Июль в нашем приморском городке — это не время отпусков, а настоящее испытание на прочность. Асфальт плавится так, что каблуки оставляют в нем глубокие отметины, в маршрутках можно варить яйца вкрутую, а цены на помидоры взлетают до небес, словно их везут не с соседней грядки, а прямиком с Марса. Мы с мужем, Сергеем, живем в этом ритме уже пять лет. Я работаю администратором в салоне красоты, он — водителем-экспедитором. Для нас лето — это сезон пахоты, когда нужно заработать денег, чтобы пережить мертвый зимний сезон.
Наша однокомнатная квартира — моя гордость и боль одновременно. Мы взяли ее в ипотеку, сделали простенький, но уютный ремонт, поставили кондиционер (самое важное вложение!) и научились существовать на тридцати трех квадратных метрах, не убивая друг друга. Тишина, прохлада и закрытые жалюзи — вот все, о чем я мечтала после двенадцатичасовой смены на ногах.
Но в тот злополучный вторник моим мечтам не суждено было сбыться.
Я вернулась домой около девяти вечера, мечтая только о душе и ледяном кефире. Но еще в подъезде, поднимаясь на третий этаж, я услышала какой-то подозрительный шум. Громкий смех, топот, визг детей. Сердце предательски екнуло. Неужели соседи сверху опять заливают? Или кто-то перепутал дверь?
Я вставила ключ в замок, но он не поворачивался. Дверь была открыта изнутри. Я толкнула ее и... чуть не споткнулась о гору сумок, чемоданов и надувных кругов в виде фламинго, которые забаррикадировали нашу крошечную прихожую.
— О, Галочка пришла! Хозяйка явилась! — раздался громогласный бас.
Из кухни, вытирая жирные руки о мое парадное полотенце, выплыла тетя Люба — двоюродная сестра матери Сергея. Женщина необъятных размеров и такой же необъятной наглости. За ней семенил ее муж, дядя Валера, в майке-алкоголичке и семейных трусах, а по нашему единственному дивану прыгали двое их внуков — близнецы лет семи, Саша и Паша.
Сергей сидел в углу на табуретке, сжавшись в комок, и выглядел как человек, которого ведут на расстрел, но он забыл, за что именно.
— Здрасьте... — выдавила я, роняя ключи в сумку. — А что тут... Какими судьбами?
— Да вот, решили косточки погреть! — радостно провозгласила тетя Люба, подходя ко мне и пытаясь обнять. От нее пахло потом, поездом и жареной курицей. — Звонили вам, звонили, а вы трубки не берете. Ну, думаем, сюрприз будет! Адрес-то мы помним, Сережка писал. Вот, приехали! На море!
Я перевела взгляд на мужа. Он виновато развел руками.
— Галь, ну они... они уже у двери стояли, когда я пришел. Не мог же я их на улице оставить.
— Конечно, не мог! — подхватил дядя Валера, доставая из пакета бутылку теплого пива. — Мы ж родня! Свои люди! Что мы, в гостиницу пойдем деньги тратить, когда у племянника квартира пустует? Ну, в смысле, не пустует, но место-то есть! В тесноте, да не в обиде!
Я смотрела на этот табор и чувствовала, как внутри меня закипает вулкан. Однокомнатная квартира. Нас двое. Их четверо. Итого шесть человек на тридцать три метра.
— И надолго вы к нам? — спросила я, стараясь, чтобы голос не дрожал.
— Да как пойдет! — махнула рукой тетя Люба. — Недельки на две, может, на три. Пока деньги не кончатся или пока не надоест. Ты, Галя, не переживай, мы люди неприхотливые. Нам много не надо. Главное — море рядом!
Вечер превратился в ад. Мне пришлось доставать из кладовки старый надувной матрас, который спускал воздух каждые два часа. Близнецы оккупировали телевизор, включив мультики на полную громкость. Дядя Валера курил на балконе, и дым тянуло в комнату, несмотря на работающий кондиционер. Тетя Люба хозяйничала на моей кухне.
— Галя, а что у вас холодильник такой пустой? — кричала она оттуда. — Ни колбаски, ни сыра нормального. Одни йогурты да трава какая-то. Мужика кормить надо! Я вот достала фарш, котлет нажарила, только масла у вас мало было, пришлось водой разбавлять.
Она нажарила котлет. Из того фарша, который я купила, чтобы сделать заготовки на неделю. И масла у меня была полная бутылка дорогого, оливкового. Она извела его на жарку котлет?
— Тетя Люба, это было масло для салатов, — тихо сказала я.
