Глава 1
Все началось с запаха дорогих духов. Не его, а чужой. Легкий, цветочный, едва уловимый шлейф на пиджаке, который я повесила в шкаф. Я замерла, прижав лицо к ткани. Сердце вдруг заколотилось, как сумасшедшее. Потом я отшатнулась и рассмеялась. Глупость. Это, наверное, от нового кондиционера для белья. Или от сотрудницы в лифте. У Артема таких дел не может быть. Не может.
Артем. Мой Тема. Мы вместе десять лет. Он построил для нас этот огромный, сияющий хромом и стеклом дом. Он говорил, закрывая мои ладони своими теплыми, надежными руками: «Лиль, ты моя принцесса. Твоя задача – быть счастливой. Остальное я возьму на себя».
И я была счастлива. По крайней мере, я так думала. Я украшала наш дом, готовила его любимые блюда, ждала его с работы. Но в последнее время эта самая «работа» стала поглощать его целиком. Он возвращался поздно, часто задерживался в командировках. Его телефон, который раньше лежал где попало, теперь всегда был при нем, экраном вниз.
Я отогнала паранойю. Он устает. Он строит нам будущее. Так я себе повторяла, как мантру.
Но тот запах... Он въелся в меня, как яд. Я стала искать другие улики. Как сумасшедшая, рылась в его карманах, проверяла банковские выписки (которые он, кстати, теперь аккуратно складывал в сейф). Ничего. Ни единой зацепки. Только этот призрачный, дразнящий аромат, который иногда появлялся, а потом исчезал.
Однажды вечером, за ужином, я не выдержала.
— Тема, ты давно не был в химчистке, — сказала я, стараясь, чтобы голос не дрожал. — От твоего пиджака каким-то женским парфюмом пахнет.
Он поднял на меня глаза. Его взгляд был чистым, спокойным. Он улыбнулся и потянулся через стол, чтобы погладить мою руку.
— Дурочка. Наверное, Наталья Петровна, наш новый финансовый директор, обрызгала. Баба резкая, вечно литрами льет эту отраву. Сегодня в машине с ней ездили на встречу, чуть не задохнулся.
Объяснение было таким простым, таким логичным. Я почувствовала себя идиоткой. Ревнующей дурочкой, которая не ценит своего золотого мужа.
— Прости, — прошептала я. — Я просто... соскучилась.
— Я знаю, — он вздохнул. — Скоро все наладится. Закрываем большой проект. Потом возьмем отпуск, поедем на море. Только нас двоих.
Он поцеловал меня в лоб, и я утонула в этом ощущении безопасности. Оно было обманчивым.
Поворот наступил через неделю. Теме позвонили глубокой ночью. Он встал, вышел из спальни, и я услышала его приглушенный голос за дверью: «Да, я понимаю... Нет, не волнуйся... Я все решу».
Утром он выглядел разбитым.
— Что случилось? — спросила я, наливая ему кофе.
— Проблемы с поставщиком, — отрезал он. — Срочно нужно лететь в Питер. На пару дней.
Я кивнула, но внутри все сжалось. Поставщик. В три часа ночи.
— Хорошо, — сказала я. — Береги себя.
Он уехал. Я осталась одна в нашей тихой, стерильной квартире. И тогда мой внутренний сыщик, которого я так старалась усыпить, снова поднял голову. Компьютер. Его старый ноутбук, который он оставил дома. Он всегда был на него забит пароль, но... Я вспомнила, как однажды он в шутку сказал: «Ты у меня одна, вот и пароль у меня один – твое имя и дата нашей свадьбы».
Сердце заколотилось снова. Я села за стол, включила ноутбук. Дрожащими пальцами ввела: Lilia2807.
Экран ожил. Я вошла.
Первое, что я увидела, была открытая вкладка с авиабилетами. Не на рейс в Питер. На рейс в Сочи. На сегодня. На одно лицо. Артем Сергеев.
И следующая вкладка – бронь отеля. «Лагунна», люкс с видом на море. На два дня. На имя Артема Сергеева.
В глазах потемнело. Сочи. Не Питер. Он мне прямо в глаза солгал. Я чувствовала, как по щекам текут слезы, но я была окаменевшей изнутри. Я лихорадочно стала искать дальше. Переписки в мессенджерах не было, он, видимо, пользовался телефоном. Но был облачный диск. И там... там была папка. С названием «Проект «А».
Я кликнула на нее. Пароль.
«Что ты любишь больше всего на свете?» — гласила подсказка.
Раньше он отвечал бы «тебя». Теперь я не была уверена. Я попробовала ввести свое имя. Неверно. Я ввела «деньги». Неверно. Я ввела название его фирмы. Снова нет.
Я сидела и смотрела на эту черную строку, чувствуя, как предательство сжимает мне горло. Он был где-то там, в Сочи, с женщиной, чьи духи я ненавидела. И он защитил свои тайны паролем, который я уже не могла угадать.
Глава 2
Я не спала всю ночь. Мысли метались, как пойманные птицы. Кто она? Коллега? Та самая Наталья Петровна? Случайное знакомство? Я представляла их вместе на берегу моря, и меня тошнило от горя и злости.
Утром я была разбита, но ясность, холодная и острая, как лезвие, наконец пришла. Я не могла сидеть сложа руки. Я должна была знать.
Позвонить ему? Устроить сцену? Бесполезно. Он снова соврет. Мне нужны были доказательства. Железные.
Я вспомнила про его планшет. Старый iPad, которым он почти не пользовался, но который был привязан к его Apple ID. Если он брал с собой телефон, то на планшете могли приходить уведомления, синхронизироваться фото...
Я нашла его в ящике прикроватной тумбочки. Включила. Батарея была почти мертва, но я подключила зарядку и стала ждать, как заключенная ждет приговора.
Планшет ожил. И... о чудо. Он был разблокирован. Видимо, Тема забыл отключить синхронизацию iMessage.
И вот они. Сообщения. Прямо передо мной.
Чат с именем «Света».
Последнее сообщение, отправленное вчера вечером: «Вылетаю. Не могу дождаться, когда снова окажусь в твоих объятиях. Наш дом ждет нас».
Наш дом. Не отель. Наш дом.
Я пролистала выше. Фотографии. Не ее селфи, а... фотографии дома. Уютного, деревянного, с камином и панорамными окнами, выходящими на лес. Не на море. Тема подписывал их: «Стройка движется. Скруглил угол веранды, как ты и хотела». Или: «Привез ту самую плитку для кухни. Нашему малышу понравится ползать по теплому полу».
Малышу.
У меня перехватило дыхание. Я схватилась за грудь, пытаясь вдохнуть. Это было не просто предательство. Это была... вторая жизнь. Целая жизнь, которую он строил параллельно нашей. С домом. С ребенком.
Я поднялась выше по переписке. Месяц назад. «Врач сказал, что все отлично. Я так счастлив, Свет. Мы будем прекрасными родителями».
Родителями. А я? Я что? Уже не жена? Призрак в его золотой клетке?
Гнев сменился леденящим душу ужасом. Это длилось не недели. Месяцы. Годы? Я посмотрела на дату первого сообщения в этом чате. Почти три года назад. Три года он вел двойную жизнь.
И тогда я увидела самое страшное. Фото, отправленное неделю назад. На нем была рука Теми. А в его руке – крошечная ручка новорожденного, обхватывающая его палец. Подпись: «Он такой же сильный, как свой папа. Люблю вас обоих больше жизни».
Ребенок уже родился. Все это время, пока я терзалась сомнениями по поводу духов, он стал отцом.
Я закричала. Тихо, в подушку, потому что в нашем большом, пустом доме эхо могло меня выдать. Я разрушалась. Весь мой мир, вся моя реальность рассыпалась в прах. Он не просто изменил. Он прожил другую жизнь. Он подарил другой женщине то, о чем я мечтала все эти годы. Ребенка. Семью. Настоящий дом, а не стерильную квартиру-выставку.
Почему? Почему он не ушел? Почему продолжал эту жалкую комедию со мной?
Ответ пришел сам собой, когда я, рыдая, полезла в наши общие документы. Наш брачный договор. Который он так настаивал подписать перед свадьбой, убеждая, что это «для защиты нашего общего бизнеса». Я всегда боялась его читать, это казалось мне проявлением недоверия. Теперь я изучила каждый пункт.
В случае развода по моей инициативе, я не получаю ничего. Ни цента. Ни этой квартиры, ни его активов. Ничего. Только свои личные вещи.
А если развод по его инициативе... я получаю солидную сумму. Очень солидную.
Он не уходил, потому что ждал. Ждал, когда я сама не выдержу и уйду. Или... ждал чего-то еще. Он держал меня здесь, в этой клетке, как красивый трофей, пока строил свою настоящую жизнь на стороне. Я была его страховым полисом, ширмой, дурочкой-женой, которую можно выбросить, когда она станет не нужна, не заплатив ни копейки.
Я вытерла слезы. Горе выгорело, оставив после себя холодную, твердую решимость. Он думал, что играет со мной? Он думал, что я – просто пешка в его большой игре?
Хорошо. Посмотрим, как ему понравятся правила, которые установлю я.
Глава 3
Он вернулся через два дня. Загорелый, с легкой морской солью в волосах и той же спокойной улыбкой на лицу.
— Лиль, я дома! — крикнул он, входя. — Соскучился по тебе.
Я стояла на кухне, готовила его любимые сырники. Руки не дрожали. Внутри была только тишина и лед.
— Я тоже, — сказала я, поворачиваясь к нему. Я улыбнулась. Самой естественной улыбкой в моей жизни. — Как поездка? Справился с поставщиком?
— Да, вроде все утряслось, — он вздохнул, по-хозяйски заглянув в холодильник. — Устал как собака.
Верю. Целые два дня нянчился с новорожденным – дело выматывающее, — пронеслось у меня в голове. Но на лице оставалась безмятежность.
— Иди, прими душ, — ласково сказала я. — Завтрак почти готов.
Он кивнул и потянулся меня поцеловать. Я не отстранилась. Я позволила его губам коснуться моей щеки. Они были теплыми. И лживыми.
С этого дня началась моя игра. Я была идеальной женой. Ласковой, заботливой, ничего не подозревающей. Я слушала его рассказы о «работе», кивала, сочувствовала. Я стала чаще выходить из дома, говоря, что записалась на йогу и встречи с подругами. На самом деле, я была у юриста.
Мой юрист, суровая женщина по имени Ирина Викторовна, выслушала меня и изучила документы.
— Брачный договор железный, — сказала она. — Оспорить его практически невозможно, если вы не докажете, что подписывали его под давлением. У вас есть доказательства?
— Нет, — ответила я. — Но у меня есть это.
Я перекинула ей распечатки переписки со Светой, фотографии дома, ребенка. Она просматривала их, и ее лицо оставалось невозмутимым.
— Это, безусловно, доказывает факт супружеской неверности и наличие второй семьи, — сказала она. — Но это не отменяет договор. Он все равно может заявить, что вы дали согласие на такие... условия. Суд взыщет с него алименты на ваше содержание, если вы докажете, что не работали, но это капля в море по сравнению с его состоянием. Он все рассчитал.
Отчаяние снова попыталось поднять голову, но я его задавила.
— Значит, нужно не оспаривать договор, — сказала я тихо. — Нужно сделать так, чтобы его инициатива развода стала для него разорительной.
Ирина Викторовна внимательно на меня посмотрела.
— Что вы имеете в виду?
— У него есть слабое место. Его репутация. Его бизнес построен на имидже надежного, порядочного семьянина. Его партнеры это ценят. Что будет, если они узнают, что он годами обманывал жену, запер ее в финансовую ловушку, и при этом у него на стороне растет ребенок?
Юрист медленно улыбнулась.
— Это... интересный подход. Шантаж?
— Нет, — я покачала головой. — Публичность. Я не буду ему угрожать. Я просто расскажу свою историю. В нужное время и в нужном месте.
План был рискованным, но другого выхода не было. Я начала потихоньку собирать улики. Делала скриншоты его банковских переводов Свете (я нашла пароль от его онлайн-банка – дата рождения его отца). Сфотографировала документы на тот дом в лесу (они лежали в его сейфе, комбинацию которого я подобрала – дата рождения его матери). Я была тенью, архивариусом его предательства.
Однажды вечером, спустя месяц моей тихой войны, Тема вернулся взволнованным.
