочные соревнования! Йоху!! – Ромка вскинул руки и подпрыгнул на месте.
Маша с Тимофеем переглянулись и невольно улыбнулись. Гордость и радость за сына на миг объединила их.
- Только у меня всё снаряжение осталось у бати в доме и зал там в подвале для тренировок классный, – суетился сын. – Мам, может, вернёмся на время моей подготовки?
Маша помрачнела. Как сказать сыну, что она просто физически не может вернуться в тот дом? И, кажется. Тимофей её понял.
- Сын, прямо сейчас вернуться не получится. Я там делаю ремонт, чтобы освежить кое-что и вернуть, как было. Но рабочие уже заканчивают. И к маминой выписке должно быть готово. А пока будем с тобой ходить в тренажёрку.
- Мам, а после ремонта переедем? Я уже соскучился по дому!
- Посмотрим, - уклонилась от прямого ответа Маша.
Для Тимофея и этот неопределённый ответ был победой. Это же не твёрдый отказ! Ромка вскинул глаза на отца и незаметно заговорщически подмигнул ему. Всё понимал этот бесёнок. Видел, как мучаются родители друг без друга и по-своему, наивно, хотел подтолкнуть их к воссоединению.
Маша заметила, как сын подыгрывает отцу. Поняла, что от недавней ненависти к Тимофею у Ромки ничего не осталось. Спасательные подвиги Тимофея сделали своё дело и вернули Ромке уважение к отцу.
Маша этому была только рада. Потому что впереди целая жизнь, и лишать общения отца и сына она не хотела. Поддержка отца для Ромки явно пригодится.
Что касается себя, то сама Маша возвращаться к Тимофею не собиралась. И оставляла для них только одну линию общения: второй родитель. Поэтому собралась с духом и отправила всех из палаты. Надо было отдохнуть и всё осмыслить.
- Тимофей, Рома, идите домой. Мне надо подумать.
***
Оставшись одна, Маша позвонила Маринке. Последние месяцы им и поговорить было некогда. Вначале Марина уезжала в долгую командировку на восток, затем у Маши начались проблемы. Но на короткие разговоры всё же время находили и были в курсе проблем друг друга.
- Ну, что там у тебя, подруга? – Маринка сразу взяла темп.
- Выписывают. Подлечили немного, но теперь постоянно следить надо.
- Ясно море! – согласилась Марина. – Квартира готова? Хотя бы найми помощницу?
- Да есть у нас помощница, только Тимофей предлагает к нему вернуться. А там и повар, и прислуга и все удовольствия, - пошутила Маша.
- А ты? – сразу вскинулась Маринка. – Вернёшься?
- Не знаю…
- Любишь до сих пор, - утвердительно бросила Марина.
- Люблю, но простить не могу. Знаю, дура.
- А, знаешь, Маш, я вот вначале резко против твоего Тимофея была. Тоже думала, предательство прощать нельзя! А сейчас торкнуло: а мы что – боги?! Почему решаем казнить или миловать? Понимаю, есть негодяи, которых только могила исправит, а если человек на самом деле раскаялся?! Тогда как?! Ты сама говорила, сколько для вас Тимофей сделал и делает. Может, лучше приглядеться? Опять же Ромка, сама говоришь, с отцом помирился. Подумай, Маш… Ой, прости, меня зовут! Перезвоню! Пока!
- Пока, - в замолчавшую трубку ответила Маша. – Может, Маринка в чём-то права? Нельзя быть такой категоричной? – спросила саму себя.
***
Выписали Машу через пять дней. Доктор прощаясь предостерёг:
- В этот раз, Мария Семёновна, обошлось без операции, но вы взрослый человек и должны понимать, что только строгое соблюдение всех назначений убережёт ваше здоровье.
- Я понимаю, доктор, и обещаю не отступать ни от диеты, ни от лечения.
В последние пару дней Тимофей уже не дежурил у Маши в палате, а приходил два раза в день – утром и вечером на пару часов. При этом распорядок больницы и режим посещений ему были не указ. Впрочем, как всегда и везде.
Встречали они её с Ромкой вместе. Ромка сунул ей огромный букет гербер, которые Тимофей называл цветными ромашками и не считал за серьёзные цветы, но Маша их любила.
- Мам, это тебе от нас с батей.
«Притёрлись, сблизились», поняла Маша. Небольшой червячок ревности проник в сердце. Но она не стала демонстрировать недовольство. Окинула взглядом мужа и сына. Ромка почти догнал отца по росту. Не хватало только мужской крепости тела, но Ромке и лет-то всего пятнадцать. Шестнадцать приближается. Ещё заматереет.
Но сын и психологически уже чувствовал себя не мальчишкой-подростком, а молодым мужчиной. Они с отцом были удивительно похожи. Маша это остро почувствовала сейчас на крыльце горбольницы.
Искоса взглянула на мужа. Тот улыбался, но как-то неуверенно, напряжённо.
- Маш, поехали домой, – неожиданно выдал он без всякой подготовки. – Рабочие в доме закончили, остались работы на улице. Но там будут работать уже под твоим руководством.
- Что сейчас на улице делать, - проворчала Маша. – Зима.
- Ну, снега ещё почти нет, морозов тоже. Найдёте, чем заняться. Поехали, а?
Не умел Поливанов просить. Умел приказывать. Но сейчас в его тоне была даже не просьба - мольба! И Маша сдалась.
В самом деле, обиду можно носить годами, но это говорит только о том, что человек, на которого ты обижаешься, тебе не безразличен. От себя Маша не скрывала, что муж ей ещё как не безразличен. Она любила его и продолжает любить, несмотря ни на что.
Притом, она же видела, что муж изменился. На самом деле сожалеет о своём предательстве. Пытается исправить. Тем более выяснилось, что Загребные оба спланировали эту атаку на их семью.
Конечно, это не отменяет факта измены, она была. Но…
Маша нашла в себе силы переступить обиду. Да, простила не до конца. Остались сомнения. Но теперь делом Тимофея было доказать ей, что Маша не ошиблась, поверив мужу, дав ему второй шанс.
Тимофей с Ромкой стояли перед ней и терпеливо ожидали решения. Положительного, как поняла по их настрою Маша. Она улыбнулась Ромке, принимая от него букет и сдержанно кивнула мужу:
- Поехали, хочу посмотреть, что там изменилось.
- Там всё в порядке. Машунь! Нет никаких следов чужого присутствия, - он даже побоялся вслух произнести имя бывшей любовницы.
Но Маша поняла и обрадовалась, что не встретит в доме неприятных напоминаний. Тимофей засуетился, открывая ей дверь машины и, сев за руль широко улыбнулся:
- Спасибо, Машунь! Ты не пожалеешь!
Продолжение следует. Все части внизу 👇
***
Если вам понравилась история, рекомендую почитать книгу, написанную в похожем стиле и жанре:
"Прошла любовь?", Галина Осень ❤️
Я читала до утра! Всех Ц.
***
Что почитать еще:
***
Все части:
Часть 1 | Часть 2 | Часть 3 | Часть 4 | Часть 5 | Часть 6 | Часть 7 | Часть 8 | Часть 9 | Часть 10 | Часть 11 | Часть 12 | Часть 13 | Часть 14 | Часть 15 | Часть 16
Часть 17 - эпилог ❤️