— Да какая разница! — отмахнулась она. — Главное, вкусно! Садитесь жрать, пока горячее!
Ночь мы провели на полу на кухне. Сергей постелил нам одеяло, но спать было невозможно. Надувной матрас в комнате скрипел, дядя Валера храпел так, что вибрировали стены, а дети во сне пинались и хныкали.
Утром я встала с чугунной головой. Мне нужно было на работу. В ванной было занято — там плескался дядя Валера, напевая что-то про «шальную императрицу». Я ждала сорок минут. Опоздала.
— Галя, ты когда с работы пойдешь, купи хлеба, молока, яиц десятка три, а то дети омлет любят, — напутствовала меня тетя Люба, когда я пулей вылетала из квартиры. — И арбуз захвати! Мы на пляж пойдем, а к вечеру арбузика холодненького хочется.
Я ничего не ответила. Просто ушла.
Весь день на работе я была как на иголках. Клиентки что-то рассказывали, жаловались на мужей и жару, а у меня перед глазами стояла моя квартира, превращенная в общежитие. Сергей присылал смски: «Прости, зай, я не знал, как отказать», «Они же родственники», «Потерпи немного».
Вечером я вернулась домой с продуктами. Купила самый минимум, потому что денег до зарплаты оставалось немного.
Дома меня ждал сюрприз. Пол был усыпан песком. На сушилке в ванной, поверх моих блузок, висели мокрые плавки дяди Валеры и детские купальники. В раковине горой громоздилась посуда.
— О, кормилица пришла! — обрадовался дядя Валера, не отрываясь от телевизора. — А пивка не взяла? Эх, жаль. Ну ладно, у меня свое есть.
Тетя Люба встретила меня с претензией.
— Галя, мы на пляж ходили, так там цены — ужас! Кукуруза сто пятьдесят рублей! Мы голодные вернулись. Ты давай, готовь что-нибудь посущественнее. Борща навари, что ли. Кастрюля у тебя есть большая?
— Тетя Люба, я устала, — сказала я, ставя пакеты. — Я на работе была.
— Ну и что? — искренне удивилась она. — Ты же хозяйка. Женщина. Твоя обязанность — гостей накормить, напоить, спать уложить. Мы к вам со всей душой, а ты лицо воротишь. Нехорошо.
Я посмотрела на Сергея. Он мыл посуду, стараясь не смотреть мне в глаза. Он был мягким человеком, добрым, но совершенно не умел выстраивать границы. Для него слово «родня» было священным, даже если эта родня садилась ему на шею и свешивала ноги.
Так прошло три дня. Три дня ада. Песок был везде — в постели, в еде, в ванной. Мои шампуни и кремы исчезали с космической скоростью («Ой, Галя, я попробовала твой крем, такой хороший, намазала плечи, а то сгорели!»). Продукты, которые я покупала, съедались мгновенно. Дети прыгали, орали, разбили мою любимую вазу.
— На счастье! — заявила тетя Люба, сметая осколки под диван. — Не жалей, старье какое-то.
Но последней каплей стало не это.
В пятницу я вернулась пораньше, у меня отменилась последняя запись. Захожу домой и слышу разговор на кухне.
— ...да нормально устроились, — вещал дядя Валера кому-то по телефону. — Квартирка маленькая, конечно, но бесплатно же! Кондер есть, до моря минут двадцать пешком. Племянник лопух, конечно, но молчит. А жена его зыркает, но тоже терпит. Так что мы тут задержимся, Валерка, ты там передай нашим, пусть тоже подтягиваются через недельку, мы как раз уедем, место освободим. Сэкономим кучу бабла, на пиво останется!
У меня потемнело в глазах. «Лопух». «Зыркает». «Бесплатно». Они не просто приехали в гости. Они нас использовали. Цинично, нагло, с ухмылочкой. Они считали нас дурачками, за счет которых можно классно отдохнуть.
Я тихо закрыла входную дверь, чтобы они не слышали, что я пришла, и вышла обратно на улицу. Мне нужно было проветриться и подумать. Ярость бурлила во мне, требуя выхода. Скандал? Крики? Вышвырнуть их вещи с балкона? Нет. Это слишком просто. Они тогда обидятся, начнут орать на всю Ивановскую, что мы неблагодарные, ославят на всю родню.
Нужно действовать их же методами. Цинично и расчетливо.
Я зашла в ближайшее интернет-кафе (да, у нас в городе они еще остались для туристов), села за компьютер и открыла файл Excel. Я работала администратором и знала, как составлять счета.
