Призрак рынка в пустых магазинах
В начале 90-х буквально все чувствовали, как уходит старая эпоха. Плановая экономика тихо умерла, оставив после себя какой-то мутный бартер и чемоданы никому уже не нужных советских рублей. Надо было выживать, и стране тоже. И тут появился рыночек, который обещал зарешать, но и с очень жёсткими правилами.
Все понимали, что происходит, но как это лечить никто не знал. Шоковая терапия – звучало странно, но это был ответ для всех, кто вышел из социализма. Отпусти цены, валюту, приватизируй всё побыстрее и через пару лет тебе станет хорошо. А тут и парадокс: кому-то эта таблетка помогла встать на ноги, а кого-то – добила.
Возьмём Польшу и Россию. Вроде бы, у нас было общее прошлое, похожая промышленность, одинаковый метод. Но что получилось? Польша быстро вышла из кризиса и стала затем быстро "восточноевропейским тигром". А Россия утонула в гиперинфляции, нищете, бандитских разборках и появлении олигархов. В чём дело? Это была наша судьба или просто всё сделали неправильно?
В этой статье забудем про ностальгию по СССР и злость на лихие девяностые. Посмотрим на всё внимательно и сравним. Был ли у России другой путь? Или наша боль – это не из-за самой терапии, а из-за того, как её провели? Давайте разбираться. Если вкратце, то все зависело от обстоятельств. И эти обстоятельства нас подвели.
Польский вариант: Жёсткая дисциплина, План Бальцеровича
Начнём с истории, которую на Западе любят приводить в пример. Январь 1990 года. В Польше только отгремели политические перемены, и новое правительство во главе с Тадеушем Мазовецким решает резко перейти к рыночной экономике. Главным был вице-премьер Лешек Бальцерович – экономист с железным характером и пакетом из 11 законов. Парламент принял их почти сразу.
Что они сделали? Всё было топорно просто:
- Убрали дефицит, отпустив цены. Большинство цен отпустили сразу. Помните пустые полки? В Польше они за пару недель заполнились товарами. Правда, цены выросли в 3-5 раз. Инфляция в 1990 году взлетела до 586% – жуткая цифра.
- Жёсткая финансовая политика. Государство сократило помощь убыточным предприятиям, снизило налоги и подняло процентные ставки. Выживай, кто как может. Банкротства начались одно за другим. Безработица, которой почти не было при социализме, к 1993 году достигла 16,4%.
- Контроль за приватизацией. Это очень важно – главное отличие от России. Приватизация была медленной, осторожной и под контролем государства. Никаких ваучеров или аукционов с колен. Крупные предприятия не раздавали за копейки. Их часто приводили в порядок и готовили к продаже крупным инвесторам, в том числе иностранным. Главное было не раздать всё побыстрее, а найти хорошего хозяина и пополнить бюджет.
Но какой ценой? Жизнь поляков стала намного хуже. Доходы упали почти на 40%. Появились новые бедные: инженеры, учителя, врачи. Все они оказались за чертой бедности. Но самое главное – шок длился недолго. Уже в 1992 году экономика Польши начала расти, а инфляция снижаться. К 1995 году экономика стала лучше, чем в 1989 году. Почему терапия помогла?
Во-первых, все были согласны с тем, что нужно что-то менять. Люди, которые только что свергли коммунистов, были готовы потерпеть ради лучшего будущего. А профсоюз Солидарность пользовался огромным доверием и не допустил социальных взрывов.
Во-вторых, Польше помогал Запад. Ей списали 50% внешнего долга (около $15 млрд), и она смогла получать инвестиции.
В-третьих, в Польше было хорошее сельское хозяйство. Частные фермеры быстро накормили страну, и цены на продукты не взлетели слишком сильно.
Боль была страшной, но пациент поправился. А у нас, как мы помним, после операции начались осложнения. Почему? Сейчас мы перенесёмся в Россию 1992 года и посмотрим, что было у нас.
Российский вариант: Шок без лечения, Гайдаровская революция и появление олигархов
Теперь посмотрим, что было в России. Январь 1992 года. Ельцин, только что пообещавший лечь на рельсы, и его команда во главе с Егором Гайдаром делают вроде бы то же самое, что и в Польше – отпускают цены. Но с самого начала всё пошло не так.
Первое отличие – инфляция. В Польше отпустили цены и сделали ещё много всего. А у нас это сделали отдельно от всего остального. Центробанк, который подчинялся Верховному Совету, продолжал давать кредиты разоряющимся предприятиям и бывшим республикам СССР. В итоге цены в 1992 году выросли не в 5-6 раз, а в 2600%. Сбережения людей, которые лежали в Сбербанке, исчезли за несколько месяцев. Это было не лечение, а экономическая смерть для миллионов людей. Условно, в Польше шоковая терапия лечила болезнь, а в России она добивала больного.
Второе отличие – ваучерная приватизация. Это главная трагедия России в 90-е. В Польше приватизировали медленно и под контролем. А Россия пошла своим путём. В 1992-1994 годах прошла ваучерная приватизация. Всем гражданам раздали ваучеры – бумажки, которые давали право на часть государственной собственности. Звучало красиво, мол, народное капиталистическое общество. Но что получилось на самом деле?
Огромные заводы, шахты, нефтяные месторождения нужно было оценить и продать. А как это сделать, если нет рынка, нет конкуренции, а цены меняются каждый день? Их оценили по остаточной стоимости, то есть, почти по цене металлолома. На эти активы выпустили ваучеры. Но обычные люди, которым приходилось выживать, продавали свои ваучеры за копейки (цена ваучера была от 5 до 20 долларов, а часто их просто пропивали) или вкладывали в сомнительные чековые инвестиционные фонды, которые потом лопались.
