Глава 2
Утро принесло с собой не облегчение, а тревожное нетерпение. Матильда почти не спала, ворочаясь на скрипучей кровати, её мозг перебирал обрывки фраз из писем. «Условности», «не слушай никого», «адресат не найден». Эти слова звенели в её ушах навязчивым мотивом.
Она спустилась вниз и первым делом снова заглянула в папку. Ей нужно было найти хоть какую-то зацепку. Полное имя. Л. – это Леонид? Лев? Лука? Письма были страстными, но удивительно сдержанными в деталях. Ни фамилии, ни точного адреса, откуда он писал. Только город – Триест. И подпись – одна-единственная, таинственная буква «Л».
Она перерыла всю папку за 1972-1975 годы. Ничего. Как будто этот человек сознательно стирал все следы, кроме самых главных – следов в сердце Клары.
«Хорошо, – сказала себе Матильда, глядя на бушующее за окном море. – Если не могу найти его, может быть мне нужно понять её».
Она принялась методично осматривать дом. Не как наследница, а как детектив. Она открывала старые комоды, заглядывала в шкатулки, перебирала книги на полках. Во многих книгах на форзацах стоял экслибрис – аккуратный рисунок маяка и буквы «К.М.». Клара М. Матильда даже не знала девичьей фамилии тёти.
В спальне, в ящике прикроватной тумбочки, она нашла альбом с чёрно-белыми фотографиями. Молодая Клара с тёмными, убранными в строгий пучок волосами, с пронзительным, умным взглядом. Она была не красавицей в общепринятом смысле, но в ней была какая-то магнитная сила, внутренняя уверенность. На некоторых фото она была с подругами, на других – одна, на той самой скамейке в саду, с книгой в руках.
И снова – ни одного мужчины. Ни одного намёка на Л.
Разочарование начало подкрадываться к Матильде, холодной и липкой, как утренний туман. Что она надеялась найти? За пятьдесят лет все следы должны были стереться.
Решив, что сидеть в четырёх стенах бесполезно, она накинула плащ и вышла в посёлок. Ей нужно было в муниципалитет, в архив ЗАГСа. Может быть, там сохранились какие-то записи.
Посёлок, несмотря на непогоду, был живописен. Узкие, мощёные булыжником улочки, дома, лепящиеся друг к другу, выцветшие ставни и ароматы свежего кофе и жареной рыбы, доносившиеся из маленьких кафе. Люди, которых она встречала, смотрели на неё с нескрываемым любопытством. Чужачка. Да ещё и племянница той самой Клары из дома на обрыве.
В здании мэрии, пахнущем старым деревом и чистящими средствами, её направили в маленький кабинет с табличкой «Архив». За столом сидела женщина лет шестидесяти, с седыми волосами, убранными в тугой узел, и в больших очках в роговой оправе. Она смотрела на Матильду с немым вопросом.
«Здравствуйте, – начала Матильда, чувствуя себя неловко. – Я… я разбираю архив моей тёти, Клары М. Она недавно умерла. Я хотела бы узнать немного о её семье, о её прошлом».
Женщина медленно кивнула. «Клара. Да, мы знали её. Удивительная женщина. Умная. И очень одинокая». Она представилась – Сильвана. – «Что именно вас интересует?»
«Её девичья фамилия, для начала. И… не было ли у неё… жениха? В семидесятых?»
Сильвана посмотрела на неё пристально, будто пытаясь разглядеть что-то на её лице. «Фамилия – Марино. Клара Марино. Что касается женихов…» Она пожала плечами. «Клара была не из тех, кто пускает посторонних в свою жизнь. Она работала учительницей в местной школе. Очень её уважали. Но личная жизнь… Говорили, у неё было большое горе в молодости. Но что именно – никто не знал. Она никогда не говорила об этом».
Большое горе. Эти слова отозвались в Матильде эхом. «А как насчёт человека по имени, начинающегося на Л.? Леонид, может быть? Лев?»
Сильвана нахмурилась, подумала, потом покачала головой. «Не припоминаю. Извините».
Провал. Матильда поблагодарила и вышла на улицу, ощущая полное поражение. Ветер теперь казался ей насмешливым. Она шла по набережной, не видя ничего вокруг, когда её взгляд упал на вывеску маленькой книжной лавки, вернее, антикварного магазинчика – «Букинист». Что-то интуитивное подтолкнуло её зайти внутрь.
Воздух внутри был густым и сладким от запаха старой бумаги и кожи. Полки до потолка были забиты книгами. За прилавком стоял мужчина. Лет тридцати пяти, в очках с тонкой металлической оправой, в тёмном свитере. Он что-то внимательно изучал в разложенной старой карте, и его сосредоточенное выражение лица на мгновение заставило Матильду замедлить шаг.
«Здравствуйте», – тихо сказала она.
Он поднял голову. У него были умные, спокойные серые глаза, которые внимательно, но без навязчивости её оглядели. «Добрый день. Чем могу помочь?»
Матильда снова почувствовала себя неловко. С чего начать? «Я… я ищу информацию об одном человеке. Который, возможно, жил здесь в семидесятых».
«По имени?» – спросил он, откладывая карту.
«В этом-то и проблема. Я знаю только первую букву. Л.»
