Когда я положила тетрадь перед мужем сестры, за столом воцарилась мертвая тишина. Антон читал вслух: «31 марта, с десяти до восьми вечера. Подпись Лены». Лицо его каменело с каждой строчкой. А внизу страницы стояла сумма: 147 600 рублей.
— Лена, — медленно произнес он. — Ты же говорила, что платишь Марине?
Но начиналось все безобидно.
— Маринка, выручай! — Лена влетела в квартиру, даже не разувшись. Егор с Мишкой уже стягивали куртки прямо на полу. — Мне на часик в налоговую, очереди там жуткие, с малышами не высижу. А ты дома, тебе несложно же?
Я хотела сказать, что у меня дедлайн по текстам горит, но Лена уже чмокнула меня в щеку:
— Они мультики включат и сидят тихо. Ты лучшая, я быстро!
Хлопнула дверь. Из комнаты грохнуло — началась битва подушками. Я закрыла глаза и сосчитала до десяти. «Часик» у Лены — понятие условное. В прошлый раз растянулся на шесть часов.
После того дня сестра стала заезжать регулярно. Два-три раза в неделю. Схема отточена до автоматизма: звонок, заброс детей, туманное «скоро вернусь» — и растворялась в воздухе.
— Они поели уже, дай печенья, если что, — кричала на ходу.
Печеньем дело не ограничивалось никогда. Мальчишки требовали борщ, котлеты, компот. Мой холодильник пустел с космической скоростью.
— Слушай, это уже перебор, — Сергей смотрел на пустую кастрюлю, где утром были тефтели. — Я понимаю, родня и все такое, но я что, на семью из шести человек работаю? Антон начальником отдела сидит, зарплату хорошую получает.
— Она сестра, — я и сама уже не верила в свои слова.
— Дела! Видел я ее дела — в сторис кофе с подружками постит, пока ты тут обои от ее детей отдираешь.
Ссориться с Леной я боялась. Она умеет переворачивать всё так, что виноватой окажусь я — жадина и детоненавистница. Нужен был другой план.
На следующий день, когда Лена привычно втолкнула детей в прихожую, я вышла с толстой тетрадью.
— Лен, подожди секунду. Распишись здесь.
— Зачем? — Она замерла с одним сапогом в руке.
— Для порядка. Времена сейчас нервные, я за них отвечаю. Пишу: «Приняла Егора и Михаила в 14:00, состояние — здоровы». Ты расписываешься, что передала их мне. И время ставишь.
— Мариш, ты того? — Лена покрутила пальцем у виска. — Мы родные!
— Родные-то родные, а безопасность прежде всего. По новостям показывали — тетка племянника взяла, он упал, синяк поставил, так ее потом опека замучила. Давай быстрее, тебе же торопиться.
Лена фыркнула, но черкнула в тетради. Слишком спешила на маникюр.
Так и повелось. Каждый приход — подпись. Каждый уход — подпись. Я педантично фиксировала время: «Прибыли 13:15. Убыли 19:40».
— Ты бы еще акт на кашу составила, — подкалывала Лена, забирая сытых детей.
— Неплохая мысль, — кивала я и добавляла в примечания: «Обед: борщ, котлеты — 2 порции. Полдник: сырники — 2 порции. Разбита кружка».
— Господи, занудство какое!
Прошел месяц. Второй. Третий. Лена уже не просила — ставила перед фактом: «Завтра к десяти привезу, у меня шоппинг». Ни копейки на продукты. Ни слова о компенсации. «Ну мы же свои, какие деньги между родными».
В среду лопнуло терпение. Горел важный проект, заказчик на нервах, а Лена приволокла детей с соплями.
— Остаточное, не заразно! Посидят тихонько. Очень надо, встреча с одноклассниками!
«Тихонько» обернулось адом — я одной рукой печатала текст, второй вытирала носы и мерила температуру. Вечером открыла тетрадь и взяла калькулятор.
В субботу был день рождения Антона. Собрались всей семьей. Лена порхала в новом платье, рассказывала, какой роскошный подарок ей сделал муж — спа-отель на выходные.
