Июньское солнце щедро заливало перрон пригородной станции. Лида придерживала за руку семилетнюю Машу, пока Семён выгружал из электрички чемоданы. Впереди их ждали три недели отдыха на даче у Лидиной матери — старенький, но уютный домик в Подмосковье, яблоневый сад, речка неподалёку.
— Мам, а бабушка уже шаньги испекла? — Маша подпрыгивала от нетерпения.
— Наверняка, солнышко. Бабушка знает, что мы приезжаем.
Семён закинул сумки на плечо и подошёл к жене:
— Лид, я тут подумал... Пока мы отдыхаем, может, пустим тётю Валю в твою квартиру? Ей негде жить после развода.
Лида остановилась посреди платформы:
— Тётю Валю? Твою тётку?
— Ну да. Всего на три недели. Она приглядит за квартирой, польёт цветы. А то стоит пустая...
— Семён, это моя квартира. Я не знаю твою тётку практически.
— Лид, ну что ты как маленькая? Родная тётка же. Женщине пятьдесят восемь лет, тихая, спокойная. Приберётся ещё там. ПОЖАЛУЙСТА.
Маша дёргала мать за руку:
— Мам, пойдём уже!
Лида посмотрела на дочь, на мужа с его умоляющими глазами. Три года брака научили её одному — Семён умел просить так, что отказать было невозможно. И каждый раз она потом жалела о своей мягкости.
— Ладно. Но только твоя тётка, больше НИКОГО. И ключи — только один комплект.
— Конечно! Спасибо тебе! — Семён расцвёл. — Вот увидишь, всё будет отлично.
До дачи добирались на попутке — старенькой «Газели» местного фермера. Маша болтала без умолку, рассказывая водителю про школу, про подружек, про то, как будет купаться в речке. Лида смотрела в окно на проплывающие мимо берёзовые рощи и почему-то не могла избавиться от тревоги. Может, зря согласилась?
Мать встретила их на крыльце — невысокая крепкая женщина в цветастом халате, с седыми волосами, убранными под косынку.
— Машенька! Внученька моя! — она подхватила девочку на руки. — Ох, какая тяжёлая стала! Лидочка, доченька, наконец-то приехали. Семён, проходи, проходи.
Дом встретил их прохладой и запахом свежей выпечки. На столе уже стояли тарелки с творожными ватрушками, графин с морсом запотел от холода.
— Мам, ты опять наготовила на полк солдат, — улыбнулась Лида.
— А как же иначе? Внучка приехала, зять. Семён, садись, чего стоишь? Небось, с дороги голодные.
За ужином говорили о планах на отдых. Маша хотела каждый день на речку, Семён мечтал о рыбалке, Лида — просто выспаться и почитать в тишине. Казалось, впереди их ждут идеальные каникулы.
Ночью, уже в постели, Семён снова заговорил о тётке:
— Я завтра ей позвоню, передам ключи через Костю. Он как раз в город едет.
— Костю? Какого Костю?
— Мой двоюродный брат. Ты его не знаешь, он в Питере живёт, но сейчас в Москве по делам.
— Семён, мы же договорились — только тётка.
— Да он просто ключи передаст! Не волнуйся ты так.
Лида отвернулась к стене. Внутри снова шевельнулась тревога, но она заставила себя успокоиться. В конце концов, что может случиться за три недели?
***
Дни на даче текли размеренно и спокойно. Маша с утра до вечера пропадала то в саду, то на речке. Лидина мать учила внучку варить варенье из крыжовника, показывала, как правильно полоть грядки. Семён несколько раз ходил на рыбалку с местными мужиками, вечерами играл с тестем в шахматы на веранде.
Лида наслаждалась тишиной. Она перечитывала любимые книги, помогала матери по хозяйству, подолгу сидела в старом гамаке под яблоней. Городская суета, вечная спешка, очереди в поликлинике с Машей — всё это осталось где-то далеко.
На второй неделе Семён стал часто уходить разговаривать по телефону. Лида заметила, что он отходит подальше от дома, говорит вполголоса.
— С кем это ты так секретничаешь? — спросила она однажды вечером.
— Да так, по работе звонят. Консультируются.
— Ты же в отпуске.
— Ну что поделать, незаменимых нет, но есть труднозаменимые, — пошутил он.
Лиде не понравилось, как он отводит глаза, но она не стала развивать тему. В конце концов, у каждого могут быть рабочие вопросы.
За три дня до отъезда Маша простудилась — накупалась в речке после дождя. Температура, кашель, красное горло. Лидина мать засуетилась, стала готовить отвары, растирания.
— Может, останетесь ещё на недельку? Пусть ребёнок поправится нормально, — предложила она.
Лида посмотрела на дочь, сопящую носом под тремя одеялами:
— Семён, давай останемся? Маше будет тяжело ехать в таком состоянии.
— Мне нужно на работу, — буркнул муж. — Отпуск заканчивается.
— Ты поезжай, а мы с Машей через неделю вернёмся.
Семён оживился:
— Отличная идея! Я уеду завтра, подготовлю всё к вашему приезду.
Почему-то его радость показалась Лиде странной. Обычно он не любил оставаться один, скучал без семьи. Но она списала это на усталость от дачной жизни — Семён всё-таки городской человек.
Утром следующего дня муж уехал. Поцеловал на прощание дочь, чмокнул жену в щёку, пожал руку тёще.
— Через неделю жду! — крикнул из окна такси.
Маша пошла на поправку быстро — детский организм справлялся с простудой за несколько дней. Уже через три дня она снова бегала по саду, правда, под бдительным присмотром бабушки.
— Мам, когда мы домой? — спросила девочка за завтраком.
— Послезавтра, солнышко. Соскучилась?
— По своей комнате соскучилась. И по кукле Алисе, я её забыла взять.
Лида улыбнулась. Действительно, пора возвращаться. Она набрала Семёна — телефон был выключен. Странно, обычно он всегда на связи. Попробовала ещё раз вечером — то же самое.
— Мам, у Семёна телефон не отвечает, — поделилась она с матерью.
— Может, сел. Или на совещании каком. Не накручивай себя.
Но червячок беспокойства уже поселился в душе. Последний день на даче прошёл в сборах и тревоге. Семён так и не вышел на связь.
***
Такси остановилось у подъезда их дома. Маша выскочила первая, побежала к подъезду. Лида расплатилась с водителем, достала сумки из багажника.
Уже поднимаясь на свой четвёртый этаж, она услышала громкую музыку. Чем выше, тем громче становились звуки — кто-то врубил попсу на полную катушку.
У двери своей квартиры Лида замерла. Музыка гремела из-за ДВЕРИ. Из ЕЁ квартиры.
— Мам, почему так громко? — Маша зажала уши ладошками.
Лида достала ключи, повернула замок. Дверь открылась, и её обдало волной табачного дыма вперемешку с запахом перегара.
В прихожей валялись чужие ботинки — мужские, огромного размера. На вешалке — незнакомая куртка. Из комнаты доносился грубый мужской хохот.
Лида шагнула в квартиру, Маша — за ней. Картина, представшая их глазам, заставила Лиду остолбенеть. В гостиной на ЕЁ диване развалился незнакомый мужик лет пятидесяти — лысый, с пивным животом, в майке-алкоголичке. Рядом с ним — женщина, которую Лида смутно признала как тётю Валю. На полу валялись пивные банки, окурки, обёртки от чипсов.
Но это было ещё не всё. Из кухни вышла молодая девица лет двадцати пяти в коротком халатике:
— Валь, у тебя сигареты есть? Мои кончились.
А из Машиной комнаты — МАШИНОЙ КОМНАТЫ! — появился парень лет тридцати в трусах и майке:
— О, хозяева пожаловали! А Сёма говорил, вы только через три дня.
Лида стояла и не могла произнести ни слова. Маша спряталась за её спину, испуганно выглядывая на чужих людей.
Тётя Валя вскочила с дивана:
— Лидочка! Ты же через неделю должна была! Мы тут... это...
— ВОН! — Лида нашла наконец голос. — ВСЕ ВОН ИЗ МОЕЙ КВАРТИРЫ!
— Да ты чего? — возмутился лысый. — Мы тут живём пока. Семён разрешил.
— Семён? СЕМЁН РАЗРЕШИЛ? Это МОЯ квартира! МОЯ! ВОН ОТСЮДА ВСЕ!
Девица в халатике закурила прямо в гостиной:
— Да не ори ты. Подумаешь, квартира. Семён сказал, можно пожить. Я его сестра вообще-то.
— Сестра? — Лида задохнулась от возмущения. — Какая ещё сестра?
— Двоюродная. Алёна. А это Витя, — она кивнула на парня в трусах, — сын маминой сестры. Ему в Москве жить негде, вот Сёма и предложил тут пока обосноваться.
Лида осмотрелась. Квартира была в ужасном состоянии. На её любимом ковре — пятна от вина. Тюль прожжена сигаретой. На стенах — какие-то пятна непонятного происхождения.
— Маша, иди к соседке тёте Оле, — тихо сказала она дочери.
— Мам...
— ИДИ, Я СКАЗАЛА!
Девочка выбежала из квартиры. Лида достала телефон, набрала Семёна. На этот раз он ответил:
— Алло, дорогая, вы уже приехали?
— Семён, ты можешь объяснить, что происходит? Что эти люди делают в моей квартире?
— Лид, ну не кричи. Это же родственники. Им некуда было деваться.
— Родственники? ТВОЯ ПЬЯНАЯ ТЁТКА С СОЖИТЕЛЕМ, ТВОЯ СЕСТРА И ЕЩЁ КАКОЙ-ТО ТИП?
— Лид, успокойся. Я сейчас приеду, всё объясню.
— НЕ НАДО НИЧЕГО ОБЪЯСНЯТЬ! Гони их всех отсюда НЕМЕДЛЕННО!
Она бросила трубку. Тётя Валя подошла к ней:
— Лидочка, ну не злись. Мы просто...
— ЗАТКНИСЬ! — Лида была в бешенстве. — Собирайте вещи и убирайтесь! У вас пятнадцать минут!
— Да кто ты такая, чтобы нас выгонять? — лысый поднялся с дивана. — Семён — хозяин, он разрешил.
— Семён — НИКТО в этой квартире! Это МОЯ собственность! А теперь УБИРАЙТЕСЬ!
***
Через полчаса появился Семён. За это время Лида успела выставить за дверь лысого сожителя тёти Вали — тот ушёл, громко ругаясь и обещая "разобраться". Остальные пока собирали вещи, медленно и неохотно.
— Лид, ну что ты устроила? — с порога начал Семён.
— Я? Я УСТРОИЛА? — Лида повернулась к нему, и он невольно отступил, увидев её глаза. — ТЫ превратил мою квартиру в притон! ТЫ заселил сюда всех своих родственников!
— Они же временно...
— В комнате моей дочери жил какой-то тип в трусах! НА ЕЁ КРОВАТИ! Ты хоть понимаешь, что ты натворил?
— Лид, не преувеличивай...
Это стало последней каплей. Лида схватила первое, что попалось под руку — вазу со стола — и швырнула в стену рядом с Семёном. Ваза разбилась вдребезги.
— НЕ ПРЕУВЕЛИЧИВАЮ? Да пошёл ты к чёрту! Ты ПРЕДАЛ меня! ПРЕДАЛ нашу дочь!
Тётя Валя высунулась из комнаты:
— Семёнушка, племянничек, уговори её. Нам правда некуда идти...
— ЗАТКНИСЬ, СТАРАЯ АЛКОГОЛИЧКА! — заорала Лида. — ВОН! ВСЕ ВОН ОТСЮДА!
Алёна вышла из кухни с сигаретой в зубах:
— Слушай, ты чего так психуешь? Подумаешь, пожили немного. Семён — твой муж, имеет право...
— НЕ ИМЕЕТ! — Лида подошла к ней вплотную. — Это МОЯ квартира! Отец МНЕ её оставил! А твой братец — НИКТО здесь!
— Да ты совсем оборзела! — вступился парень Витя, наконец-то одетый. — Мы Семёна родня!
— А Семён с этой минуты мне НЕ МУЖ! — выпалила Лида.
Все замолчали. Семён побледнел:
— Лид, ты что несёшь?
— То, что слышишь! Ты выбрал свою пьяную родню вместо семьи! Ты наплевал на меня, на Машу! УБИРАЙСЯ вместе с ними!
— Это мой дом тоже!
— НЕТ! Читай документы! Это МОЙ дом! А ты просто прописан! И завтра же я подаю на развод!
Семён попытался подойти к ней, но Лида схватила швабру:
— НЕ ПОДХОДИ! Ещё шаг — и я тебе башку проломлю!
— Лид, давай поговорим спокойно...
— УБИРАЙСЯ! Забирай своих уродов и УБИРАЙТЕСЬ ВСЕ!
В этот момент дверь открылась, и вошла Ольга, соседка, с Машей за руку:
— Лида, что происходит? Слышно на весь подъезд.
— Оля, вызови полицию. В моей квартире посторонние люди отказываются уходить.
— Да ты что, совсем? — забеспокоился Семён. — Лид, не надо полицию. Мы сейчас уйдём.
— Вот и УХОДИТЕ!
Тётя Валя заплакала:
— Семёнушка, ну куда же мы пойдём?
— К Алёне поедете, — буркнул Семён. — У неё однушка в Люберцах.
— Что?! — взвилась Алёна. — У меня самой места нет!
— У ТЕБЯ ЕСТЬ КВАРТИРА? — Лида повернулась к девице. — И ты жила ЗДЕСЬ?
— Ну... там ремонт, — промямлила Алёна.
— ВРЁШЬ! Семён, они ВСЕ врут? У них есть где жить?
Семён молчал. Витя начал потихоньку пятиться к двери:
— Я, пожалуй, пойду. У меня вообще-то общежитие есть от института.
— ОБЩЕЖИТИЕ? — Лида была готова взорваться. — Убирайтесь ВСЕ! НЕМЕДЛЕННО!
***
Через час квартира опустела. Родственники Семёна ушли, прихватив свои вещи. Сам Семён попытался было остаться, но Лида выставила его чемодан за дверь:
— Приходи завтра за вещами. В десять утра. Опоздаешь — всё выброшу на помойку.
— Лид, это же наш дом... Маша...
— Маша будет жить в ЧИСТОМ доме, без твоего вранья! А теперь УБИРАЙСЯ!
Она захлопнула дверь перед его носом, повернула все замки. Слёзы наконец-то полились из глаз — злые, горькие слёзы обиды и разочарования.
Маша выглянула из комнаты:
— Мам, можно я войду?
— Иди ко мне, солнышко.
Девочка подбежала, обняла мать:
— Мам, они уехали? Эти страшные дяди и тёти?
— Уехали, милая. Навсегда уехали.
— А папа?
Лида погладила дочь по голове:
— Папа тоже уехал. Мы теперь вдвоём будем.
— Мам, а мне папа врал? Говорил, что тётя Валя одна будет, а их много было.
— Да, солнышко. Папа нас обманул.
Остаток дня ушёл на уборку. Лида открыла все окна, проветривая квартиру от табачного дыма. Убрала испорченный ковёр, прожжённый тюль. Отмывала пятна со стен, оттирала следы от ботинок на паркете.
Вечером позвонила мать:
— Лидочка, Семён мне звонил. Говорит, ты его выгнала.
— Мам, он поселил в моей квартире четырёх человек! Алкоголиков! В комнате Маши жил какой-то тип!
