- Привязку бы ему сделать, - негромко взмекнула Марыська, когда домовой снова нырнул в подпол. - На лапоток. Или на веник.
- Без привязки он хуже работать будет? - не поняла Дуня.
- Свинтит он без привязки. Или переманит его кто к себе.
- Марыся права, хозяюшка. - поддержала козу кикимора. - На чердаке и лапти есть старые, и метла...
- Пускай прежде в деле себя покажет! Испытательный срок пройдёт. Тогда и решу, как с ним быть.
Дуня не знала, как делается привязка, но расспрашивать о том Марыську не стала - хотела сначала разобраться с носом, а уж потом со всем остальным.
Коза настойчивости не проявила, задумчиво покивав головой, предложила пойти, наконец, на болото к Виринейке - раздобыть съестное.
- С таким носом - ни за что! Хочешь, чтобы все надо мной потешались?
- И то верно... - Марыська внимательно осмотрела шишку. - Да нос-то никак побольшел? Твоя правда, хозяюшка. Убирать его надо. А то ведь перетянет тебя к полу. Как станешь ходить? Только ползать.
От таких прогнозов Дуня немедленно ощутила тяжесть в носу и судорожно схватилась за шишку. Та будто бы стала длиннее и немного раздалась в ширину!
- Что нужно сделать? Как ее убрать??
- Дак говорила же! - коза подвела глаза к потолку и начала перечислять. - Первым делом, значится, травку выбрать. После покрошить как следует, да в толокне том свечу выкатать. Зажечь и заговор пошептать. Ну, и выпустить дым-то наружу! Чтобы куда надо утёк
- Какая трава нужна?
- Дак полынька. У хозяйки то прежней есть запасец. Взять хорошую жменю, перетереть ступочкой в пыль, а уж потом обвалку сделать. Воск в той пыли обвалять.
- А воск где взять? - Дуня заметно расстроилась. - Его же еще растопить или размять? И что потом?
- Ты что - свечей никогда не делала? - изумилась Марыська.
- Никогда. Зачем, если можно купить? Их много разных продается. И ароматизированных. И простых.
- Может и так. Да только тебе со свойством свеча нужна. Чтобы помогла. Такую в магазине не купишь. А насчет воска не волнуйся. У прежней хозяйки заготовочки в подполе положены. Ты домового попроси, чтобы достал. Заодно узнай - как работа продвигается. Не уснул он там часом?
Из подвала не доносилось ни звука, и Дуня даже подумала, что домовой сбежал. В подпол очень не хотелось заглядывать - мало ли кто там сейчас мог обретаться.
Словно отвечая на Дунины мысли внизу протопало громко, и из-под ляды показалась растрепанная голова дедка.
- Принимай работу, хозяйка. - прохрипел он, отдуваясь. - Ты сама спустишься или пособить? Я хламьё основное наружу через лаз повыносил. Потом кой-чего закопаю. А что-то в костерок пущу. Пущай сгорит. Часть добра к стене складировал - там утварь, для этих ваших... для обрядов.
- А травы где дел? - деловито осведомилась Марыська и, видя, как Дуне не хочется спускаться, завила, что сама примет работу. Потому как секлетарь. И первейшая рука у хозяйки!
Домовой возражать не стал, полез вниз вслед за козой. За ними туда же спустилась кикимора и слетела любопытная Мышуха.
Компания возбужденно переговаривалась о чем-то. Изредка слышалось громкое взмекивание Марыськи и веселый бубнеж мыши. И восхищенные восклицания Звездочки.
- Ну что там? - не выдержала Дуня. - Долго вы еще?
- Идём. Идём, хозяюшка. - заторопилась наверх коза. - Домовой все хорошо сделал. И неугодных отвадил, и травки перетряс. Вещички опять же со всем уважением к твоей профессии сложил. Ни одна не пострадала. Вот! - она сунула Дуне хилый пучочек засушенной полыни. - Можешь приступать. Сперва разотри, потом...
- Помню, что потом. - Дуня приняла траву и направилась к столу. - Свечу-то нашли?
- Нашёл, матушка. И свечи нашёл. И остальное, - проинформировал Дуню домовой. - Мне бы теперь на зуб чего прикусить. Ты обещала.
- Сейчас Звездочка тебе подаст. - Дуня вопросительно посмотрела на кикимору, и та кивнула, захлопотала у печи.
А Дуня, вздохнув, занялась приготовлением к обряду, стала перетирать в пальцах хрупкие истонченные стебельки полыни под пристальным наблюдение Марыськи.
- Свечу в руках подержи. Охвати ладошками. Она прогреться должна твоим теплом. Чувствуешь, как воск мягчеет?
- Вроде чувствую... - неуверенно произнесла Дуня. - Но слабовато. Может ее лучше на печке подержать?
- Чтобы расплавилась? Нее. Хватит и этого. Ну? Помягчела что-ль?
- Помягчела... кажется...
- Да что ты заладила - кажется, кажется! Тут точность нужна. Если помягчела - клади на крошево и прокатывай. Чтобы вся облепилась.
Дуня послушно стала «прокатывать». На пальцы сразу же налипли сухие крошки травы. Ощущение было не слишком приятное. Но она молчала, чтобы не вызвать недовольство своей наставницы.
- Вот так. Правильно. - наставница продолжала отдавать указания. - А теперь поджечь надо. Пошептать заговор на пламя.
Звездочка сунула Дуне коробок со спичками, и с третьей попытки свеча загорелась. От волнения у Дуни сильно дрожали руки, все таки это было её первое приобщение к колдовству.
- Молодец, - похвалила коза. - Теперя шепчи.
- Что шептать? - Дуня надеялась, что Марыська подскажет нужные слова, но та отрицательно мотнула головой. - Сама хозяюшка. В таком деле подсказа нету.
- Но я не знаю...
- А не знаешь - так с шишкой останесси. Ну, так и что с того? Народ будет посмеиваться, конечно. Что ж то за ведьма, которая навод с себя снять не способна? Придётся смириться и терпеть позор.
Откровение Марыськи завело Дуню. Уставившись на полыхающую маленьким факелом свечу, она вдохнула чуть горьковатый аромат жженой полыни и забормотала первое, что пришло в голову: «Полынью дышу. За себя прошу. Забери наведенное, не мое. Отнеси к той, что зло мне учинила и нос заменила. Пусть при ней остается. Ко мне никогда не вернется!»
Позади одобрительно подкрякивала коза, и от этого Дуня постепенно вошла во вкус - последние слова заклятки выкрикнула уже в полный голос, а потом задула свечу и поднесла к окошку, выпуская наружу поваливший дым. Он протянулся по двору и исчез за кустами, и сразу после этого Дуня почувствовала облегчение.
Когда же она обернулась к Марыське, коза восхищенно присвистнула:
- Все получилося, хозяюшка. Да с первого разу получилося! Ты прирожденная ведьма!
- Правда получилось? - еще не веря в успех, Дуня потрогала нос и прослезилась, ощутив гладкую теплую кожу. У неё действительно получилось! Шишка исчезла!
- Твой, твой нос-то. Твой. Может, чуть подлиньше стал. И потолще. Но то ничего.
- Подлиньше? - на Дуню будто вылили ушат холодной воды. - Потолще??
- Да не трясися! Шучу я! - поспешила успокоить ее Марыська. - Уж и пошутковать нельзя? Ишь, нежная какая у тебя организма! Ведьме так не полагается. Запомни.
- Зеркало... мне нужно посмотреться в зеркало!
- Так вон же оно. На столе.
- Я про нормальное зеркало говорю. В том ничего не видно.
- Так на двор пойди. Там в бочке вода дождевая. Головастиков разгони да любуйся.
- Всё хорошо, хозяюшка, - успокаивающе прошелестела Звездочка. - Ты такая же как и была краса распрекрасная. И нос ничего не длиньше и не толще.
