Часть 1. Бухгалтерия упущенных возможностей
Пётр сидел на диване, закинув ногу на ногу, и перебирал листы плотной бумаги, скреплённые степлером. Он напоминал себе римского патриция, который устал от государственных дел и теперь снизошел до общения с челядью. В комнате пахло не выпечкой и не кофе — воздух был пропитан электричеством, словно перед грозой, хотя небо за стеклом оставалось чистым и равнодушным к людским дрязгам.
Нина вошла в гостиную, держа в руках папку с отчетами. Она только что вернулась с совещания, где решались судьбы двух филиалов, и меньше всего ей хотелось обсуждать домашние неурядицы. Она работала директором по региональному развитию в крупном логистическом холдинге, и её мозг всё ещё переваривал цифры квартальной прибыли.
— Нам нужно поговорить, — начал Пётр, не меняя позы. Его тон был пропитан тем особым высокомерием, которое часто маскирует глубокую неуверенность.
— Я слушаю, — Нина положила папку на комод и расстегнула верхнюю пуговицу блузки. Шея затекла.
Пётр протянул ей стопку бумаг.
— Я хочу развода. Это не новость, мы к этому шли. Но я тут всё обдумал. Я не собираюсь уходить с пустыми руками, как благородный идиот из женских романов. Я составил смету.
Нина нахмурилась. Слово «смета» в контексте брака звучало дико.
— Смету? Ты делал ремонт в ванной, пока меня не было?
— Бери выше, — усмехнулся Пётр. — Это счет за мои услуги. За то время, что я потратил на тебя. На твою карьеру. На этот брак.
Нина взяла бумаги. Листы были распечатаны на качественном принтере, заголовки выделены жирным шрифтом. Заглавие гласило: «АКТ ВЫПОЛНЕННЫХ РАБОТ И УПУЩЕННОЙ ВЫГОДЫ ЗА ПЕРИОД 2014–2024 гг.».
— Ты шутишь? — её голос стал ровным, холодным.
— Я абсолютно серьёзен. Пока ты строила из себя бизнес-леди, я обеспечивал тыл. Я пожертвовал своим развитием. Я мог бы стать великим фотографом или открыть свою студию дизайна, а вместо этого возил тебя на корпоративы, терпел твоих истеричных подруг и слушал нытье про плохих поставщиков. Это стоит денег.
Нина начала читать. Строчки прыгали перед глазами, складываясь в абсурдную картину мира Петра.
Психологическая поддержка (выслушивание жалоб на руководство) — 300 часов. Ставка: 2000 руб/час.*
Услуги водителя (поездки в «Ашан», на дачу к родителям, в аэропорт) — 150 выездов. По тарифу «Бизнес» такси.*
Сексуальные услуги (исполнение супружеского долга при отсутствии желания с моей стороны) — 400 актов. Ставка договорная, рыночная.*
Упущенная выгода (нереализованный потенциал творческой личности из-за токсичной атмосферы в доме) — 5 000 000 рублей.*
Итоговая сумма внизу страницы обведена красным маркером. Восемь миллионов четыреста тысяч рублей.
— Ты хочешь, чтобы я заплатила тебе восемь миллионов за то, что ты со мной жил? — Нина подняла на него глаза. В них не было слез, только искреннее изумление масштабом наглости.
— Это компенсация, — Пётр пожал плечами. — Ты зарабатываешь много. Для тебя это подъемная сумма. Я хочу начать новую жизнь, и мне нужен стартовый капитал. Я считаю, это справедливо. Я вложил в тебя лучшие годы, Нина. Я стал твоей тенью. Теперь плати за амортизацию.
Он выглядел настолько уверенным в своей правоте, что Нине на секунду показалось, что она спит. Пётр, который последние три года перебивался случайными заработками на фрилансе и большую часть времени лежал на этом самом диване, рассуждая о несправедливости мироздания, теперь требовал оплаты за своё бездействие.
— А пункт про «секс при отсутствии желания»? — переспросила Нина, чувствуя, как в груди начинает пульсировать горячий ком. — Это ты про те случаи, когда ты был пьян?
