Пламя осветило ночь над Северным морем. Столб огня взмыл вверх, видимый за пятьдесят километров. За несколько минут металлическая махина, высотой с тридцатиэтажный дом, ослепительно загорелась. Из радиостанции рвался искажённый помехами крик: «Пайпер Альфа... взрыв... пожар... эвакуация...»
А за час до этого всё было тихо. Холодный ветер трепал сигнальные флаги, стальные поручни покрывала соль, на верхней палубе кто‑то лениво допивал кофе, глядя, как медленно тускнеет горизонт. Вахтенный техник, зажав сигарету между пальцев, думал, что пора в каюту. 6 июля 1988 года.
Машина, которая не должна была гореть
Нефтяная платформа Piper Alpha не была хрупкой конструкцией. Это был промышленный монстр, один из самых тяжёлых объектов, качающих нефть из Северного моря. Четыре модуля, разделённые противопожарными стенами. Модуль A — буровая вышка. Модуль D — жилые помещения на противоположной стороне. Логика планировки: опасные процессы максимально удалены от людей. Спальни, столовая, комнаты отдыха — всё на безопасном расстоянии от труб с нефтью и газом.
На платформе добывали 1300 баррелей нефти в день. Это было больше, чем дневная добыча некоторых стран. От платформы к Оркнейским островам через Северное море шёл главный трубопровод. Две другие платформы, Tartan и Claymore, закачивали свою нефть в этот же трубопровод через Piper Alpha.
В 1978 году началась крупная реконструкция. Великобритания приняла требования о консервации газа. Теперь его нельзя было просто сжигать в факелах как побочный продукт. Газ надо улавливать, сжимать и отправлять на берег. К концу 1980 года между модулями B и C, прямо между центром управления и буровой, установили газовый модуль. Теперь платформа работала в так называемой «фазе два»: нефть плюс газ. Tartan и Claymore качали газ к Piper Alpha, а та перекачивала всё на компрессорную платформу MCP-1 в пятидесяти километрах к северо-западу, оттуда на материк.
К середине 80-х система работала как швейцарские часы. Нефть, газ, деньги, давление, графики. Всё шло по плану. А потом начали менять газовый модуль.
Первое звено: бумажка в ящике
Июль 1988 года. На платформе шли шесть крупных ремонтных проектов одновременно. Один из них — замена газового модуля. Изначально планировали всё остановить, полностью отключить Piper Alpha на время работ. Но остановка — это потеря производства, денег, графика.
Решили продолжать работу, но сократить объем добычи. Газовый модуль демонтировали, но газ с Tartan и Claymore всё равно продолжал идти через Piper Alpha, потому что трубопроводы уже существовали, и никто не собирался их переделывать.
6 июля 1988 года, в полдень инженер начал плановый осмотр конденсатного насоса А. Насос А выключили. Инженер принялся за работу. В нескольких метрах от насоса на том же трубопроводе находился предохранительный клапан, который тоже требовал осмотра. Инженер снял клапан. Открытую трубу закрыли временной металлической заглушкой — плоский диск, прикрученный вручную. Не намертво, просто временное решение.
17:45 осмотр не был завершён, но смена подходила к концу. Инженер заполнил разрешение на работу, отметив: "НАСОС А НЕ ГОТОВ. НЕ ВКЛЮЧАТЬ НИ ПРИ КАКИХ ОБСТОЯТЕЛЬСТВАХ". Он положил разрешение в отсек для оборудования. Начальник смены был занят другими делами, ведь в его поле зрения были шесть ремонтных проектов. Инженер не обсуждает с ним заглушку. Зачем? Разрешение заполнено, все по регламенту. Он просто завершил смену и отправился на отдых.
18:00 заступила ночная смена. 62 человека. 164 человека ели, спали и отдыхали в жилом модуле D.
Второе звено: безопасность подождёт
Дайверы тоже пришли на вахту. Они спустились под платформу, туда, где переплетение труб образует металлический лабиринт между водой и модулем B.
У Piper Alpha была автоматическая система пожаротушения. Если датчики фиксировали огонь, дизельные насосы включались сами и качали морскую воду с глубины 36 метров. Сеть труб должна была распылять воду по всем палубам, заливая пламя. Но когда дайверы в воде, автоматику переводили на ручной режим.
Почему? Потому что если насос включится автоматически, а дайвер окажется рядом с водозабором на глубине тридцать шесть метров — его засосёт. В лучшем случае прижмёт к решётке, и он будет висеть там, пока кто-то не догадается выключить насос. В худшем случае его втянет в трубу с силой, которая ломает кости.
На соседней платформе была установлена другая процедура. Автоматика работала всегда, её отключали, только если дайверы находился в радиусе трёх-пяти метров от водозабора. Охрана труда рекомендовала перейти на такую же систему, но руководство решило: потом. Внедрим позже.
6 июля дайверы не работали рядом с водозаборами. Они были далеко. Но автоматику всё равно отключили. Протокол есть протокол.
Третье звено: коврик для удобства
Дайверы спускались по стальной лестнице к металлическому настилу под модулем B. Этот настил — рабочая площадка. Здесь они снимали ботинки и надевали гидрокостюмы.
Настил был сделан из стальных листов с перфорацией. Это было сделано специально. Во-первых, поднятые острые края создавали сцепление, чтобы рабочие не скользили по мокрой стали. Во-вторых, любая пролитая нефть стекала через дыры вниз, вместо того чтобы скапливаться на площадке. Масляная лужа на металле — это опасно. Поскользнулся — упал — ударился головой о трубу — умер.
Но острые края этих дыр неприятны для незащищенных ног. А ботинки надо снять, прежде чем влезать в сухой гидрокостюм. Стоять босиком на острых дырах больно и неудобно. Дайверы нашли решение, они постелили резиновое покрытие.Теперь можно было спокойно переодеваться, не чувствуя, как сталь впивается в ступни. Удобно. Практично.
Никто не подумал, что нефть больше не сможет стекать сквозь дыры. Что она начнёт скапливаться на резине.
Четвёртое звено: насос А
21:45. Насос B автоматически отключился. Причина: метановый лёд образовался в трубопроводе и заблокировал поток. Инженеры пытались перезапустить насос, не смогли. Давление в системе росло. Сложилась ситуация: трубопровод забит, конденсат некуда девать, а добыча продолжается.
Инженеры пошли к начальнику смены с вопросом о запуске неработающего насоса А. Начальник проверил документы, в отсеке для насоса, не было никаких предупреждающих записей, просто информация, что насос А работал утром, его выключили для планового обслуживания, которое ещё даже не стартовало. В отсек для предварительного клапана, он даже не заглянул. Начальник смены не видел предупреждения: "НЕ ВКЛЮЧАТЬ НИ ПРИ КАКИХ ОБСТОЯТЕЛЬСТВАХ".
Инженеры тоже не видели, что предохранительный клапан снят. Насос и клапан находились в разных местах.
21:52. Начальник смены дал разрешение. Насос А включили.
Авария
21:52. Насос заработал. Почти сразу инженеры услышали высокий свист. Газ просачивался через металлическую заглушку на месте предохранительного клапана. Под давлением конденсата она начала пропускать газ.
Локальные датчики сработали, завыла тревога. Люди бросились искать источник утечки.
21:55 Газ воспламенился.
Взрыв пробил противопожарную стену между газовым модулем и центром управления. Стену, которая должна была сдерживать пламя, которая разделяла опасные процессы и людей. Центр управления был разрушен. Несколько ключевых сотрудников погибли мгновенно.
Джефф Болландс, выжил в этом взрыве. Он протиснулся сквозь дым и обломки к панели аварийного управления. Ударил по кнопке экстренного отключения. Все главные клапаны закрылись. Добыча нефти и газа на Piper Alpha остановилась.
Болландс выбрался наружу вместе с другими ранеными. Они побежали к жилому модулю, но взрыв повредил малую трубу с конденсатом. Она разорвалась. Конденсат хлынул наружу и загорелся от пламени первого взрыва.
Центр управления был разрушен, не было возможности объявить команду на эвакуацию. 164 человека понимали, что происходит что-то из ряда вон выходящее, но большинство предпочли остаться в безопасном месте, как думали они.
Никто не выключил краны
22:04. Оператор радиосвязи Дэвид Кинрад отправил сигнал бедствия:
"Взрыв и пожар на платформе Пайпер. Всему персоналу эвакуироваться".
22:05. Абердинская береговая охрана высылает вертолёт Sea King со спасательной базы Лоссимут. Королевские военно-воздушные силы направляют самолёт Hawker Siddeley Nimrod с базы Кинлосс — он будет координировать операцию с воздуха. Суда в Северном море слышат сигнал бедствия и готовятся помогать.
22:06. В модуле B взрывается резервуар с сырой нефтью. Жар от пожара разорвал стальную ёмкость. Нефть затопила площадку, воспламенившись. Горящая нефть начала капать вниз, на дайверскую площадку, на то самое резиновое покрытие, усиливая пожар.
Конечно, на платформах Tartan и Claymore операторы видели, как вспышки света прорезали ночное небо. Но они продолжают качать нефть и газ. Почему? Потому что у них нет полномочий остановить добычу. Решение об остановке принимается на берегу, на уровне руководства. Процедура занимает часы. Перезапуск займёт дни. Потеря денег огромна.
