Польский ученый Пётр Киттель присел на корточки у подножия ледника и поднял с камней что-то тёмное. Обрывок ремня. Потёртый, жёсткий от времени и холода. Рядом лежали кости человеческой руки, наручные часы и курительная трубка. Исследователи искали следы старой базы, картографировали ледник на острове Кинг-Джордж, а нашли останки человека.
Это был Деннис Белл, а этот ремень стал причиной смерти 66 лет назад. У него не было времени на раздумья, нужно было решать: обвязать верёвку вокруг тела или пристегнуть к поясу? Деннис Белл выбрал ремень. Собаки уже тянули его наверх из провала. Друг ждал на краю. Ремень не выдержал.
Можно сказать: трагическая случайность. Но это будет ложью. Потому что в момент, когда ты висишь в ледяной бездне на тридцатиметровой верёвке, случайностей не бывает. Есть только выборы. И Деннис сделал свой.
Теперь вопрос: почему?
Парень, который был душой компании
Когда Деннис Белл провалился в трещину, ему было двадцать пять. Младший брат Дэвид запомнил его весёлым, шумным, вечно в гуще событий. В интервью он говорил:
«Деннис был замечательным собеседником. Он был очень забавным. Он был душой любого места, где бы он ни оказался»
Деннис Белл родился в 1934 году в Харроу, северо-западный Лондон. Обычная семья. Обычный мальчик, который обожал всё механическое. Он собирал радиоприёмники с нуля, часами изучал азбуку Морзе. Фотографировал и сам проявлял плёнку в самодельной лаборатории. Ненавидел организованный спорт: футбол, крикет, всю эту возню на поле под крики тренера. Он предпочитал шумную компанию и паб или повозиться с очередным механизмом.
Но была у него одна одержимость. Парень читал дневники капитана Роберта Скотта, исследователя, который дошёл до Южного полюса в 1912 году и погиб на обратном пути. Британская легенда. Деннис читал его дневники снова и снова.
Он был одержим, — говорил брат. — Просто одержим Скоттом.
Что именно его цепляло? Исследования? Возможно, тяга к риску, желание проверить себя на прочность там, где большинство людей даже не попытается? Деннис никогда не объяснял. Он просто читал и мечтал.
После школы он недолго проработал в страховой компании, быстро наскучило. Потом пошёл на обязательную военную службу в Королевские ВВС, выучился на радиооператора. И тут у парня появился шанс. Фолклендская служба зависимых территорий, позже ставшая Британской антарктической службой, искала метеоролога для станции в Антарктиде. Два года. Полная изоляция. Экстремальные условия. Деннис подал заявку немедленно. Его взяли.
В 1958 году он отправился на край света.
Изолированный остров
Остров Кинг-Джордж. Это один из Южных Шетландских островов, в 120 километрах от северного побережья Антарктического полуострова. На британской базе в заливе Адмиралти жило двенадцати человек. Маленькие хижины, генератор, склад провизии. Связь с миром была редкая, ненадёжная. Корабли приходили только летом, остальное время служащие жили в полной изоляции.
Деннис работал метеорологом. Его задачей было каждые три часа запускать метеозонды, снимать данные, передавать их в Великобританию по радио. Неважно, в каких условиях и в какой мороз, но каждые три часа одно и то же. Еще парня назначили ответственным за продовольственный склад на зиму. Лучший повар на базе, как писали в отчётах. И это было очень ответственно. Девять месяцев без поставок, если кончится еда, никто не придёт на помощь.
В свободное время Деннис возился с собаками: играл с ними, тренировал, заботился. Хаски использовали для упряжек, чтобы перемещаться по острову. Он вырастил два помёта щенков. Больше всех на базе любил этих псов. Коллеги шутили, что Деннис относится к собакам лучше, чем к людям. Его описывали как жизнерадостного и трудолюбивого, с чувством юмора и любовью к розыгрышам.
Но в отчётах базы проскальзывает кое-что ещё. За несколько недель до трагедии на станции умер другой сотрудник — Алан Шарман. Моральный дух был очень низким, писали в дневнике.