Полчаса работы — и документ был готов. Я распечатала его в двух экземплярах.
Вернулась домой я с каменным лицом. В квартире пахло жареной рыбой — тетя Люба снова хозяйничала, и, судя по всему, рыбу они купили на рынке, но жарили на моем масле и с моими специями.
— О, Галя! Садись, рыбка — во! — махнул рукой дядя Валера.
— Спасибо, я не голодна, — сказала я и прошла в центр комнаты. — Сергей, иди сюда. И вы, гости дорогие, присядьте. Разговор есть.
Сергей вышел из ванной, вытирая руки. Он сразу напрягся, увидев мое лицо. Тетя Люба и дядя Валера переглянулись, но сели за стол, продолжая жевать.
— В чем дело, Галочка? Случилось чего?
— Случилось, — кивнула я. — Я тут посчитала наши расходы за последние четыре дня. И поняла, что наш семейный бюджет не тянет такое количество людей. Поэтому я решила перевести наши отношения в рыночную плоскость.
Я положила перед дядей Валерой распечатанный лист.
— Что это? — он прищурился, пытаясь прочитать мелкий шрифт.
— Это счет, — спокойно объяснила я. — За услуги проживания в мини-отеле «У Галины». Давайте пройдемся по пунктам.
В комнате повисла тишина. Слышно было только, как жужжит муха и работает кондиционер.
— Пункт первый: Проживание. 4 ночи. Учитывая высокий сезон, близость к морю, наличие кондиционера и кухни, средняя цена по рынку за такую квартиру — 3500 рублей в сутки. Итого: 14 000 рублей.
Глаза тети Любы полезли на лоб. Она перестала жевать рыбу.
— Галя, ты что, с ума сошла? Мы же родственники!
— Родственники, тетя Люба, приезжают по приглашению, — жестко отрезала я. — И не на шею садятся, а ведут себя прилично. А вы приехали без предупреждения и ведете себя как в отеле «все включено». Продолжим.
— Пункт второй: Питание. Завтраки, ужины, перекусы. Я посчитала продукты, которые вы съели из наших запасов, плюс то, что я покупала. Мясо, масло, овощи, фрукты, бытовая химия. Плюс услуги повара — то есть мои. Готовка в жару стоит дорого. Итого: 8 000 рублей.
— Ты... ты нам счет за котлеты выставляешь?! — взвизгнула тетя Люба. — За те три котлеты, что Сережка съел?!
— Я выставляю счет за пустой холодильник и мое оливковое масло за тысячу рублей, на котором вы жарили полуфабрикаты.
— Пункт третий: Клининг и амортизация. Песок по всей квартире, который я убираю каждый вечер. Стирка вашего белья моим порошком. Вода, электричество (кондиционер-то не выключается). Разбитая ваза (ее я оценила в 1500 рублей, это был подарок). Итого: 5 000 рублей.
Я сделала паузу, глядя на их багровеющие лица.
— Пункт четвертый: Услуги консьержа и аниматора. Терпение ваших детей, шум, неудобства, сон на полу на кухне для хозяев. Это идет как «моральный ущерб». 3 000 рублей.
— Итого к оплате: 30 000 рублей. Оплатить можно переводом на карту или наличными. Прямо сейчас.
Дядя Валера вскочил, опрокинув стул.
— Ты что, охренела, девка?! Какие тридцать тысяч?! Мы к племяннику приехали! Серега, ты чего молчишь?! Твоя баба нас на бабки ставит!
Сергей стоял бледный. Он смотрел на меня, на листок со счетом, потом на красного от злости дядю.
— Сережа не молчит, — ответила я за мужа. — Сережа работает по двенадцать часов, чтобы ипотеку платить. А вы его лопухом называете. Я слышала ваш разговор, дядя Валера. «Квартирка маленькая, зато бесплатно». Так вот, халява закончилась. Либо вы платите по счету и живете еще три дня (по предоплате!), либо собираете вещи и съезжаете прямо сейчас.
— Да мы... Да я всей родне расскажу! — заорала тетя Люба. — Что вы за люди такие! Жиды! Крохоборы! Родную кровь на улицу гонят!
— Рассказывайте, — кивнула я. — Обязательно расскажите. И про то, как вы без спроса приехали, и про то, как вы нас на кухню выселили, и про то, как вы следующую партию халявщиков сюда зазывали. Пусть все знают. Мне скрывать нечего.
