Иногда людям становится настолько тесно в старых условиях, что хочется взять и переехать в «идеальное место». Подальше от начальников, налогов, скучных законов и соседей с дрелью. В разные века это приводило к одной и той же мысли: надо создать свою колонию, где все будет «по уму». Заканчивалось обычно одинаково: болезнями, долгами, скандалами и очень приземленной реальностью. Давайте окунёмся в историю и вспомним десять примеров того, как райское место быстро превращалось в адский котёл.
Нуэва Хермания в Парагвае: расовая утопия, которую спасла нищета
В конце XIX века 14 немецких семей отправились в Парагвай не просто за новыми владениями. Им казалось, что они строят «Новую Германию» – колонию для «сильных и чистых», которая станет образцом для других. Руководил проектом Бернард Фёрстер, а рядом с ним была сестра знаменитого философа Элизабет Фёрстер Ницше. На словах все выглядело грозно и пафосно. На месте поселенцев встретили малярия, туберкулёз, укусы змей и урожаи, от которых не то что «сверхлюди», обычные крестьяне бы загрустили.
Фёрстер не выдержал этой реальности и свел счеты с жизнью. Элизабет, в свою очередь, уехала обратно в Германию и занялась уже другими идеологическими проектами, а колония осталась одна на один с бедностью. Людям было не до расовых теорий: нужно было выживать, выращивать хоть что-то, лечить детей. Потомки переселенцев постепенно перешли на язык гуарани, стали обычными сельскими жителями. Ирония в том, что именно попытки «сохранять чистоту» внутри маленькой группы привели к родственным бракам и врожденным проблемам у детей.
Дарьенский проект в Панаме: как одна неудачная колония разрушила экономику страны
В конце XVII века шотландцы решили сыграть по крупному. План казался гениальным: захватить узкий перешеек Дарьен в Панаме и устроить сухопутный коридор между Атлантикой и Тихим океаном. Грузы больше не пришлось бы гонять вокруг всего континента: их просто перевозили бы через сушу. В проект вложились тысячи людей, включая потомственных аристократов.
Дальше началась чёрная комедия. Англия от проекта открестилась и намекнула партнерам, что сотрудничать с компанией будет нельзя. Когда шотландцы высадились в Дарьене, выяснилось, что земли непригодны для земледелия, жарко, влажно, вокруг болезни, а местных жителей вообще не интересуют «товары» переселенцев. Малярия и голод сделали свое дело. Первые колонисты бежали, вторые попытались воевать с испанцами, но закончилось все пленом, потерей людей и денег. Для Шотландии провал стал таким ударом, что он частично подтолкнул страну к союзу с Англией и созданию Великобритании.
Сойнчула в Канаде: финская мечта о равенстве и вечные долги
На остров Малькольм у берегов Канады финские шахтеры и активисты приехали с амбициозными планами. Их вдохновитель по имени Матти Курикка обещал, что на этих одиннадцати тысячах гектаров получится сделать общество без эксплуатации – с равной оплатой труда, общим имуществом и решениями через общее собрание. Власти разрешили эксперимент, и колония получила поэтичное название Сойнчула, что можно перевести как «место гармонии».
Сначала все выглядело как правильный социализм: мужчины и женщины в равных правах, коллективный быт, разговоры о справедливости. Но людям, которые всю жизнь работали в шахтах, пришлось резко переквалифицироваться в фермеров, рыболовов и лесорубов. Доходы не покрывали расходов, долги росли. Курикка уходил все дальше в теорию: брак называли формой рабства, детей отдавали на воспитание общине. Ситуацию усугубил пожар в общественном зале, где погибло 11 человек, и история с дешёвым, но небезопасным мостом. Настроение в колонии рухнуло. В 1904 году лидер уехал, а через год от некогда громкого проекта остались только разрозненные семьи и несколько финских топонимов на карте.
Новая Австралия в Парагвае: трезвый социализм рядом с ромом
Австралийский журналист Уильям Лейн в конце XIX века считал, что с несправедливостью проще не спорить, а от нее уехать. В Парагвае после войны оставалось много свободной земли, и туда отправились первые двести с лишним поселенцев, мечтавших о справедливом обществе без алкоголя и классового деления. Несколько недель они продирались через джунгли, чтобы основать Новую Австралию, а следом еще и колонию Косме.
На плакате проект выглядел красиво. Но на деле оказалось, что Лейн – жёсткий идеалист, который пытается контролировать все, от распределения имущества до личной жизни. Алкоголь он запрещал, а местные гуарани, наоборот, приветствовали ром и общение. Попытка наказать колониста за выпивку стала спусковым крючком. Община раскололась, часть людей ушла с Лейном в Косме, но и там дела шли тяжело. Сам лидер в итоге бросил колонии. Остатки Новой Австралии постепенно растворились в Парагвае, а потомки бывших социалистов стали обычными фермерами.
Чарльзфорт в Северной Америке: маленький гарнизон, про который просто забыли
Во Франции XVI века гугеноты жили в постоянном ожидании очередного удара. Адмирал Гаспар де Колиньи придумал запасной план: протестантам нужен свой угол за океаном. Экспедиция Жана Рибо дошла до бухты Порт Ройал и заложила укрепление Чарльзфорт. Двадцать семь человек остались в гарнизоне, а корабли ушли назад, обещая вернуться через полгода.
