В истории Ближнего Востока и Крестовых походов несколько фигур столь же значимы и противоречивы, как Юсуф ибн Айюб, известный всему миру под именем Саладин. Для мусульманского мира он — объединитель и освободитель, благочестивый воин, изгнавший захватчиков. Для Европы он стал образом благородного противника — иконой рыцарства, чья доблесть и милосердие затмили в глазах хронистов сам факт их поражения.
Происхождение и Приход к Власти
Саладин родился в 1137 году в знатной курдской семье в Тикрите (на территории современного Ирака). Его отец, Айюб, и дядя, Ширку, были видными военачальниками на службе у сирийского султана Нур ад-Дина Занги, яростного борца с крестоносцами.
Карьера Саладина началась в Египте, куда он сопровождал своего дядю в военных кампаниях против Фатимидского халифата. Проявив себя талантливым командиром и администратором, он ловко лавировал в сложной политической обстановке. После смерти Ширку и последнего фатимидского халифа в 1171 году Саладин, умело используя свою должность визиря, упразднил шиитский халифат Фатимидов и восстановил суннитское правление от имени Нур ад-Дина. Этот шаг сделал его фактическим правителем Египта.
Когда в 1174 году Нур ад-Дин умер, Саладин, уже обладая мощной армией и ресурсами богатейшей провинции, начал кампанию по объединению под своей властью Сирии и Месопотамии. Он действовал не только мечом, но и дипломатией, заключая выгодные браки и переманивая на свою сторону эмиров. К 1185 году, после серии осад и договоров, он стал бесспорным султаном обширной империи, простиравшейся от Нила до Тигра. Его главной целью стало создание единого фронта для джихада против Иерусалимского королевства крестоносцев.
Правление и Военные Походы: Венец Победы при Хаттине
Правление Саладина характеризовалось не только военными успехами, но и грамотным управлением. Он поощрял науку, строил медресе, крепости и больницы. Его двор, в отличие от дворов многих современных ему европейских правителей, был центром учености и терпимости.
Однако в историю он вошел прежде всего благодаря своей военной кампании 1187 года. Воспользовавшись внутренними раздорами среди крестоносцев и провокациями Рено де Шатийона, Саладин объявил священную войну. Решающее сражение произошло у Рогов Хаттина 4 июля 1187 года.
Используя превосходство в численности, тактику выжженной земли и контроль над водными источниками, армия Саладина окружила и практически полностью уничтожила объединенное войско Иерусалимского королевства. В плен были взяты тысячи рыцарей, включая короля Ги де Лузиньяна. Самой знаменитой жертвой той битвы стал Рено де Шатийон, которого Саладин лично казнил за его вероломство, но пощадил короля Ги, проявив "рыцарское" милосердие.
Дорога на Иерусалим была открыта. После недолгой осады 2 октября 1187 года Саладин взял город, который крестоносцы удерживали 88 лет. В разительном контрасте с резнёй 1099 года, когда крестоносцы вырезали всё население города, Саладин даровал христианам жизнь и возможность выкупить себя. Большинство были отпущены за символическую плату, а бедняки и вовсе отпущены без выкупа. Этот акт милосердия стал краеугольным камнем его легенды на Западе.
Легенда о Благородном Варваре: Взгляд Европейских Хронистов
Потеря Иерусалима потрясла Европу и вызвала Третий Крестовый поход (1189-1192), в котором участвовали германский император Фридрих Барбаросса, французский король Филипп II Август и английский король Ричард I Львиное Сердце.
Во время Третьего крестового похода крестоносцы сумели отвоевать Акру. Ричард I Львиное Сердце одержал победу над Саладином в битвах при Арсуфе и Яффе.
В результате Саладин был вынужден отдать христианам побережье Средиземного моря от Тира до Яффы. Однако Иерусалим он сохранил за собой. Кроме того, Саладин разрешил христианским паломникам свободно посещать Иерусалим.
