— Мы можем решить это цивилизованно, Или ты добровольно отказываешься от квартиры, или мы решим этот вопрос через суд,— он протянул документы.
— Ага, — улыбнулась я. — Там я расскажу как ты «цивилизованно» переписывал нашу квартиру на любовницу...
Глава 1. «ПАХНЕТ ЧУЖИМИ ДУХАМИ»
Аромат дорогого кофе «Гранд Крю» смешивался с запахом свежеиспеченного круассана — идеальная утренняя идиллия, которую Маргарита годами выстраивала с педантичной точностью редактора, вычитывающего сложную рукопись. Тридцать пять лет, десять из которых — замужем за Артёмом. Десять лет, где каждая деталь, от сорта кофе до крахмальной салфетки на столе, была частью их общего, отлаженного быта.
Артём вошёл на кухню, уже бодрый, свежий, пахнущий древесным лосьоном после душа. Он рассеянно поцеловал её в щёку, сел за стол и уткнулся в смартфон, пролистывая новости. Всё как всегда.
— Сегодня задержусь, — сказал он, не отрывая взгляда от экрана. — С инвесторами по новому проекту. Могут затянуться.
— Хорошо, — кивнула Маргарита, наливая ему кофе. — Не слишком поздно. Ужин будешь?
— Не знаю. Не жди.
Он отпил глоток и поморщился.
— Что-то кофе сегодня с горчинкой. Ты новый брала?
— Тот же самый, что и всегда, — удивилась она. Ей показалось, или в его тоне прозвучала лёгкая раздражённость?
Он пожал плечами и снова углубился в телефон. Маргарита принялась мыть посуду, глядя в окно на просыпающийся город. Идиллия дала трещину. Небольшую, почти невидимую, но она её почувствовала. Как чувствует редактор лишнюю запятую в идеально отстроенном тексте.
Последние несколько месяцев Артём стал другим. Не dramatically, нет. Мелочи. Он сменил пароль на телефоне. Раньше у них был один пароль на всех — дата их свадьбы. Теперь его телефон был зашифрован замысловатой комбинацией. Участились эти самые «встречи с инвесторами», всегда выпадавшие на вечер пятницы. Он стал более… озабоченным своей внешностью. Купил новый дорогой парфюм, стал тщательнее укладывать волосы.
И запах.
Вот это было самым странным. Иногда, садясь в его машину, она улавливала едва заметный, но чужеродный шлейф. Сладковатый, цветочный, с ноткой дорогой парфюмерии, которая не была её. Она списывала это на поездки с коллегами, на новые ароматизаторы в салоне. Но подсознание, этот въедливый корректор, подсказывало: что-то не так.
Вернувшись с кухни, она увидела, что он уже собрался. Его пиджак висел на спинке стула.
— Не забудь, сегодня заберу костюм из химчистки, — сказал он, завязывая галстук перед зеркалом в прихожей.
— Хорошо, — ответила она, подходя, чтобы поправить узел. Это был их маленький ритуал.
Её рука случайно задела карман его пиджака. Что-то похрустело. Она машинально сунула руку внутрь. Чек. Из ювелирного бутика «Cartier». Датированный вчерашним числом. Сумма — заоблачная. Наименование: серьги с бриллиантами.
Серьги.
У неё заложило уши. Кровь отхлынула от лица. Она никогда не носила серёг. У неё была аллергия на большинство металлов. Она говорила ему об этом тысячу раз.
— Что это? — её голос прозвучал хрипло.
Он обернулся, увидел в её руке розовый листок. На его лице мелькнуло что-то — испуг? Раздражение? — но тут же сменилось привычной, лёгкой улыбкой.
— А, это. Подарок для жены Глебова. Он вчера попросил, чтобы я помог выбрать. Знаешь, у него юбилей свадьбы. Я же в этом не разбираюсь, вот и взял консультанта, она и чек сунула в карман.
Ложь. Она почувствовала это кожей. Ложь была гладкой, отполированной, как и всё, что он делал. Но в его глазах не было той теплоты, которая бывает, когда говоришь о друзьях. Была лишь быстрая, деловая поволока.
— Я… я не знала, что вы с Глебовым настолько близки, — выдавила она, возвращая чек.
— Бизнес, Марго. Иногда нужно идти на такие жесты. — Он взглянул на часы. — Мне пора. Не скучай.
Он поцеловал её в лоб — сухо, по-деловому — и вышел.
Маргарита осталась стоять посреди прихожей, сжимая в руке воображаемый чек. Идиллия не просто треснула. Она разлетелась на тысячи осколков. Слишком много совпадений. Слишком много «мелочей».
Она медленно прошла в гостиную, села на диван и уставилась в стену. Разум предлагал логичные объяснения. Сердце, тот самый въедливый корректор, кричало о предательстве.
«Нет, — сказала она себе вслух. — Я не та истеричная дура, что строит теории на пустом месте. Мне нужны доказательства. Факты».
Она встала, решимость застыла в её глазах ледяными осколками. Она подошла к его рабочему столу, к тому самому, за которым он часто засиживался по вечерам. Раньше она никогда не нарушала его границы. Считала это недостойным.
Теперь правила игры изменились.
Она потянула руку к ящику. Он был заперт. Это было ново. Раньше он никогда не запирал ящики.
Где ключ? Она оглянулась. Его старый барсетка, которую он почти не использовал, висела в шкафу. Она порылась в карманах. Ничего. Затем её взгляд упал на книжную полку. На самой верхней полке стояла толстая книга «Искусство войны» Сунь-цзы. Его настольная книга в начале карьеры. Он часто шутил, что все его победы списаны оттуда.
Она сняла книгу. Она была тяжелее, чем должна была быть. Внутри, в аккуратно вырезанной нише, лежал маленький ключ.
Сердце заколотилось. Руки задрожали. Она вернулась к столу, вставила ключ в замочную скважину. Щелчок прозвучал как выстрел.
В ящике лежали аккуратные папки. Документы по бизнесу. И одна — тонкая, серая, без опознавательных знаков. Она лежала отдельно.
Маргарита открыла её. Внутри было несколько листов. Верхний — распечатка из какого-то официального сайта. Логотип Росреестра. Выписка из Единого государственного реестра недвижимости.
Она пробежала глазами по тексту. Адрес… это был адрес их квартиры. Её взгляд упал на графу «Правообладатель».
И мир рухнул.
В графе значилось не её имя и не имя Артёма. Там было написано: «СИДОРОВА ВЕРОНИКА СЕРГЕЕВНА».
Незнакомое имя. Чужое имя. В графе их с Артёмом квартиры.
Она несколько раз перечитала строчку, пытаясь осознать. Это была ошибка. Сбой в системе. Чья-то чудовищная шутка.
Но внизу стояла свежая дата. Месяц назад. И подпись. Подпись Артёма. Рядом с ней — какая-то другая, незнакомая. И печать нотариуса.
Он подарил их квартиру. Их общий дом, в который она вложила душу, который они выбирали вместе, который был куплен в том числе на деньги от продажи её родительской квартиры. Он подарил его другой женщине.
Маргарита отшатнулась от стола. В ушах зазвенело. Она схватилась за край стола, чтобы не упасть. Дыхание перехватило. Слёзы выступили на глазах, но она с яростью их смахнула. Нет. Сейчас нельзя плакать. Плакать — значит сдаться.
Она стояла, опираясь о стол, и смотрела на эту бумагу — юридически безупречный документ, перечёркивающий десять лет её жизни. Боль, острая и режущая, медленно сменялась другим чувством. Холодной, безжалостной яростью.
Он думал, что она слабая. Думал, что она ничего не заметит. Думал, что сможет вышвырнуть её из её же дома, как надоевшую вещь.
«Ошибаешься, Артём, — прошептала она в тишину пустой квартиры. — Ты жестоко ошибаешься».
Она аккуратно положила выписку обратно в папку, закрыла ящик, вернула ключ в книгу. Всё должно остаться так, как было. Враг не должен знать, что его раскрыли.
Затем она подошла к окну и посмотрела на город, который вдруг стал чужим и враждебным. Но в её глазах горел уже не страх, а решимость.
Война была объявлена. И она собиралась её выиграть.
Глава 2. «БУМАЖКА, ПЕРЕВЕРНУВШАЯ МИР»
Маргарита просидела на кухне до самого вечера, не двигаясь, как парализованная. Перед ней на столе лежал блокнот, но он оставался чистым. Мысли метались, сталкивались и рассыпались, не в силах выстроиться в логичную цепь. Одно лишь имя жгло сознание, как клеймо: Сидорова Вероника Сергеевна.
Кто она? Как выглядит? Сколько ей лет? Где они познакомились? Мысленные образы сменяли друг друга: молодая секретарша, гламурная блогерша, деловая партнёрша. Каждая версия была больнее предыдущей.
Но боль постепенно отступала, уступая место холодному, аналитическому ужасу. Она начала вспоминать.
Месяц назад. Именно тогда Артём стал особенно внимательным. Он подарил ей дорогой набор косметики, о котором она не просила. Говорил, что она слишком много работает и должна баловать себя. Он стал чаще предлагать сходить в ресторан, проявлял несвойственную нежность. Теперь это обретало зловещий смысл — умиротворяющая жертва перед закланием. Он заливал её подозрения сладким сиропом ложной заботы, чтобы она не заметила подвоха.
А ещё… месяц назад он попросил её подписать какие-то бумаги. «Пустяки, Марго, — сказал он тогда, целуя её в висок. — Дополнительное соглашение по кредиту. Так, формальность». Она, доверчивая дура, не глядя, поставила подпись где он показал. Теперь её охватила леденящая догадка: а не была ли среди тех бумаг и доверенность на право оформления дарственной? Или, что ещё страшнее, заявление о её, Маргариты, согласии на отчуждение квартиры?
Она вскочила и бросилась к сейфу, где хранились все их важные документы. Дрожащими руками она перебирала папки. Договор купли-продажи, ипотечные документы (уже погашенные, слава богу), её завещание… Всё на месте. Но не хватало одного — свидетельства о собственности. Оригинала. Его не было.
Значит, он забрал его для «оформления тех самых формальностей». И не вернул.
В голове всё складывалось в чёткую, отвратительную картину. Он действовал не как взволнованный любовник, а как хладнокровный стратег. Продумал каждый шаг. Использовал её доверие как оружие против неё самой.
Жгучий стыд смешался с яростью. Как она могла быть такой слепой? Такой глупой?
Она снова села, на этот раз взяв ручку. Пора перестать быть жертвой. Пора становиться следователем.
Она вывела в блокноте:
- ЦЕЛЬ №1: Узнать всё о Сидоровой Веронике Сергеевне.
- ЦЕЛЬ №2: Найти оригиналы документов, которые она подписывала вслепую.
- ЦЕЛЬ №3: Понять, как оспорить дарственную.
С первым пунктом мог помочь интернет. Она взяла ноутбук, её пальцы, обычно такие уверенные на клавиатуре, теперь дрожали. Поиск в социальных сетях по имени и фамилии дал несколько результатов. Она методично отсеивала явно не подходящих — школьниц, пенсионерок. И вот… нашла.
Вероника Сидорова. Страница. Открытая.
Маргариту будто ударило током. Девушка на аватарке была… очень молодой. Лет двадцати пяти. Шикарной. Длинные светлые волосы, безупречный макияж, вызывающе красивая. На фото — рестораны, клубы, дорогие курорты. И на одном из последних снимков… её рука с маникюром лежала на руле машины. На их машине. На том самом чёрном Mercedes, за рулём которого она, Маргарита, ездила в супермаркет.
Фотография была сделана три недели назад. Подпись: «Мой принц на белом… ну ты поняла) #счастлива #подарки #любовь».
Маргарита закрыла ноутбук. Ей было физически плохо. Это было уже не абстрактное «имя на бумаге». Это была плоть и кровь. Молодая, наглая, жаждущая потреблять. И её «принц» кормил её с царского стола, отдавая ей не просто деньги, а их кровь, их память, их дом.
Следующий шаг был очевиден, но от этого не менее страшен. Нужен был юрист. Хороший. Дорогой. Такой, который не побоится Артёма и его связей.
Она стала лихорадочно перебирать в памяти знакомых. Никто не подходил. Все их общие друзья так или иначе были связаны с бизнес-кругом Артёма. Они бы либо не поверили ей, либо, что вероятнее, предупредили бы его.
И тут её осенило. Костик.
Константин Орлов. Её однокурсник по филфаку. В университете он был тихим, умным ботаником, который тайком писал ей стихи. Потом их пути разошлись. Он ушёл в юриспруденцию, она — в издательское дело. Они изредка пересекались на общих мероприятиях, обменивались парой вежливых фраз. Она слышала, что он стал одним из лучших семейных адвокатов, с репутацией жёсткого и неподкупного профессионала.
Он был единственным, кто не входил в orbit Артёма.
Было уже поздно, но она набрала его номер. Сердце бешено колотилось.
— Алло? — ответил мужской, спокойный голос.
— Костя? Это… Маргарита. Маргарита Семёнова, — голос её срывался.
— Марго? Что случилось? — в его тоне сразу появилась настороженность.
Она не смогла сдержаться. Слова полились пулемётной очередью, сбивчивые, полные слёз и ярости. Она рассказала всё: про чек, про выписку из Росреестра, про Веронику, про подписанные вслепую документы.
Константин слушал, не перебивая. Когда она закончила, наступила пауза.
— Так, — наконец сказал он. Его голос стал собранным, деловым. — Дыши, Марго. Глубоко. Теперь слушай меня внимательно. То, что ты описала — это не измена. Это мошенничество в особо крупных размерах. Преступление.
— Но… но он мой муж! Как он мог?..
— Он мог, — холодно парировал Константин. — Закон для таких, как твой Артём, — просто инструмент. А ты была инструментом в его руках. Но сейчас это неважно. Важно — что мы будем делать.
— Я хочу вернуть свою квартиру! — выдохнула она, и в голосе её зазвучала сталь.
— Хочешь просто вернуть квартиру? — переспросил он. — Или хочешь, чтобы этот ублюдок получил по заслугам?
Маргарита сжала телефон так, что костяшки побелели.
— Я хочу и то, и другое. Я хочу, чтобы он остался ни с чем. Как я сейчас.
На том конце провода она почти физически ощутила его улыбку.
— Отлично. Значит, будем играть по-крупному. Завтра в десять утра в моём офисе. Адрес скину. Никому ни слова. Веди себя как обычно. Ты поняла меня? Как обычно.
— Поняла.
Она положила трубку и облокотилась о стену. Слёз больше не было. Была только ярость, холодная и целенаправленная, как лазерный луч. Она была уже не обманутой женой. Она была союзником в готовящейся войне.
Она подошла к зеркалу в прихожей. Её лицо было бледным, глаза лихорадочно блестели. Она расправила плечи, сделала глубокий вдох.
«Как обычно», — прошептала она своему отражению.
И когда через час Артём вернулся домой, он застал её за чтением книги. На столе стоял его любимый ужин. Она улыбнулась ему своей обычной, спокойной улыбкой.
— Как встречи? — спросила она, целуя его в щёку. От него пахло дорогим вином и чужими духами.
— Утомительно, — вздохнул он, снимая пиджак. — Всё нормально?
— Всё прекрасно, — ответила Маргарита, и в её глазах вспыхнули крошечные огоньки будущей мести. — Абсолютно прекрасно.
Глава 3. «СОЮЗНИК ИЗ ПРОШЛОГО»
Офис Константина находился в старом, но респектабельном здании в самом центре города. Лифт из полированной латуни бесшумно поднял Маргариту на пятый этаж. Дверь с табличкой «К.Р. Орлов, адвокат» была массивной, дубовой. Она сделала глубокий вдох и вошла.
Внутри царила строгая, почти монастырская тишина. Приёмная была оформлена в стиле модерн: тёмное дерево, кожаные кресла, на стенах — литографии с видами Петербурга. Секретарь, женщина лет пятидесяти с умными, внимательными глазами, молча кивнула ей и жестом пригласила пройти.
Кабинет Константина был таким же сдержанным. Огромный дубовый стол, заваленный папками, стеллажи с книгами в потрёпанных переплётах, и только один яркий акцент — огромная, в полстены, карта мира, испещрённая разноцветными флажками.
Сам Константин поднялся ей навстречу. Умные, немного усталые глаза behind очков в тонкой металлической оправе, седина у висков, идеально сидящий костюм. От него веяло спокойной, несуетной силой.
— Марго, — он улыбнулся, и в уголках его глаз собрались лучики морщин. — Садись.
Она опустилась в кожаное кресло напротив, чувствуя себя школьницей на экзамене.
— Спасибо, что согласился меня выслушать, — начала она.
— Не благодари, — он отмахнулся. — Во-первых, мы старые друзья. Во-вторых, я ненавижу, когда с женщинами поступают так, как поступили с тобой. И в-третьих, — его взгляд стал острым, — это дело пахнет по-настоящему интересной борьбой. А я обожаю интересные дела.
Он взял с её рук папку с копиями документов, которые она успела сделать утром, и начал листать. Его лицо было невозмутимым.
— Выписка из Росреестра… Дарственная оформлена месяц назад. Вероника Сидорова… — он поднял на неё взгляд. — Ты знаешь, что оспорить дарственную, особенно между супругами, практически невозможно, если она оформлена по всем правилам?
У Маргариты ёкнуло сердце.
— Но… это наша общая квартира! Он не мог просто так…
— Мог, — холодно прервал он. — Если ты дала нотариально заверенное согласие на отчуждение. Или если он действовал по генеральной доверенности, которую ты же ему и выдала. Эти бумаги, что ты подписывала «вслепую»… — он покачал головой. — Скорее всего, это было именно оно.
Она почувствовала, как по спине ползут мурашки. Значит, всё безнадёжно?
— Но есть нюансы, — продолжил Константин, откладывая папку. — Во-первых, квартира была приобретена в браке, а значит, является совместно нажитым имуществом. Даже если он оформил её когда-то только на себя, ты имеешь право на половину. А он подарил ВСЮ квартиру. Целиком. Это уже основание для иска — он распорядился твоей долей без твоего согласия.
В глазах Маргариты блеснула надежда.
— Во-вторых, — адвокат снял очки и принялся протирать их платком, — мы можем попробовать доказать, что дарение было притворной сделкой. Что её целью было не безвозмездная передача имущества, а, скажем, сокрытие активов от будущего раздела или… банальный вывод недвижимости из-под удара в случае банкротства его бизнеса.
— У него проблемы с бизнесом? — удивилась Маргарита.
— У всех сейчас есть проблемы, — уклончиво ответил Константин. — Я проверю. Но это — слабая позиция. Суды не любят признавать сделки притворными без железных доказательств.
Он снова надел очки, и его взгляд стал пронзительным.
— Поэтому я предлагаю не играть с ними в их игру. Не оспаривать дарственную в суде. Я предлагаю заставить их добровольно вернуть тебе квартиру.
— Как? — недоверчиво спросила Маргарита.
— Шантаж, — спокойно сказал Константин. — Чистой воды шантаж. Но красивый, юридически безупречный.
Он встал, подошёл к карте мира и ткнул пальцем в какой-то флажок.
— Твой муж — публичный человек. У него репутация. Бизнес. Связи. А эта девица… — он кивнул в сторону распечатанной страницы Вероники, — она явно любит роскошную жизнь. И, судя по всему, не очень умна. Иначе не стала бы светиться в соцсетях с подаренным имуществом. Мы ударим по их репутации. По их деньгам. По их комфорту.
Он вернулся к столу и сел, сцепив пальцы.
— Наш план состоит из трёх частей. Часть первая: «Разведка». Мы должны узнать о Веронике всё. Её прошлое, её семью, её слабые места. Есть ли у неё долги? Судимости? Может, она не просто любовница, а участница схемы по отмыву денег? Всё это — наше оружие.
Маргарита слушала, затаив дыхание. Она чувствовала себя агентом, получающим задание.
— Часть вторая: «Досье». Мы соберём на твоего мужа всё. Все его финансовые махинации, все сомнительные сделки. У меня есть связи. Я узнаю, не готовится ли к нему какая-нибудь проверка. Мы создадим такой компромат, что ему будет проще вернуть квартиру, чем иметь дело с последствиями.
— И часть третья? — спросила она.
— Часть третья: «Встреча». Ты лично встретишься с Вероникой.
Маргарита отшатнулась.
— Что? Нет! Я не смогу! Я не знаю, что ей сказать!
— Ты не просто встретишься, — улыбнулся Константин. — Ты придёшь к ней как хладнокровная, уверенная в себе женщина, у которой в руках все козыри. Не как обиженная жена. Как бухгалтер, пришедший сообщить о недоимке. Ты предъявишь ей наш… скажем так, «анализ рисков». Объяснишь, что владение этой квартирой сулит ей одни проблемы: суды, проверки, испорченную репутацию, внимание правоохранительных органов. И предложишь лёгкий выход — тихо, без шума, оформить обратную дарственную. В обмен на наше молчание.
— А если она не согласится? Если побежит к Артёму?
— Она побежит. И он, скорее всего, начнёт давить на тебя. Угрожать. Вот для этого нам и нужна вторая часть плана — досье на него. Чтобы наши угрозы были весомее.
Он посмотрел на неё оценивающе.
— Готова? Это будет грязно. Жестко. Без сантиментов.
Маргарита вспомнила лицо Вероники в блоге. Вспомнила подпись «Мой принц». Вспомнила ощущение собственной глупости и беспомощности. Холодная волна решимости поднялась из глубин её души.
— Я готова.
— Отлично, — Константин достал из стола диктофон. — С сегодняшнего дня все твои разговоры с мужем — только в присутствии свидетелей или с записью. Всё, что он говорит, может быть использовано. Второе: веди себя как обычно. Никаких сцен, никаких упрёков. Ты ничего не знаешь. Ты — счастливая жена. Понятно?
— Понятно.
— Я займусь финансовой частью и проверкой Вероники. А твоя задача номер один — найти оригиналы тех документов, что ты подписывала. Без них наша позиция слабее.
Он встал, сказал, что встреча окончена.
— И, Марго… Добро пожаловать на войну. Помни, здесь нет места жалости. К ним. И к себе.
Она вышла из его кабинета, и яркий солнечный свет, заливающий улицу, показался ей неестественным, бутафорским. Она стояла на пороге новой реальности — реальности, где её муж был врагом, а старый друг — главным союзником. Реальности, где её оружием должны были стать хитрость, холодный расчёт и железные нервы.
Она достала телефон. На экране — милое сообщение от Артёма: «Соскучился, дорогая. Жду вечером». Она улыбнулась. Впервые за долгое время её улыбка была настоящей. Потому что теперь она знала правила игры. И была готова биться до конца.
Глава 4. «ОПЕРАЦИЯ «РЕВЕРС»
Следующие несколько дней Маргарита жила как актриса, играющая главную роль в собственном доме. Она улыбалась Артёму, готовила его любимые блюда, расспрашивала о работе с видом заинтересованной жены. Внутри же всё было холодно и пусто. Каждый её жест, каждое слово были просчитаны и выверены, как ходы в шахматной партии.
Тем временем Константин работал. Он был как паук, плетущий невидимую, но невероятно прочную паутину. Через свои каналы он выяснил о Веронике Сидоровой практически всё.
— Родилась в провинции, — докладывал он Маргарите по телефону, используя защищённый мессенджер. — Папа — алкоголик, мама — библиотекарь. Прорвалась в Москву благодаря внешности. Работала моделью в не самых респектабельных местах, затем — администратором в салоне красоты премиум-класса. Там, судя по всему, её и подцепил твой благоверный. Судимостей нет, но есть парочка неоплаченных кредитов на приличные суммы. Типичная золотоискательница. Неглупая, но жадная и нетерпеливая.
— Значит, на неё можно давить через долги? — предположила Маргарита, сидя в парке и делая вид, что читает книгу.
— Можно, но это слабо. Её главная уязвимость — её статус. Она хочет быть не просто любовницей, а законной женой с положением в обществе. И она явно торопится. Отсюда и её наглые посты в соцсетях. Она метит территорию.
— А что с Артёмом?
— С ним интереснее, — в голосе Константина послышались нотки профессионального admiration. — Его бизнес действительно на грани. Несколько крупных контрактов сорвались, кредиторы начинают нервничать. Я почти уверен, что дарение квартиры — это способ вывести ликвидный актив из-под возможного банкротства. Превратить его в «чистые» деньги через подставное лицо, коим и является Вероника. Он, скорее всего, обещал ей, что они быстро продадут квартиру, поделят деньги и начнут новую жизнь где-нибудь на Бали.
Маргариту от этих слов затошнило. Её дом, её воспоминания — всего лишь актив в его грязной финансовой игре.
— Значит, наша задача — сорвать эту сделку, — сказала она, сжимая в руке телефон.
— Именно. И для этого тебе нужно встретиться с ней. Ты должна убедить её, что квартира — это не подарок судьбы, а горячая картошка, которая сожжёт ей все пальцы.
Он разработал целый сценарий. Маргарита должна была предстать не жертвой, а представителем «заинтересованных лиц» — условных кредиторов Артёма, которые знают о его махинациях и теперь будут преследовать Веронику как сообщницу.
— Назначь ей встречу в нейтральном месте. Публичном, но уединённом. Я пришлю тебе список фраз и аргументов. И, Марго… главное — держись как скала. Она попытается тебя оскорбить, унизить. Не поддавайся. Ты — бизнес-леди, которая пришла обсудить проблемы.
Маргарита нашла Веронику и написала ей прямо в директ, с фейкового аккаунта: «Здравствуйте, Вероника. Меня зовут Ирина. Я представляю интересы лиц, которых касается дело Артёма Семёнова. Ваше имя всплыло в связи с рядом финансовых операций. Предлагаю встретиться завтра в 15:00 в кофейне «Мануфактура» на Патриарших. Конфиденциально. В ваших же интересах».
Ответ пришёл почти мгновенно: «О чём вы? Я ни в каких делах не участвую».
Маргарита, следуя инструкциям Константина, ответила сухо: «Речь идёт о квартире на Остоженке. Если вы предпочитаете, чтобы этим вопросом занялась полиция, я могу передать информацию туда».
Пауза затянулась на несколько минут. Затем пришло сообщение: «Хорошо. Буду».
Сердце Маргариты бешено колотилось. Завтра. Всё решится завтра.
Кофейня «Мануфактура» была полна людьми, но в дальнем углу, за высоким кожаным диваном, было относительно уединённо. Маргарита пришла на пятнадцать минут раньше, чтобы занять позицию. Она заказала эспрессо и сидела, сжимая в руках папку с документами — театральным реквизитом, подготовленным Константином.
Ровно в три в кофейню вошла Вероника. В жизни она выглядела ещё моложе и… дешевле, чем на фотографиях. Яркий макияж, дорогой, но безвкусный наряд, вызывающая походка. Она оглядела зал, увидела Маргариту и направилась к ней с высокомерным видом.
— Ирина? — бросила она, садясь в кресло, не снимая огромных солнцезащитных очков.
— Да, — кивнула Маргарита. Её голос, к её собственному удивлению, звучал ровно и холодно. — Вероника. Благодарю, что пришли.
— У меня мало времени, так что говорите, чего хотите, — Вероника откинулась на спинку кресла, демонстрируя полное пренебрежение.
Маргарита открыла папку.
— Я буду кратка. Вы являетесь владелицей квартиры на Остоженке, которая была передана вам Артёмом Семёновым месяц назад. Верно?
— А что, подарить любимой женщине подарок теперь запрещено? — усмехнулась Вероника.
— Всё зависит от происхождения средств, на которые этот подарок был приобретён, — парировала Маргарита. — Квартира была куплена на деньги, часть из которых является собственностью третьих лиц. А именно — кредиторов господина Семёнова. На довольно крупные суммы.
Она вынула из папки лист с распечаткой якобы банковских переводов — ещё одна подделка, мастерски изготовленная Константином.
— Я не знаю, в курсе ли вы, но бизнес вашего… друга, — Маргарита чуть заметно подчеркнула слово, — находится в предбанкротном состоянии. Эта квартира — единственный ликвидный актив, на который претендуют его кредиторы. Оформив её на вас, господин Семёнов попытался вывести её из-под удара. В правовом поле это называется мошенничеством. А вы, как получатель имущества, — соучастницей.
Лицо Вероники под толстым слоем тонального крема начало медленно бледнеть.
— Это… это чушь! Я ничего не знала!
— Незнание закона, как известно, не освобождает от ответственности, — цитировала заученную фразу Маргарита. — Следственный комитет уже проявляет интерес к этому делу. Как только они выйдут на вас, вас ждут долгие, неприятные допросы, обыски, арест счетов. Эта квартира будет арестована в первую очередь. Вы не сможете её ни продать, ни подарить. Вы станете фигуранткой уголовного дела. Ваша репутация, — Маргарита с презрением окинула взглядом её наряд, — какой бы она ни была, будет уничтожена. О какой модельной карьере или замужестве может идти речь с таким пятном в биографии?
Вероника сняла очки. Её глаза были полны страха и злобы.
— Вы… вы шантажируете меня?
— Я информирую вас о рисках, — поправила её Маргарита. — И предлагаю выход.
— Какой? — прошипела Вероника.
— Очень простой. Вы тихо и мирно оформляете дарственную на меня. Я представляю интересы… компромиссной стороны. Кредиторов, которые согласны закрыть глаза на эту аферу, если актив будет возвращён. После этого все претензии к вам исчезнут. Вы получите чистую биографию и сможете продолжать строить свою жизнь. Без этого груза.
— И почему я должна вам верить? Я сейчас позвоню Артёму, и он…
— Он что? — Маргарита мягко перебила её. — Он вам поможет? Уверены? Подумайте, Вероника. Он уже подставил вас, сделав фигуранткой уголовного дела. Стоит ему почуять реальную опасность, он бросит вас без колебаний. У него нет выбора. А у вас — есть.
Маргарита сделала паузу, давая словам впитаться. Она видела, как в глазах Вероники борются жадность, страх и обида.
— Я… мне нужно подумать, — сдалась та, опуская взгляд.
— Конечно, — Маргарита вежливо улыбнулась. — У вас есть ровно 48 часов. После этого я передаю все документы, включая запись нашего разговора, — она легонько коснулась ручки, в которую был встроен микрофон, — в соответствующие инстанции. Хорошего дня, Вероника.
Она встала, оставила на столе деньги за кофе и вышла из кофейни, не оглядываясь. Ноги были ватными, а ладони — мокрыми от пота. Но внутри бушевала буря ликования. Она сделала это. Она посмотрела в глаза этому наглому созданию и не дрогнула.
Через пятнадцать минут ей позвонил Константин.
— Отлично сработано, — сказал он без предисловий. — Моя девушка в кофейне слышала всё. Ты была бесподобна. Теперь ждём. Держи ухо востро. Артём может попытаться контратаковать.
Маргарита шла по солнечной улице и впервые за последний месяц чувствовала себя не жертвой, а победительницей. Первый бой был выигран. Но война, как она понимала, только начиналась.
Глава 5. «ИГРА НА ОПЕРЕЖЕНИЯ»
Ожидание было хуже самой встречи. Каждый звонок телефона заставлял Маргариту вздрагивать. Она ждала гнева Артёма, его угроз, его попыток давить на неё. Но в квартире царила зловещая тишина. Он вёл себя как ни в чём не бывало, лишь стал чуть более внимательным, почти подобострастным. Это было страшнее крика.
Константин, однако, не терял времени. Пока Вероника «думала», он активизировал свои каналы.
«У нас есть кое-что интересное, — сообщил он Маргарите на второй день. — Во-первых, твой муж вчера срочно выводил крупную сумму со своего бизнес-счёта на непонятный офшор. Похоже, он готовит запасной аэродром. Во-вторых, наша птичка Вероника… она оказалась хитрее, чем мы думали».
«В каком смысле?» — насторожилась Маргарита.
«Она не побежала к Артёму с плачем. Она наняла своего юриста. Очень дорогого. Имя Аркадий Львов, знаком с ним, крепкий профессионал, специализируется на сомнительных сделках с недвижимостью. Значит, у неё есть свои интересы, и она не слепо доверяет твоему мужу».
Это меняло расклад. Вероника была не просто марионеткой. Она была самостоятельным игроком, который понял, что его хотят использовать в тёмную, и решил защищаться.
«Что это значит для нас?»
«Это значит, что наш шантаж может и не сработать. Её юрист наверняка посоветует ей не поддаваться на угрозы и проверить всю нашу информацию. А наша информация, как ты знаешь, слегка… приукрашена».
Маргарита почувствовала, как подкашиваются ноги. Значит, всё напрасно?
«Не паникуй, — услышала она спокойный голос Константина. — Мы просто меняем тактику. Если не получается напугать её уголовкой, сыграем на её жадности. И на её недоверии к Артёму».
Он разработал новый план. Нужно было найти рычаг давления не на Веронику, а через неё — на Артёма. И для этого требовался свидетель. Тот, кто мог бы подтвердить, что Артём действовал нечестно.
«Игорь Львович, твой сосед, — сказал Константин. — Ветеран, живёт один. По моим сведениям, он человек принципиальный и недолюбливает твоего мужа за его высокомерие. Артём как-то публично оскорбил его на собрании жильцов. Если он видел, как Артём приводил Веронику в дом до оформления дарственной, это может стать косвенным доказательством их близких отношений и того, что сделка не была чисто формальной».
Маргарита с сомнением отнеслась к этой затее. Игорь Львович был угрюмым стариком, который редко с кем общался. Но выбора не было.
Она купила дорогой коньяк и торт и пошла к нему вечером, под предлогом того, что разбирала вещи и нашла старые фотографии дома, где был запечатлён молодой Игорь Львович.
Старик, удивлённый, впустил её. Его однокомнатная квартира была заставлена книгами и пахла лекарствами. Маргарита, нервничая, изложила ему суть дела. Не всю, конечно, но сказала, что Артём пытается незаконно лишить её жилья, и что ей нужны свидетельские показания.
Игорь Львович слушал её, мрачно хмурясь. Когда она закончила, он тяжело вздохнул.
«Видел я её, эту вертихвостку, — прохрипел он. — Не раз. Он её водил, пока вас не было. В лифте целовались, как последние… — он сдержанно замолчал. — Я вашему мужу не верю. Хитрый он. Беспринципный. На том собрании он сказал, что я, старый пердун, ничего не смыслю в современных технологиях и мне пора в дом престарелых». В глазах старика блеснула обида. «Я готов свидетельствовать. Только скажите, где и когда».
Маргарита чуть не расплакалась от облегчения. У них появился козырь.
Тем временем Вероника вышла на связь. Через своего адвоката. Львов прислал Константину официальный запрос с требованием предоставить доказательства «незаконного происхождения средств» и угроз привлечь их самих за шантаж.
«Они проверяют нас, — констатировал Константин. — Что ж, сыграем дальше».
Он отправил Львову уклончивый ответ, в котором ссылался на конфиденциальность источников, но намекнул, что у них есть свидетель, готовый подтвердить факт совместного проживания Артёма и Вероники в спорной квартире до сделки, что ставило под сомнение «безвозмездность» дарения.
Эффект не заставил себя ждать. На следующий день раздался звонок от Артёма. Не домой, а на мобильный Маргариты. Голос его был ровным, но она уловила в нём напряжение.
«Марго, нам нужно встретиться. Без адвокатов. Поговорить по-взрослому».
Она, посовещавшись с Константином, согласилась. Место встречи он выбрал нейтральное — дорогой ресторан, где они когда-то отмечали годовщины.
Он уже ждал её за столиком в уединённой нише. Вид у него был уставшим, но собранным.
«Я знаю, что ты в курсе насчёт квартиры», — начал он без предисловий, когда она села.
Маргарита молча кивнула, сохраняя спокойное выражение лица.
«Слушай, это… это было глупо с моей стороны. Но у меня были причины. Серьёзные. Бизнес на грани, нужно было вывести актив, иначе всё рухнет. Я бы всё тебе вернул, конечно, потом. Это просто временная мера».
Он лгал. Она видела это по тому, как он избегал её взгляда.
«Вероника… она просто подставное лицо. Ничего между нами нет».
Маргарита позволила себе усмехнуться.
«Не надо, Артём. Я видела её страницу. И Игорь Львович тоже вас видел».
Его лицо на мгновение исказилось злобой, но он быстро взял себя в руки.
«Ладно. Допустим. Но твои угрозы, твой шантаж… это некрасиво, Марго. Мы же могли договориться полюбовно».
«Полюбовно? — она наклонилась вперед. — Ты подарил мою квартиру своей любовнице, подставив меня под подпись! О каком полюбовном договоре может идти речь?»
«Она не подпишет обратную дарственную, — сменил он тактику. — Её адвокат всё проверил. Твои угрозы — пустышка. У тебя нет доказательств мошенничества».
«Но есть свидетельские показания о ваших отношениях. Есть факт оформления общей marital property на третье лицо. Этого хватит, чтобы заморозить сделку на годы. И, поверь, — она посмотрела ему прямо в глаза, — я готова тянуть это дело хоть десять лет. А твой бизнес, как я понимаю, столько не протянет».
Он побледнел. Это был его главный страх.
«Чего ты хочешь?» — спросил он тихо.
«Я хочу, чтобы твоя любовница подписала обратную дарственную. В течение недели. И чтобы ты подписал соглашение о разделе имущества, по которому эта квартира и ещё половина всего, что у нас есть, отходят мне. Взамен я не буду подавать на тебя в суд за мошенничество. И не стану публично разрушать твою и так шаткую репутацию».
Он смотрел на неё с нескрываемым изумлением. Он не узнавал эту холодную, расчётливую женщину. Это была не его мягкая, уступчивая Марго.
«Ты… ты договорилась с моими кредиторами?» — вдруг спросил он.
Маргарита воспользовалась его подозрениями.
«У меня есть друзья, Артём. Друзья, которым не нравится, когда их пытаются обмануть».
Он откинулся на спинку стула, потер виски.
«Хорошо. Я… я поговорю с Вероникой».
«Нет, — резко сказала Маргарита. — Ты устроишь нам встречу. Втроём. С её адвокатом и с моим. И мы всё подпишем. Раз и навсегда».
Он понимающе кивнул. Игра была проиграна, и он это осознавал. Его карта — ложь и манипуляция — была бита её картой — холодной правдой и железной решимостью.
Когда она вышла из ресторана, на улице уже темнело. Она позвонила Константину.
«Он сдался. Готов к встрече».
«Поздравляю, Марго. Финальный акт начинается. Теперь главное — не спустить его с крючка».
Глава 6. «ФИНАЛЬНЫЙ АККОРД»
Встреча была назначена в нейтральном месте — в конференц-зале одного из бизнес-центров, который Константин арендовал на несколько часов. Воздух в стерильно чистом помещении был густым и неподвижным, словно перед грозой.
Маргарита пришла вместе с Константином. Она была в строгом темно-синем костюме, волосы убраны в тугой пучок. Никаких намёков на эмоции — только холодная собранность.
Первыми прибыли Артём с Вероникой. Он выглядел помятым и постаревшим, она — напуганной и злой, как загнанная кошка. Её вызывающий наряд сегодня казался неуместным и жалким. С ними был их адвокат, Аркадий Львов — полный, лысеющий мужчина с цепким взглядом.
Константин, как хозяин положения, указал им на места за длинным полированным столом.
«Давайте начнём, господа, — начал он, не тратя времени на предисловия. — У нас есть два документа к подписанию. Первый — договор дарения, по которому г-жа Сидорова возвращает квартиру по адресу: г. Москва, ул. Остоженка, д. X, кв. Y, своей законной владелице, Маргарите Семёновой».
Вероника фыркнула, скрестив руки на груди.
«Я ничего не подпишу, пока мне не гарантируют безопасность. Ваши угрозы...»
«Угроз не было, — мягко прервал её Константин. — Было информирование о правовых рисках. И, поверьте, они никуда не делись. Подписание этого документа — единственный способ эти риски минимизировать».
Львов что-то тихо сказал ей на ухо. Вероника сжала губы, но замолчала.
«Второй документ, — продолжил Константин, — это нотариальное соглашение о разделе имущества между супругами Семёновыми. Согласно ему, вышеупомянутая квартира, а также пятьдесят процентов от всех остальных активов, приобретённых в браке, включая депозиты и инвестиционный портфель, отходят Маргарите Семёновой».
Артём вздрогнул, словно его ударили.
«Это грабёж! Я не согласен! Половину портфеля? Ты с ума сошла!»
Маргарита впервые за всю встречу заговорила. Её голос был тихим, но каждое слово падало, как отточенная сталь.
«Ты подарил нашу общую квартиру своей любовнице, Артём. Ты пытался оставить меня на улице. После этого разговор о «грабеже» звучит как минимум лицемерно. Ты либо подписываешь это соглашение, либо мы встречаемся в уголовном суде по статье «Мошенничество». Выбор за тобой».
Он смотрел на неё с ненавистью и… с неким новым, unfamiliar уважением. Он видел перед собой не ту женщину, которую знал десять лет.
«У тебя нет доказательств», — слабо попытался он возразить.
«Есть показания свидетеля, — напомнил Константин. — Есть выписки по счетам, подтверждающие вывод активов в ущерб семейному бюджету. Этого хватит, чтобы возбудить дело и наложить арест на всё твоё имущество. На годы. Твой бизнес этого не переживёт».
Львов снова наклонился к Артёму и что-то быстро зашептал. Видимо, он объяснял ему всю безнадёжность его положения. Артём слушал, и его плечи медленно опускались. Он проиграл. По всем фронтам.
«Хорошо, — выдавил он, не глядя ни на кого. — Я подпишу».
Вероника с протестом вскрикнула, но Львов резко дернул ее за рукав, заставив замолчать. Её роль в этой игре была окончена. Её использовали и выбросили, как и предполагал Константин.
Процесс подписания занял около часа. Нотариус, заранее приглашённый Константином, заверил документы. Бумаги переходили из рук в руки, скрипели перья, ставились печати. Каждый щелчок диктофона нотариуса, каждый шорох бумаги отдавался в тишине зала.
Когда всё было закончено, Константин собрал свой экземпляр соглашения и встал.
«На этом, полагаю, наши деловые отношения завершены».
Артём и Вероника молча вышли из зала, не прощаясь. Львов последовал за ними, бросив на Константина короткий кивок — знак профессионального уважения.
Маргарита осталась сидеть за столом, глядя на лежащую перед ней папку с документами, которые только что вернули ей её дом, её деньги и её достоинство.
«Всё, — сказал Константин, подходя к ней. — Юридически ты свободна и защищена. Квартира твоя. Половина его состояния — тоже твоя».
Она подняла на него глаза. И только сейчас, когда напряжение наконец отпустило, она почувствовала, как по её лицу текут слёзы. Тихие, без рыданий. Слёзы облегчения.
«Спасибо, Костя. Я… я не знаю, как тебя отблагодарить».
«Вернув себе свою жизнь — это и есть лучшая благодарность, — он улыбнулся. — А теперь пошли отсюда. Это место пахнет ложью и предательством».
В тот же вечер Маргарита вернулась в свою квартиру. Свою. Она обошла все комнаты, касаясь рукой знакомых предметов. Дивана, который они выбирали вместе. Книжных полок. Окна, из которого открывался такой родной вид.
Она подошла к зеркалу в прихожей. В отражении стояла другая женщина. Не та доверчивая, мягкая Марго, которую так легко было обмануть. А сильная, прошедшая через огонь и вышедшая из него закалённой сталью.
Она достала телефон и отправила Артёму единственное сообщение: «Завтра к десяти утра освободи квартиру. Твои вещи я сложу у двери».
Ответа не последовало. Он и не нужен был.
На следующее утро она упаковала его вещи в картонные коробки. Одежду, документы, несколько безделушек. Всё, что связывало его с этим домом. Ровно в десять она выставила коробки в коридор и сменила замки.
Когда она поворачивала ключ, защелкивая новый, дорогой механизм, она чувствовала не боль, а лишь лёгкую грусть по тем десяти годам, которые оказались иллюзией. И огромное, всепоглощающее чувство свободы.
Она была одна. Но она была у себя дома. В своём, неприкосновенном пространстве, которое она отстояла в жестокой битве. И это было только начало её новой жизни. Жизни, в которой она больше никогда и никому не позволит собой манипулировать.
Эпилог. «КЛЮЧИ ОТ НОВОЙ ЖИЗНИ»
Прошло шесть месяцев. Зима сменилась ранней московской весной, и солнечный свет, уже по-настоящему тёплый, заливал гостиную её квартиры. Её квартиры. Это осознание всё ещё вызывало у Маргариты лёгкое головокружение, сладкое и пьянящее.
Она стояла у панорамного окна, смотря на оживлённую улицу внизу. Всё в этой гостиной было теперь другим. Она продала старый диван, сменила занавески, переставила мебель. Она выбросила всё, что напоминало ей о прошлой жизни, и наполнила пространство своими вещами, своими книгами, своими цветами. Это был уже не «их» дом. Это был её крепость, её убежище, её территория.
Раздел имущества прошёл чётко и без сюрпризов, как и предсказывал Константин. Половина его бизнеса, половина счетов. Артём пытался сопротивляться, прятать активы, но досье, собранное Константином, оказалось настолько весомым, что он быстро сдался. Суд по разводу был коротким и формальным. Они не виделись с момента той встречи в бизнес-центре. Иногда она случайно натыкалась на его фото в деловых новостях — он выглядел постаревшим и потрёпанным. Последнее, что она слышала о Веронике — та укатила на Кипр с каким-то новым покровителем.
Дверной звонок вывел её из раздумий. На пороге стоял Константин с бутылкой изысканного шампанского.
— Поздравляю с новосельем. Вернее, с полным вступлением в права владения, — он улыбнулся, протягивая бутылку.
— Спасибо, Костя. Проходи.
Они сидели в гостиной, пили шампанское и говорили обо всём на свете. О книгах, о путешествиях, о планах на будущее. Работа Константина была завершена, но их дружба, зародившаяся в горниле этого дела, осталась.
— Что будешь делать дальше? — спросил он, разглядывая её новую картину на стене.
— Жить, — просто ответила Маргарита. — Я ушла с работы в издательстве. Редактирую теперь как фрилансер, выбираю только те проекты, что мне интересны. И… я начала писать. Свою книгу.
Он поднял бокал.
— За новые главы.
Они чокнулись.
После его ухода в квартире снова воцарилась тишина, но теперь она была совсем иной — не пугающей и гнетущей, а мирной и наполненной возможностями. Она была полновластной хозяйкой этой тишины.
Она подошла к своему рабочему столу и открыла ноутбук. На экране горел документ с заголовком «Чужая в моём доме». Она писала свою историю. Не как жертву, а как детектив, как стратега, отвоевавшего своё право на счастье.
Она снова взглянула в окно. Город сиял внизу миллионами огней, каждый из которых был чьей-то жизнью, чьей-то историей. Её история едва не закончилась крахом. Но она выбрала другую концовку. Она сделала себя главной героиней, а не статистом в чужом сценарии.
Она взяла со стола тот самый ключ — новый, блестящий, сменивший старый замок. Она сжала его в ладони, чувствуя его твёрдую, уверенную форму. Это был не просто ключ от квартиры. Это был ключ от её новой жизни. Жизни, в которой больше не было места страху, доверчивости и чужим манипуляциям.
Она улыбнулась своему отражению в тёмном окне. Впереди была целая жизнь. Её жизнь. И она была готова прожить её так, как хочет она
Читайте и другие наши истории:
У нас к вам, дорогие наши читатели, есть небольшая просьба: оставьте несколько слов автору в комментариях и нажмите обязательно ЛАЙК, ПОДПИСКА, чтобы быть в курсе последних новостей. Виктория будет вне себя от счастья и внимания!
Можете скинуть небольшой ДОНАТ, нажав на кнопку внизу ПОДДЕРЖАТЬ - это ей для вдохновения. Благодарим, желаем приятного дня или вечера!)