Он улыбнулся. Улыбка преобразила его серьёзное лицо, сделала его моложе и теплее. «Задача посложнее, чем найти иголку в стоге сена. Но не безнадёжная. Я – Алекс. Я местный историк, по совместительству – владелец этого царства бумажной пыли. А вы?»
«Матильда. Я… племянница Клары Марино. Из дома на обрыве».
Его глаза расширились от удивления. «Клара Марино? Серьёзно? Я её очень хорошо помню! Она иногда заходила ко мне. Продала несколько старых книг из своей коллекции. Удивительная была женщина. Настоящий кладезь знаний по местной истории».
Сердце Матильды забилось чаще. «Вы… вы не знаете, был ли у неё кто-то? Мужчина? До того, как она осталась одна?»
Алекс задумался, опёршись локтями о прилавок. «Знаете, однажды, это было уже лет десять назад, она зашла ко мне. Мы разговорились о судьбах людей после войны. И она сказала одну вещь, которая мне запомнилась. Она сказала: «Самое страшное – это не потерять человека. Самое страшное – это не знать, что с ним случилось. Жить в подвешенном состоянии между надеждой и отчаянием». Тогда я не придал этому значения, подумал – общая фраза. Но сейчас…» Он посмотрел на Матильду. «Вы нашли что-то? В её доме?»
Она кивнула, не в силах вымолвить слово. Комок подкатил к горлу. Эти слова Клары были точным описанием её собственного состояния последние месяцы. Она не просто горевала о разводе – она жила в этом самом «подвешенном состоянии», не понимая, как человек, который клялся в любви, мог так поступить.
«Я нашла письма, – тихо сказала она. – От человека по имени Л. Они любили друг друга. Он должен был вернуться к ней в ноябре 1975 года. Но что-то случилось. Его последнее письмо вернулось нераспечатанным. «Адресат не найден».
Алекс свистнул. «Детективная история. И грустная». Он помолчал. «Знаете, Л. – это может быть и не славянское имя. Здесь, в приграничной зоне, много смешанных семей. Это мог быть итальянец. Луиджи, Лоренцо, Лука...»
Лука. Имя прозвучало в тишине магазина как выстрел. Оно было простым, тёплым и очень реальным.
«Лука, – прошептала Матильда. – Это возможно».
«Лука кто? – Алекс улыбнулся. – Вот в чём вопрос. Давайте подумаем логически. Он писал из Триеста. Работал в порту. В семидесятые в Триесте был расцвет портовой деятельности, но также и большая политическая нестабильность, забастовки, как он и писал. Нам нужно искать в архивах порта. Или...» Он замолчал, что-то обдумывая.
«Или?» – нетерпеливо переспросила Матильда.
«Или поговорить со стариками здесь, в посёлке. Клара была замкнутой, но кто-то должен что-то помнить. Особенно если их любовь была под запретом. В маленьких посёлках такое не забывается». Он посмотрел на часы. «Слушайте, я как раз собирался закрыться на обед. Не хотите присоединиться? В кафе через улицу подают отличную пасту с морепродуктами. Мы можем обсудить, с чего начать наши поиски. Коллегиально».
Матильда хотела было отказаться, по привычке отгородиться от всех, но что-то остановило её. Может быть, искренний интерес в его глазах. А может, понимание, что в одиночку она действительно ничего не найдёт.
«Хорошо, – согласилась она. – Давайте».
За обедом, за столиком у окна, за которым бушевало море, они строили планы. Алекс оказался не только знающим, но и приятным собеседником. Он рассказывал об истории края, о судьбах людей, и Матильда ловила себя на том, что смеётся над его историями. Она не смеялась так искренне уже несколько месяцев.
«Знаете, – сказал Алекс, отодвигая тарелку. – Есть одно место, куда мы могли бы сходить. Старая таверна «У Ангело». Её содержит старик Ангело, ему уже под девяносто. Он знает всех и вся в этом посёлке с незапамятных времён. Если кто и помнит что-то о Кларе и её таинственном Луке, так это он».
«А он будет говорить с незнакомкой?»
«Со мной – будет. Я иногда помогаю ему с бумагами, он мне – историями. Симбиоз». Алекс улыбнулся. «Пойдёмте? Сейчас?»
Матильда колебалась всего секунду. Пустота в доме на обрыве вдруг показалась ей не приютом, а тюрьмой. А здесь, рядом с этим спокойным, умным мужчиной, у неё появилась цель. Настоящая цель.
«Да, – сказала она решительно. – Пойдёмте».
Они вышли на улицу. Ветер сразу обрушился на них, но на этот раз Матильда почувствовала его силу не как враждебную, а как животворящую. Она сдувала с неё пыль прошлого, заставляла дышать полной грудью.
Они шли по узкой улочке, и Алекс, указывая на какие-то старые дома, рассказывал их истории. Матильда смотрела на его профиль и думала о странности судьбы. Она приехала сюда, чтобы спрятаться от мира и от самой себя, а нашла... что? Союзника? Друга? Возможно, нечто большее?
Она не знала. Но впервые за долгое время она чувствовала не боль и разочарование, а дрожь предвкушения. Охота началась. И она была не одинока.