Мечта
Мне семьдесят лет. Меня зовут Антонина Ивановна.
Всю жизнь я мечтала о даче.
Работала санитаркой в больнице. Зарплата маленькая. Но я копила. Каждую копейку. Тридцать лет.
На дачу. На свой маленький рай. Где можно выращивать цветы. Сидеть на крыльце. Дышать свежим воздухом.
Пять лет назад я купила участок. Шесть соток. За городом. С домиком. Старым, но крепким.
Я была так счастлива!
Я приезжала туда каждые выходные. Сажала цветы. Огурцы. Помидоры. Ухаживала за садом.
Домик я постепенно ремонтировала. Покрасила стены. Поменяла окна. Купила мебель. На свою пенсию.
Дача стала моим домом. Моим счастьем. Смыслом жизни.
У меня есть сын. Андрей. Тридцать пять лет. Женат. Двое детей.
Он редко приезжал на дачу.
— Мам, мне некогда. Работа. Дети. Дела.
— Андрюша, приезжай хоть на выходные. Воздух хороший. Детям полезно.
— Мам, не надо. Мы на море ездим. Зачем нам дача?
Я не обижалась. Понимала. У молодых своя жизнь.
Но я записала дачу на Андрея. Чтобы после моей смерти она досталась ему. Моему единственному сыну.
Три месяца назад я попала в больницу. Инсульт. Левая сторона отказала.
Лежала месяц. Лечилась. Восстанавливалась.
Андрей приезжал раз в неделю. Приносил фрукты.
— Мам, как дела?
— Нормально, сынок. Скоро выпишут.
— Мам, у тебя документы на дачу где?
— Дома. В шкафу. А что?
— Да так. Просто хочу посмотреть.
— Хорошо, сынок. Ключи у тебя есть.
Он ушёл.
Через две недели меня выписали. Я вернулась домой. Слабая. Но живая.
Первым делом захотела поехать на дачу. Проверить. Полить цветы.
Позвонила Андрею.
— Сынок, отвези меня на дачу. Пожалуйста.
Тишина.
— Мам, нам надо поговорить.
— О чём?
— Приеду сегодня вечером. Поговорим.
Иногда худшие новости приходят от самых близких людей. Тех, кому ты доверяешь. Кого любишь. Кто должен тебя защищать. А они... они просто забирают то, ради чего ты жила.
Предательство
Андрей приехал вечером. С женой Светланой.
Я сидела на кухне. Пила чай. Дрожащими руками. После инсульта всё ещё плохо слушалось.
— Мам, садись, — сказал Андрей.
— Я сижу.
Он и Светлана сели напротив.
— Мам, мы продали дачу.
Чашка выпала из рук. Разбилась.
— Что?
— Мы продали дачу. Пока ты была в больнице.
Я не могла дышать.
— Как... как продали?
— Нашли покупателя. Оформили договор. Получили деньги. Всё законно.
— Но... это моя дача!
Светлана вздохнула.
— Антонина Ивановна, дача была оформлена на Андрея. Вы же сами так захотели.
— Да, после моей смерти! Я ещё жива!
Андрей отвёл глаза.
Слёзы катились по моему лицу.
— Андрей, как ты мог? Это моя дача! Я тридцать лет копила на неё!
— Мам, нам нужны были деньги.
— Зачем?!
Светлана ответила:
— На квартиру. Мы купили трёшку в центре. Детям нужно больше места. Твоя дача дала хорошую сумму. Почти половину стоимости.
Я смотрела на них. На сына. На невестку.
— Вы продали мою дачу... ради своей квартиры...
— Мам, тебе семьдесят лет! Зачем тебе дача? Ты после инсульта! Ты не сможешь за ней ухаживать!
— Это мне решать!
— Мам, будь разумной. Дача стояла пустая. Заросла. Деньги лежали мёртвым грузом. А у нас семья. Дети. Нам нужно жильё.
Я встала. Держась за стол.
— Уходите.
— Мам...
— Уходите из моего дома. Сейчас же.
Светлана встала.
— Антонина Ивановна, не надо так. Мы же семья.
— Какая семья?! Вы украли у меня дачу! Пока я умирала в больнице!
— Мы не украли! Всё законно! — повысил голос Андрей.
— Законно, но подло! Уходите!
Они ушли.
Я осталась одна. В пустой квартире. Без дачи. Без мечты. Без сына.
Осознание
Первую неделю я плакала. Не могла поверить.
Сын. Мой единственный сын. Которого я родила. Вырастила. Выучила.
Он продал мою дачу. Ради своей квартиры.
Даже не спросил. Не сказал. Просто продал.
Пока я лежала в больнице. Слабая. Больная.
Я звонила Андрею. Он не отвечал.
Писала сообщения. Он не читал.
Я поехала к нотариусу. Проконсультироваться.
— Скажите, могу я оспорить продажу? Дача была моя. Сын продал без моего согласия.
Нотариус посмотрела документы.
— К сожалению, нет. Дача была оформлена на сына. Всё законно.
Я вышла из нотариальной конторы. Поняла. Дачу я не верну.
Сын обманул меня. Использовал доверенность. Продал мою мечту.
Законно. Но подло.
Я вернулась домой. Сидела на кухне. Смотрела в окно.
Тридцать лет я копила. Отказывала себе во всём. Ради дачи.
Пять лет ухаживала за ней. Любила её. Жила для неё.
А теперь её нет. Продана. За деньги на чужую квартиру.
Подруга Валентина говорила:
— Тоня, подай в суд! Накажи их!
— Валя, они всё сделали законно. Суд ничего не сделает.
— Тогда хоть лиши сына наследства!