— Не придирайся к мелочам. Это комплексная оценка. Если ты откажешься, я пойду к твоим партнерам. Я расскажу всем, что великая начальница дома — тиран, который подавляет творческую личность мужа. У меня есть дневники. Фотографии.
Шантаж. Он перешёл к шантажу так легко, словно заказывал пиццу.
— Да пошёл ты к чёрту! — вырвалось у Нины.
— Не старайся, — Пётр зевнул. — Эмоции оставь для подчиненных. Я жду перевода на счет до пятницы. Иначе мы будем делить квартиру, машину и твою репутацию. И поверь, я умею быть убедительным.
Часть 2. Термодинамика ярости
Что-то щелкнуло в голове Нины. Громко, отчетливо, как перегорающий предохранитель на подстанции высокого напряжения. Это не была обида. Обида — чувство для слабых. Это была чистая, дистиллированная злость. Злость такой концентрации, что от неё перехватило дыхание.
Она посмотрела на мужа. На его самодовольное лицо, на холеная бороду, которую он подстригал в барбершопе за её деньги, на брендовую футболку, купленную ею в Милане. Он сидел здесь, в квартире, за которую она платила ипотеку, и выставлял ей счет за своё паразитирование.
Нина швырнула бумаги в лицо Петру. Листы разлетелись белым веером, один край больно резанул его по щеке.
— ТЫ ОХРЕНЕЛ?! — её крик заставил Петра вздрогнуть. Он ожидал слез, уговоров, «давай начнём сначала», но не этого.
— Нина, успокойся, истерика тебе не поможет...
— ЗАТКНИСЬ! — она схватила со стола тяжелую хрустальную пепельницу. Пётр отшатнулся, испуганно вжавшись в спинку дивана. — Ты выставил мне счет? Ты, ничтожество, посчитал каждый час? Ты, который годами ныл, что мир тебя не ценит, пока я пахала как проклятая?!
Она запустила пепельницу в стену над его головой. Тяжелый предмет с грохотом врезался в обои, оставив вмятину, и упал на пол.
— Ты больная! — взвизгнул Пётр. — Я вызову полицию!
— Вызывай! — Нина металась по комнате, как тигр в клетке. Её движения были резкими, ломаными. Она хватала вещи Петра — его любимые наушники, планшет, коллекционные фигурки — и швыряла их на пол. — Ты хочешь денег за то, что спал со мной? УБИРАЙСЯ!
— Это и моя квартира! — крикнул Пётр, пытаясь поймать летящую в него коробку с обувью.
— Ах, твоя?! — Нина остановилась. Её грудь ходила ходуном. Волосы выбились из прически, лицо пошло красными пятнами, но глаза горели холодным огнем расчетливого безумия. — Отлично. Ты хочешь говорить языком цифр? Ты хочешь бухгалтерию? Я дам тебе бухгалтерию!
Она подлетела к своему рабочему столу, выхватила ноутбук и открыла пустой файл Excel. Пальцы застучали по клавиатуре с пулеметной скоростью.
— Что ты делаешь? — Пётр настороженно наблюдал за ней.
— Считаю! — рявкнула она. — Ты же любишь считать? Давай посчитаем!
Нина была не просто менеджером. Она была гением оптимизации расходов. Она умела находить скрытые убытки там, где другие видели прибыль. И сейчас она превратила свою семейную жизнь в безжалостный финансовый отчет.
— Ты включил в счет поездки на машине? — она не смотрела на него, только яростно долбила по клавишам. — Машина куплена на мои средства. Техпаспорт на меня. Ты эксплуатировал мое имущество в личных целях. Амортизация, бензин, мойка, штрафы, которые ты привозил пачками.
— Это общая собственность... — вяло возразил Пётр.
— Брачный контракт, идиот! — захохотала Нина, и смех этот был страшен. — Пункт 4.2. Имущество, приобретенное на личные средства одного из супругов, является его собственностью, если не доказано иное. Твоих средств там — ноль!
Она схватила калькулятор.
— Идем дальше. Аренда жилья. Мы живем в квартире, подаренной мне родителями до брака. Ты здесь прописан временно. Рыночная стоимость аренды такой квартиры в этом районе — шестьдесят тысяч в месяц. Ты жил здесь десять лет.
Пётр начал бледнеть.
— Шестьдесят умножаем на двенадцать, умножаем на десять. Делим пополам, я же щедрая, — Нина зло усмехнулась. — Три миллиона шестьсот тысяч рублей. Это только аренда.
— Нина, прекрати, это бред...
— НЕТ! Твой список — бред! А это — экономика! — она вскочила со стула, опрокинув его. — Ты жрал мою еду. Ты пользовался электричеством, водой, интернетом. Услуги клининга, который я оплачивала, потому что ты «творческая личность» и не можешь взять в руки пылесос!
Она схватила с полки дорогую вазу, подаренную его матерью, и с силой грохнула её об пол. Осколки брызнули во все стороны.
— Вот цена твоего комфорта! — закричала она. — Ты хочешь, чтобы я оплатила тебе «упущенную выгоду»? А кто оплатит мне мои нервы? Кто оплатит мне то, что я приходила домой и видела твою кислую физиономию вместо поддержки?!
Пётр вжался в диван. Он никогда не видел жену такой. Она всегда была сдержанной, решала проблемы переговорами. Он рассчитывал на её страх перед скандалом. Но вместо жертвы перед ним стояла фурия.
— Катись к лешему со своими требованиями! — Нина подбежала к нему и ткнула пальцем в грудь. — Но ты не просто уйдёшь. Ты мне заплатишь.
Часть 3. Обратная калькуляция
Ярость Нины трансформировалась. Она остыла снаружи, но внутри превратилась в ледяную глыбу. Теперь в ней говорил профессионал. Она села за стол, поправила волосы и развернула ноутбук к Петру.
— Смотри сюда, — приказала она.
Пётр нехотя подошёл. На экране была таблица. Столбцы, формулы, итоги. Всё было четко, без эмоций.
— Я провела дебет и кредит наших отношений, — голос Нины звучал сухо, как шелест купюр. — Ты выставил мне восемь миллионов. Хорошо. Я принимаю твой вызов. Но я выставляю встречный иск.
Она начала перечислять, тыкая ухоженным ногтем в экран:
— Первое. Проживание. Три миллиона шестьсот тысяч. Я не шутила. Ты не вкладывался в коммуналку последние пять лет вообще. Долг за коммунальные услуги с пенями — двести тысяч.
— Второе. Питание. Я заказывала продукты. Ты съедал примерно 70% объема, так как сидел дома. Средний чек — сорок тысяч в месяц. За пять лет твоего «творческого поиска» — это миллион шестьсот.
— Третье. Медицинские услуги. Твои зубы, твоя операция на колене, твои массажи. Всё с моей карты. У меня сохранились все выписки. Сумма — четыреста пятьдесят тысяч.
— Четвёртое. Имиджевые расходы. Твоя одежда, твои гаджеты, твои курсы «личностного роста», которые ты бросал через неделю. Ещё полмиллиона.
Нина подняла глаза на мужа. Пётр выглядел так, словно его ударили пыльным мешком.
— И вишенка на торте, — Нина хищно улыбнулась. — Репутационные риски. Ты угрожал мне распространением личной информации? В моем контракте есть пункт о деловой репутации. Если мои доходы упадут из-за твоего длинного языка, я выставлю тебе иск о возмещении убытков. А убытки там исчисляются десятками миллионов.
Она нажала Enter.
— Итого, мой дорогой, с учетом твоего "счета", который я великодушно вычла из своего... Твой долг передо мной составляет два миллиона восемьсот тысяч рублей.
В комнате повисла тишина. Тяжелая, плотная. Тиканье часов звучало как удары молотка судьи.
— Ты... ты не можешь это требовать серьезно, — пробормотал Пётр. — Это семья. Мы жили вместе.