Английский король Ричард I Львиное Сердце, один из главных вождей крестоносцев, стал почти другом Салах ад-Дина: они отзывались друг о друге исключительно восторженно, предоставляли различные льготы подданным друг друга, хотя ни разу не встречались лицом к лицу.
Именно в хрониках этого периода и рождается романтизированный образ Саладина. Ключевую роль в создании этого образа сыграл Амбруаз Нормандский (фр. Ambroise) — нормандский хронист и трувер (поэт-певец), один из летописцев Третьего крестового похода и биографов короля Ричарда Львиное Сердце. Будучи автором рифмованной хроники «История Священной войны» (фр. L'Estoire de la guerre sainte) и, вероятно, очевидцем событий, он создал живой и детализированный портрет противника.
Хотя Амбруаз и называет Саладина «неверным», он постоянно подчеркивает его качества идеального правителя и полководца: мудрость, щедрость, храбрость и справедливость. В его изложении Саладин предстает как достойный противник, чьи победы объясняются не только силой, но и личными добродетелями, которые зачастую противопоставляются жадности и глупости некоторых баронов-крестоносцев.
Еще дальше идет духовник Ричарда Львиное Сердце, чье имя не сохранилось, но чьи записи легли в основу «Итинерария паломничества и деяний короля Ричарда» (Itinerarium Peregrinorum et Gesta Ricardi Regis). В этом тексте, возможно, находившемся под влиянием слухов и рассказов, которые записывал и Амбруаз, Саладин предстает не просто благородным врагом, а почти рыцарем без креста. Легенды о нем приобретают фантастические черты:
- Рыцарская Куртуазность. Описываются его воображаемые встречи с Ричардом, где они обмениваются любезностями, едой и даже лекарствами.
- Справедливый Судья. Рассказывались истории, как Саладин вершил правосудие, защищая слабых, и соблюдал данное слово.
- Тайный Христианин. Поползли слухи, что Саладин симпатизирует христианству и перед смертью даже принял крещение.
Цели Романтизации Образа
Почему же европейские хронисты, участники священной войны, создавали столь позитивный образ врага? Причин несколько:
- Объяснение Поражения. Признать, что христианское воинство было разбито «диким варваром», было унизительно. Гораздо легче было смириться с поражением, если победитель представал как «благородный» и «мудрый» правитель, почти равный лучшим королям Европы. Это сохраняло лицо крестоносцев.
- Критика Собственного Лагеря. Романтизированный образ Саладина использовался как укор в адрес европейских правителей, которые были разобщены, корыстны и жестоки. Как непосредственный свидетель, Амбруаз Нормандский, восхваляя достоинства Саладина, мог косвенно критиковать недостатки и раздоры в лагере крестоносцев.
- Сила Личности. Нельзя сбрасывать со счетов и реальные проявления благородства со стороны Саладина. Его милосердие в Иерусалиме производило такое сильное впечатление, что это не могло не найти отражения даже в пропагандистских хрониках.
- Развитие Рыцарского Идеала. В XII-XIII веках в Европе активно формировался кодекс рыцарской чести. Саладин, даже будучи мусульманином, невольно стал одной из его икон — воплощением щедрости, храбрости и верности слову.
Саладин остается фигурой на стыке двух миров. Реальный исторический Саладин был блестящим полководцем, искусным политиком и благочестивым мусульманином, чьей главной целью было объединение исламского мира и изгнание крестоносцев. Однако его наследие вышло далеко за рамки его деяний.
Благодаря европейским хронистам, таким как Амбруаз Нормандский, чья «История Священной войны» стала одним из ключевых источников, формирующих восприятие Востока, он был трансформирован в легенду — образец «благородного дикаря», рыцаря Востока. Эта романтизация была не случайной: она служила психологическим и идеологическим целям самой Европы, помогая переварить горькое поражение и создавая эталон, на который следовало равняться собственным правителям. Таким образом, Саладин вошел в историю не только как великий султан Востока, но и как вечный, идеализированный соперник в сознании Запада, во многом благодаря перу таких людей, как нормандский трувер Амбруаз.