Никто не даёт команду выключить насосы. Тридцать две километра трубопровода продолжают закачивать газ и конденсат под давлением прямо к горящей платформе. Разумно? С точки зрения корпоративных протоколов — да. Никто не нарушает инструкций.
Огонь нашёл топливо
22:20. Пожар на дайверской площадке прожёг трубу от платформы Tartan. Труба взрывается. Газ врывается в пламя со скоростью тридцать тонн в секунду. Моряки на судах в полутора километрах от платформы чувствовали взрыв физически.
22:30. Многофункциональное судно «Тароса» подошло к платформе. На борту были водяные пушки высокого давления, они начинают тушить огонь. Но нельзя было бить на полную мощность. Струя воды под таким давлением убила бы любого. На вертолётной площадке «Тароса» разворачивают сортировочный пункт. Медик и парамедики-дайверы готовы принимать раненых.
22:50. Взрывается труба к газовой платформе MCP-1. Газ разворачивается обратно по трубопроводу и вырывается фонтаном пламени высотой больше 100 метров. Спасательный катер оказывается в ловушке обломков от взрыва. Судно «Тароса» вынуждено отступить, жар такой, что плавит краску на корпусе.
Платформа Claymore наконец останавливает закачку газа, однако 32 километра трубопровода всё ещё забиты конденсатом и газом под давлением. Этого запаса хватит на часы горения.
Стальные конструкции Piper Alpha начинают плавиться.
23:18. Взрывается труба Claymore .
23:50. Прошло два часа с момента первого взрыва. Конструкция Piper Alpha начинает разрушаться.
Модуль D уходит под воду
Жилой модуль D стоял на противоположной стороне платформы. Там, где должно быть безопасно. Люди внутри не получили команду эвакуироваться, они ждали инструкций. Они видели огонь и дым, чувствовали взрыв, но предпочли вернуться, думая, что безопаснее остаться в модуле. Стальные стены. Противопожарные двери. Структура казалась надёжной. Они ждали спасения.
23:50. Нижняя часть платформы разрушается от высоких температур. Опорные балки подламываются. Модуль D начинает съезжать, а потом падает в воду.
Спасательный катер, который был заблокирован обломками, затягивает под воду вслед за модулем. Два члена экипажа катера погибают. Шестеро спасённых ими людей с платформы тоже тонут. Выживает только капитан катера.
Модуль D стремительно погружается в глубины Северного моря, унося с собой 97 человек.
00:45. Остаётся только буровой модуль А. Он торчит из воды, как обломок зуба. Огонь продолжает гореть. Газ продолжает идти из труб на дне моря.
Семь утра. Последний выживший
Следующие часы спасатели ищут людей в воде. Живых и мёртвых. Вертолёты перевозят раненых на берег, суда патрулируют акваторию. В 07:25 последнего выжившего доставляют в госпиталь Абердина.
167 человек погибли. 61 выжил. 30 тел так и не нашли.
Специализированная команда пожарных прибыла через несколько дней. Им потребовалось три недели, чтобы погасить огонь. Газ всё это время рвался из труб на дне моря. Пламя грело воду вокруг остатков платформы, пока инженеры не перекрыли клапаны на скважинах.
Корпоративная система
Комиссия по расследованию работала 13 месяцев. По итогу были сформированы 106 рекомендаций по изменению правил безопасности в нефтегазовой отрасли. В отчёте содержалась критика в адрес компании, обслуживающей платформу Piper Alpha: ненадлежащее техническое обслуживание и несоблюдение техники безопасности. Однако никаких уголовных обвинений компании предъявлено не было.
Главный вывод можно уместить в один абзац.
Ни одно решение в этой цепи не было безумным. Прикрутить заглушку вручную — это временная мера для удобства обслуживания. Положить разрешение на работу в ящик и не обсуждать детали с начальником смены — это следование протоколу документооборота. Отложить внедрение новой процедуры пожаротушения во время реконструкции — это управление приоритетами. Постелить резиновый коврик для удобства рабочих — это забота о сотрудниках. Включить насос, когда плановый осмотр ещё не начался — это логичное решение под давлением обстоятельств. Продолжать качать газ без команды на остановку — это соблюдение корпоративной иерархии. И это всё про корпоративную систему, где человеческая жизнь лишь заключение на бумаге.
Каждое звено цепи не нарушало протоколы, но когда всё соединилось, то привело к катастрофе.
В этой статье я не коснулась воспоминаний выживших, я решила рассказать об этом отдельно.