— Сережа! — взмолилась тетя Люба, поворачиваясь к племяннику. — Ну скажи ей! Мы же тебя нянчили! Мы же тебе на свадьбу пять тысяч подарили!
Сергей поднял глаза. В них я увидела усталость и... решимость. Наконец-то.
— Тетя Люба, — тихо сказал он. — Галя права. Вы перегнули палку. Мы не отель. И мы не богачи, чтобы вас содержать. Вы приехали, даже хлеба не купили ни разу. Пиво только дяде Валере.
— Ты попрекаешь меня пивом?! — возмутился дядя Валера.
— Я не попрекаю. Я просто согласен с женой. Платите или уезжайте.
В комнате стало тихо. Близнецы, почувствовав напряжение, перестали скакать и притихли в углу.
— Ах так... — прошипела тетя Люба. — Ну и ладно. Ну и подавитесь своей квартирой. Ноги нашей здесь больше не будет! Валера, собирай детей! Мы уходим!
— А деньги? — напомнила я.
— Какие деньги?! — визгнула она. — Мы уезжаем!
— За четыре дня проживания вы все равно должны. Но, — я сделала великодушный жест, — так и быть. Считайте это моим подарком на прощание. Но вазу я вам не прощу. Полторы тысячи на стол. Или я вызываю полицию. Порча имущества.
Они собирались так быстро, словно за ними гнались волки. Вещи летели в сумки комом. Тетя Люба метала громы и молнии, проклиная нас до седьмого колена. Дядя Валера бурчал что-то про «стерву-жену» и «подкаблучника-мужа».
На стол они швырнули тысячу рублей.
— Больше нет мелких! — рявкнул дядя Валера.
— Сойдет, — сказала я.
Через двадцать минут квартира опустела. Остался только запах жареной рыбы, песок на полу и перевернутый вверх дном диван.
Когда за ними захлопнулась дверь, Сергей опустился на стул и закрыл лицо руками.
— Господи, как стыдно... — прошептал он.
— Стыдно, Сережа, — это когда ты приходишь в чужой дом и ведешь себя как свинья, — сказала я, беря веник. — А защищать свой дом не стыдно.
— Они теперь с нами разговаривать не будут. Мать расстроится.
— Мать поймет. А если не поймет — объясним. Сереж, они назвали тебя лопухом. Они планировали сюда еще толпу заселить. Ты хотел все лето спать на полу на кухне?
Он посмотрел на меня, потом на пустую комнату. Вздохнул.
— Нет. Не хотел. Ты... ты крутая, Галь. Я бы так не смог. Счет этот... Это было сильно.
— Это было необходимо.
Мы убирались до двух часов ночи. Выметали песок из всех щелей, мыли посуду, перестирывали белье. Я вылила остатки прогорклого масла, выбросила заветренные котлеты.
Когда мы наконец легли в свою постель — чистую, прохладную, без скрипа надувного матраса — я почувствовала такое блаженство, которое не сравнится ни с одним отпуском.
— Галь? — позвал Сергей в темноте.
— М?
— А счет ты правда серьезно составила? Или пугала?
— Серьезно. Я даже налог туда не включила, пожалела.
Он хмыкнул, обнял меня и уткнулся носом мне в шею.
— Спасибо тебе. Что выгнала их. Я правда не знал, как это сделать.
— Обращайся. Услуга «выселение наглых родственников» — для мужа бесплатно.
На следующий день мне позвонила свекровь. Я приготовилась к обороне, но голос у нее был спокойный.
— Галя, мне Люба звонила. Кричала, жаловалась. Говорит, вы их на улицу выгнали, деньги требовали.
— Было дело, мама, — не стала отпираться я. — Только не на улицу, а предложили оплатить проживание. Они отказались.
— И правильно сделала, — неожиданно сказала свекровь. — Я этой Любе давно говорила: имей совесть, дети работают, ипотека. А она: «Да ладно, свои люди». Вот и получили «свои». Ты, Галя, молодец. Характер у тебя есть. С такими только так и надо. А Сережка мой мягкотелый, в отца. Береги его.
Я улыбнулась.
— Берегу, мама. Как зеницу ока.
Больше «пляжные туристы» нас не беспокоили. Говорят, они теперь ездят в Анапу, снимают там сарайчик за бешеные деньги и всем рассказывают, какая у них ужасная родня в нашем городе. А мы и не против. Главное, что у нас дома теперь снова тихо, прохладно и пахнет только морем, а не чужой наглостью.
🔔 Уважаемые читатели, чтобы не пропустить новые рассказы, просто подпишитесь на канал 💖
Читайте также: