Антидепрессанты «делают овощем», поход к психиатру «портит всю жизнь», а депрессия – «леность и слабый характер». Эти фразы многие слышали, а кто-то до сих пор в них верит. В результате люди годами ходят по кругу: врачи, анализы, БАДы, смены питания, марафоны «самопомощи» — а жить легче не становится.
Тем временем депрессия не ждёт. Человек продолжает работать по 12–15 часов, спать по 4–5, держать лицо перед родными и коллегами — и только ночью в тишине признаётся себе, что просто больше не справляется. Но к психиатру всё равно не идёт: страшно получить диагноз, страшно «подсесть» на таблетки, страшно услышать от близких: «Да не выдумывай, возьми себя в руки».
Во второй части интервью с Черновой Юлией Ульфатовной, врачом-психиатром, мы разбираем самые болезненные вопросы:
- почему не стоит бояться слова «психиатр»,
- как на самом деле работают антидепрессанты,
- при чём здесь гормоны, ПМС и менопауза,
- и что может сделать каждый, чтобы не доводить себя до полного выгорания.
Это текст для тех, кто устал «держаться» и молча терпеть, но всё ещё сомневается, есть ли вообще право на помощь.
«Я не сумасшедший»: страх диагноза, усталое тело и правда об антидепрессантах
– Сталкиваетесь ли вы с такими пациентами, которые долго стеснялись обратиться к психиатру или даже к психотерапевту? Боятся, что им поставят «пожизненный диагноз», ограничат дееспособность или вообще «загремят в психбольницу».
– Да, очень часто. Нередкая история, когда человек дотягивает до последнего просто потому, что боится.
Но я всегда говорю таким пациентам: вы уже большие молодцы. Потому что сделали шаг вперёд – нашли время для себя, для своего здоровья и всё-таки пришли к специалисту.
Когда мы начинаем подробно собирать жалобы, состояние по крупицам, часто выясняется, что человек замечает эти проблемы уже много месяцев, иногда годами. Полгода ходит «на автомате», несколько лет живёт с тем, что «что-то не так», но до психиатра доходит в самом конце пути.
– То есть до вас – длинный маршрут по другим специалистам?
– Обычно да.
Сначала люди стараются решить всё с психологом: ходят на консультации, пробуют упражнения, практики. Параллельно ищут причины в теле: идут к эндокринологу, проверяют щитовидную железу, идут к неврологу, к нутрициологу, меняют питание. То есть попытки что-то исправить есть, и это хорошо.
Но в какой-то момент человек видит: анализы в норме, гормоны в порядке, органы работают, питание он подправил, режим вроде выстроил – а состояние не улучшается. И вот тогда он наконец доходит до психиатра. И мы уже решаем, что делать дальше.
– То есть важно не «повесить ярлык», а сначала вообще понять, откуда у человека силы утекли?
– Абсолютно. Очень важно перед тем, как ставить диагноз «депрессивное расстройство» или «тревожное расстройство», внимательно посмотреть на тело – соматику (то есть физическое здоровье).
Мы исключаем гормональные заболевания, расспрашиваем про образ жизни, режим дня.
Сейчас на приёме всё чаще приходят люди, у которых… нет нормального отдыха как явления. Они работают по 12–15 часов в сутки, спят по 4–5 часов. Конечно, состояние будет меняться. Здесь речь не о том, что «у меня депрессия, потому что нет сил», а о том, что: а откуда им вообще взяться, если нет отдыха?
Важно, чтобы в жизни человека было место не только работе, но и восстановлению:
время на сон, на свои любимые занятия, на общение с близкими.
Мы обязательно смотрим, во сколько человек ложится спать, как выглядит его вечер, есть ли у него хоть какой-то режим. Если он ложится за полночь, постоянно залипает в телефоне, ест на бегу или не ест почти ничего – неудивительно, что сон нарушен и настроение портится: организму просто не из чего брать ресурс.
По питанию тоже всегда спрашиваю: чем человек питается, насколько регулярно, хватает ли времени поесть. Часто аппетита «нет», а режима питания и вовсе не было. Всё это – важные детали.
Мы по максимуму исключаем патологии со стороны органов и систем. Если вижу, что человек уже обследован, или по результатам у него всё в норме, тогда можно спокойнее говорить: да, со стороны тела мы всё проверили, дальше работаем с психикой. Но старт – всегда комплексная работа с телом и образом жизни.
– Переходим к самому, наверное, тревожному для многих вопросу – лечению.
Когда вы назначаете терапию при депрессии, люди часто боятся антидепрессантов. Есть устойчивое мнение, что они делают из человека «овощ», что на них можно «подсесть» и потом уже никогда не слезешь. Что здесь правда, а что миф?
– Давайте по порядку.
Первое – про состояние «овоща». Такая жалоба обычно связана не с самим фактом приёма антидепрессантов, а с конкретными препаратами и побочными эффектами. Некоторые лекарства действительно могут вызывать выраженную сонливость.
Человек сравнивает себя «до» и «после» и говорит: «Раньше у меня была энергия, а сейчас я вялый».
Но важный момент: иногда сонливость в начале терапии нам… даже нужна. Например, если у человека сильно нарушен сон, он месяцами не высыпался, ложился под утро. В такой ситуации первые недели ощущение сонливости – это, по сути, организм наконец начинает забирать своё, догонять дефицит отдыха.
– То есть это не «меня выключили таблетками», а тело наконец попыталось отдохнуть?
– Да. И мы всегда заранее предупреждаем пациента: на старте лечения могут быть побочные эффекты.
Сонливость, лёгкое усиление тревоги, тошнота, непродолжительная диарея – всё это возможные симптомы входа в терапию. Обычно мы просим немного подождать, дать себе время адаптироваться.
Если же сонливость тянется месяцами, два-три месяца подряд и мешает работать, жить, тогда мы пересматриваем схему: корректируем дозировку или меняем препарат.
Но в целом антидепрессанты не должны «выключать» психику, не должны притуплять мышление или лишать человека эмоций. Их задача – наоборот: стабилизировать эмоциональный фон, вернуть возможность чувствовать радость, интерес, спокойствие.
– А как насчёт «привыкания»? Страх, что «подсел» и без таблеток уже не сможешь?
– Это очень частое заблуждение, и из-за него многие вообще боятся прийти к психиатру.
Здесь важно понимать одну вещь: вопрос не в зависимости, а во времени.
Минимальный срок, на который назначаются антидепрессанты при настоящем депрессивном расстройстве, – это полгода с момента нормализации состояния. Не с первой таблетки, а с того момента, когда человек вошёл в устойчивое улучшение – ремиссию (период устойчивого облегчения симптомов).
Через эти полгода мы встречаемся, оцениваем состояние пациента. Если он чувствует себя хорошо, в зависимости от диагноза пробуем аккуратно снижать дозировку.
Если при снижении антидепрессанта симптомы возвращаются – грусть, тревога, нарушения сна – это не значит, что человек «подсел» и без лекарств уже не сможет. Это значит, что время ремиссии на препаратах было недостаточным, мозгу нужно ещё поддерживающей терапии.
Иногда адекватный срок – год. Иногда два.
Иногда при тяжёлых, рецидивирующих (повторяющихся) расстройствах действительно встаёт вопрос о длительном, возможно пожизненном приёме препаратов.
– И это тоже многих пугает: «всю жизнь пить таблетки…»
– Да, но здесь важно сравнение.
Мы ведь не удивляемся, что человек с гипертонией всю жизнь принимает препараты для давления. Не считаем его «зависящим» от таблеток, не говорим: «Подсел на гипотензивные». Мы понимаем: так устроено его тело, это способ поддерживать здоровье.
