— Я вас кормлю, а вы неблагодарные! — голос Нины Васильевны разносился по всей квартире. — Вечно недовольные рожи строите!
Лиза замерла у плиты, сжимая лопаточку. Спагетти в кастрюле закипали, брызги томатного соуса попадали на плитку.
— Мама, пожалуйста, — устало произнёс Артём, появляясь на пороге кухни. — Лиза просто готовит ужин.
— Вот именно! — свекровь победно вскинула руку. — А я уже борщ сварила! Килограмм мяса положила, сметану настоящую купила. И что теперь, выбрасывать?
Лиза медленно выдохнула, считая про себя до десяти. Это был уже третий скандал за неделю.
Нина Васильевна приехала к ним "на недельку" три месяца назад, когда в её квартире начали менять трубы. Неделька превратилась в месяц, месяц — в три. Теперь свекровь обосновалась в их двушке так, словно всегда здесь жила.
— Мам, спасибо за борщ, — Артём потёр переносицу. — Мы его съедим завтра.
— Завтра он будет несвежий! — Нина Васильевна всплеснула руками. — Вот она, благодарность. Я тут с утра у плиты стою, ноги гудят, а вы...
Лиза выключила конфорку и молча вышла из кухни. В спальне, их единственном убежище, она опустилась на кровать и закрыла лицо руками. Слёзы подступали к горлу, но она сдержалась. Плакать было некогда — через час Артёму на работу, а ей нужно доделать презентацию к завтрашнему совещанию.
Они с Артёмом поженились два года назад. Всё было хорошо: они снимали квартиру рядом с центром, ходили в кино по пятницам, строили планы. Год назад взяли ипотеку на двушку в спальном районе. Денег было в обрез, но они справлялись.
А потом приехала Нина Васильевна.
Сначала всё казалось терпимым. Свекровь действительно готовила, мыла посуду, даже бельё развешивала. Но постепенно забота превращалась в контроль. Она переставляла вещи на свои места, выбрасывала продукты, которые считала несвежими, звонила Артёму по десять раз на дню с вопросами "где ты" и "когда придёшь".
Лизе доставалось больше всего. Свекровь находила недочёты во всём: пыль на подоконнике, неправильно сложенные полотенца, слишком жидкий суп.
— Я же хочу как лучше, — повторяла Нина Васильевна после каждого замечания. — Ты обижаешься, а я тебе добра желаю.
Лиза пыталась говорить с Артёмом, но он лишь разводил руками:
— Она моя мать, Лиз. Не может же она жить в квартире со строительной пылью. Потерпи немного.
Немного превратилось в бесконечность.
В субботу утром Лиза проснулась от громкого стука кастрюль. Часы показывали половину восьмого. Артём храпел рядом — он редко высыпался в последнее время.
Лиза накинула халат и вышла на кухню. Нина Васильевна, уже одетая и причёсанная, гремела посудой.
— Доброе утро, — тихо сказала Лиза.
— Утро доброе, а молока нет, — отрезала свекровь. — Как чай пить прикажешь?
— Я вчера покупала...
— Прокисло! Понюхай сама, если не веришь.
Лиза заглянула в холодильник. Молоко было свежее, срок годности ещё неделю. Но спорить не было сил.
— Схожу в магазин.
— Вот и сходи, — Нина Васильевна повернулась к плите. — И творог купи, нормальный, не эту химию в пластиковых коробках. На рынке покупай.
Рынок работал только до обеда и находился в другом конце района. Лиза представила, как потратит на это весь день, и вдруг почувствовала, что больше не может.
— Нина Васильевна, давайте поговорим.
— О чём? — свекровь обернулась, в её глазах мелькнуло что-то настороженное.
— О том, как мы живём. Мне кажется...
— Тебе кажется? — голос свекрови стал холодным. — А мне кажется, что ты неблагодарная эгоистка. Я сюда приехала не отдыхать, я вас, между прочим, обихаживаю. Готовлю, убираю, экономлю ваши деньги.
— Но мы не просили...
— Ах, не просили! — Нина Васильевна шагнула к Лизе. — Значит, моя помощь вам не нужна? Хотите, чтобы я уехала?
