Делатель Иисусовой молитвы и наставник в умном делании
Перейдем к вопросу об исихастской аскезе в личном опыте о. Иоанна. Понимание его опыта в контексте исихазма открывает для нас существен-ные аспекты его подвига, которые на поверхности не лежат <...> В преклонном возрасте о. Иоанн не мог участвовать в монастырских службах и принимать паломников как прежде, он с оттенком иронии называл себя и своих помощников келлиотами[1]. О своем «келлиотском» этапе о. Иоанн писал: «А я, всю жизнь прожив в народной молве, сейчас благодарю Бога, что хоть в последний час жизни Он даровал мне сладость уединения и молитвы неразвлекательной» [Письма архимандрита Иоанна (Крестьянкина) 2004: 57]. На первый взгляд старец Иоанн коснулся внешних обстоятельств — долгие годы у него не было возможности предаться молитвенному деланию из-за народа, теперь молитва стала более уединенной и внимательной. Сладость молитвенного уединения он вкусил в последний час жизни, этот символ напоминает нам притчу о делателях в винограде (Мф 20:1–16).
Теперь поставим слова о. Иоанна в исихастский контекст. Во-первых, подчеркнем, что прп. Нил Сорский понимал исихию как жизнь «без молвы», без шума помыслов — безмолвие ума. Таким образом, слова о. Иоанна можно истолковать так: большую часть жизни он провел в молве, на приходах и в монастыре, сейчас он благодарит Бога за «келлиотское» уединение (священное безмолвие). Это особый дар услаждения уединением — ум безмолвствует от помыслов и не отвлекается от Иисусовой молитвы — наряду с духовным деланием стало больше исихастского созерцания. Во-вторых, по поводу сладости уединения-безмолвия заметим, что согласно святите-лю Игнатию сладость безмолвия, сравнительно высокий опыт, — дается тому, кто прошел через горечь безмолвия: «Тяжко претерпевать злострадание безмолвия для привыкшего к рассеянности <...> После кратковременного труда безмолвие и уединение соделаются вожделенными по причине плодов... Преподобный Арсений Великий <...> услышал голос: “Арсений! Беги, молчи, безмолвствуй: это корни безгрешия”» [Игнатий (Брянчанинов), свт. 1993: 206]. Сладость уединения заключается в плодах безмолвия, то есть в безгрешии (бесстрастии). Начало безгрешия ощутимо уже в священном безмолвии, когда действие страстных помыслов ослабляется и подвижник переживает внутреннюю умиротворенность, духовную сладость.
В-третьих, вспомним, как архим. Иоанн свидетельствовал, что его духовник, старец Серафим, в последний час сподобился радости — возвращения дара непрестанной молитвы. Не сподобился ли архим. Иоанн в «келлиотский» период дара высокой молитвы? Исихастская «истинная молитва» была у о. Иоанна в лагере, в условиях, когда сильно действовала память смертная [Смирнова 2006: 133][2]. Опыт о. Иоанна и опыт о. Серафима (Романцова) можно сопоставить с тремя этапами благодатного христианского пути, о которых мы упомянули выше. В-четвертых, уточним, что подразумевается под молитвенной сладостью, — для этого проанализируем выражение о. Иоанна «неразвлекательная молитва». Исихастские писания обычно упоминают неразвлекаемую молитву, так, иером. Арсений (Минин) учил: «С трудом приобретается навык к внимательной, неразвлекаемой молитве, и когда он усвоится, то молитва делается источником непрестанного духовного утешения» [Афонское Добротолюбие 2015: 26]. Неразвлекательную молитву можно считать вариантом понятия о неразвлекаемой молитве. Откуда заимствован этот вариант? Из Оптиной пустыни. Старец Варсонофий так рассуждал о ступенях молитвы Иисусовой: «Первый от Господа дар в молитве — внимание, то есть когда ум может держаться в словах молитвы, не развлекаясь помыслами. Но при такой внимательной, неразвлекательной молитве сердце еще молчит <...> второй дар — это внутренняя молитва... когда молятся ум и сердце вместе <...> страсти уже побеждены <...> но не уничтожены, они могут ожить при нерадении <...> Третий дар есть — молитва духовная <...> человек еще живет на земле <...> а умом, мыслями он весь в Боге <...> Эта молитва — молитва видения» [Душеполезные поучения преподобных Оптинских старцев 2000: 458].
Согласно прп. Варсонофию, молитва бывает: 1) неразвлекательной — это умная молитва, ум заключен в слова молитвы; 2) внутренней — это умно-сердечная молитва, она помогает побеждать страстные помыслы; 3) духовной — молитва видения (сходное понятие есть у прп. Нила Сорского). В данном случае старец Варсонофий описывает не все ступени молитвенного восхождения исихаста, нет начала в виде устной молитвы, нет прорисовки молитвенного восхождения в деталях, отсутствует артикулированное отличие естественного созерцания от сверхъестественного созерцания во время молитвы[3]. Еще раз уточним смысл приведенной цитаты о. Иоанна в исихастском контексте. О. Иоанн благодарит Бога, что в последний час жизни Он даровал ему сладость безмолвия и сладость молитвы неразвлекательной (словесной, умной молитвы). Молитва неразвлекательная может быть у человека, который борется со страстями. Если имеет место сладость молитвы неразвлекательной, то у исихаста уже созрели плоды умной молитвы. Говоря в терминах прп. Варсонофия, сладость молитвы неразвлекательной о. Иоанн вкушал на ступени молитвы внутренней(сопряженной с умно-сердечной и самодвижной молитвой) и на ступени молитвы духовной (сопряженной с благодатной прозорливостью и созерцанием). В годы заключения у о. Иоанна был опыт молитвы внутренней и молитвы духовной, но потом обстоятельства жизни изменились, и молитвенное устроение стало иным. В последние годы жизни по милости Божией о. Иоанн мог снова вкушать опыт высоких ступеней молитвы Иисусовой.
Будучи опытным делателем Иисусовой молитвы, о. Иоанн давал чадам разъяснения о практике умной молитвы [Письма архимандрита Иоанна (Крестьянкина) 2004: 198]. Иногда советовал просить Бога о даровании Иисусовой молитвы [Письма архимандрита Иоанна (Крестьянкина) 2004: 147–148][4]. Умное делание предполагает синергию, восхождение по ступеням Иисусовой молитвы — это не психотехника, а благодатный дар — «Господь <...> даяй молитву молящемуся (Κύριος... διδοὺς εὐχὴν τῷ εὐχομένῳ)» (1 Цар 2, 7, 9). Старец Иоанн не давал умную молитву пастве как универсальный рецепт от всех проблем. Сохранилось письмо, в котором о. Иоанн отказался говорить со своим адресатом об Иисусовой молитве, потому что подобное наставление было преждевременным [Там же: 203]. Того, кто хотел за счет молитвенных усилий побыстрее достичь внутренней молитвы, о. Иоанн останавливал: «Ослабь свое молитвенное правило. Ведь когда начинают творить Иисусову молитву и одновременно сохраняют в душе и сердце страсти, — может случиться и психическое повреждение» [Там же: 202].
Представление о. Иоанна об искусстве молитвы Иисусовой было всесторонним — для него имело значение и количество, и качество молитв (покаянный дух, неразвлеченный ум). «Постепенно идет обучение величайшему <...> художеству — молитве. Мы, как несовершенные, заботясь о качестве молитвы, должны помнить и о том, чтобы обращаться к Богу почаще <...> Апостол заповедал непрестанно молиться. Но возможно ли это для нас, жи-вущих в миру и обремененных многими житейскими заботами? Дорогие мои, возможно и при многих трудностях нашей жизни просто необходимо. Не устами, а сердцем; не в храме только или дома пред образами, а занимаясь делами своего звания», — призывал он с амвона [Иоанн (Крестьянкин), архим. 2014: 221–222]. Матери грудного ребенка о. Иоанн объяснял, что краткословные молитвы помогают не только монахам: «Не случай но попала тебе в руки книга об Иисусовой молитве именно сейчас... Не связывай себя никакими определенными молитвенными правилами, это породит только расстройство и уныние. Живи свободно и легко памятью Божией, и в этом будет тебе защита, и помощь, и вся жизнь: “Господи, помилуй! Господи, благослови!”» [Полюбите Любовь 2015: 252–253]. В совете «жить свободно памятью Божией» прозвучал патристический термин μνήμῃ Θεοῦ — это память Божия, тесно связанная с практикой исихастской молитвы.
Заключение
В данной статье мы проследили, как исихастские подвижники личным примером и духовническим руководством влияли на о. Иоанна. Это началось с орловского старца Георгия Коссова, продолжилось духовным окорм-лением у старца Иоанна (Соколова). Около двадцати лет духовником о. Иоанна (Крестьянкина) был Глинский старец Серафим (Романцов). Мы отметили, что исихастские тексты и живое общение с исихастскими подвижниками в Псково-Печерском монастыре воздействовали на духовную жизнь о. Иоанна. Наконец, с помощью ресурсов исихастской традиции мы изучали возможности детализированной интерпретации духовного опыта о. Иоанна, сопоставили его с опытом прп. Нила Сорского, аввы Арсения Египетско-го, свт. Игнатия (Брянчанинова), свт. Феофана Затворника, прп. Амвросия Оптинского, прп. Варсонофия Оптинского, прп. Силуана Афонского и о. Софрония (Сахарова). Кратко ознакомились с тем, как о. Иоанн учил о молитве Иисусовой, самом характерном духовном упражнении для исихастов.
Нам представляется, что рассмотрение духовного наследия архимандрита Иоанна (Крестьянкина) в контексте исихастской традиции дает ключ к его углубленному богословскому изучению. Это методологически оправданно и позволяет исследователям точнее понимать и пояснять нетривиальный, в чем-то уникальный и в то же время традиционный для исихазма опыт о. Иоанна. В ходе размышлений о старце Иоанне нам вспоминаются строки, которые когда-то Дж. Малони написал о другом старце — прп. Ниле Сорском: «Нил старается преподнести патристическое учение об “умном делании”. Впрочем, он не просто составитель антологий (anthologist) <...> Он демонстрирует настоящий синтез, основанный на знании творений этих Отцов и, что важнее, на личной убежденности, ко-ренящейся в опыте его духовной жизни <...> Нил считает неполезным предлагать новые теории, выходящие за пределы традиции этих Отцов <...> Следовательно, Нила можно классифицировать в качестве исихаста, приверженца данного типа духовности в лучших его традициях» [Maloney 1973: 144]. Знакомство с архим. Иоанном также оставляет впечатление, что он преподносит святоотеческое умное делание не как рядовой составитель аскетических сборников, а как опытный исихаст, который в своих размышлениях достиг того, что можно назвать патристическим синтезом. Старец Иоанн испытал на собственном опыте то, о чем учили Отцы, в чем были согласны Отцы (consensus patrum), — и по этой причине о. Иоанн мог как пастырь преподнести исихастское наследие современным людям, живущим в самых разных условиях.
Источники
Афонское Добротолюбие о безмолвии и молитве. Святая Гора Афон, 2015. 633 с.
Варсонофий Оптинский, прп. Беседы. Келейные записки. Духовные стихотворения. Воспоминания. Письма. «Венок на могилу Батюшки». Введенский ставропигиальный мужской монастырь Оптина пустынь, 2009. 704 с.
«Друг друга тяготы носите...»: жизнь и пастырский подвиг священномученика Сергия Мечёва: в 2 кн. Кн. 2. Беседы. Проповеди. Письма / сост. А. Ф. Грушина. Москва, 2017. 498 с.
Душеполезные поучения преподобных Оптинских старцев. В 2 т. Т. 1. Издание Введенской Оптиной пустыни, 2000. 686 с.
Игнатий (Брянчанинов), свт. Аскетические опыты. Т. 2. Москва : Правило веры, 1993. 531 с.
Иоанн (Крестьянкин), архим. Письма разных лет. Москва : Вольный Странник, 2023. 592 с.
Иоанн (Крестьянкин), архим. Проповеди Великого поста. Москва : Правило веры, 2014. 180 с.
От сердца к сердцу. Письма архимандрита Иоанна (Крестьянкина). Издание Свято-Успенского Псково-Печерского монастыря, 2015. 325 с.
Письма архимандрита Иоанна (Крестьянкина). Издание Свято-Успенского Псково-Печерского монастыря, 2004. 496 с.
Полюбите Любовь. Воспоминания о духовном отце — архимандрите Иоанне (Крестьянкине). Издание Свято-Успенского Псково-Печерского мо-настыря, 2015. 440 с.
