- — Ну бывай, Лёша, — он подошёл к сыну, положил руку на плечо. — А то твоя мадам своими окурками мне весь огород забросает!
- «Ну что ж, — подумал он, глядя в окно на хмурое небо. — Теперь только время покажет, кто был прав. Но боюсь, Лёшка ещё хлебнёт горя…»
- — В общем, поздравь нас, пап, мы теперь с Аней муж и жена! — с порога выпалил сын, расплываясь в улыбке и демонстрируя обручальное кольцо.
Заявил сын отцу.
— Ну бывай, Лёша, — он подошёл к сыну, положил руку на плечо. — А то твоя мадам своими окурками мне весь огород забросает!
Павел Иванович по‑отечески обнял Алексея, перекрестил на дорогу. В этом жесте было всё: и любовь, и тревога, и молчаливая надежда, что сын одумается.
Когда машина скрылась за поворотом, Павел Иванович медленно побрёл в дом. Внешне он сохранял спокойствие, но внутри бушевал ураган. Смятение, тревога, горькое осознание, что уже ничего не исправить…
«Ой, не знаю, хотелось бы мне ошибаться, — думал он, глядя вслед удаляющейся машине.
— Может, я просто один сына вырастил, а теперь к каждой его пассии буду прищуриваться? Такое ощущение, что сын с ней на ночной трассе познакомился!»
Он помахал рукой, хотя сын уже не мог этого видеть, и побрёл обратно в дом. На кухне ещё стоял запах жареных лещей, но есть уже не хотелось. Сердце подсказывало: это только начало истории, и далеко не самой счастливой.
Начало рассказа тут:
А сердце Иваныча не обмануло.
Через месяц Павел Иваныч случайно узнал от соседки, что сын на следующий день после поездки к отцу, по указке Анны, подал заявление в ЗАГС.
А ещё через месяц, без лишнего шума, без объявления о свадьбе, молодые люди расписались.
Как и предполагал опытный Иваныч, Анна окончательно съехала со своей бывшей съёмной квартиры и переселилась к мужу. Со своим немногочисленным скарбом — парой чемоданов да сумкой с обувью — она перебралась в квартиру Алексея.
И, естественно, как и предполагал мужчина, дочь свою привезла от родителей после свадьбы и поселила у Алексея.
-Ну вот... А говорила, что её дочь - её личное дело..., - лишь про себя проговорил Павел Иванович.
-Какие же примитивная баба - думала спрятать рояль в кустах! - покачал головой Иваныч.
По заверениям соседки Иваныча по квартире, с которой Павел специально наладил связи, чтобы приглядывала за сыном в квартире, девочка эта выглядела потерянной. Она молча следовала за матерью, не поднимая глаз, и лишь изредка бросала настороженные взгляды на нового «отца». В её глазах не было радости от переезда, лишь обречённость ребёнка, которого в очередной раз выдернули из привычной жизни и бросили в неизвестность.
Павел Иванович, узнав об этом, только покачал головой. Всё шло по наихудшему сценарию. Теперь его сын, сам того не осознавая, оказался втянут в сложную семейную историю, где ему отводилась роль не любимого мужа, а скорее спонсора и няньки.
«Ну что ж, — подумал он, глядя в окно на хмурое небо. — Теперь только время покажет, кто был прав. Но боюсь, Лёшка ещё хлебнёт горя…»
****************
Таким составом — Алексей, Анна и её дочь Ольга — приехали к Павлу Ивановичу уже на второе знакомство.
На этот раз визит был без предварительного звонка, без предупреждения: просто в воскресное утро у ворот затормозила машина, и из неё выгрузились все трое с сумками.
Павел Иванович как раз возился в огороде, укрывая свой виноград на зиму. Увидев гостей, отложил лопату, вытер руки о штаны и неторопливо направился к калитке.
— В общем, поздравь нас, пап, мы теперь с Аней муж и жена! — с порога выпалил сын, расплываясь в улыбке и демонстрируя обручальное кольцо.
Павел Иванович сдержанно кивнул, внимательно оглядел новоиспечённую семью. Анна стояла чуть позади Алексея, скрестив руки на груди, с выражением гордого превосходства на лице. Ольга жалась к матери, нервно теребя край кофты.
— Ну а что же на торжество не позвали, сынок? — спокойно спросил Павел Иванович, глядя сыну в глаза.
— Или побоялись, что испортил бы праздник? Ты уж, Алексей, сам взрослый, сам решения в жизни принимаешь, а я лишь своё мнение высказал, а там уж сам думай!
— Ну что же стоим, гости дорогие? Давайте все в дом! - немного наигранно хлопнул в ладоши Павел Иваныч и пригласил смурную троицу к себе домовладение.
— Ну теперь хотя бы со всем семейством и познакомлюсь, — дружелюбно произнёс он, обращаясь к Ольге.
— Вот и «невесту» привезли! Значит, Ольга тебя зовут, внучка? Называй меня дедом, а я тебя внучкой кликать буду.
— Вот и внучка у меня появилась, да уж какая взрослая!
Двенадцатилетняя девочка подняла на Павла Иваныча глаза — карие, живые, точно такие же, как у Анны.
Но в них не было ни материнской дерзости, ни самоуверенности — только настороженность и затаённая тревога.
Ольга была высокой, худощавой, с тонкими руками и бледным лицом. Несмотря на юный возраст, в её облике читалась какая‑то преждевременная зрелость, будто она давно привыкла быть свидетельницей чужих конфликтов и разбираться в сложных отношениях взрослых.
Ольга робко кивнула, но ничего не ответила. Павел Иванович заметил, как Анна метнула на дочь строгий взгляд, едва уловимо качнув головой. Ольга тут же потупилась, словно получив молчаливый приказ молчать.
«Понятно, — мысленно отметил Павел Иванович. — Мама приказала помалкивать и сидеть смирно».
Он попытался разговорить девочку:
— А в школе как дела? Чем увлекаешься? Может, рисуешь или спортом занимаешься?
Ольга подняла глаза на мать, ожидая сигнала. Анна едва заметно кивнула.
— Я… я в художественной школе учусь, — тихо проговорила девочка, сжимая край юбки. — Рисую.
— Вот это здорово! — искренне обрадовался Павел Иванович. — У меня в кладовке старые краски завалялись, кисти. Если хочешь, заходи, бери, пользуйся. Я сам когда‑то любил акварелью баловаться.
— Кстати, Оля, я тут пару пейзажей пригородных тут наваял. Оценишь? Художник художника издалека видит!
Ольга хотела что‑то ответить, но Анна перебила:
— Ей не до ваших красок и рисунков. У неё уроки, секции, репетиторы. Нечего время на ерунду тратить.
Павел Иванович лишь усмехнулся про себя: «Всё ясно. Свобода творчества под запретом».
— Кстати... Скоро у Вас, Павел Иванович, ещё одна внучка появится или внук, пока не понятно! — буркнула Анна, небрежно поглаживая едва заметный животик.
— О как! — Павел Иванович приподнял брови.
— А вы прямо стометровку бежите, а не жизнь живете! Ишь чего? Когда успели?!
Павел Иванович уже догадывался, что именно беременность Анны стала главной причиной столь поспешной свадьбы.
Теперь всё встало на свои места: и скрытность, и спешка, и настойчивость, с которой она добивалась официального статуса жены.
Анна, хоть и не блистала интеллектом, женской хитрости имела в избытке. Теперь, став законной супругой Алексея, она чувствовала себя полноправной хозяйкой положения.
Если в прошлый визит она держалась вызывающе, но всё же с некоторой опаской, то теперь вошла в дом Павла Ивановича чуть ли не владычицей морской — с высоко поднятой головой, с видом человека, который знает, чего хочет, и намерен этого добиться.
За столом Анна сразу взяла бразды правления в свои руки:
— Пап, надо бы Анну с Ольгой прописать в квартире, — как бы между прочим заметил Алексей, явно повторяя заученную фразу.
— Они уже как месяц у меня официально живут, а по закону через две недели прописывать надо.
— А… Так если надо, прописывай, сынок, чего же не прописать! — с ходу согласился Павел Иванович, наблюдая, как расцветает от радости лицо невестки.
Но радость её была недолгой.
— А ты, Аня, где сейчас прописана‑то? — уточнил Павел Иванович. — И Ольга, похоже, там же?
— Ну да! У мамки с папкой прописаны! А теперь надо Ольгу в городскую школу устраивать, поэтому надо прописать! — объяснила Анна.
— Да? А вот у нас Макаровна рассказывала, у неё дети в Москве работают, квартиры у них там своей нет, так они детей в школу без проблем устроили без прописки … — улыбнулся Анне Павел Иванович.
— Как это, Павел Иваныч! Вы хотите закон нарушать? Вы просто обязаны нас как собственник квартиры прописать!
— А вообще лучше бы Вы сразу квартиру эту на Лёшу бы отписали! — уже начала диктовать условия Анна.
— Вот те на те! — присвистнул Павел Иваныч.
— Не успели пожениться, а я уж в своей квартире кого‑то прописать должен, а лучше и квартиру с потрохами отдать?!
Павел Иванович смотрел на эту сцену и думал:
«Вот и началось. Теперь каждое её слово — это требование, каждый взгляд — вызов. И Лёшка, как телёнок, идёт за ней, даже не пытаясь понять, что происходит».
Он знал: впереди — долгие месяцы непростых переговоров, скрытых конфликтов и попыток сохранить хотя бы крупицу здравого смысла в этой стремительно меняющейся семейной картине.
Продолжение уже на канале. Ссылка ниже ⬇️
Продолжение тут:
Ставьте 👍Также, чтобы не пропустить выход новых публикаций, вы можете отслеживать новые статьи либо в канале в Телеграмме, https://t.me/samostroishik, либо в Максе: https://max.ru/samostroishik