— Олька, ты чего такая бледная? Может, домой пойдёшь?
Я подняла глаза на Светку, свою коллегу по бухгалтерии. Руки дрожали так, что цифры в отчёте расплывались.
— Нормально всё.
— Да ну? У тебя вид, будто тебе сейчас плохо станет.
Станет. Обязательно станет. Только не здесь, не при всех. Я сжала кулаки под столом, чувствуя, как ногти впиваются в ладони. Боль помогала держаться.
Всё началось три часа назад. Обычное утро понедельника: будильник в семь, кофе на двоих, поцелуй Димы в макушку перед уходом. «Сегодня допоздна задержусь, не жди». Я кивнула, как кивала уже месяца два подряд. Задержки, совещания, аврал на работе.
А потом пришло сообщение.
Номер незнакомый, текст короткий: «Извини, но ты должна знать. Твой муж встречается с Юлей Красновой из их отдела продаж. Уже полгода. Вчера видела их в ресторане на Пушкинской — они держались за руки».
Я перечитала раз пять. Десять. Руки онемели, в ушах зазвенело. Юля Краснова. Это имя я слышала — Дима иногда упоминал её в разговорах о работе. «Юлька предложила классную идею для презентации», «Юля сегодня весь отдел рассмешила». Я представляла её этакой весёлой толстушкой лет пятидесяти.
Открыла социальные сети. Нашла быстро — в друзьях у Диминых коллег. Двадцать восемь лет, длинные рыжие волосы, спортивная фигура. На аватарке — улыбка во все тридцать два.
Полгода.
Пока я возилась с ремонтом в ванной, ругалась с подрядчиками, выбирала плитку, он встречался с рыжей красоткой из отдела продаж.
— Света, мне надо отлучиться на часик, — я взяла сумку дрожащими руками.
— Оль, ты точно в порядке?
— В полном.
Офис, где работал Дима, находился в двадцати минутах езды. Я ехала в маршрутке и смотрела в окно, не видя ничего. Внутри клокотало что-то горячее и злое. Хотелось кричать, бить посуду, рвать его рубашки. Но вместо этого я сидела неподвижно, сжимая телефон.
Написала Диме: «Где ты?»
Ответ пришёл через минуту: «На работе, солнышко. Что-то случилось?»
Солнышко. Я усмехнулась. Интересно, как он её называет? Зайка? Котёнок?
Здание оказалось современным, стеклянным. Я зашла, назвала фамилию на ресепшене.
— Юлия Краснова? Четвёртый этаж, отдел продаж, — девушка улыбнулась приветливо.
Лифт полз вверх мучительно медленно. Я разглядывала своё отражение в зеркальных дверях. Тридцать семь лет, лёгкие морщинки у глаз, волосы, которые давно пора покрасить — седина пробивается на висках. Обычная женщина. Не красавица, не уродина. Обычная.
Двери открылись. Опен-спейс, человек двадцать за столами. Я огляделась — рыжая сидела у окна, склонившись над монитором.
— Извините, вам кого? — окликнул меня парень в очках.
— Мне к Юлии Красновой.
Все замерли. Такая тишина наступила, будто кто-то выключил звук. Рыжая подняла голову, посмотрела на меня непонимающе.
— Вы... ко мне?
Я подошла к её столу. Ноги несли сами, голова оставалась ясной. Злость улеглась, превратившись в холодную решимость.
— Юля Краснова?
— Да, — она встала из-за стола, явно растерянная. — А вы...
— Я Ольга. Жена Димы Соколова, — я говорила негромко, но в тишине офиса каждое слово звучало отчётливо. — Хотела лично попросить вас передать моему мужу, что его вещи я выставила на улицу.
Лицо Юли побелело. Она открыла рот, но не издала ни звука.
— Ещё передайте, что он может забирать свои кружки из кухни и эту дурацкую гантель, которую он таскает из угла в угол уже три года, — я развернулась и направилась к выходу.
— Подождите! — крикнула она мне в спину. — Я... это не то, что вы думаете!
Я обернулась.
— Правда? А что же это такое, по-вашему?
Она молчала, и в её глазах я увидела то, что искала: вину. Настоящую, неподдельную вину.
— Я не знала, что он женат, — тихо выдавила она.
— Обручальное кольцо на его руке не намекало?
— Он сказал, что разводится...
Я усмехнулась.
— Классика жанра. Ну что ж, теперь он действительно будет разводиться. Приятного вам дня.
В лифте я прислонилась к стенке и закрыла глаза. Колени подгибались, руки тряслись. Но внутри поселилось странное спокойствие. Я сделала это. Реально сделала.
Телефон разрывался от звонков уже в такси. Дима. Раз, второй, пятый. Я сбросила, написала коротко: «Не звони. Поговорим вечером».
Дома я методично собрала его вещи. Костюмы, рубашки, ботинки, бритва, одеколон. Всё в мешки и на лестничную площадку. Соседка Тамара Ивановна выглянула из своей двери, покачала головой, но ничего не спросила.
Около шести вечера раздался звонок в домофон.
