С помощью этого интервью я хочу рассказать своим читателям о том, как создать свою книгу иллюстраций (неважно, это комикс, артбук или книжка-картинка для детей), как ее издать и что потом с ней делать. Мне очень важно подчеркнуть все сложности этой идеи, которые не очевидны для многих начинающих художников. Поэтому я обратилась к автору сборника мрачных сказок “Алевтина и Тамара” Дмитрию Скользкому (первое интервью с Димой вы можете почитать здесь, в статье о творческих коллаборациях). Сейчас Дмитрий работает уже над второй своей книгой и я хочу, чтобы он поделился с моими читателями своим опытом.
– Дима, привет! Ты приступил к второй книге. Какие выводы ты сделал из работы над первой и что из этого ты привнес в следующую?
Дмитрий: Привет! Главный вывод, который я сделал из работы над первой книгой, – никто не ждет твой проект. Никто не сидит и не надеется, что ты что-то выпустишь, пока не знает, что ты вообще над этим работаешь. Если хочешь, чтобы проект получил отклик, нужно рассказывать о нем в процессе, показывать промежуточные результаты, делиться с аудиторией, получать обратную связь. Показывать не только читателям, но и людям, чье мнение ты уважаешь. Это не только помогает проекту расти, но и становится частью его продвижения.
– Твоя первая книга готова и издана. Ты нашел для себя действенный метод самоорганизации и тайм менеджмента?
Дмитрий: Со второй книгой никакого волшебного метода тайм-менеджмента у меня не появилось. Тут все одновременно очень просто и очень сложно. Я трудоголик и работаю много, когда есть энергия. Моя жизнь делится на несколько блоков: работа, семья, личное творчество, плюс какое-то количество времени на диван, сериалы, игры, книги, друзей и тусовки. Проблем с тем, чтобы заставить себя работать, у меня почти нет. Долгое время сложность была в другом – в голове постоянно крутился вопрос: “Делаю ли я что-то крутое или ерунду?” В психотерапии мы довольно четко сформулировали: узнать, круто это или ерунда, можно только после того, как ты это сделал. Сначала нужно сделать, а потом уже оценивать. С самоорганизацией как таковой проблем нет. Скорее наоборот – мне сложнее организовать себе отдых, чем работу. Важнее для меня не система, а принцип «действовать из любви». Если я что-то совсем не хочу делать, значит, этого делать не надо. Например, я сажусь писать, и через пять-десять минут понимаю, что текст не идет. Я просто прекращаю писать и переключаюсь на другое: сижу в тишине, пытаюсь почувствовать, чем хочу заняться сейчас, и смещаю фокус.
– Ты работал над своей первой книгой 10 лет. Как менялось твое отношение к ней в течение этого срока? Насколько книга и повествование изменились от первоначального замысла к финальному сюжету?
Дмитрий: Изначально идея была довольно камерной: короткие сказки, которые сопровождают иллюстрации. Это началось с привычки давать картинам короткие, почти однострочные подписи – не описания, а скорее вербальные отклики, миниатюрные истории, которые создают дополнительный смысловой слой. Иллюстрация и текст дополняли друг друга: то, чего не было в тексте, присутствовало в изображении, и наоборот. Так формировались первые пары – сказка и рисунок. Поначалу я хотел сделать из этого серию иллюстраций с короткими сказками, что-то вроде визуально-текстового проекта. Тогда появились две главные героини – две сестры, живущие где-то вне времени и пространства, в полуреальном, полусказочном мире. Оттуда всё и началось.
Постепенно я начал думать, в какой форме это все должно существовать: как веб-комикс, как печатный комикс, как книга? На фестивале Коммиссия 2015 я получил за этот проект “Лучший комикс для взрослых” и “Выбор жюри”. Но мне самому стало очевидно, что “Алевтина и Тамара” – это не комикс. Книга – более естественная форма для этого проекта. Дальше начался рост: текстов становилось больше, но я почувствовал, что они начинают топтаться на месте. Сказки множились, но внутреннего развития не было. Получался красивый, но хаотичный набор сцен, вроде бесконечной «сказки про белого бычка». Тогда я понял, что нужно создать структуру – драматическую ось, по которой всё будет развиваться, и связать это с большой вселенной моих других проектов и книг.
Постепенно я начал выстраивать внутренний путь героя, линию трансформации, драматическое развитие. При этом многие сказки пришлось вырезать – они слишком уходили в сторону фантасмагории. Остались те, что были связаны с общей вселенной: их можно «прочитать» на нескольких уровнях, найти перекрестные связи между проектами, образы, которые перекликаются. В итоге, ближе к финалу, книга обрела структуру и завершенность. Появился путь героя, внутреннее движение, а отдельные сказки сложились в полноценный сборник – не просто набор миниатюр, а сказочный роман с началом и концом.
– Это большой путь! В связи с этим вопрос: что ты можешь посоветовать и о чем предупредить человека, который приступил к подобной задаче – пишет и иллюстрирует собственную книгу?
Дмитрий: Я бы посоветовал начать с малого. Если раньше не было привычки иллюстрировать, стоит хотя бы попробовать нарисовать несколько иллюстраций, почитать об иллюстрации, понять, что это вообще за язык, послушать комментарии, разборы, посмотреть, как работают другие художники. Главное – не ждать от себя слишком многого с самого начала. Каждый проект уникален, и каждый человек ставит в нем свою задачу. Если бы я мог вернуться к себе в начало пути, я бы предупредил себя об одном – это будет долго. Я начинал с установки, что закончу проект за три года. Планировал около тридцати сказок, небольшой объем, камерную историю. В итоге их стало втрое больше, и времени ушло втрое больше. Это будет долго, местами трудно, но если принять это с самого начала, путь становится гораздо спокойнее.
– Круто! Я иллюстрировала сказку пять лет. Но у меня больше времени заняло смирение, что это никому, кроме меня и автора, не нужно. Давай поговорим, как практически взяться за работу! На какие этапы ты бы поделил такую объемную задачу? Из чего поэтапно состоит процесс создания собственной иллюстрированной книги?
Дмитрий: У меня и первая книга, и вторая, и даже третья начались примерно одинаково. Я всегда отталкиваюсь от человека — от героя, от его опыта. Можно сказать, я гуманист в этом смысле. Всегда задаю себе несколько простых вопросов:
1. С кем всё это происходит? Кто этот герой, как он выглядит, что он из себя представляет, какая у него проблема, куда он идет и зачем.
2. Где всё это происходит? То есть начинаю описывать мир. Пока он формируется в голове, постепенно появляется ощущение среды – ее плотности, скорости, цвета, тягучести. Параллельно начинает складываться и стиль письма: каким голосом все это рассказывается, какая у повествования интонация?
3. Что происходит?
4. Кто всему этому мешает?
5. Чем всё это закончится?
Когда ответы на эти вопросы сформированы, появляется конструкция, на которую можно опираться. Тогда уже можно прописывать «мясо» — среду, характеры, диалоги, детали. Иногда кажется, что начинаешь писать с начала, а потом оказывается, что это середина, и перед ней нужно добавить еще одно начало, пролог или даже предисловие. Ближе к финалу приходит понимание формы. В какой именно форме все это должно существовать. Когда уже написано и нарисовано, начинается следующий этап — верстка и издательство. После этого нужно еще отдельное время на поиск издателя, на то, чтобы издать книгу и продумать, как ее продвигать. Потому что просто так, по сарафанному радио, продать будет сложно.
– Как ты считаешь, с точки зрения нарративной работы, создание иллюстрированной книги и создание артбука сильно друг от друга отличаются? Всегда ли для артбука нужен нарратив?
Дмитрий: Создание книги и создание артбука – это совершенно разные процессы. Артбук – это все-таки артбук: в нем не нужен нарратив, он вторичен, вспомогателен. Чаще всего артбук посвящён какому-то периоду творчества или конкретному автору, может быть просто собранием изображений без текста или с минимальными комментариями. В чистом виде артбук обычно не имеет самостоятельного содержания – это визуальная фиксация, не история. Книга – другое дело. Там есть нарратив, структура, текст как основа. В книге смысл создается не изображениями, а движением мысли, события, языка.
– Что, по-твоему, в книге повествует текст, а что - картинка? Могут ли текст и иллюстрация идти разными путями, рассказывая одну и ту же историю?
Дмитрий: Это, пожалуй, один из моих любимых вопросов – о соотношении текста и изображения в «Алевтине и Тамаре». Для меня там особенно важен момент, когда картинка и текст не совпадают. Я не иллюстрирую текст буквально и не описываю картинку словами. Это два параллельных процесса, которые существуют рядом и дополняют друг друга. В каких-то случаях изображение несёт часть нарратива, в каких-то – весь сюжет заключен в тексте, а картинка становится эмоциональным резонатором, мостиком к другим эпизодам. Иногда изображения связывают сказки между собой. Например, в истории про то, как Лёнька идет в чащу и встречает Пряху – это один из ключевых сюжетов. Есть другая сказка, «Сон Лёньки», где картинка отсылает вовсе не к этому сюжету, а к другому персонажу, создавая символическую перекличку. Такие связи создаются осознанно – часть истории никогда не проговаривается прямо. Она спрятана для тех, кто захочет «распилить» книгу, докопаться до скрытых смыслов, собрать рассеянные фрагменты.
– Поговорим о персонажах! Что в твоей голове зарождается первым – персонаж или образ персонажа? Как ты обычно действуешь – создаешь характер и затем персонаж обрастает внешними чертами, или сначала видишь образ и потом наделяешь его характером?
Дмитрий: С персонажами все всегда складывается по-разному. Например, «Алевтина и Тамара» начались буквально с двух слов — просто с имен. Эти имена сами начали обрастать формой: сначала визуалом, потом характером, атмосферой. С «Рыбой» все шло наоборот — от визуала. Сначала появился чисто внешний концепт: броня, оружие, облик. Это была пустая оболочка, к которой потом начала прилипать история. Появился путь героя, трансформация, антагонисты — сначала один, потом второй, потом третий. И постепенно этот визуальный образ оброс смыслом. А в «Насилии» история иная. Там персонажи — собирательные образы, основанные на людях, которых я знаю, или на архетипах, которые исследую. Часто в них есть что-то от меня самого. Их психологическая структура продумана, но внешний вид даётся тяжело. Например, Лимфомана я рисовал больше полугода — пытался поймать его образ, но он всё время ускользал. Он одновременно простой и сложный, и именно поэтому его трудно визуализировать.
– Давай поговорим о реализации книги. Создать книгу сложно, а напечатать и продать ее еще сложнее. Как лично ты действовал? Как печатал? И как реализовывал?
Дмитрий: «Алевтина и Тамара» задумывалась как книга-артефакт. Без лого, без выходных данных, без имени автора. Мне хотелось, чтобы она выглядела как вещь, найденная в старом доме – безвременная, не принадлежащая никому. Она просто существует сама по себе. С технической стороны сильно помог Леша Шимульский – он занимался версткой, дизайном, помог найти типографию. Через него я вышел на издательство Coloss в Никосии, где и напечатал книгу. Мы долго выбирали бумагу и обложку. В целом результат хороший, хотя со следующей печатью я буду внимательнее. На всё – от сдачи макета до готовой книги – ушло полтора месяца. Потом начался самый сложный этап – продажи. Изначально я наивно думал, что просто напечатаю книгу, покажу – и люди сами прибегут покупать. К счастью, заранее договорился с девочками из агентства ArtNow – Полиной и Настей. Они помогли организовать ивент, нашли помещение, сделали рекламу в газетах и на радио. Презентация прошла отлично, продажи были очень хорошие.
Дальше я продолжил все делать сам: договаривался с магазинами, писал художникам и авторам, рассылал книги, менял экземпляры на рекламу, общался с зарубежными коллегами, в том числе с Питером Уотсом – он даже упомянул книгу в своем блоге, и оттуда пришли покупатели из США. Вывод, который я сделал: продать книгу гораздо сложнее, чем ее написать и напечатать.
Для меня это до сих пор самая трудная часть. Я не продажник, не маркетолог, поэтому теперь стараюсь искать людей, которые этим занимаются профессионально. Но, как и всегда, решаю проблемы по мере их поступления.
– Я помню твое сотрудничество с ArtNow. Это, к слову, один из немногих ивентов на Кипре, которые мне очень хотелось посетить (но не сложилось – не везет мне). Ты сделал очень классный PR-ход для своей книги: ты устроил персональную выставку иллюстраций, а затем попал в арт-резиденцию, где сделал инсталляцию на тему твоей книги. Было ли еще что-то, что ты не смог сделать или организовать в поддержку своей книги?
Дмитрий: Да, конечно, много чего я еще не сделал для поддержки книги. На данный момент я продал примерно треть тиража, а хотелось бы, конечно, распродать весь. Оставшиеся двести экземпляров лежат, и понятно, что без активных шагов они сами себя не продадут. Для этого нужно проводить новые кампании, искать свежие ходы. Можно сказать, что даже это интервью – часть поддержки книги. Проект «Алевтина и Тамара» никуда не делся, я продолжаю искать способы вернуть его в поле внимания. Я пробовал многое: делал рилсы, устраивал презентации, интегрировал книгу в другие проекты, чтобы она продолжала присутствовать в общем поле моей вселенной.
Так или иначе, все, что я создаю дальше, связано между собой, и каждый следующий проект будет отсылать к «Алевтине и Тамаре». Это часть единой системы. Развитие личного бренда, естественно, тоже работает в пользу этой книги. Есть и то, что пока не реализовано. Я планировал снимать короткометражные фильмы по мотивам «Алевтины и Тамары» – первые двухминутные ролики уже были, хотел продолжить. Но на это нужны силы, энергия и время. После арт-резиденции, которую я провел прошлым летом, я сильно выгорел. Резиденция была частично связана с книгой, но скорее касалась более широкой темы, пересекающейся с ней. Книга глубже и объемнее, чем можно показать в одной инсталляции, – из нее можно извлекать бесконечное количество смыслов. После резиденции пришлось полностью восстановиться и вернуться к основной работе. Попался интересный проект, который забрал все внимание, и на продвижение книги просто не осталось ресурсов. Старые подходы перестали работать, а новые я не успел продумать.
– Как ты находил людей, которые были готовы тебе помочь в реализации всех этих проектов? Как ты презентовал свой проект перед ними?
Дмитрий: Просто шел по своим знакомым, общался, спрашивал напрямую, кто может помочь, кто что посоветует, кто уже имел опыт с книжными проектами. Обращался к продюсерам, маркетологам, художникам, комиксистам – ко всем, кто хоть как-то соприкасался с этой сферой. Рассказывал о книге так, как чувствовал. Без заученной схемы – просто объяснял, что сделал, почему это для меня важно, о чем эта книга. Отношение к ней при этом менялось. Со временем начинаешь видеть в собственном произведении новые вещи – то, чего раньше не замечал. В общении с людьми я всегда подстраиваюсь под контекст. Если собеседник связан с комиксами – говорю о визуальной стороне. Если человек из литературной среды – делаю акцент на драматургии. Если из художественной – на образности и атмосфере. Это помогает говорить о книге на разных языках, в зависимости от того, кто перед тобой. Про свои произведения рассказывать страшно. Всегда есть ощущение, что сделал глупость, что никто не поймет. Но, как я понял раньше, узнать, глупость это или нет, можно только после того, как ты это сделал. Узнать, что думает человек, можно только после того, как он это скажет. Поэтому другого пути нет – нужно идти, показывать, рассказывать, даже если страшно. После нескольких попыток страх уходит. Уже не страшно писать своим кумирам, обращаться в издательства, показывать работу людям, которых уважаешь. Кто-то не ответит, кто-то скажет пару сухих фраз, кто-то раскритикует – это нормально. Это всего лишь мнение. Главное – продолжать.
– Сейчас ты работаешь над новыми книгами. Расскажи немножко, если это не секрет, о чем они будут.
Дмитрий: «Рыба» – это история внутреннего распада и последовательных перерождений. Героиня произведения движется через цепочку смертей, не осознавая момента перехода, изменений, принимая любое существование как данность. Мир Рыбы, называемый Осколок, существует как личный ад, построенный на цикле превращений и повторений. В его центре миф о радужном драконе, который бесконечно восходит, умирает и возвращается в исходную точку. Движение героини повторяет его траекторию: распад, формирование новой оболочки, распад снова.
В основе «Насилия» история экспедиции, которая выходит за пределы человеческого и сталкивается с различными формами жизни, симбиотическими организмами, живыми структурами. Повествование разворачивается через взаимодействие между героями, борьбу, предательства, соперничество, взаимоотношения во всем их разнообразии. Центральная тема , как нетрудно догадаться, насилие, но не в смысле акта жестокости, а в смысле акта трансформации, применения силы. Но и конечно мысль о том, что проявление акта свободной воли это часто что-то противоположное любви. Через него проходят все персонажи, теряя тела, смыслы и связи, но обретая другое восприятие.
– Что пожелаешь молодым художникам, кто решил попробовать свои силы в создании собственной иллюстрированной книги?
Дмитрий: Молодым создателям я желаю сил делать то, что они действительно любят. Не подстраиваться, не пытаться угадать ожидания, а внимательно слушать себя и идти туда, где есть живой интерес. Когда действуешь из любви, работать становится легче, появляется усердие, внимание к деталям, желание довести до конца. Все, что делается с любовью, неизбежно выходит точнее и глубже. И еще, двигаться туда, где страшно и больно. Страх и боль – это индикаторы роста.
Узнать больше о проектах Дмитрия Скользкого можно здесь:
Инстаграм Дмитрия: https://www.instagram.com/skolzki.creator/
Приобрести книгу “Алевтина и Тамара” можно тут:
И тут: https://skolzki.gumroad.com/l/alevtinatamara?layout=profile
Дисклеймер: Друзья, если вам понравилась статья, поддержите лайком. А если хотите больше, подпишитесь, чтобы я знала, что стараюсь не зря. Это очень важно!
Где еще вы меня можете найти:
Instagram alisa.selezen
Telegram t.me/aliceselezen_art
Группа в VK vk.com/alisa.selezen
А также приглашаю вас на свой канал: www.youtube.com/@alisaselezen