— Вот только детей пристроить некуда, — вздохнула она картинно. — Опять Мариночку придется просить. Она у нас золотая, так любит племянников! Прямо вторая мама для них!
Я отложила вилку. Сергей под столом сжал мое колено — мол, держись. Но я была абсолютно спокойна.
— Кстати, о «второй маме», — я подняла голос. Разговоры стихли. — Антон, с днем рождения еще раз. У меня для тебя подарок. Точнее, информация.
Достала из сумки тетрадь. Лена, увидев клетчатую обложку, поперхнулась.
— Марин, ты чего? — нервно хихикнула. — Стихи читать будешь?
— Не стихи. Реальность. — Я положила тетрадь перед Антоном. — Это отчет за три месяца. Посмотри, пожалуйста.
Антон пододвинул тетрадь, добродушное лицо заинтересовалось.
— Дата, время, подпись Лены... Это что такое?
— График работы няни. Твоя жена наняла меня три месяца назад. Почасовая оплата плюс питание. Вот ее подписи на каждой странице. Подтверждение, что услуга оказана и принята.
Лена вскочила, лицо пошло пятнами.
— Какая няня?! Ты с ума сошла?! Мы родные! Ты хочешь денег с сестры?!
— Родные помогают в беде, Лен. А когда ты возишь ко мне детей трижды в неделю, чтобы сидеть в салонах — это не помощь. Это работа. — Я открыла последнюю страницу. — Я считала по средней ставке для Москвы. Пятьсот рублей в час. Плюс питание — скромно, как в школьной столовой. Итого...
Антон смотрел на цифру. Глаза округлились.
— Сто сорок семь тысяч шестьсот рублей? — прочитал он вслух. — Лена? Ты же говорила, что платишь Марине! Я давал тебе деньги «на няню», когда ты возила детей в развивающий центр по выходным!
Тишина стояла звенящая. Мама замерла с салатом на вилке.
Лена открыла рот. Закрыла. Посмотрела на мужа, на меня, на тетрадь.
— Она врет! Я просто расписывалась, что забрала! Это была шутка! Она сама предложила! — голос сорвался на визг. — Антон, ты ей веришь? Она завидует, что у нас деньги есть!
— Там твои подписи, Лена, — тихо сказал Антон. Он не любил, когда его считали дураком. — Даты. Время. Вот, 12 марта, с десяти до восьми вечера. Десять часов. Ты сказала, что была у мамы, помогала с уборкой.
— Я не была, — подала голос мама с другого конца стола. — 12-го я на даче была.
Лена сжалась.
Я спокойно смотрела на сестру. Никакого торжества — только усталость.
— Я не жадная. Могу простить долг. По-родственному. Но тогда, Лена, никаких внезапных «забросов» детей. И никаких «часик», которые тянутся до вечера. Хочешь няню — найми профессионала. А я тетя. Люблю племянников, но в гостях. По приглашению. С родителями.
Антон молча достал телефон, открыл банковское приложение. Мой телефон пикнул через минуту.
— Перевел. Сто пятьдесят. За нервы и неудобства. Прости, Марин. Думал, вы договорились.
— Антон! — взвизгнула Лена. — Ты отдаешь ей наши деньги?!
— Мои деньги, Лена. Которые я зарабатываю. Пока ты, оказывается, не маме помогаешь и не детей развиваешь, а по своим делам мотаешься. Дома поговорим.
Лена плюхнулась на стул и разревелась. Громко, с подвываниями — как в детстве, когда ей отказывали в мороженом. Никто не кинулся утешать. Все молча ели, отводя глаза.
Я убрала тетрадь в сумку. Сергей налил мне сока и подмигнул.
— Ну что, — сказал он тихо. — Теперь на выходные сами куда-нибудь съездим? Бюджет позволяет.
Я улыбнулась. Впервые за три месяца выходные будут действительно выходными. Без чужих детей, чужих проблем и наглости, которая хуже воровства.
Праздник продолжался, но тосты звучали сдержанно. Лена сидела надутая, ковыряя торт. Антон о чем-то беседовал с Сергеем, явно рад, что все прояснилось. Я откинулась на спинку стула.
Дышалось легко.