— Наследства у меня нет. Одна квартира. Старая. Копейки стоит.
— Тоня, не общайся с ними! Пусть знают, что ты их не простила!
— Я и не общаюсь.
Андрей не звонил два месяца. Потом позвонил.
— Мам, ну сколько можно обижаться? Мы же не специально.
— Не специально? Вы продали мою дачу!
— Мам, ну что ты прицепилась к этой даче! Тебе семьдесят лет! После инсульта! Ты всё равно туда не поедешь!
— Это не твоё дело!
— Мам, будь разумной. Мы твоя семья. Мы сделали правильно.
Я положила трубку. Заблокировала номер.
Предательство больнее всего, когда оно приходит от сына. Которого ты родила. Вырастила. Любила. А он продал твою мечту. Ради своей квартиры. И говорит: "Будь разумной. Мы семья."
Новая жизнь
Прошло полгода после продажи дачи.
Я жила одна. Работала на пенсии уборщицей. Чтобы не сидеть дома.
Андрей не звонил. Я тоже.
Внуков я не видела. Светлана не давала.
— Антонина Ивановна, вы настраиваете детей против нас. Не будем больше приезжать.
Я не спорила.
Однажды ко мне пришла соседка. Мария Петровна.
— Тоня, слышала, что с тобой случилось. С дачей.
— Слышали, Маш.
— Тоня, у меня есть предложение. Хочешь поехать со мной на мою дачу? Я одна там. Помощь нужна.
Я посмотрела на Марию Петровну. Соседку, с которой мы здоровались в подъезде. Не больше.
— Маша, зачем тебе это?
— Тоня, мне тоже семьдесят. Мне тяжело одной. А ты хорошая. Трудолюбивая. Давай вместе. Две одинокие старушки.
Я подумала. Согласилась.
Мы поехали на дачу Марии Петровны. Она была больше моей. Ухоженная. С садом. Огородом.
Я помогала. Сажала. Поливала. Ухаживала.
Мария Петровна готовила. Мы ели вместе. Разговаривали. Смеялись.
Я почувствовала себя нужной. Счастливой.
Не как с сыном. Который взял и продал мою мечту.
А как с человеком, который принял меня. Просто так.
Через год Мария Петровна заболела. Сильно. Я ухаживала за ней. Возила в больницу. Кормила. Мыла.
Она лежала в кровати. Держала мою руку.
— Тоня, спасибо тебе.
— Не говори глупости, Маш. Отдыхай.
Она умерла через месяц. Тихо. Во сне.
После похорон я собиралась уезжать. Возвращаться в свою квартиру.
Пришёл нотариус.
— Антонина Ивановна, у меня для вас завещание. От Марии Петровны.
— Завещание?
— Да. Она оставила вам дачу. И всё имущество. Вы единственная наследница.
Я не могла поверить.
— Как... почему?
— Она написала: "Тоня — мой единственный родной человек. Она заслужила."
Я плакала. Долго. Горько.
Мария Петровна, соседка, которую я толком не знала, оставила мне дачу.
А сын, которого я родила и вырастила, продал мою.
Справедливость
Прошёл ещё год. Я живу на даче Марии Петровны. Теперь моей.
Ухаживаю за садом. Выращиваю цветы. Сижу на крыльце.
Я счастлива. По-настоящему.
Месяц назад мне позвонил Андрей.
— Мам, это я.
— Я знаю.
— Мам, давно не общались. Как дела?
— Хорошо.
— Мам, хотел сказать... нам опять нужны деньги. В долги влезли. Квартиру покупали в ипотеку. Не тянем. Можешь помочь?
Я молчала.
— Мам, ну хоть что-то. Тысяч сто. Потом отдадим.
— Нет.
— Мам, ну пожалуйста! Мы же семья!
— Андрей, когда ты продавал мою дачу, ты не думал о семье. Ты думал о деньгах. О своей квартире.
— Мам, ну сколько можно! Прошёл год!
— Два года. И я не забыла. Ты продал мою мечту. Ради своей выгоды. Теперь разбирайтесь сами.
— Мам, ты бессердечная!
— Нет, Андрей. Я просто установила границы. Ты не помог мне, когда я болела. Ты украл у меня дачу. Теперь я не помогу тебе.
Я положила трубку.
Подруга Валентина сказала:
— Тоня, правильно сделала. Он не заслужил.
— Знаю.
— И как ты? Не жалко сына?
— Жалко. Но я не жертва. Я не обязана спасать того, кто меня предал.
Я сижу на крыльце своей дачи. Пью чай. Смотрю на сад.
Мария Петровна подарила мне больше, чем дачу. Она подарила мне урок.
Настоящая семья — это не кровь. Это те, кто рядом. Когда трудно. Кто ценит. Кто любит просто так.
Сын продал мою дачу. Но жизнь дала мне другую. Лучше.
Это и есть справедливость.
Не месть. Не наказание. Просто жизнь вернула мне то, что я заслужила. Через доброту чужого человека. Который стал роднее родного сына.
Справедливость не всегда приходит через суд. Иногда она приходит через жизнь. Когда того, кто тебя предал, настигают его же долги. А ты получаешь новую мечту. От человека, который увидел в тебе ценность. Не родную кровь, которая продала твою душу за деньги. А чужого человека, который подарил тебе дом. Просто потому что ты этого достойна.
А вы смогли бы простить сына, который продал ваше самое дорогое ради собственной выгоды? Или есть предательства, после которых семья перестаёт существовать? Пишите в комментариях.
Если вам понравилось — ставьте лайк и поделитесь в соцсетях с помощью стрелки. С уважением, @Алекс Котов.