— Лиль, у нас грядут большие перемены! — объявил он, наливая себе виски. — Мы привлекаем крупного инвестора. Американцев. Это будет сделка века.
Мое сердце екнуло. Вот он. Мой шанс.
— Это прекрасно, Тема! — воскликнула я. — Я так за тебя рада!
— Да, они очень щепетильные. Для них репутация – все. Встреча через неделю. Нужно, чтобы все было идеально.
Идеально. Слово повисло в воздухе.
Настал день встречи. Тема надел свой лучший костюм, был собран и великолепен. Он должен был провести презентацию в своем офисе, а потом устроить ужин для партнеров в лучшем ресторане города.
Я ждала. Я знала, что он пошлет за мной шофера, чтобы представить меня инвесторам – идеальную, красивую, немую жену. Так и произошло.
Когда я вошла в роскошный зал ресторана, Тема уже был там, окруженный серьезными мужчинами в дорогих костюмах. Он сиял. Увидев меня, он широко улыбнулся и протянул руку.
— А вот и моя муза, Лилия.
Я улыбнулась в ответ, подошла и позволила ему поцеловать меня в щеку. Я была картинкой с обложки: элегантное платье, безупречный макияж.
Ужин проходил прекрасно. Тема блистал. Я сидела молча, лишь изредка кивая. Инвесторы, мистер Джонсон и мистер Браун, благосклонно улыбались.
И вот, когда подали кофе, и разговор пошел более неформальным, мистер Джонсон повернулся ко мне:
— Миссис Сергеева, ваш муж – великий человек. Он много рассказывал о том, как вы его поддерживаете. В Америке мы ценим крепкие семьи. Это основа всего.
Тема с гордостью посмотрел на меня. Его взгляд говорил: «Молчи и улыбайся».
Я сделала глоток воды, поставила бокал и посмотрела прямо на мистера Джонсона. Улыбка не сходила с моего лица.
— Спасибо, мистер Джонсон. Артем и правда умеет создавать видимость. Это его дар.
Тишина повисла за столом. Улыбка Темы замерла.
— Лиля... — тихо произнес он, но в его голосе был сталь.
— О, прости, дорогой, — я повернулась к нему, все так же улыбаясь. — Я просто подумала, что наши новые друзья должны знать всю правду о твоей... многогранности. Например, как ты одновременно управляешь бизнесом и строишь дом в сосновом лесу для Светы и своего сына. Как зовут малыша? Ты так и не сказал мне.
Лицо Темы побелело. Он выглядел так, будто его ударили ножом.
— Что ты несешь... — прошипел он.
— Или о нашем брачном договоре, — продолжала я, обращаясь к изумленным инвесторам. — Очень продуманный документ. Он гарантирует, что если я, узнав о второй семье моего мужа, решу уйти, то останусь на улице без гроша. Справедливо, не правда ли?
Мистер Джонсон и мистер Браун переглянулись. Их лица стали масками.
— Артем, что это значит? — холодно спросил Джонсон.
Тема пытался что-то сказать, но только беспомощно открывал рот. Он смотрел на меня, и в его глазах был не просто гнев. Был ужас. Он видел, как рушится все, что он строил годами.
— Это... это неправда... — выдохнул он. — Она... она больна...
Я мягко положила на стол перед мистером Джонсоном маленькую, стильную флешку.
— Здесь все доказательства. Переписки, фотографии, документы на дом, выписки со счетов. Даже милое фото вашего будущего партнера с его новорожденным сыном. Я думаю, для вашего юриста это будет весьма познавательно.
Я встала. Мои руки не дрожали. Я посмотрела на Тему в последний раз. На этого незнакомца, который когда-то был моей любовью, моим мужем.
— Наш брак был тюрьмой, Артем. Но сегодня я выхожу на свободу. И, судя по всему, — я окинула взглядом бледные лица инвесторов, — твоя тюрьма только начинается.
Я развернулась и пошла прочь. Я не оглядывалась. Я вышла на улицу, в прохладный ночной воздух, и впервые за много лет почувствовала, что дышу полной грудью. Предательство сломало меня, но я собрала осколки и превратила их в оружие. И теперь мое будущее было чистым листом. Пустым, страшным и бесконечно прекрасным.