Лиза замолчала. Прямой вопрос застал её врасплох.
— Молчишь? — усмехнулась свекровь. — Потому что понимаешь: одни не справитесь. Артём на работе с утра до ночи, а ты вечно в своих таблицах сидишь. Кто квартиру содержать будет?
В дверях появился Артём, заспанный, в мятой футболке.
— Что случилось?
— Спроси у жены своей, — Нина Васильевна театральным жестом указала на Лизу. — Она меня выгнать хочет.
— Лиз? — Артём недоуменно посмотрел на жену.
— Я просто хотела поговорить, — тихо сказала Лиза.
Артём провёл рукой по лицу.
— Мам, давай без скандалов с утра. Пожалуйста.
Нина Васильевна обиженно всхлипнула и вышла из кухни. Лиза и Артём остались вдвоём.
— Зачем ты её провоцируешь? — устало спросил он.
— Я? Провоцирую?
— Лиз, ну хватит. Она действительно помогает нам. Да, характер у неё непростой, но она моя мать.
Лиза посмотрела на мужа и вдруг поняла, что не узнаёт его. Куда делся человек, с которым она могла говорить обо всём? Когда он превратился в этого уставшего, безразличного мужчину, который лишь отмахивается от проблем?
— Ладно, — сказала она. — Схожу за молоком.
Вечером Лиза забрела в кладовку, где хранились старые коробки и вещи Нины Васильевны. Свекровь принесла с собой два чемодана, но постепенно вещей становилось всё больше. Лизе нужна была коробка с рождественскими украшениями — через две недели праздник, а гирлянда сломалась.
Коробка оказалась на самой верхней полке. Лиза встала на стул и потянулась. Картон был старый, рассохшийся, и в какой-то момент дно не выдержало. Содержимое посыпалось вниз: ёлочные шары, мишура и... тетрадь в синей обложке.
Лиза подняла её машинально. Раскрыла первую страницу. Аккуратный почерк, дата — полгода назад.
"Решила завести дневник, как в молодости. Нужно где-то записывать мысли, а то совсем запуталась..."
Лиза хотела закрыть тетрадь, но взгляд зацепился за строчку ниже:
"Артём позвонил, я сказала, что у меня будут менять трубы. Прекрасный повод переехать к ним. Давно хотела посмотреть, как они там живут..."
Сердце ёкнуло. Лиза перевернула страницу.
"Первая неделя. Обстановка у них спартанская. Лизка совсем хозяйка никакая — в холодильнике полуфабрикаты, посуда кое-как помыта. Артёмушка явно страдает без нормальной еды. Хорошо, что я приехала."
Лиза листала дальше, и с каждой страницей ей становилось холоднее.
"Лизка обиделась, что я её запеканку выбросила. Но она же правда была недопечённая! Надо постепенно показывать ей, что она плохая хозяйка, может, тогда прислушается к советам."
"Сегодня специально разбудила их пораньше. Пусть привыкают к нормальному режиму, а не валяются до полудня."
"Артём заступился за Лизку, когда я сделала замечание про грязное зеркало в ванной. Он её жалеет, а зря. Эта девчонка совсем села ему на шею."
"Чем больше я буду указывать ей на недостатки, тем быстрее она поймёт, что недостойна моего сына. Может, тогда они разойдутся, и Артём найдёт кого-то получше."
Последняя фраза была написана всего неделю назад:
"План работает. Лизка уже на грани. Вижу, как она стискивает зубы, когда я делаю замечания. Ещё чуть-чуть — и она не выдержит, устроит скандал. Артём увидит её истинное лицо и поймёт, что мать была права. Главное — не переборщить."
Лиза сидела на полу кладовки, сжимая тетрадь. Руки тряслись. Значит, это была не забота. Это была спланированная операция по разрушению их брака.
Она встала, взяла тетрадь и пошла в комнату, где Артём смотрел футбол.
— Нам нужно поговорить.
— Лиз, там пенальти сейчас будет...
— Немедленно, — её голос прозвучал так твёрдо, что Артём обернулся.
Она положила тетрадь на стол перед ним.
— Прочти.
— Что это?
— Дневник твоей матери.
Артём нахмурился, но раскрыл тетрадь. Лиза наблюдала, как менялось его лицо, пока он читал. Сначала недоумение, потом растерянность, а потом — гнев.
— Это... это правда? — он посмотрел на жену.
— Я нашла в кладовке полчаса назад.
Артём встал, всё ещё держа тетрадь.
— Мама! — позвал он.
Нина Васильевна вышла из кухни, вытирая руки полотенцем.
— Что случилось, сынок?
— Это твоё? — он протянул ей тетрадь.
Свекровь побледнела. На секунду в её глазах мелькнул страх, но она быстро взяла себя в руки.
— Ты роешься в чужих вещах? — повернулась она к Лизе.
— Мам, отвечай на вопрос, — Артём сделал шаг вперёд. — Это твой дневник?
Пауза затянулась. Наконец Нина Васильевна подняла подбородок.
— Ну и что? Это мои личные записи.
— Личные? — Артём раскрыл тетрадь наугад. — "Специально выживаю эту дуру из дома сына"? Это личное?
— Артёмушка, — голос свекрови смягчился, — я же для тебя стараюсь. Эта девчонка недостойна тебя, я вижу. Она ленивая, невоспитанная...
— Хватит! — крикнул Артём так, что Лиза вздрогнула. Она никогда не слышала, чтобы муж повышал голос на мать.
— Ты три месяца издевалась над моей женой. Издевалась специально, по плану. Устраивала скандалы, унижала её, пыталась развести нас.
— Я хотела, чтобы ты увидел правду, — Нина Васильевна уже плакала. — Она недостойна тебя!
— Недостойна? — Артём посмотрел на Лизу, и та увидела в его глазах боль. — Лиза работает по десять часов в день, терпит твои выходки, ни разу не нагрубила тебе. А я? Я закрывал на всё глаза, потому что боялся обидеть тебя.
Он повернулся к матери.
— Завтра съезжаешь.
— Что?! — Нина Васильевна всплеснула руками. — Артём, ты не можешь...
— Могу. И должен был сделать это давно.
— Значит, ты выбираешь её, а не мать? — свекровь задыхалась от негодования. — Вот она, благодарность! Я тебя родила, вырастила одна, отказывалась от личной жизни, а ты...
— Мама, — Артём устало провёл рукой по лицу, — я благодарен тебе. Правда. Но это не даёт тебе права разрушать мою семью.
Нина Васильевна схватила тетрадь, прижала к груди.
— Хорошо. Уеду. Только знай: это она во всём виновата! — ткнула она пальцем в сторону Лизы. — Она настроила тебя против родной матери!
— Она три месяца молчала и терпела, пока ты методично уничтожала наш брак, — Артём взял жену за руку. — Езжай завтра к себе. В твоей квартире давно закончили ремонт.
Свекровь застыла.
— Как давно?
— Два месяца назад, — спокойно ответил Артём. — Я знал. Прораб мне звонил.
Лиза посмотрела на мужа с удивлением. Значит, он всё это время знал? Нина Васильевна тоже поняла, что её раскрыли окончательно.
— Значит, вы оба против меня? — она судорожно всхлипнула. — Хорошо. Я не останусь там, где меня не ценят!
Она развернулась и ушла в комнату, громко хлопнув дверью.
Артём опустился на диван, закрыл лицо руками.
— Прости, — сказал он. — Прости меня, Лиз.
Она села рядом, обняла его.
— Я должен был увидеть это раньше. Остановить. Но я думал... я надеялся, что вы со временем подружитесь.
— Я тоже надеялась, — тихо ответила Лиза.
На следующее утро Нина Васильевна собрала вещи. Артём вызвал такси, помог донести сумки до подъезда. Мать молчала, только у машины обернулась.
— Пожалеешь, — сказала она. — Когда останетесь одни, без моей помощи, вспомните мои слова.
— До свидания, мама, — ответил Артём.
Такси уехало. Они поднялись в квартиру, и Лиза вдруг почувствовала, как с плеч свалился огромный груз. Квартира казалась больше, светлее, просторнее.
Артём обнял её.
— Теперь мы справимся сами.
И Лиза поверила ему.