— ТЫ ПЕРВЫЙ НАЧАЛ! — рявкнула Нина так, что стёкла в серванте задребезжали. — Ты превратил семью в рынок! Ты принес мне прайс-лист на свою любовь! Так получай рыночные отношения! ПЛАТИ!
— У меня нет таких денег, — прошептал Пётр. — Ты же знаешь.
— Меня это не волнует! — Нина встала. — Продавай почку. Бери кредиты. Занимай у мамы. Или...
Она сделала паузу. Пётр поднял голову, в глазах мелькнула надежда.
— Или что?
— Или мы заключаем сделку прямо сейчас. Ультиматум.
Часть 4. Сделка с дьяволом в юбке
Нина открыла ящик стола и достала лист бумаги и ручку.
— Предложение действует ровно десять минут. Потом я отправляю этот расчет твоему брату, твоей маме и всем нашим общим друзьям. Пусть знают, какой ты бизнесмен. Пусть знают, что ты оценил супружеский долг в восемь лямов, а сам нажрал и нажил за мой счет долгов на десять.
Лицо Петра перекосилось.
— Ты не сделаешь этого. Это позор.
— Для меня это — смешной казус, я сильная женщина, меня пожалеют. А ты станешь посмешищем. Альфонс-неудачник, который пытался развести жену, но сам оказался в минусе. Тебя засмеют, Петя. Твой брат, который пашет на заводе, тебя проклянет. Твоя мать со стыда сгорит.
Страх — липкий, холодный страх — затопил Петра. Он знал, что Нина права. Он всегда зависел от мнения окружающих. Ему важно было казаться успешным, непонятым гением, а не мелочным приживалой.
— Что ты хочешь? — спросил он глухо.
— Ты пишешь расписку. Прямо сейчас. Что не имеешь ко мне никаких материальных и моральных претензий. Что все имущество в квартире принадлежит мне. Что ты занимал у меня деньги и долг погашен путем зачета твоей доли в... скажем, в старом гараже твоего отца, который ты унаследовал. Нет, гараж оставь себе. Просто отказ от любых претензий.
— И всё?
— Нет. Ты собираешь свои вещи. Только одежду и личные мелочи. Технику, купленную мной, оставляешь. Ноутбук можешь забрать, он старый. И убираешься отсюда немедленно. Ключи на стол.
— Мне некуда идти!
— В «Акта выполненных работ» ты указал услуги водителя по бизнес-тарифу? У тебя должно быть много денег, раз ты оказываешь такие дорогие услуги, — ядовито парировала Нина. — А, точно. Денег нет. Тогда иди к маме. Или к черту. Мне плевать.
Она достала из конверта, который лежал в сейфе, пачку купюр.
— Здесь пятьдесят тысяч. Это мои тебе «отступные». На такси и хостел на первое время. Это жест доброй воли. Если не подпишешь — не получишь ни копейки, а завтра я подаю на раздел через суд и выкатываю встречный иск по долгам. У меня хорошие юристы, Петя. Они разденут тебя до трусов.
Пётр смотрел на деньги. Потом на решительное лицо жены. Он понял, что проиграл. Он переоценил себя и недооценил её способность превращать ярость в оружие. Рациональность Нины убивала его быстрее скандала.
— Давай бумагу, — буркнул он.
Его рука дрожала, когда он писал под диктовку Нины. «Я, такой-то, претензий не имею... получил полную компенсацию... обязуюсь выписаться...».
Когда он поставил подпись, Нина выхватила листок и спрятала его в сейф.
— Деньги, — потребовал Пётр.
Нина швырнула пачку ему в грудь. Купюры рассыпались по полу.
— Собирай, — сказала она с презрением. — Заработал.
Пётр, красный как рак, ползал по полу, собирая купюры. Это было унижение, которого он не мог себе представить даже в кошмарах. Он хотел встать гордо и уйти, но жадность и страх остаться без копейки были сильнее.
Через двадцать минут он стоял в прихожей с двумя чемоданами.
— Чтоб ты сдохла со своими деньгами, — прошипел он на прощание.