С депрессией и тревожными расстройствами тяжёлого течения бывает так же. Не потому, что «рецепторы привыкли» и без таблеток уже физически нельзя, а потому, что само заболевание настолько серьёзное и склонно к возвратам, что постоянная поддерживающая терапия помогает человеку жить полноценной жизнью – работать, любить, строить планы.
И это не про «слабость характера», а про лечение хронического заболевания так же, как лечат диабет или гипертонию.
Гормоны, ПМС и менопауза: когда пора не только к гинекологу, но и к психиатру
– Вы затронули очень важную тему гормональных изменений. ПМС, менопауза – всё это часто сопровождается перепадами настроения, иногда довольно тяжёлыми.
Если, например, у женщины каждый месяц на неделю начинается «мини-ад» – слёзы, агрессия, депрессивное состояние. Или наступила менопауза, и на этом фоне тоже появилась выраженная тоска, тревога. В таких случаях это всё-таки история для психиатра или сначала к эндокринологу, гинекологу?
– Если мы видим, что изменения настроения явно связаны с гормональными периодами в жизни женщины – предменструальный период, менопауза, послеродовой период, – то первым делом нужна консультация гинеколога-эндокринолога.
Очень часто такие состояния удаётся скорректировать именно по линии эндокринологии: подбором гормональных препаратов, контрацептивов и так далее.
Если на фоне грамотной коррекции у гинеколога-эндокринолога состояние всё равно не выравнивается, женщина продолжает каждый месяц «проваливаться» в тяжёлое состояние, тогда это уже повод обратиться к психиатру.
Есть, например, такой диагноз – предменструальное дисфорическое расстройство. Это тяжёлая форма ПМС, при которой в предменструальный период очень сильно меняется эмоциональный фон:
резкие перепады настроения, вспышки агрессии, слёзы, ощущение, что «с собой ничего невозможно сделать».
Женщина сама замечает, что в эти дни как будто становится другой, и близкие это тоже видят – это мешает жизни, работе, отношениям.
В таких ситуациях, если гинеколог со своей стороны сделал всё возможное, а состояние всё равно сильно беспокоит, уже подключается психиатр.
С менопаузой похожая история: сначала работа с гормональным фоном у гинеколога-эндокринолога, а если этого недостаточно – подключаем психиатра.
– Насколько важна поддержка близких людей? Участвуют ли они как-то в вашей работе, приходят вместе с пациентом, вы с ними беседуете?
– Приходить с близкими на приём удаётся нечасто.
Для многих людей сам факт признаться близким в своём состоянии очень тяжёлый. Им проще рассказать всё стороннему человеку – специалисту, чем, например, мужу или родителям.
Но я всегда спрашиваю: что близкие думают о вашем состоянии?
И вот тут часто выясняется важная деталь. Если человек говорит: «Они считают, что я ленюсь, что депрессии не существует, что я всё придумал, обленился и надо просто взять себя в руки», – это серьёзный фактор риска для лечения.
В таких случаях я прошу хотя бы на время терапии попробовать объяснить близким, что с ним происходит, возможно, показать заключение, дать какие-то материалы. Но если в ответ человек получает только критику, обесценивание и давление – я прямо говорю:
на время лечения лучше не обсуждать своё состояние и лекарства с теми, кто не готов поддерживать.
Потому что близкие действительно могут как помочь, так и сильно навредить.
Человеку нужна терапия и поддержка, ему и так тяжело.
Если самые близкие люди говорят в этот момент: «Не выдумывай, бросай таблетки, перестань ныть» – как ему становится лучше? Часто в таких семьях человек бросает лечение, а через несколько лет возвращается уже в гораздо более тяжёлом состоянии.
– То есть иногда лучшая тактика – не делиться, если понятно, что реакции будет только хуже?
– Да, если человек не уверен, что его поймут и поддержат, лучше не опираться на тех, кто обесценивает его состояние.