Мышуха и домовой в разговор не вступали - были заняты дележкой сухаря. Кикимора разломила его на две половинки, и они никак не могли решить, кому достанется большая часть.
- Собирайся, хозяюшка. - поторопила Дуню Марыська. - Теперь и к Виринейке можно выдвигаться.
- Прямо так сразу? У меня что-то голова разболелась.
- Так то побочка. От обряду. Пока в полную силу не вошла, так и будет. Ну, и голод дает о себя знать. Поесть тебе надо. Организму поддержать.
- Давай чуть попозже...
- А чего ждать? Пока погода позволяет и сходим. Нужно добыть провианту. Давай, давай. Поднимайся. Бери корзинку у Звездочки.
Кряхтя как старушка, Дуня взяла пустую корзинку, по дну которой перекатывался маленький лесной орешек и лежал потемневший пучочек высохшей пижмы.
- Зачем они здесь?
- Пригодятся. - последовал лаконичный ответ, и Марыська бодро потопала к выходу. Уже от двери оглянулась на Звездочку - велела проследить за «теми двумя, чтобы не баловали». Имея в виду домового и Мышуху.
До болота шли долго. Через постепенно редеющий лес. Чтобы скоротать время, Марыська попыталась ввести Дуню в курс деревенской жизни - рассказала, что у тётки Фимки килы насажены. А у Саматихи в доме мрячит. На Надежде - маята. Дед Фиодор с наглазом. Да не простым - лешаковым. Такой за один раз не снять.
- Что это такое - маята?
- Дак порча. Заезжий колдун когда-то Надежду попортил. Раз только глянул с прищуром - и все. Сомлела баба! Вот и мается теперь. Как пойдём до неё - сама все увидишь.
- Не хочу я к ней идти! Зачем?
- Положено так. - вздохнула Марыська. - Прежняя-то хозяйка каждую неделю обход деревенских вела. Не из альтруистических побуждений. Выгоду свою имела. Не без того. Она им помощь - они ей оплату. Деньгами брать нельзя. Запомни это. Только натурпродуктом.
- Так нет же ничего. - удивилась Дуня.
- Это сейчас нету. - пропыхтела Марыська, осторожно пробираясь вперёд по топкой тропочке. - А тогда всего было в избытке.
Редкий лес незаметно закончился. И перед Дуней предстало обширное серо-зеленое поле болотины. Из него холмиками торчали поросшие мхом и спутанной травой кочки. И чернели редкие оконца застывшей воды.
- Сейчас, сейчас... - забормотала Марыська. - Дайка мне из корзинки лещину.
Дуня послушно подала крошечный пересушенный кругляшок ореха, и коза бросила его на влажный моховой ковер. Орешек покатился медленно, и Марыська посеменила за ним. Потом осторожно, стараясь ступать след в след, двинулась и Дуня. От вязкого сильного запах немного вело голову, и она похвалила себя за то, что подобрала в лесу обломок палки и теперь опиралась на нее как на посох.
Они шли и шли. Казалось, что этому болоту не будет конца. Топь колыхалась под толстым слоем травяной подстилки, выпуская вверх небольшие фонтанчики вонючей воды.
Было тихо и как-то пусто - мошкара не крутилась у лица, не зависали над водой стрекозы, не мельтешили водомерки, не мелькали блестящие спинки водяных жуков.
- Долго еще?
Унылое пространство болотины подействовало на Дуню угнетающе. Захотелось повернуть назад, поскорее покинуть это зыбкое странное место.
- Пришли уж, нетерпеливая. Всё-то тебе вынь да положь.
Марыська остановилась, забормотала, не проворачиваясь к Дуне:
- Достань пижму, проведи ею по векам.
- По своим? - Дуня осторожно вытащила из корзинки иссохший до хрупкости пучочек.
- Ну не по моим же! - досадливо всхрукнула коза и сердито повела ухом.
Дуня подчинилась, зажмурившись, а когда открыла глаза - вскрикнула от неожиданности, увидев недалеко от себя восседающую на широкой сплетенной из корней кочке обрюзглую женскую фигуру, укутанную в широкую серую шаль. Возле старухи помещался небольшой деревянный ларь с ключиком в замке. Пространство позади почти полностью скрывал туман. Сквозь него едва различимыми призраками просматривались размытые силуэты огромных деревьев, и между ними - что-то вроде крыши с коньком в виде головы какого-то животного. Дуня увидела их лишь мельком. Стоило моргнуть - и все исчезло. Остались лишь старуха на кочке, и плотная пелена тумана за ее спиной.
На первый взгляд Виринейка казалась обычной старухой. Дуня не сразу заметила, что вместо одной руки у неё торчит голая кость с обмотанной вокруг кисти цепью. Цепь тянулась из водяного оконца, и непонятно было к чему прикована бабка.
Виринейка сидела неподвижно, слегка приподняв кверху на удивление гладкое, без морщин лицо, с натянутой словно на барабане кожей. Платок плотно охватывал напоминающий тыкву перехватку череп. Глаза скрывались в темных тенях, но Дуня физически ощущала тяжесть старухиного взгляда.
Виринейка молчала и ждала. И тогда Дуня, прокашлявшись, прохрипела чужим незнакомым голосом:
- Нам... нам бы еды. Пожалуйста.
- Пуговицу! Пуговицу отдай! - боднула её в спину Марыська.
- Да... пуговицу... Вот! Это вам! - Дуня продемонстрировала старухе металлическую пуговицу Саматихи, и Виринейка медленно перевела взгляд на нее.
Потянулись томительные минуты ожидания - примет или забракует?
Наконец, в горле у Виринейки что-то забулькало. Она медленно и как-то неуверенно потянулась к Дуне обычной рукой. Расстояние между ними было приличное. Рука вытягивалась да удлинялась до тех пор, пока не поравнялась с замеревшей в ожидании Дуней.
- Положи на ладонь. Пуговицу. - подсказала Марыська. - И скажи заговор. Помнишь его?
Дуня неуверенно кивнула, и, опустив кругляшок на мягкую, мучнисто белую кожу старухи, прошептала немного неуверенно:
- Не зверям рыкучим, не птицам клевучим - тебе, Виринейка, вручаю этот предмет в качестве мены! И прошу дать за него то, что сама решишь!
Послышался гулкий вздох. Всколыхнулась вода в мутном оконце. Виринейка спрятала пуговицу в складках широкой шали, и с противным взвизгом повернула ключ в замке ларя. Черпнула из него рукой-костью горстку жуков, копошащихся в хлопьях тины, и, будто взвешивая, подкачала на весу.
От такого зрелища у Дуни отнялся язык. В голове заметались нехорошие мысли. Неужели пища, которую скармливала старуха деревенским - вот эти самые жуки да болотные травы? Обманка, принявшая вид нормальной еды? Получается, что Виринейка постепенно травит местных? Но зачем ей это??
Марыська молча сопела позади, а старуха медленно перевалила склизкий ком в другую руку и протянула Дуне... пакет муки, три проросшие картофелины и сморщенную луковицу с торчащим зеленым пером.
- Корзинку подставляй и кланяйся благодетельнице нашей! - пропела Марыська сахарно. - Уж так выручила! Так помогла!
- С-спасибо... - протянула Дуня, поглядывая на дары в корзинке. - Спасибо вам... так мы... пойдём?
Виринейка ничего не ответила.
- Пойдём. Пойдём потихохоньку, - забормотала Марыська и потянула Дуню за кофту. - Задом ступай. Не оборачивайся. Не торопись. Шажочек за шажочком. Я выведу.
Вспотев от напряжения - всё-таки вокруг была трясина - Дуня начала медленно отступать. Марыська держала крепко, тянула легонечко, и постепенно кочка с восседающей на ней старухой отдалилась и затерялась в наползающем тумане.
- Теперя можешь повертаться. - в голоске козы прозвучало явное облегчение. - Кажись обошлося. Выпустила нас.
