– Ах, бестолковые какие врачи теперь пошли! – поддакивала в тон Сашечке бабушка. – Но ты-то разберёшься? Ты же умненький мальчик, да?
– Да разберусь! Куда я денусь! Хотя она крепкий орешек! Никак не хотела ничего рассказывать! Только после третьего прихода раскололась! Но, думаю, за лето я её на ноги поставлю!
Пухлые щёки Сашечки мелко потрясывались от активного пережёвывания румяного пирожка с начинкой из квашеной капусты, какой умела готовить только его бабушка. Парень самодовольно проглатывал один кусок за другим и наслаждался нетерпеливым взглядом Зинаиды Владимировны, что подпёрла кулаком голову и была вынуждена довольствоваться обрывками рассказа. Любимый внучок должен сперва хорошенько откушать, а уж потом вещать о своих великих делах!
– У неё фовевшенно тофно фивофрения! Она опафна двя обфефства!
– Чего? – с улыбкой подалась к Сашечке бабушка, умиляясь его ходящим взад и вперёд губам – уж очень самозабвенно он пережёвывал!
– Шизофрения у твоей соседки!
– Ох, горе-то какое! Бедная женщина! – заохала и заквохтала старуха, хватаясь ладонями за щёки.
– Лечилась она у какого-то шарлатана! Ни таблеток ей не прописал, ни стационар! Вообще никакого лечения, ты прикинь! – с высокомерием знатока восклицал парень. – Сказал, для общества не опасна, в клинику не надо ложить, прикинь! Он шизофреничку выпустил на улицу! Ши-зо-фре-нич-ку!
– Ах, бестолковые какие врачи теперь пошли! – поддакивала в тон Сашечке бабушка. – Но ты-то разберёшься? Ты же умненький мальчик, да?
– Да разберусь! Куда я денусь! Хотя она крепкий орешек! Никак не хотела ничего рассказывать! Только после третьего прихода раскололась! Но, думаю, за лето я её на ноги поставлю!
– Июнь заканчивается... – осторожно заметила Зинаида, и во взгляде проскочила испуганная озабоченность. – Ты хвосты свои так и не сдал. Тебе готовиться надо. Если осенью не пересдашь...
– Да знаю я, ба, знаю! Чё ты постоянно напоминаешь?! – разозлился Сашечка и в сердцах откинул от себя гладкий, притягательно-золотистый пирожок. Тот ткнулся о край тарелки и униженно съехал на стол.
– Чтоб ты не забывал про учёбу!
– Да всё я сдам! Ты сама говорила – помочь надо человеку, а теперь что, сбиваешь меня?!
– Да, но...
– Сбиваешь! А мне нужно сосредоточиться на Надежде Ивановне, а не на экзаменах! Шизофрения – очень сложная штука! Не только в диагностике, но и в лечении! А у меня ни препаратов на руках, ни стационара! Мне без этого всего извернуться надо! – надулся парень и даже покраснел.
– Ну не шуми, не шуми! – сдалась Зинаида Владимировна. – Это я так... Так... Переживаю просто...
– А ты не переживай! – всё ещё задетым, до глубины души обиженным тоном ответил Сашечка и украдкой потянулся за пирожком, будто его кто-то мог отнять.
***
Надежда Ивановна уныло сидела около подоконника и смотрела на крошечную Инфлорену. Та устало перебирала ножками, переступая с одного листа фиалки на другой, и покачивалась, словно от сильного ветра. Вокруг неё не было привычной светящейся ауры, не было духа жизни и свежести. Она походила на поникший цветок, что согнулся от болезни или непогоды, от вредителя или нерадивого хозяина. Но женщина не замечала этого. Внутри разверзалась бездна, раскидывалась бесконечная пустошь, зажигались проклятые болотные огни. Несколько дней она не бралась за дневник, потому что Александр Андреевич поднял на смех «каляканье букв». Разве это хоть в чём-то может помочь? Бумага и ручка бессильны перед наплывом невзгод! А невзгоды у неё, конечно, имеются. Он же видит, он знает! Нужно только поделиться ими, довериться ему, и тогда он, лучший в проекте, подающий надежды перспективный врач обязательно её вылечит! Вот только от чего вылечит?.. У неё же было всё в порядке...
Женщина заметила, как Инфлорена поскользнулась и пушинкой слетела с упругого листа на край горшка. Там она неловко пошатнулась, неуклюже взмахнула ручками и совершенно позабыла о крыльях, что уберегли бы её от падения. Надежда дёрнулась, словно очнулась от липкого кошмара, и в последний миг поймала фею на ладошку. Перепуганная Инфлорена с благодарностью обвила её палец и прижалась к подушечке нежной бархатистой щёчкой. Неужели это чудесное создание и есть корень невзгод? Неужели без неё жизнь наполнится счастьем и радостью? Как такое возможно?! Но ведь Минздрав абы кого в проект не берёт... Да и сам Александр Андреевич выглядит положительным и безобидным. Его даже несколько жаль – за неуклюжесть, робость и стеснение...
Надежда Ивановна пересадила Инфлорену на её любимый циссус и отправилась к столу. Внезапно она почувствовала острую потребность сделать запись в дневник. Георгий Владимирович – лучший психиатр города, он не мог ошибиться, когда говорил, что мелкая моторика, в том числе письмо, благотворно влияет на состояние мозга. Женщина застыла, поражённая страшной острой мыслью: а как она вообще попала на приём к психиатру? Почему раньше ей не приходилось задаваться этим вопросом? Она просто знала, что он есть, что он помогает, наблюдает её, она его пациентка, но почему? Может, спросить у Киры? Нет-нет... Не стоит её беспокоить из-за пустяков. Скоро роды, пусть всё спокойно пройдёт, некуда торопиться.
Женщина открыла дневник, провела по гладким, исполосованным клетками листам, и принялась писать:
«Тревога никак не отпускает. Я чувствую, что-то происходит, но никак не могу понять сути. Краски снова меркнут, как тогда... Но я не могу вспомнить это тогда. Знаю лишь то, что когда-то было невыносимо. Не могу разобраться. Думала позвонить Георгию Владимировичу, но Александр Андреевич сказал, что у него новый подход, передовые методики, не стоит тревожить старую школу... Не совсем понимаю, от чего он собрался меня лечить, но у меня есть смутное подозрение, что это как-то связано с моей Инфлореной. Он несколько раз намекал. Я и сама понимаю, для других это выглядит чем-то нереальным, но она есть, она со мной, она дарит мне столько радости! И в то же время...»
Надежда нахмурилась и посмотрела на перепуганную, застывшую в ожидающей позе зелёную фею.
«Конечно, она есть! Нужно выкинуть эти глупые мысли из головы! Решительно выкинуть! В следующий раз, когда Александр Андреевич намекнёт, что её нет в моей жизни, что это выдумка, больной бред, я дам ему отпор. Да. У меня должно хватить сил. У меня всё хорошо. Всё хорошо. Да, точно хорошо. Не о чем беспокоиться. Надумала себе лишнего. Да. Так и поступлю. Всё хорошо. Да. Хорошо. Хорошо».
Предыдущая часть - Продолжение
В начало
А пока я пишу продолжение, вы можете почитать Радость моя, Песочные часы или выбрать что-нибудь ещё на Карте канала.