Но каждый из нас нуждается в опоре. Если в ближайшем окружении нет людей, которые могут поддержать, выслушать, не осуждая, я как раз и рекомендую комплексную работу с психотерапевтом.
Тогда роль опоры берёт на себя специалист: он выдерживает эмоции, помогает выстраивать новые формы поддержки, новые отношения с собой и миром. Для многих это становится очень важным ресурсом.
– А есть ли какие-то группы поддержки для таких людей? Всё-таки бывает, что человек живёт один, всё время проводит на работе, близких друзей нет. Есть ли форматы, где можно пообщаться с теми, кто проходит через похожие состояния?
– Конкретных организованных групп, за которые я могла бы поручиться и назвать поимённо, я, честно, не знаю.
Но знаю, что существуют онлайн-сообщества – чаты, форумы, группы в соцсетях, где люди со схожими психическими расстройствами общаются, делятся опытом, поддерживают друг друга.
Это достаточно распространено. Просто нужно найти время и желание поискать. Для кого-то такие сообщества становятся важной частью поддержки.
Просто важно помнить про критическое мышление и не заменять живую помощь специалиста только общением в чате.
– И напоследок: можно ли депрессию вообще как-то предупредить? Есть ли простые, понятные способы профилактики, которые каждому по силам?
– На 100% себя обезопасить нельзя: депрессивное расстройство может настигнуть любого человека, даже если у него, кажется, всё идеально – и с режимом, и с работой, и с окружением.
Но снизить риски и поддержать своё психическое здоровье мы можем.
Самое главное – это забота о себе.
И здесь речь не о спа-салонах, а про базовые вещи: достаточный сон, ежедневный отдых, а не «отосплюсь как-нибудь в отпуске», хобби – дело, которое отвлекает, радует, включает творческое начало, полноценное питание с достаточным количеством белков, жиров и углеводов, и, очень важно, окружение.
Важно окружать себя людьми, с которыми можно быть живым – делиться, смеяться, иногда поплакать, чувствовать поддержку. Это фундамент для психического здоровья.
И, конечно, любимое дело, любимая работа.
Потому что можно прекрасно питаться, высыпаться, иметь теоретически хорошее окружение, но каждый день идти на нелюбимую работу, которая «высасывает» последние силы. В таких условиях долго оставаться в ресурсе очень трудно.
Идеальная комбинация – когда работа, пусть не всегда лёгкая, всё же приносит чувство смысла и удовлетворения. Тогда она становится не только источником усталости, но и источником энергии.
Депрессия — не приговор и не характеристика человека.
Это заболевание, которое имеет свои причины, механизмы, способы лечения и профилактики. Да, иногда путь к диагнозу долгий: обследования, консультации разных специалистов, попытки «взять себя в руки». Но в какой-то момент усилий становится слишком много, а сил — слишком мало.
Важно помнить: попросить помощи — не слабость, а зрелость.
Психиатр не «выдаёт ярлыки» и не «ломает судьбу». Его задача — разобраться, что именно с вами происходит, исключить соматические причины, развеять мифы об «овощах от таблеток» и подобрать лечение, которое вернёт вам сон, энергию и способность радоваться жизни. А при необходимости — подключить психотерапевта и выстроить комплексную поддержку.
Если вы узнаёте в этих описаниях себя, своего партнёра, родителя или ребёнка — не откладывайте разговор со специалистом на «потом».
Вы можете записаться на консультацию к Черновой Юлии Ульфатовне, врачу-психиатру, на сайте клиники. На приёме вы сможете спокойно, в безопасной обстановке рассказать о своём состоянии, получить профессиональный взгляд и чёткий план действий: от обследований и образа жизни до терапии и поддержки.
Иногда один честный разговор с врачом становится границей между жизнью «на износе» и жизнью, в которой снова есть силы, краски и будущее.
Читайте также: