Инга замерла с половником в руке, когда в дверях кухни появилась Валентина Сергеевна. Свекровь была одета с иголочки — бордовый костюм, золотые серьги, туфли на каблуках. В руках она держала связку ключей и крутила её с таким видом, будто это были ключи от сейфа с бриллиантами.
— У тебя три комнаты, а вас двое. Я сюда с мужем переду! — заявила она, усаживаясь за стол.
Инга медленно опустила половник обратно в кастрюлю с борщом. За окном светило весеннее солнце, на подоконнике цвели фиалки, а в её голове проносились воспоминания о том, как два года назад они с Антоном договаривались жить отдельно от родителей. Она помнила, как брак её старшего брата Павла развалился именно из-за постоянного вмешательства его тёщи.
— Валентина Сергеевна, но мы же с Антоном... — начала Инга, стараясь говорить спокойно.
— НИКАКИХ НО! — перебила свекровь. — Мы с Виктором Петровичем продали дачу. Деньги нужны на лечение, а квартиру нашу сдадим. Завтра с утра привезём вещи. В большой комнате поселимся мы с мужем, вы останетесь в спальне, а из третьей сделаем гостиную.
Инга вытерла руки о фартук, стараясь унять дрожь. Антон был на работе — он трудился инженером на заводе и вернётся только к вечеру.
— Но Антон в курсе? Вы с ним говорили?
Валентина Сергеевна фыркнула:
— Антошка всегда слушается маму. Не выдумывай! Ты же понимаешь, что родители важнее? К тому же, — она окинула взглядом кухню, — квартира хорошая, просторная. Только ремонт надо обновить. Эти обои совершенно безвкусные.
— Мы их в прошлом году клеили...
— Вот именно! БЕЗ МЕНЯ клеили! Я бы таких цветочков никогда не выбрала. И занавески эти... Да что ты вообще понимаешь в интерьере? Работаешь своим дизайнером полиграфии, картинки для журналов рисуешь. Это не настоящая работа!
Инга сжала край столешницы. В груди поднималась волна возмущения, но она продолжала молчать.
— И вообще, — продолжила Валентина Сергеевна, поднимаясь, — надо будет здесь всё переделать. Мебель поменять, плитку в ванной. У меня отличный вкус, не то что у некоторых. Жду завтра в десять утра. Встречайте с Виктором Петровичем достойно!
Она развернулась и пошла к выходу, на ходу бросив:
— И борщ у тебя, кстати, пересолен. Научу готовить нормально, когда переедем.
Дверь хлопнула. Инга осталась стоять посреди кухни, глядя на кипящий борщ. Её телефон лежал на столе, и она знала, что должна позвонить дяде Михаилу — настоящему владельцу квартиры. Но сначала нужно было дождаться Антона.
***
Вечером Антон вернулся уставший. Инга встретила его в прихожей, помогла снять куртку и сразу повела на кухню. Накрывая на стол, она рассказала о визите его матери.
Антон слушал, становясь всё бледнее.
— Она правда так сказала? Что завтра переезжает?
— ДА! И даже не спросила нашего мнения! Антон, мы же договаривались...
Он потёр лоб ладонью:
— Я знаю, знаю. Но мама... Она всегда такая. Решает за всех. А отец просто плывёт по течению.
— И что теперь? Будем жить вчетвером в НАШЕЙ квартире?
Антон поднял на неё глаза:
— Инга, может, временно... Пока они квартиру сдадут, деньги соберут...
— ВРЕМЕННО?! — Инга встала из-за стола так резко, что стул опрокинулся. — Ты серьёзно? После всего, что мы обсуждали? Я же рассказывала про Павла и Марину! Их брак развалился именно из-за родителей!
— Но это моя мама...
— А я твоя ЖЕНА! Или это ничего не значит?
Антон молчал, ковыряя вилкой котлету. Инга смотрела на него и не узнавала. Где тот решительный мужчина, который два года назад клялся, что они будут жить отдельно?
— Послушай, — наконец произнёс он, — давай попробуем. Может, всё не так плохо будет. Мама поможет по хозяйству, отец спокойный...
— Твоя мать назвала мою работу ненастоящей! Сказала, что у меня нет вкуса! Что она всё здесь переделает!
— Не принимай близко к сердцу. У неё характер такой.
Инга схватила свою тарелку и швырнула её в раковину. Тарелка разбилась.
— ХАРАКТЕР?! Да она просто хамка! И ты её покрываешь!
— Инга, успокойся...
— НЕТ! Не успокоюсь! Если завтра твои родители появятся здесь с вещами, я... я...
Она не договорила и выбежала из кухни. Антон остался сидеть над остывшей котлетой.
В спальне Инга достала телефон и набрала номер дяди Михаила.
— Алло, солнышко! — раздался бодрый голос. — Как дела?
— Дядя Миша, у нас проблема...
Она рассказала о ситуации. Михаил выслушал и хмыкнул:
— Так эта дамочка думает, что квартира ваша?
— Видимо, да. Антон ей не говорил, что мы просто живём здесь, а квартира твоя.
— Интересно... А знаешь что, Ингуша, не говори пока ничего. Пусть приедет завтра. Я тоже загляну. Давно хотел познакомиться со свекровью моей любимой племянницы.