Полгода растянулись на несколько лет. Во Франции вспыхнули религиозные войны, Рибо оказался в английской тюрьме, колония осталась без снабжения. Урожаи не удавались, отношения с местными портятся, мораль падает. Солдаты довели дело до бунта, отправили на тот свет командира и почти в отчаянии начали строить судно из подручных материалов, чтобы сбежать. Уже в море наступила нехватка еды, и дело дошло до каннибализма. К счастью, их случайно подобрали англичане. Один человек, сумевший наладить контакт с индейцами, остался, но позже попал к испанцам. Когда Рибо, уже спустя несколько лет, вернулся в те края, его встретили не свои колонисты, а испанские солдаты.
Сагалло в Африке: казачья Новая Москва, которую никто не заказывал
В конце XIX века казачий авантюрист Николай Ашинов решил, что Россия должна появиться на карте Африки, причем желательно сразу в Абиссинии. С государем он согласовал далеко не все, но набрал около полутора сотен людей, высадился в районе нынешнего Джибути и занял форт Сагалло. Там же торжественно появилась «Новая Москва» с часовней и казаками, которые быстро начали грабить окружающие деревни.
Проблема была проста – на эту территорию уже претендовала Франция. Российские власти, не желая конфликта, поспешили заявить, что это личная самодеятельность. Французы прислали корабли, попытались договориться, но Ашинов, по привычке рассчитывая на свой грозный образ, отказался от переговоров и наставил на них пулемёт. Несколько минут обстрела, десятки раненых, и «Новая Москва» капитулирует. Организатора вернули в Россию, где Ашинов угодил в ссылку, из которой он потом сбежал и даже пытался требовать с Франции компенсацию за сорванную колониальную карьеру.
Кляйн Венедиг в Южной Америке: когда банкир становится почти конкистадором
В XVI веке император Карл V был должен много денег банковскому дому Вельзеров. В счет долга они получили право управлять землями в районе современной Венесуэлы и Колумбии. Формально это была по-прежнему Испания, но фактически немецкие финансисты попытались сыграть в конкистадоров. Первый губернатор Амброзий Эингер основал поселение Ной Нюрнберг и начал жестко забирать у местных людей и ресурсы.
Из индейцев делали рабов, клеймили их, отправляли на работы. Эингера убили отравленной стрелой, однако подход не изменился. Вельзеры требовали золота и быстрых результатов, экспедиции в поисках Эльдорадо уходили все дальше вглубь континента, возвращаясь с потерями, слухами о голоде и, возможно, людоедстве. Испанские чиновники смотрели на эту странную «аренду» все более мрачно. В итоге несколько лидеров, включая наследника семьи, погибли, а права компании на территории отозвали. Земли вернули под прямое управление Испании, а идея «колонии в управлении у банка» осталась в истории как пример того, что одних финансов для империи мало.
Колония Шарлотта в Мексике: проигравшие конфедераты в чужой войне
После поражения в Гражданской войне в США часть сторонников Конфедерации не захотела мириться с новым порядком. Их взгляд упал на Мексику, где шла своя война, а на троне сидел император Максимилиан при поддержке французов. Он охотно принимал американских переселенцев и разрешил им обосноваться недалеко от Веракруса, в колонии Шарлотта – в честь своей супруги.
Но люди, привыкшие командовать армиями и управлять плантациями, не смогли просто заниматься хозяйством. Они начали влезать в местную политику и симпатизировать республиканцам, которые как раз воевали против Максимилиана. Император попытался притормозить эту активность, разоружил поселенцев и запретил им создавать вооруженные отряды. В стране росло недовольство, денег и ресурсов не хватало, французы решили выйти из игры. Максимилиана в итоге казнили, а колония быстро опустела. Кто-то вернулся в США, кто-то уехал дальше в Латинскую Америку.
Форт Сент Луи в Техасе: французская экспедиция, которая приплыла не туда
Рене Робер Кавелье де Ла Саль мечтал закрепиться во французском устье Миссисипи. Карты были приблизительными, навигация сложной, и экспедиция вместо нужной точки оказалась в заливе Матагорда у берегов будущего Техаса, промахнувшись на сотни километров. По пути потеряли два корабля, часть людей вообще решила не рисковать и вернулась в Европу.
Те, кто остался, заложили форт Сент Луи. Последнее судно вскоре погибло, колония осталась без связи и пополнения. Болезни, нехватка еды, недовольство – все это накрыло людей довольно быстро. Ла Саль ходил в дальние походы в поисках Миссисипи и помощи, но в одной из экспедиций его убили свои же во время мятежа. В форте оставалось чуть больше двадцати человек, и к рождеству 1688 года на них напали индейцы каранкава. Выжили только дети, которых взяли в плен. Нескольких испанцы позже выкупили или отняли у индейцев, а от амбициозного французского проекта остались лишь воспоминания.
Курляндские форты в Гамбии и на Тобаго: маленькое герцогство в большой игре
Курляндия, небольшое герцогство на берегу Балтики, в XVII веке неожиданно обзавелась приличным флотом и амбициями. Герцог Якоб Кетлер решил, что его страна тоже достойна заморских владений. Так появился форт Якоб на острове Тобаго в Карибском море и еще один форт с тем же названием на острове Святого Андрея в устье реки Гамбия.
Проблема в том, что вокруг уже кружили крупные хищники – Испания, Англия, Голландия. Пока Курляндия пыталась закрепиться на Тобаго, в Европе началась Северная война, шведы вторглись в само герцогство, и форт резко остался без снабжения. Голландцы быстро предложили гарнизону выбор без особого выбора. В Гамбии история вышла похожей. Формально голландцы хотели защитить форты, фактически постепенно перехватили контроль, затем на сцену вышли англичане, и укрепление превратилось в один из элементов их колониальной системы. Для маленького государства просто не нашлось места среди империй, которые могли позволить себе и флот, и регулярные войска.
Больше о колониализме вы можете узнать из следующих книг:
Похожие материалы: