В строго-показательном режиме они прожили почти месяц. Аня, ради примирения и видя занятость сестры, предложила Лене готовить и для них, но та решительно отказалась:
– Ты что! С ума сошла!
Как-то в выходной день семейство сестры собиралось на дачу к друзьям, на День рождения. Говорили и обсуждали предстоящее веселье громко.
Наивная Маша просилась с ними.
– А я? Я тоже хочу шашлыка ... Мам, поехали тоже.
– Холодно, Машунь. Нам нельзя.
– Дядя Леша заругает, да? – детское сердечно чувствовало, что мама с дядей Лёшей не ладит, да и ее он не любит.
Если б так и шло, может и привыкли бы они. Хоть Анна и скучала по той своей родной Ленке. Но атмосфера всё накалялась и накалялась.
Алексей настраивал мальчишек игнорировать их. Теперь Ромка, боясь гнева отца, молча выдирал у схватившей его за рукав Маши свою руку. Маша плакала, Ромка сдерживал слезы. Ему хотелось дружить. Артем делал вид, что не видит их, смотрел сквозь. Племянники перестали даже здороваться.
И когда однажды Анна, проходя мимо Ромы, сказала "Доброе утро, Ром!", Алексей зашелся в очередной истерике: "Отстань от моего ребенка, ты ему и так жизнь испортила!"
И это при мальчиках, при Маше ...
Лучше б Анна молчала, потому что ее "В данный момент портишь им жизнь ты" только разгорячило и вызвало новую вспышку словословия с матом.
Анна и Маша были помехой – докучливой, лишней, раздражающей. Аня чувствовала, что они не смирились с их присутствием здесь, они каждый день ищут выход.
Как-то утром, в выходной, в зал ввалилась Лена. Взволнованная, с красными глазами.
– Ань я прошу тебя! Я тебя очень прошу: съезжай! Ну, пожалуйста, съезжай. Ищи выход! Я помогу. Я больше так не могу! – она села на диван, уронила лицо в ладони и разревелась.
– Мы так сильно мешаем?
– Сильно! Ты не представляешь как сильно! Алексей уходит.
– Что-о? Как это уходит?
– Так. Сказал, что жить хочет со мной, а не с двумя сестрами. Ань, он очень много здесь сделал. Это все, – она обвела комнату рукой, – Это всё он сделал. С таким желанием, а тут... А тут ты! Мы заплатим, как и обещали, только не сразу.
Анна растерялась. Она давно не видела сестру такой растрёпанной в чувствах. Лена была сдержанной.
– Лен, ну, не плачь. Не плачь. Я ведь тоже устала от этого всего. Ну вот соберу я сейчас сумки и куда нам?
– Квартиру снимай, – Лена шмыгала носом, – Давай за первый месяц заплачу.
Проходили. Но сейчас Анна молчала. Она уж и сама устала от жизни такой. Да и сестру было жаль.
– Ленка, помнишь чего мама сказала перед смертью?
– Помню: "живите дружно". И что? Ты как будто специально приехала испытать – а получится ли дружно? Видишь – не получилось.
– Не получилось. Факт.
Анне хотелось добавить, что виной тому ее Леша, но она промолчала. Поняла уж: сестра мужа оправдывает – любит, наверное.
– Хорошо. Ну, помоги тогда. Узнай, кто квартиру сдает тут у вас недорого. И за пятьсот не соглашусь вам долю отдать. А за семьсот возможно.
Анна вообще не понимала, из каких глубин подсознания у нее вдруг выпорхнуло это решение. Она не собиралась уезжать! Но видимо слезы и несчастный вид сестры сподвигнули на столь необдуманные слова. Хотелось быть понимающей, сочувствующей и мужественной.
– Да откуда у нас, – махнула рукой сестра.
– Но ведь и мне надо хоть какой-то угол приобрести, Лен. Хоть коммунальный... В общем, уйду. Согласна, не плачь. Я тоже больше не могу так. Не могу!
Вскоре Лена успокоилась. Уже обе сидели на кухне, звонили по знакомым– искали квартиру на съем. Анна позвонила Наталье, та обещала разузнать.
Меж сестрами повисла аура тяжёлого временного перемирия. Анна держалась за голову – что она делает! Зачем? Но на попятную идти совсем не хотелось – надо было спасти Ленку от разлада с мужем.
Лена посмотрела на удрученную сестру.
– Слышь, давай я с детсадом тебе помогу. У меня там заведующая – хорошая знакомая.
– Помоги. Только Машка болеет. Мы пробовали.
– Так все дети болеют, когда привыкают. А потом – иммунитет... Понимаешь, она маленькая, не понимает ещё, что тут у нас. А я ведь не только из-за Лешки прошу тебя съехать. Я детей своих жалею. Мальчишки тоже всё чувствуют. Ромка плачет. Артем в себе замкнулся, вообще из дома убегает – такая тут обстановка.
– Просто надо было по-доброму, Лен. Не запрещать им дружить. Глупо всё как-то.
– Все равно так жить невозможно. Ни один мужик не выдержит.
А на следующий день ей позвонила Наташа:
– Ань, дорого всё очень. Тут ведь воинскую часть развернули – вот цены и... И обычно летом сдают, а сейчас не сезон. Но...
-- Говори, Наташ, – устало вздохнула Анна.
– Как ты смотришь на уход за больным человеком? За старушкой... С проживанием, конечно.
– Уход? Ну... Не знаю, если честно.
– Вот и я. В общем есть старушка лежачая. Памперсы, подмывание, кормление, уколы. Но говорят – Божий одуванчик, не склочная. Правда ...
– Что там ещё?
– Однушка у нее. То есть жить придется с ней в одной комнате. А у тебя Маша... Понимаю, это минус. А из плюсов – проживание бесплатное, даже коммуналку не нужно платить, да ещё и зарплата, как сиделке. А сиделкам сейчас хорошо платят. Бабульке– 85 лет.
– Наташ, а может для нас это и хороший вариант. А? Давай познакомимся со старушкой.
– Легко, сейчас кину тебе телефон внука. Сами уже там договаривайтесь. Его Андрей зовут. Но ты подумай ещё... Все ж таки уход за больной старушкой круглые сутки – это "не приведи Господи" работёнка.
Внук ответил не сразу, но перезвонил. Очень был рад, правда чуток напрягся, когда Анна сказала, что проживать туда приедет с ребенком.
– С ребенком? Так она и ночами бывает не спит. Всякое бывает... Ну, мне-то чего. Давайте я за вами заеду сегодня вечером, съездим к ней и всё обсудим.
Лене она пока говорить ничего не стала. Не факт, что согласится.
Молодой, худощавый, миловидный мужчина в рабочей форме с непонятной аббревиатурой на спине приехал уже в седьмом часу вечера. Поехали на другой конец поселка.
– Она одна весь день. А общительная такая, скучает. Учительницей была. С боку на бок сама переворачивается, садится. Правда, усевшись, может и упасть. Есть такая проблема. Приезжаю как-то, а она на полу лежит. Сиделка была, но внук родился – уехала. Сейчас два раза в день женщина к ней ходит, а я только вечером. Но это не выход. Ее уж не оставишь одну. Мало ли...
– Я Вам честно скажу – опыта у меня в этих делах ноль. Но жилье нужно очень.
– Опыт – дело наживное.
Квартиру на втором этаже он открыл сам. Сразу в глаза бросились бесконечные полки с книгами. Бабушка практически ничего не видела, но слышала хорошо. Она была мила, разговорчива и очень обрадовалась звонкой Машеньке.
***
– Лен, я съезжаю завтра. Наташа помогла. Буду ухаживать за старушкой лежачей и жить у нее.
Елена вышла из душа, застыла с полотенцем в поднятых руках.
– Ухаживать? А ты сможешь?
– Постараюсь.
– Ну-у, не знаю. Вам там комнату сдают?
– А у нее одна – вместе с бабушкой будем.
– Ну, погоди, – засомневалась Елена, – Может получше чего найдем.
– Не нужно. Мне ж жить надо на что-то, а там оплата. Так что... Можете завтра возвращаться в зал.
Ленка от чего-то надулась, как будто Аня её обидела опять. А на следующий день они переехали.
И вот здесь, в этой маленькой квартирке, Анна почувствовала себя полноправной хозяйкой. Людмила Захаровна оказалась милейшим человеком. Да были свои нюансы, она многое уже забывала, по сто раз рассказывала одно и то же. Машенька сразу подружилась с ней. Людмила Захаровна отлично рассказывала сказки, правда иногда засыпала на середине.
Маша удивлялась, но вскоре привыкла к этой особенности бабушки.
– Только ты не спи, – подбадривала во время рассказа.
Социальная работница показала Анне технику смены памперса, обмывания, переодевания, смены постели, рассказала про диету. Утром, пока Маша ещё спала, они успевали и обмыться, и позавтракать. И вообще, на время этих процедур днем она усаживала Машеньку на кухне за пазлы или рисование.
В квартире – телевизор большой, хорошая стиралка, диван широкий для их с Машей. Кухню и холодильник пришлось помыть, и теперь там все блестело. А ещё тут было очень много книг, и Аня уже настроилась на чтение. Вот только привыкнуть надо. Хлопот ещё было достаточно.
Андрей приехал первые пару вечеров, а потом просто звонил – спрашивал что им нужно, и всё ли у них в порядке. Он приезжал уже не чаще раза в неделю по необходимости. Понял – бабушка его в надёжных руках.
А Аня и правда старалась. Людмила Захаровна ей нравилась. Конечно, были и капризы, и трудности, но в целом они поладили. И ночами старушка спала, потому что день у нее теперь стал насыщенней. Анна по режиму ее сажала, заставляла разминаться. Вместе со старушкой зарядку смешно делала и Машка. А иногда и Аня тоже.
***
Приближался Новый год, Андрей привез им живую ёлку.
– Бабуля не увидит, ну, хоть запах почувствует, – улыбался он как-то грустно, – Вы тут новый год встречать будете? – спросил Анну, – Если хотите...
– Тут, тут! Не волнуйтесь. Сделаем оливье, посмотрим телевизор. Боюсь, что две мои подопечные не дождутся нового года, – смеялась Анна, – А Вы с семьёй?
– Я? С семьёй... С семьёй друзей, – он сказал это как-то невесело.
– Ну, тогда поздравления от нас ждите по телефону.
Тридцать первого числа, когда Аня с Машей суетились на кухне, вдруг раздался звонок от Лены.
– Ань, послушай, а приезжайте с Машей к нам на Новый год, а...
Неожиданно. После таких скандалов с зятем представить их сидящими за одним столом было проблематично. Но в сердце разлилось тепло – было приятно.
– Лен, спасибо, конечно, но ... Мы уже тут запланировали. Не могу я Людмилу Захаровну бросить, – Анна предполагала, что Людмила Захаровна будет спать, но сказала так, чтоб не обидеть сестру.
– А я... А я, знаешь. Я все думаю и думаю о нас с тобой. Детство вспоминаю, маму... Нехорошо мне что-то, Ань.
И Аня вдруг поняла – Ленка плачет.
– И я, Лен. И я вспоминаю.
– Ань, а ты где? Адрес скажи, пожалуйста. Тебе тут телеграмма пришла.
Анна продиктовала адрес, и Ленка отключилась.
Странный звонок. И в оливье чуть не закапали в Анны слезинки. От радости.
А через пару часов около шести часов новогоднего вечера – звонок в дверь. Лена!
– Ну, как вы тут? Маш, а я с подарком, –она протянула большого рыжего котенка, – Это тебе Ромка выбирал. С новым годом!
– Да проходи ты! У нас тут..., – Анна показала на заставленный стол.
– Ох, уютно как у вас! И вкусно.
Лена познакомилась с Людмилой Захаровной, села рядом, взяла за руку.
– Да-а, Анька у нас замечательная! Добрая. Повезло Вам с ней.
Она подняла глаза на сестру и сама застыдилась своих слов.
– Возвращайся, Ань. Квартира – наша общая, – сказала, когда вернулись на кухню.
– Да что ты, Лен! А как же Алексей?
– Ааа, – махнула Лена рукой, – Пошел он в баню. Устала я от его выкрутасов и грубости. Мальчишек замучал. Нет, отец он хороший, но с перегибами. А я... Понимаешь, ты ушла, а я поняла, что ...что нельзя так. Не смогу я. Как будто ответ перед бабушкой и мамой постоянно держу. Стоят они передо мной, с укором смотрят. Я же – старшая, – она стояла прислонившись к крашеному косяку, – Возвращайся. Чего ты будешь по квартирам маяться? А Леху я присмирю. Нет, так пускай валит... Не могу я так жить, Анька... Помнишь наше "Не предавать!"? Помнишь?
– Всегда помнила. Знаешь, как помнила...
Анна шагнула к сестре. И они обнялись крепко. Как в детстве опять стали сестрами. Стояли и плакали.
– Чего там? – прислушивалась Людмила Захаровна, – Кто-то плачет?
– Это мама с тетей Леной плачут.
– А что случилось? – испуганно спрашивала старушка.
