Очередная перебазировка. Вечный крест всех рекогносцировочных отрядов: 3–4 дня работы и вновь кочевать на новый участок. Единственное утешение, что нынче вместо коней был ГАЗ-71 хоть и легкий, но все-таки вездеход.
Несмотря на его относительно вместительный кузов места катастрофически не хватало. Пробы и образцы с отработанных участков и заверенных аномалий занимали его добрую половину.
Привычно свернули палатки, упаковали по ящикам кухонную утварь и продукты, растолкали, шанцевый инструмент, жерди для каркасов палаток и двинулись в путь. Дорога хоть и не далекая, каких-то 30–40 км, но в горах заняла весь день.
Сначала закапризничал движок, то чихал и болезненно хрюкал, то сбрасывал ремни вентиляторов. Видимо не было у него особого расположения к предстоящей дороге.
А потом, уже в пути, начала донимать изрядно изношенная ходовая: гусеницы на крутых склонах периодически соскальзывали с катков норовя покинуть тяжелую машину. Если это ей удавалось, то она, освободившаяся гусеничная лента, клубясь и извиваясь спутывалась в упругие стальные кольца, заклинивая катки и ведущие звездочки. Тогда в ход шел инструмент оперативной помощи - ломы, кувалды и соответствующий данному моменту народный лексикон.
Для полноты дорожного счастья периодически начинался дождь, хоть и кратковременный, но весьма обильный и бодрящий, так характерный для гор. Но ремонтные работы в грязной жиже не повлияли на энтузиазм тружеников и весь путь скучным им не показался.
Наконец, уже в сумерках, мокрые и уставшие затаборились. Поставили палатки, сварганили немудрящий ужин из вермишели с тушенки и умиротворённые разбрелись по палаткам отдыхать.
В свете керосиновой лампы растапливаю печь. С благодарностью отмечаю, что хозяйственный Женька Хмельницкий, неунывающий техник-геолог из забайкальского села Домная, заботливо еще в старом лагере плотно уложил в нее сухие дрова - чего пропадать добру.
Веселое потрескивание огня и волны благостного тепла наполнили палатку. Перед сном решил немного полистать забытую в череде работ книжку.
Благодать! Тепло и уют спальника дремотно окутывали уставшее тело. Сквозь надвигающийся сон уловил в железном чреве печи какой-то не характерный, булькающий звук. Словно что-то медленно и со вкусом жарилось в подсолнечном масле на сковородке. Видимо дрова попались со смолой….
Но додумать мысль до конца не удалось. Резкий, какой-то утробный, объемный грохот вырвал из сладкого полусонного состояния. Все вокруг погрузилось в остро пахнущую бензином черноту. Только густой рой вишнево-красных светлячков-угольков весело роился вокруг, с бодрящими укусами облепляя участки торса, не скрытые спальным мешком. В соседних палатках народ возбудился и экстренно выбирался наружу.
Когда осела пыльная копоть вдруг перед глазами открылось бездонное синевато-черное небо с плеядой необыкновенно крупных и ярких созвездий. Часть крыши палатки исчезла, как и весь недавний теплый её уют.
Свет фонарей открыл истерзанные лохмотья палатки, вывернутую наизнанку печь и меня - чернокожего обитателя, окрашенного до пояса липкой угольной сажей. То тут, то там на теле набухала водянистая сыпь мелких ожогов…..
Утро принесло понимание случившегося. Растерзанная внутренним взрывом довольно массивная печка из трехмиллиметровой стали представляла собой своеобразный раскрывшийся стальной трехлепестковый бутон неведомого цветка. Остальные её выпуклые фрагменты отбросило в сторону. Покореженные труба и разделка валялись поодаль.
Внутри искореженного чрева печи лежало нечто инородное, никак не связанное с самой печью. И только по отдельным фрагментам удалось понять, что это были части взорвавшейся паяльной лампы, заботливой рукой уложенной вовнутрь печи.
Картина произошедшего оказалась весьма простой и понятной. В процессе сборов хозяйственный Женька аккуратно уложил паяльную лампу внутрь печки – что бы не болталась и не занимала лишнее место, да и целее будет. Далее по ходу ему попались неизрасходованные сухие и колотые дрова. Что бы не бросать добро умелой рукой он упаковал и их в ту же, пустоватую печь.
Ну а далее все просто: печка в кузов, долгая дорога, дождь, усталость, огонь и, конечный фейерверк со счастливым концом…..
После окончания полевого сезона огорченный завхоз партии долго щупал ущербную палатку, горестно хмыкал и нудно ворчал о бесхозяйственности и разгильдяйстве «этих геологов», испортивших почти новую, всего три сезона проходившую, но такую нужную в его хозяйстве вещь.
А истинную причину её порчи и исчезновения паяльной лампы решили так и не раскрывать. Зачем возбуждать излишнюю активность инженера по технике безопасности? Ему и так трудно в этом бесконечно нудном, но таком важном и ответственном деле.
А я еще целую зиму с умилением рассматривал на себе своеобразную леопардовую раскраску рук и груди.
P.S. Ставьте лайк и подписывайтесь на канал