26 июля 1959 года: план
Антарктическая зима. Температура ниже нуля, ветер пронизывает насквозь. В такое время на базе обычно сидят в помещении, берегут силы, но работа не ждёт. Четверо мужчин готовят к выходу две собачьи упряжки. Задача: подняться на ледник, провести геодезическую съёмку и собрать геологические образцы. Остров Кинг-Джордж всё ещё плохо изучен, нужны карты.
Деннис Белл идёт с геодезистом Джеффом Стоуксом. Вторая пара — метеоролог Кен Гибсон и геолог Колин Бартон. Белл и Стоукс выдвигаются первыми, на полчаса раньше. Их план был таков: подняться по леднику на ледяное плато, сделать замеры, вернуться. Риски, конечно, есть: трещины в леднике, изменчивая погода. Но это Антарктида, риск здесь присутствует в каждом шаге.
Деннис пробыл уже год на острове, он прекрасно знал, как работать в таких условиях. Поднимался на ледники, водил собачьи упряжки, делал метеозамеры в метель. Он не новичок. Но опыт не защищает от ошибок. Иногда опыт делает хуже — даёт ложное чувство безопасности. Ты думаешь: «Я знаю, что делаю», и именно в этот момент всё идёт не так.
Ошибка номер один: снять лыжи
Они поднялись по леднику. Снег был глубокий, мягкий. Собаки тянули нарты с трудом, они уставали на глазах. Первый опасный участок, зона трещин, был пройден. Деннис и Джефф облегчённо выдохнули. Худшее позади, теперь должно быть проще.
Но собаки уже были без сил. Упряжка замедлилась. Деннис, посмотрев на собак, решил пойти вперед упряжки. Без лыж.
Почему без лыж? Отчёты не объясняют. Может, хотел идти быстрее? Лыжи в глубоком снегу проваливаются, приходится постоянно выталкивать себя вперёд. Без лыж можно просто шагать, пробивая тропу. Собаки увидят человека впереди, воодушевятся, пойдут быстрее. Или, может, просто не подумал? Решил: «Опасный участок уже прошли, здесь безопасно». Снял лыжи, чтобы не усложнять себе путь. Но лыжи на снегу — это не просто средство передвижения. Это страховка. Они распределяют вес тела, не дают провалиться сквозь снежный мост над трещиной. Деннис это знал. Любой, кто провёл в Антарктиде больше недели, это знает. Но он всё равно снял лыжи и пошёл вперёд.
Провал
Деннис шёл впереди упряжки. Снег под ногами казался плотным. Собаки за спиной тяжело дышали, но двигались ровно. Ещё несколько шагов и он обернётся, поманит их рукой, они пойдут быстрее. Шаг. Снег под левой ногой просел. Не провалился сразу, просел. Деннис успел перенести вес на правую ногу, попытался шагнуть в сторону. Поздно.
Снежный мост не выдержал. Он упал. Деннис повис, зажатый льдом, под неудобным углом: полусидя, полулёжа, не в силах пошевелиться. Наступила тишина.
Сверху, из узкой щели света, донёсся лай собак. Потом — голос:
— ДЕННИС!
— Я здесь! Я жив!
Голос прозвучал глухо, будто из бочки. Стены трещины поглотили звук, но наверху услышали.
— ДЕРЖИСЬ! МЫ ВЫТАЩИМ ТЕБЯ!
Деннис был жив, пока жив.
Почти спасение
Джефф действовал быстро. Верёвка. У них была верёвка, длинная, прочная. Он привязал один конец к упряжке, другой опустил в трещину.
— Деннис, верёвка идёт вниз! Хватай её!
Пауза. Потом:
— Поймал!
— Привяжи к себе! Крепко!
Ещё пауза. Деннис что-то делал внизу, в темноте. Джефф ждал. Если Деннис ранен, если у него переломы, то счёт идёт на минуты.
— Готов! — донеслось снизу.
Джефф подбежал к собакам. Впрягся сам, взялся за постромки.
— Тяни! Тяни, давай!