— Вон! — гаркнула Нина и захлопнула дверь перед его носом. С лязгом провернулся замок.
Нина сползла по двери на пол? НЕТ. Она пошла на кухню, налила себе стакан воды и выпила его залпом. Затем взяла веник и начала методично сметать осколки вазы. Её руки не дрожали. Она чувствовала удивительную легкость. Будто вынесла мусор, который копился годами.
Часть 5. Непредвиденные дивиденды
Пётр снял дешевую квартиру на окраине. Первые дни он упивался жалостью к себе и строил планы мести. Пятьдесят тысяч таяли быстро. Он решил, что пора использовать «общественное мнение».
Он встретился с братом, Сергеем. Сергей был человеком простым, прямым и работящим. Они сидели в баре, и Пётр, приняв для храбрости, начал рассказ.
— Выгнала меня. Просто вышвырнула на улицу. Говорит, мало зарабатываю. А я ведь всё для неё... Я в неё душу вкладывал. А она — меркантильная стерва. Оставила без жилья, без всего.
Сергей хмурился.
— Не похоже на Нинку. Она ж тебя тянула сколько лет. Машину тебе купила, я помню.
— Это пыль в глаза! — горячился Пётр. — Она меня унижала. Я потребовал справедливости, а она...
В этот момент телефон Сергея пискнул. Пришло сообщение в мессенджере.
— Погоди, — Сергей достал телефон.
Сообщение было от Нины. Всего одна картинка и короткий текст: «Серёжа, твой брат наверняка сейчас плачется. Просто посмотри на это, прежде чем ему верить. Я не хотела выносить сор, но он перешел границы».
На картинке была фотография того самого «Акта выполненных работ», который составил Пётр. С ценами за секс и «выслушивание жалоб».
Глаза Сергея округлились. Он прочитал текст дважды. Потом посмотрел на брата. Взгляд его изменился. Из сочувствующего он стал брезгливым.
— Петь, это что? — Сергей развернул телефон экраном к брату.
Пётр похолодел.
— Это... это шутка была. Метафора!
— «Сексуальные услуги — 400 актов»? Метафора? — голос Сергея стал тихим и угрожающим. — Ты что, проституткой у собственной жены работал? Ты матери счет тоже выставил за то, что она тебя родила?
— Ты не понимаешь... — заблеял Пётр.
— Я всё понимаю. Ты гнида, брат. Жадная, мелочная гнида.
Сергей встал, бросил на стол деньги за своё пиво.
— Больше мне не звони. И матери я это покажу. Чтобы она знала, кого воспитала. Позорище.
Сергей ушел. Пётр остался один.
Но это было не всё. Через неделю он обнаружил, что Нина «случайно» переслала этот файл еще и в чат их общих друзей, сопроводив подписью: «Девочки, аккуратнее, бывший муж теперь оказывает платные услуги, прайс прилагаю».
Его телефон замолчал. Никто не хотел иметь дело с человеком, который монетизирует отношения с женой. Когда он попытался занять денег у давнего друга, тот ответил смайликом и фразой: «Извини, у меня нет лишних денег на твои почасовые тарифы».
Пётр оказался в вакууме. Деньги кончились. Работы не было. Брат не брал трубку. Мать, узнав про «счет», слегла с давлением, а потом позвонила и сказала, что ей стыдно смотреть соседям в глаза.
Финальным ударом стало письмо из налоговой. Нина, будучи женщиной дотошной, отправила копию его "Акта" в налоговую службу как доказательство его незадекларированных доходов от "консультационных и транспортных услуг". Штраф был небольшим, но сам факт разбирательства окончательно добил Петра.
Он сидел в пустой съемной квартире, доедая лапшу быстрого приготовления. Он хотел получить миллионы за своё эго, а получил полное одиночество и клеймо, которое не смыть. Он перехитрил сам себя.
А Нина? Нина купила новую вазу. Красивее прежней. И записалась на курсы экстремального вождения. Ведь теперь ей не нужно было платить «водителю» по бизнес-тарифу.
Автор: Елена Стриж ©