Смирнова Т. С. Воспоминание о Промысле Божием, милующем нас, не понимающих Его любви. Издание Свято-Успенского Псково-Печерского монастыря, 2016. 250 с.
Смирнова Т. С. Память сердца. Издание Свято-Успенского Псково-Печерского монастыря, 2006. 328 с.
Сочинение студента III курса МДА священника И. Крестьянкина по истории Русской Церкви на тему: «Преподобный Серафим Саровский чудотворец и его значение для русской религиозно-нравственной жизни того времени». Издание Свято-Успенского Псково-Печерского монастыря, 2008. 111 с.
Творения аввы Евагрия: Аскетические и богословские трактаты / пер. и ком-мент. А. И. Сидорова. Москва : Мартис, 1994. 362 с.
Κλῖμαξ τοῦ Ἰωάννου τοῦ Σιναΐτου. Ωρωπός, 1978. 238 σ.
Литература
Андрей (Коротков), иером. Исповеднический подвиг архимандрита Иоанна (Крестьянкина) по материалам следственного дела Центрального архива ФСБ России // Христианское чтение. No 3, 2023. С. 378–386.
Беглов А. Л. Святоотеческое сознание русского старчества (XIX — начало XX века) // Русская патрология: Материалы академической конференции. Сергиев Посад : Московская Православная Духовная Академия, 2009. С. 310–367.
Громыко М. М., Буганов А. В. О воззрениях русского народа. Москва : Паломник, 2000. 543 с.
Захария (Захару), архим. Вспомни твою первую любовь. Свято-Троицкая Сергиева лавра, 2018. 427 с.
Иоанн (Маслов), схиархим. Глинская пустынь. История обители и ее духовно-просветительская деятельность в XVI–XX веках. Москва : Издательский отдел Московского Патриархата, 1994. 607 с.
Иоанн (Маслов), схиархим. Глинский патерик. Москва : Самшит, 1997. 767 с.
Исихазм: аннотированная библиография / под ред. С. С. Хоружего. Москва : Издательский совет Русской Православной Церкви, 2004. 912 с.
Лосский Вл. Спор о Софии. Статьи разных лет. Москва : Издательство Свято-Владимирского братства, 1996. 195 с.
Мейендорф И., протопр. Пасхальная тайна: Статьи по богословию. Москва : Эксмо: ПСТГУ, 2013. 832 с.
Настольная книга священнослужителя. Москва : Издание Московской Патриархии, 1978. 800 с.
Сидоров А. И. Трактат «Метод священной молитвы и внимания» и его место в традиции исихазма // Богословский вестник. 1996. No 2. С. 90–127.
Хоружий С. С. Исследования по исихастской традиции: в 2 т. Т. 2. Многогранный мир исихазма. Санкт-Петербург : Издательство Русской христианской гуманитарной академии, 2012. 448 с.
Шпидлик Т. Молитва согласно преданию Восточной Церкви. Москва : Дар; Санкт-Петербург : Издательство Олега Абышко, 2011. 576 с.
Constas M. “Attend to Thyself”: Attentiveness and Digital Culture // Theologia Orthodoxa. Vol. 67. No 2, 2022. P. 365–375.
Deseille P. La dottrina spirituale di Giovanni Climaco // Kharalampidis K. P. et al. Giovanni Climaco e il Sinai. Atti del IX Convegno ecumenico internazionale di spiritualita ortodossa. Bose, 2002. P. 95–133.
Maloney G. A. The Spirituality of Nil Sorskij. The Hague; Paris, 1973. 302 p.
Статья из журнала Сретенское слово
[1] Келлиями назывался один из духовных центров египетского исихазма
[2] О. Иоанн вспоминал: «В заключении у меня была истинная молитва, и это потому, что каждый день был на краю гибели» [Иоанн (Крестьянкин) 2023: 113]. Ср. с классическим изречением об исихастской чистой молитве: «Если ты богослов, то будешь молиться истинно, а если истинно молишься, то ты — богослов» [Творения аввы Евагрия 1994: 83].
[3] У старца Варсонофия встречается более полный вариант перечисления ступеней Иисусовой молитвы: молитва устная, молитва умственная, молитва сердечная, молитва духовная. См: [Варсонофий Оптинский, прп. 2009: 140].
[4] Молитва о даровании Иисусовой молитвы была составлена старцами Оптиной пустыни.