Собаки напряглись. Верёвка натянулась. Сначала ничего не происходило, слишком большой вес и слишком крутой угол. Но потом упряжка сдвинулась с места. Медленно, с огромным усилием, но верёвка начала подниматься.
Джефф не видел, что происходит в трещине. Он только тянул, подбадривал собак, чувствовал, как верёвка натягивается всё сильнее. Это работало. Деннис поднимался. Метр за метром. Всё выше. Джефф заглянул в трещину и увидел его. Деннис висел на верёвке, медленно поднимаясь к поверхности. Лицо бледное, губы синие, но живой. Живой!
Ещё немного. Ещё чуть-чуть. Деннис почти достиг края. Его голова показалась из темноты. До твёрдой поверхности оставалось два метра. Может, меньше. Джефф протянул руку. И тут тело Денниса застряло. Оно уперлось в край трещины, в узкое место, где стенки сходятся. Верёвка натянулась ещё сильнее. Собаки напряглись изо всех сил. Раздался звук: сухой, короткий щелчок.
Ремень порвался. Деннис упал обратно.
Ошибка номер два: ремень
Он не обвязал верёвку вокруг тела. Он привязал её к поясному ремню. Почему? Это единственный вопрос, на который нет ответа. И никогда не будет.
Может быть, Деннис лежал в трещине под таким углом, что не мог дотянуться до груди, чтобы обмотать верёвку вокруг корпуса. Может, руки не слушались от холода. Может, он паниковал, торопился, хватался за первое решение, которое пришло в голову. Или, может, он просто подумал: «Ремень достаточно крепкий. Он выдержит». Кожаные ремни крепкие. Но не настолько. Не когда на них висит вес взрослого мужчины в мокрой одежде, отягощённый рюкзаком и снаряжением. Не когда этот вес тянут вверх под углом, и тело застревает на краю провала, создавая дополнительное давление.
Ремень порвался, он упал. Если бы Деннис обвязал верёвку правильно, выжил бы. Джефф вытащил бы его, они вернулись бы на базу. Может, с обморожениями, может, с переломами. Но живым.
Одна деталь. Один выбор.
Двенадцать часов в метели
Джефф кричал в трещину снова и снова. Ответа не было. Кен Гибсон и Колин Бартон догнали их. Они увидели Джеффа у края провала, застывшего, бледного.
Погода начала портиться. Ветер усилился, пошел снег. Видимость падала с каждой минутой, совсем скоро началась метель. Джефф поставил маркеры у трещины, но сквозь летящий снег почти ничего не было видно. Они продолжали искать место происшествия, рискуя сами провалиться в другие трещины.
«Вероятно, прошло двенадцать часов, прежде чем мы нашли место, — вспоминал Кен Гибсон. — И не было никакой возможности, что он выжил».
На следующий день, 27 июля, в дневнике базы появилась запись:
«Упряжка вернулась. Мы узнали печальные подробности. У Джеффа сильно обморожены руки. Мы не будем больше рисковать ради извлечения тела».
Никаких попыток вернуться. Никакого тела для похорон. Деннис остался там, в трещине.
Что осталось живым
В Лондоне, в доме в Харроу, мальчик открыл дверь. Почтальон протянул телеграмму.
— Мне жаль, но это плохие новости.
Дэвид Белл поднялся по лестнице к родителям. Отдал телеграмму. Смотрел, как отец читает, как лицо матери каменеет.
Это был ужасный момент, — скажет он много лет спустя.
Для семьи Денниса не стало в одну секунду, но не было службы, не было могилы, чтобы попрощаться. Просто телеграмма и пустота.
Моя мать так и не оправилась, — вспоминал Дэвид. — Она не могла смотреть на его фотографии. Не могла говорить о нём.
Когда нет тела — горе не заканчивается. Не попрощался. Где-то в глубине души теплится безумная надежда: может, это ошибка? Может, он жив? Может, телеграмма ошибочна?
Два человека с базы Денниса приехали к семье Беллов. Но это никак не утешило семью.
Не было никакого завершения, — говорил Дэвид. — Никакой службы, ничего. Просто Деннис исчез.