— Что?! Как он посмел!
— Вот именно. Я подаю на развод.
— Правильно, доченька. Приезжайте к нам, поживёте, пока всё не уляжется.
— Спасибо, мам. Но мы справимся.
На следующее утро Семён пришёл ровно в десять.
— Лид, давай поговорим...
— Говорить не о чем. Забирай вещи.
Она указала на коридор, где стояли набитые пакеты и сумки.
— Лид, я был неправ. Давай попробуем сначала...
— НЕТ. Ты предал моё доверие. Использовал мою доброту. УХОДИ.
— А как же Маша?
— Маша будет жить со мной. Алименты — через суд.
— Лида, ну прости. Я просто хотел помочь родственникам...
— ВРЁШЬ! Ты знал, что у них есть где жить! Просто решил, что я — дура, всё стерплю! Но я НЕ ДУРА, Семён!
В этот момент зазвонил её телефон. Номер был незнакомый.
— Алло?
— Лида? Это Виктор Семёнович, с работы Семёна. Простите, что беспокою, но ваш муж уже неделю не выходит на работу. Начальство беспокоится. Он заболел?
Лида посмотрела на Семёна. Тот побледнел ещё больше.
— Неделю, говорите? Интересно. А он мне говорил, что вышел из отпуска.
— Какой отпуск? У него отпуск закончился ещё десять дней назад. Мы его ждали, а он не вышел. Телефон не берёт.
— Понятно. Спасибо за информацию.
Она положила трубку.
— Так ты и на работу не ходил? Прогуливал, пока твоя родня тут пьянствовала?
— Лид, я...
— УБИРАЙСЯ! И запомни — НИКТО, слышишь, НИКТО из твоей наглой родни больше порога НЕ ПЕРЕСТУПИТ! Тебе ЯСНО?
— Ясно, — пробормотал Семён, подхватывая сумки.
— И ещё. Ключи давай.
Он достал ключи, положил на тумбочку.
— Лид, я правда хочу всё исправить...
— Поздно. Чемодан забыл.
Она ткнула ногой в сторону большого чемодана. Семён подхватил и его, еле удерживая всё в руках.
— Я буду звонить Маше...
— Через адвоката. ВСЁ через адвоката. А теперь ИДИ.
Дверь за ним захлопнулась. Лида повернула все замки, прислонилась лбом к двери. На душе было странно легко.
— Мам? — Маша выглянула из своей комнаты. — Папа ушёл?
— Да, солнышко.
— Насовсем?
— Насовсем.
— Мам, а можно я теперь сама выберу, кого приглашать в гости?
Лида улыбнулась сквозь слёзы:
— Конечно, милая. Это НАШ дом. Только наш.
***
Через месяц Лиде позвонила Алёна:
— Слушай, забери своего мужа обратно! Он у меня на шее сидит!
— Бывшего мужа. И это не мои проблемы.
— Да он работу потерял! Его уволили за прогулы! Жрёт всё подчистую!
— Повторяю — не мои проблемы. Ты его к себе пустила — ты и разбирайся.
— Да пошла ты!
Лида спокойно положила трубку. За окном светило августовское солнце. Маша во дворе играла с подружками. Жизнь налаживалась.
А ещё через неделю ей написала тётя Валя — просила денег в долг. Лысый сожитель её бросил, забрав все сбережения. Лида заблокировала номер.
Семён пытался прийти несколько раз, но новый замок его ключи не открывали. На звонки Лида не отвечала. Документы на развод были поданы.
Говорят, он до сих пор живёт у двоюродной сестры в Люберцах. Спит на раскладушке в кухне. Алёна выставить не может — родня всё-таки, но и кормить перестала.
А Лида с Машей живут спокойно и счастливо. В их чистой, уютной квартире больше нет места лжи и предательству. И уж точно нет места наглой родне бывшего мужа.
Автор: Елена Стриж © Канал «Рассказы для души от Елены Стриж»