– Не знаю, – отвечала Машенька, – Но мне плакать не хочется. Просто случилось какое-то счастье, мне кажется.
А счастье, и правда, случилось. Анна и Лена были сейчас счастливы.
Уезжая, Лена хватилась.
– Ой, чуть не забыла, Ань. Телеграмма ведь.
Они сели бок о бок на диван, как в детстве, открыли конверт, уставились в телеграмму.
– Ого!
– Чего это? – Елена хмурилась, не поняла.
– Суд обязал Семена выплатить мне шестьсот тысяч. Это за машину. Он ведь ее незаконно продал. Вот это подарок к Новому году! Здорово! Он, конечно, будет тянуть, платить частями, но... Мне сейчас и это – подспорье, – она повернула голову к Лене, – Но самый большой подарок – это ты. Я так счастлива, что ты здесь.
– Я помогу, Ань, ты даже не сомневайся. Хочешь, возвращайся, а нет – будем вместе думать. Главное – прости.
– И ты меня прости.
Они уткнулись друг в друга лбами.
А ночью все так и вышло, как предполагала Анна: ни Маша, ни Людмила Захаровна до двенадцати не продержались: уснули. Она налила себе сока (спиртное даже не покупала) подняла бокал.
Какое загадать желание? Дом? Деньги?
Нет. Пусть Машка не болеет. Пусть вообще никто не болеет, пусть не мучают боли Людмилу Захаровну. А ещё пусть будет взаимопонимание в ее семье. Пусть... даже с этим противным Лешенькой.
Часы пробили новый год, она глотнула сок. И тут зазвонил телефон – схватила быстро, чтоб никто не проснулся, бегом на кухню.
– Алло, – шептала.
– Аня, шепчете? Значит спят наши сурки?
– Спя-ат! Говорила же – не дождутся.
– Ань, я сейчас подъеду.
– Вы? Но Вы же ...
Он прибыл через полчаса.
– Чё-то мне там скучно стало, и я вспомнил про вашу компанию. Скажите, а они крепко спят? – он кивнул на Машу и Людмилу Захаровну.
– О, да! Я их замучила сегодня. Людмила Захаровна виртуозно чистит яйца.
– Тогда поехали. Часа за полтора обернемся.
– Ехать? Куда? – Анна искренне была удивлена.
– Поехали, поехали. Теплее оденьтесь. А я такси вызову.
Такси их доставило к огромному дому в сверкающих гирляндах.
– Ого! Это сказка, Андрей! – в глазах Анны отражался свет.
Андрей открыл дверь, внутри все озарилось ярким светом, аж заломило глаза. Оштукатуренные стены, двери с выпирающей пеной. Они поднялись на второй этаж, и оттуда открылся удивительный вид. Перед ними тянулась тонкая прожилка ещё незамерзшей реки, снежный лес, огни поселка вдали.
– Как же красиво! Господи!
– Как думаете, дострою дом за этот год?
– Думаю, да... Всё должно получиться. Это Ваше новогоднее желание? – повернулась она к нему.
– Желание? Нет. Желание другое – быть счастливым. А это труднее, чем построить дом.
– Согласна, – кивнула Анна, огляделась, – О, Боже! Так я поняла где мы! Это же, вон рядом, дом Наташи и Виктора. Да? Вы соседи.
– Именно так. Она мне вас и нашла. А я знаете о чем мечтаю: вот закончу дом и перевезу сюда бабулю. Будет она тут на веранде, на свежем воздухе почивать. Жаль красоты не увидит. Но Вы же ей опишете, правда?
– Так и мы поедем сюда с ней – в Ваших мечтах?
– А как же, – улыбнулся он, – Вы теперь при ней. А значит и при мне. Спасибо Наталье, что нашла мне Вас.
И тут у Анны запел телефон.
– Тетя Ань, с Новым годом! – детский голосок Ромки, – И Машу.
– С новым годом, теть Ань! – уже ломкий голос Артема.
– С новым годом, сестра! Алексей стесняется, но присоединяется!
– И его ... И вас всех с Новым годом, дорогие мои!
– А ты где? Эхо какое-то..., – волновалась Лена.
– Я? Я на мансарде, кажется.
– На какой-такой мансарде? Анька! Ты где? Ты что там делаешь?
– Всё хорошо, Лен. Всё хорошо. Я тут ловлю минутки счастья! И ты от меня держи чуток. Я люблю тебя, Ленка!
***
🙏🙏🙏
Пишу для вас...
Читайте ещё мои повести, друзья🙏