— Оля, открой, — голос Димы звучал напряжённо.
— Забирай вещи.
— Нам надо поговорить!
— Нам не о чем говорить.
— Ты опозорила меня! — он повысил голос. — Весь офис теперь обсуждает! Ты понимаешь, что ты натворила?
Я нажала кнопку, чтобы он услышал меня чётко.
— Дима, ты сам себя опозорил. Когда врал мне полгода. Когда водил любовницу в рестораны, пока я дома плитку выбирала. Так что не надо меня обвинять в том, что я просто озвучила правду.
— Оля...
— Удачи тебе.
Я отключила домофон и села на диван. Села и заплакала. Наконец-то заплакала — долго, навзрыд, до головной боли.
Мы были вместе пятнадцать лет. Познакомились в университете, поженились сразу после выпуска. Не было детей — сначала не получалось, потом как-то забили на эту тему, привыкли жить вдвоём. Обычная семья. Обычная жизнь. Когда всё пошло не так? Год назад? Два? А может, я просто не замечала?
Следующие дни проходили как в тумане. Работа, дом, работа, дом. Дима названивал, писал сообщения. Просил встретиться, поговорить. «Всё не так просто», «Давай всё обсудим спокойно», «Я люблю тебя».
Я не отвечала.
Через неделю он приехал утром в субботу. Я открыла дверь — он стоял на пороге с букетом роз.
— Можно войти?
Я посторонилась.
Мы сидели на кухне, пили чай молча. Он выглядел измученным — синяки под глазами, небритый, костюм помятый.
— Оль, я всё испортил, — начал он. — Я полный идиот.
— Вот с этим не поспоришь.
— Я не знаю, как это случилось. Она была такой... весёлой, лёгкой. С ней было просто. А с нами... мы словно превратились в соседей по квартире. Привычка, быт, никаких эмоций.
Я поставила чашку на стол.
— Ты хочешь сказать, что во всём виновата я? Что я стала скучной?
— Нет! Не виноват никто... или мы оба виноваты. Мы перестали друг для друга стараться.
— Дима, я тебя спрошу прямо: ты её любишь?
Он замялся.
— Не знаю. Кажется, нет. Это было... приключение. Адреналин. Новизна.
— Приключение, — я усмехнулась. — А ты подумал, чего мне это стоило? Когда я увидела то сообщение, у меня земля ушла из-под ног. Я почувствовала себя... никчёмной. Недостаточно красивой, интересной, желанной. Ты понимаешь?
— Понимаю, — он потянулся ко мне через стол, но я отодвинулась. — Оля, дай мне шанс всё исправить. Я закончил с ней. Больше никаких встреч, ничего.
— Потому что я всё узнала или потому что ты сам захотел?
Он молчал.
— Вот именно, — я встала. — Дима, мне нужно время. Много времени. Я не знаю, смогу ли я тебе простить. И даже если смогу, смогу ли доверять тебе снова.
— Сколько угодно. Я подожду.
Он ушёл, оставив розы на столе. Я смотрела на них и думала: а что дальше? Простить и попытаться склеить разбитое? Или отпустить и начать заново, в тридцать семь лет, одной?
Ответа не было.
Прошло три месяца. Я записалась в спортзал, покрасила волосы в каштановый. Дима звонил каждую неделю, спрашивал, как дела. Мы встретились пару раз выпить кофе. Говорили о работе, погоде, новостях. Ни слова о прошлом.
На одной из таких встреч он сказал:
— Я переехал. Снял квартиру на другом конце города. Сменил работу тоже.
— Серьёзно?
— Не мог оставаться там. Все смотрели косо, обсуждали за спиной. Да и Юлька... она уволилась через месяц после твоего визита.
— Мне её не жалко, если ты об этом.
— Знаю. Оль, я хотел сказать... если ты решишь, что мы не сможем быть вместе — я пойму. Я не злюсь больше за тот офис. Ты поступила правильно. Я заслужил.
Я посмотрела на него. Тот самый Дима, в которого я влюбилась когда-то. Только теперь с морщинами у рта и усталостью во взгляде.
— Не знаю ещё, Дим. Правда не знаю.
— Я подожду, — повторил он.
Я кивнула.
Вечером того же дня я сидела на балконе с бокалом вина. Город светился огнями, где-то внизу смеялась компания молодёжи. Жизнь продолжалась, несмотря ни на что.
Может, мы и правда перестали друг для друга стараться. Может, я тоже виновата в том, что мы превратились в соседей. Но измена... это выбор. Его выбор.
Простить? Возможно. Забыть? Никогда.
Я отпила глоток вина и вдруг усмехнулась, вспомнив лицо той Юли, когда я вошла в офис. Стоило оно того унижения, девочка? Чужой муж, тайные встречи, обман?
Телефон завибрировал. Сообщение от Светки: «Оль, завтра идём в караоке всем отделом, составишь компанию?»
Я задумалась, потом написала: «Приду».
Да, я приду. Буду петь, смеяться, жить. Потому что жизнь не заканчивается на изменах и разводах. Она просто поворачивает в другую сторону. А куда именно — покажет время.