- А могла не выпустить? - Дуня пошатнулась на сделавшихся ватными ногах. Признание Марыськи прозвучало зловеще.
- Могла. Если не по нраву что-то - запросто бы не выпустила. Так бы и блуждали по болотине до скончания веков.
- Спасибо, что просветила! Лучше поздно, чем никогда!
- И то верно, хозяюшка. Всему своё время. Свой черед. Знала бы ты об том раньше - пошла бы сюда? То-то! А пойти нужно было. Теперь у нас и еда прибавится. И Виринейка тебя увидала. Приняла. А то хороший знак.
Обратно шли в молчании. Впечатленная встречей Дуня попыталась было выведать у Марыськи про старуху, но коза не стала вдаваться в подробности, ответила коротко: «Сидит, чтобы мир в тарары не скатился, и на вашу сторону не полезли. А прикована потому, чтобы на месте оставалася». Вопросы о том, кто ее приковал и что за ларь такой волшебный проигнорировала совсем, отвлекшись на пролетающую мимо муху.
- Вона, вишь, полетела?
- Муха?
- Икотка же! В наших местах держи ухо востро! Примечай да приглядывайся! Небось баба Куля пустила по следу. Она за шишку на тебя ох и зла!
- Это я на нее злится должна! - возмутилась Дуня и отогнала рукой закружившую возле муху. - Кыш. Кыш, лети отсюда!
- Рот не разевай, сказано! - прикрикнула на нее коза. И уже более спокойно продолжила. - А злиться попусту тебе нечего. Ты ж Куле все возвернула.
- В смысле? - Дуня приостановилась, позабыв о мухе. - Ты хочешь сказать, что шишка теперь у Кули??
- Агась. Ты ж шишку обратно вернула. Забыла что ль слова заговора?
- Нет, но... я не думала, что это действует так... прямо...
- Ха! А как еще? В каждом слове свой смысл. Как скажешь - так и случится. Потому думай впредь, когда заклятку творить станешь. А Кульке поделом! Пусть знает, на что ты способна. Теперь точно впрямую не полезет. По-тихому пакостить начнет.
- Вот спасибо... - озадаченно протянула Дуня. С соседями враждовать не хотелось. Но если те начнут первыми, ничего не поделаешь - придётся отвечать.
- Дак повадка такая. Иначе не может. Ведьмы же разные бывают. Некоторые только пакостями и живут.
- Значит, Куля тоже ведьма?
- Вроде нее. Послабже, конечно. С бывшей хозяйкой не сравнима. А с тобой тем более! - голосок козы зазвучал льстиво да масляно. - Чую я, что ты будешь самая сильная колдовка, хозяюшка! А мы при тебе ох и заживем!
Дуня возражать не стала - не было ни сил, ни желания. Вера в нее Марыськи была такой искренней и безграничной, что она пообещала себе сделать все возможное, чтобы не разочаровать свою мохнатую секретаршу.
Так они и добрели до Замошья - Марыська все ругалась на вьющуюся вокруг муху, а Дуня молчала, чтобы ненароком не проглотить икотку.
Дома их встретила расстроенная Звездочка - пожаловалась, что домовой отправился к соседке шабашить.
- Сказал, что к вечеру обернётся, хозяюшка. Уж я не пускала его! Не пускала! Да кто ж меня послушает.
- Клавка сманила! Вот с.т.е.р.в.о.з.и.н.а рыжая! Ничего. Мы ее прищучим! - Марыська мстительно поддернула обрубок хвоста и, сменив тон на масляный, пропела. - Принимай, Звездочка, провиант. Тут и мучица. И картохи немного. И луковка. Сообрази хозяюшке поесть.
- Я вам вареничков налеплю... с картошечкой... У меня вкусные вареники выходят! - кикимора засуетилась, захлопотала, приговаривая. Воздух возле неё заходил волнами. Мука взвивалась снежной пылью. Отлетали и шлепались на пол картофельные очистки. Нож скакал по столу.