Экспедиция Юг-2015
Прошло много времени. Дэвид переехал в Австралию, создал семью. Родители умерли, так и не найдя покоя. Деннис стал историей, которую рассказывают вполголоса. «У нас был старший брат. Он погиб в Антарктиде».
Но в начале 2000-х Дэвиду позвонили. Род Рис Джонс, глава Британского антарктического мемориального фонда. У него было предложение. С 1944 года 29 человек погибли, работая на британских антарктических территориях в научных экспедициях. Род организовывал рейс для родственников погибших — дать им возможность увидеть то место, где жили и умерли их близкие. «Экспедиция Юг-2015», назвали её. Дэвид согласился.
Корабль подошёл к острову Кинг-Джордж, но лед был слишком толстым, корабль не смог подойти к самой базе. Капитан остановил судно, дал пять гудков сирены. Дань памяти. Дэвид смотрел на остров издалека.
Это было очень, очень трогательно, — рассказывал он. — Это сняло тяжесть.
Он получил то, чего не было у его родителей, — место для прощания. Пусть даже видное с палубы корабля, но это было важно.
И я подумал: вот и всё. Это конец.
Но он ошибался.
Ледник движется
Климат меняется. Антарктические ледники тают. Некоторые быстрее, некоторые медленнее. Ледник на острове Кинг-Джордж — один из тех, что переживают интенсивное таяние. Сантиметры в год, метры в десятилетие. Всё, что застряло внутри ледника, движется вместе с ним.
Деннис Белл упал в трещину в 1959 году. Ледник забрал его и 66 лет тащил под собой. В январе 2025 года польские учёные работали у подножия ледника. Обычная экспедиция: картография, геоморфологические исследования. Они шли вдоль края ледника, где тающий лёд оставляет груды камней и осадочных пород. И нашли кости.
Сначала решили: животное, но потом увидели остальное: наручные часы, радиоприёмник, курительную трубку, фрагменты бамбуковых лыжных палок. Обломки масляной лампы, куски палатки. Человек.
Они поставили GPS-маркер, чтобы не потерять место, вернулись на станцию, проверили архивы. Деннис «Тинк» Белл. Метеоролог. Пропал без вести 26 июля 1959 года. Тело не извлечено.
В феврале вернулись уже с полноценной командой. Провели более тщательную археологическую съёмку. Нашли больше фрагментов костей, больше артефактов. Работать было опасно, место, где нашли останки, нестабильное, изрезанное трещинами. Склоны до сорока пяти градусов. Но они извлекли всё, что смогли. Четыре поездки. Каждая деталь была важна.
«Мы приложили все усилия, чтобы Деннис смог вернуться домой», — написали они в отчёте.
66 лет под льдом. 66 лет медленного движения вниз. И только когда ледник растаял достаточно, он отпустил то, что держал.
Звонок из прошлого
Дэвид Белл принял звонок из Великобритании. Ему уже 86 лет. Он давно смирился, что Деннис — это история семьи, которая закончилась в 1959-м. Или, по крайней мере, в 2015-м, когда он съездил к острову.
После звонка с новостями, он скажет:
Я давно оставил надежду найти моего брата, — скажет он потом журналистам. — Это просто поразительно. Невероятно. Я не могу прийти в себя.
Это чудесно, — говорил Дэвид. — Я встречусь с моим братом. Можно сказать, что не стоит радоваться. Но мы рады. Его нашли. Он вернулся домой.
Точка на карте
На острове Кинг-Джордж есть географическая точка. Координаты: 62°06'41" южной широты, 58°51'56" западной долготы. Она называется Bell Point. Её назвали в честь Денниса. Не сразу после трагедии, а позже, когда составляли официальные карты Антарктики. Место, которое носит его имя.
Это всё, что оставалось от романтика, который зачитывался дневниками капитана Скотта. От парня, который разбирал двигатель мотоцикла на кухне и мечтал о приключениях. От метеоролога, который каждые три часа запускал зонды в антарктическую ночь. Мыс Белла, а теперь и: кости, часы, трубка, обрывок ремня.