И конечный вывод: «Теперь же пусть будет сказано то, что душа есть начало (άρχή) указанных способностей и отличается растительной способностью, способностью ощущения, способностью размышления (διανοη τινω), и движением» (О душе, 413b 10). В этом определении присутствует скрытый спор с Платоном. Аристотель принципиально не поминает те Архе души, которые называл Платон в четвертой книге «Государства»: логистикон, тюмоедес, эпитюметикон. Он говорит строго о дополнительных к этим трем основным частям или источникам жизненной силы архе роста, ощущения, движения и называет в качестве способности размышления дианойю, а не логос. Иными словами, он говорит вовсе не о той душе, о которой говорил Платон. Не о душе, подобной колеснице, влекомой тремя конями, словно страстями, а о душе телесной или, иначе, животной душе, которая обеспечивает жизнь тела. В силу этого можно предположить, что дианойю Аристотель видел телесным разумом. Это вполне может быть спорным, но вот с чем нельзя поспорить, так