Настоящая приватизация произошла в 1995-97 годах через залоговые аукционы. Государству нужны были деньги, и группа банкиров, которые были близко к власти, дала кредиты под залог акций лучших предприятий (Норильский никель, ЮКОС, Сибнефть). Власть знала, что не сможет вернуть долг. Это был сговор, чтобы передать собственность небольшой группе людей – будущим олигархам. Заводы, которые строили поколения людей, отдали за бесценок. Анатолий Чубайс, один из главных организаторов приватизации, писал в своих воспоминаниях:
Что делала наша команда в 1997 году? Мы каждый день сражались за частную собственность... И в этой битве не было места сантиментам.
Итог: Российский шок стал не кратковременной болью, а затяжной катастрофой. К 1998 году экономика упала почти на 40% – сильнее, чем во время войны. Появился криминальный капитализм, где главное было – это близость к власти и умение отнять. Люди перестали верить власти, потому что их обманули. Общество снова разделилось, и доверие к государству было потеряно надолго.
Сравнение: Почему один выжил, а другого вылечили?
Итак, у нас два пациента с одинаковыми диагнозами, один рецепт, но результаты разные. В чём причина? Давайте посмотрим на факты.
Что было в начале: долги или наследство?
У Польши был большой внешний долг ($42 млрд в 1989 г.), но промышленность была не такой большой, как в СССР, и было частное сельское хозяйство. Да, было тяжело, но у Польши было больше шансов.
России достались огромные заводы, которые производили то, что никому не нужно, и продавали всё только государству. Если бы такие предприятия закрыли сразу, то это вызвало бы социальный взрыв. Это не оправдывает ошибок, которые произошли потом, но объясняет, почему нельзя было просто скопировать польский вариант. Кроме того, Россия должна была выплачивать долги всего СССР (около $97 млрд), но ей никто не хотел помогать.
Желание что-то менять: шанс или война?
Это, наверное, самое важное. В Польше все понимали, что нужно что-то менять. Власть, профсоюз Солидарность, церковь – все были согласны с тем, что нужно проводить болезненные реформы.
А в России к 1992 году уже не было единой страны. Кремль воевал с Верховным Советом, центр воевал с регионами, которые запрещали вывозить товары. Какой уж тут контроль над деньгами? Реформам Гайдара мешали все, кому они были невыгодны. Вместо того, чтобы что-то менять, началась политическая война, которая закончилась расстрелом Белого дома в 1993 году. Какая уж тут финансовая политика? Государство не могло управлять само собой. И этим воспользовались те, кто хотел разбогатеть.
Законы или понятия?
В Польше, несмотря на социализм, были законы, которые работали. Чиновники выполняли приказы. Приватизация шла по закону, а не по понятиям.
В России законы были уничтожены вместе с КПСС. Новые законы писали на коленке и тут же нарушали. В 90-е годы главным стал криминал. В таких условиях ваучеры и аукционы были не инструментами экономики, а способом всё поделить. Государство не как институт, а как группа людей, раздавало ресурсы своим. Произошла приватизация государства разными группировками.
Вывод: Польше делали операцию в хороших условиях, с хорошими инструментами. А России пытались сделать то же самое в полевых условиях, во время землетрясения, и вместо скальпеля использовали кухонный нож. А потом ещё и забыли пациента в поле. Наши 90-е – это не столько результат шоковой терапии, сколько результат развала страны, законов и правил. Реформы не украли, они просто утонули в хаосе и жадности.
Выводы: Уроки истории и вопросы
Что мы узнали? Была ли катастрофа 90-х в России неизбежной? Ответ – и да, и нет. Экономический спад и тяжёлые времена были предсказаны из-за того, что у России было много промышленности, и не было рыночных институтов. Но то, что всё стало так плохо, и то, что появились олигархи – это уже результат решений, которые были приняты в конкретных условиях.
Польша проводила реформы как независимая страна, с поддержкой Запада, который хотел показать, что у неё всё получилось. Россия пыталась сделать то же самое на руинах империи, во время войны между властями, и при равнодушии Запада. Наши реформаторы, может, и читали польские методички, но применять их пришлось в условиях, когда государство не работало. И этим воспользовались не честные бизнесмены, а те, у кого была сила, наглость и связи.
Главный урок для всех, кто вышел из СССР, наверное, такой, что не бывает хороших экономических реформ без сильного и честного государства, которое может защитить правила игры. Отпускать цены без контроля за деньгами – это самоубийство. Приватизировать без судов и антимонопольных служб – это воровство. Именно тогда, когда государство стало сильнее, в 2000-е годы, удалось остановить развал страны и начать строить экономику. Это не оправдывает ошибок прошлого, но объясняет, что происходит.
Можно ли было сделать всё по-другому? Наверное, да. Лучше контролировать деньги. Сначала создать законы и налоги, а уже потом приватизировать, и только потом отпускать цены. Но история не знает, что было бы, если бы. Она оставляет нам вопросы. А что думаете вы?
Если труд пришелся вам по душе – ставьте лайк! А если хотите развить мысль, поделиться фактом или просто высказать мнение – комментарии в вашем распоряжении! Огромное спасибо всем, кто помогает каналу расти по кнопке "Поддержать автора"!
Также на канале можете ознакомиться с другими статьями, которые вам могут быть интересны:
- Зачем в 1971-м США устроили финансовую революцию, которая подарила миру кризисы, а России — «нефтяную иглу»?