- Да уймись ты ужо! - Звездочка в сердцах пришлепнула ладонью и пожаловалась. - Хлопотун это, хозяюшка. В платочке Антохином притаился. А ты и подняла. Вот он теперь и барагозит.
- А мы его сейчас в банку упрячем! - не растерялась Дуня, пытаясь ухватить пронесшийся мимо маленький вихрь.
- В мешок его и на болотину! - предложила Марыська. - В качестве мены используем. Когда к Виринейке пойдём.
- Мы к ней еще пойдём? - Дуне запорошило глаза мучной пылью, и она до слез расчихалась.
- И не один раз пойдём. За новым провиантом. - безмятежно ответила Марыська и ловко прихлопнула копытцем разошедшегося невидимого Хлопотуна. - Звезда моя, давай скорее мешок. Подвесим хулигана в сенях, пускай подумает о жизни своей бестолковой.
Звездочка бросилась за мешком. И уже через минуту барахтающееся нечто было водворено в мешок. Кикимора туго его увязала и подпихнула в уголок. Из мешка донеслись протестующее бормотание и жалобное постанывание. Дуне даже сделалось жалко проказливого невидимку. Но Марыська пресекла ее благотворительный порыв, заявив, что порядок любит строгость!
- Вон ты домового не привязала, хозяюшка. И что теперь? Ведь сманит его Клавка! Не отпустит от себя! Он дедок хозяйственный. Как быстро погреб очистил. Таких помощников при себе держать надо! А всего то и делов было - к вещице какой привязать. А ты поленилася! - разворчалась коза. - К лапотку. Или старому венику. Так нет же. Вот оно и аукается. Иди теперь к Клавке. Сманивай назад. Улещай.
- Обойдётся! - Дуне надоело слушать ворчливую воркотню Марыськи. К тому же не терпелось попробовать состряпанных Звездочкой аппетитных вареников, побулькивающих в чугунке на печи. Кикимора добавила в воду горошинки перца из старых запасов, лавровый лист и сушеную зеленушку, и теперь осторожно помешивала все ложкой, чтобы вареники не слиплись.
В подполе шурухнуло негромко и в приоткрывшуюся ляду просунулась голова домового.
- Это я вовремя успел. - дедок довольно засопел и принюхался. - Чую вареники с картохой!
- Ты заходи, не стесняйся. - мило пропела ему Марыська. - Умаялся поди, в чужом дому управляясь.
- А я еще не решил - где свой дом, а где чужой, - бессовестный дедок подмигнул Дуне и в развалку направился к печи.
- Так зачем же дело стало? Давай. Решай. - улыбнулась ему Дуня, из последних сил сохраняя спокойствие.
- Я сперва вареников откушаю. Пробу сниму. Ежели пондравятся, то так и быть - загляну к вам еще. Когда чего вкусного состряпаете. У Клавки меня пирогами нынче потчевали. И конпотом!
- И откушаешь, батюшка. Снимешь пробу. - пропела Дуня, невольно принимая Марыськины интонации. А потом бросила в домового носком и прокричала. - Жить тебе в этом носке! Служить мне верой и правдой! Нарекаю тебя отныне Поликарпом Иванычем!
В повисшей после этого тишине громко и жалостно икнул новоявленный Поликарп Иваныч, прижимая к себе один из Дуниных полосатых носков.
Звездочка застыла с поднесенной к чугунку ложкой. Даже мешок в уголке перестал барахтаться.
Дуня испугалась - не переборщила ли она со своим возмущением, но Марыська разрядила обстановку, довольно крякнув.
- От ты умна, хозяюшка! Имя - лучший якорёк. Теперь никакие Клавки не сманят нашего Карпушу! И с носком ловко дело обыграла! Когда успела с ноги стянуть?
Дуня ничего не ответила - сама пыталась понять, откуда у нее внутри возникла подсказка - что именно нужно сделать. И как пришло на ум такое забавное и необычное имя. Поликарп Иваныч. Надо же!
....................
Спасибо за поддержку, друзья!💖