— Дядя Миша, что ты задумал?
— Увидишь. Только ты с Антоном не ругайся. Пусть всё идёт естественным путём. К десяти говоришь? Я буду в половине одиннадцатого.
***
Утром Инга проснулась от звонка в дверь. Было начало десятого. Антон уже ушёл на работу, сбежав, как она поняла, от неловкой ситуации.
За дверью стояли Валентина Сергеевна и Виктор Петрович с огромными сумками и коробками.
— Наконец-то! — воскликнула свекровь, проталкиваясь в квартиру. — Виктор, заноси вещи! Инга, помогай!
Виктор Петрович, тихий мужчина в очках, извиняющимся взглядом посмотрел на невестку и начал таскать коробки.
Валентина Сергеевна прошла в гостиную и начала командовать:
— Так, этот диван выкинем. Поставим наш, кожаный. Телевизор маленький — купим побольше. Ковёр снимем — у меня аллергия. Виктор, ставь коробки сюда!
Инга стояла в дверях и наблюдала, как свекровь хозяйничает в квартире.
— И вообще, Инга, — продолжала Валентина Сергеевна, — теперь я буду готовить. Ты работаешь, устаёшь со своими картинками, а я пенсионерка, мне не сложно. Только продукты покупать будете вы с Антоном. И коммуналку платить. Мы же пенсионеры, нам тяжело.
— То есть, вы будете жить здесь БЕСПЛАТНО? — не удержалась Инга.
— Как это бесплатно? Мы же РОДИТЕЛИ! Это наш долг — помогать вам! А ваш — заботиться о нас!
В этот момент раздался звонок в дверь. Инга пошла открывать, зная, кто там.
Михаил вошёл в квартиру в дорогом пальто, с кожаным портфелем в руке. Высокий, седовласый, с пронзительными серыми глазами.
— Добрый день! — произнёс он, проходя в гостиную.
Валентина Сергеевна обернулась:
— А вы кто? Инга, кто это?
— Это мой дядя, Михаил Андреевич, — представила Инга.
— А, родственнички пожаловали! — фыркнула свекровь. — Ну что ж, чаю попьём. Инга, ставь чайник!
Михаил усмехнулся и достал из портфеля папку с документами.
— Боюсь, чай придётся отложить. Я пришёл по делу.
— По какому ещё делу? — насторожилась Валентина Сергеевна.
— Видите ли, я владелец этой квартиры. И мне стало известно, что вы собираетесь здесь поселиться.
Свекровь опустилась на стул. Виктор Петрович замер с коробкой в руках.
— Как это... владелец? Это же квартира Инги!
— Нет, — спокойно ответил Михаил. — Это МОЯ квартира. Я сдаю её своей племяннице за символическую плату. Вот договор аренды.
Он положил документ на стол.
— Но... но Антон говорил...
— Антон ничего вам не говорил. Вы сами решили, что квартира принадлежит молодым. И решили сюда переехать, даже НЕ СПРОСИВ разрешения.
Валентина Сергеевна покраснела:
— Но мы же родители! Имеем право!
— НИКАКИХ ПРАВ вы не имеете! — голос Михаила стал жёстким. — Это частная собственность. И я не давал разрешения на ваше проживание здесь.
***
— Да как вы смеете! — вскочила Валентина Сергеевна. — Мы уже продали дачу! Квартиру сдали! Нам некуда идти!
— Это ВАШИ проблемы, — холодно ответил Михаил. — Вы приняли решение, не посоветовавшись ни с кем. Теперь расхлёбывайте.
Инга стояла молча, наблюдая за происходящим. Внутри неё боролись жалость и злость. Злость побеждала.
— Инга! — повернулась к ней свекровь. — Скажи ему! Мы же семья!
— Семья? — Инга сделала шаг вперёд. — СЕМЬЯ?! Вы вчера заявились и объявили, что переезжаете! Не спросили, не обсудили! Просто поставили перед фактом!
— Но мы же хотели помочь!
— ВРЁТЕ! Вы хотели жить за наш счёт! В комфорте, не платя ни за что! И командовать нами!
— Да как ты... — начала Валентина Сергеевна, но Инга перебила:
— Я ЕЩЁ НЕ ЗАКОНЧИЛА! Вы назвали мою работу ненастоящей! Раскритиковали мой вкус! Собирались всё здесь переделать! А теперь удивляетесь, что вам здесь не рады?!
— Виктор! — повернулась свекровь к мужу. — Скажи им!
Виктор Петрович пожал плечами:
— Валя, я же говорил, что надо сначала поговорить с ребятами...
— ПРЕДАТЕЛЬ! — взвизгнула она. — Все против меня!
Михаил поднялся:
— Думаю, на этом всё. Прошу вас покинуть квартиру. И забрать свои вещи.
— Мы никуда не уйдём! — Валентина Сергеевна вцепилась в спинку стула. — Позвоню Антону! Он вас выгонит!
Как по команде, в кармане у Инги зазвонил телефон. Это был Антон.
— Алло?
— Инга, мама звонила, плачет. Что там происходит?
Инга включила громкую связь:
— Антон, твоя мама хочет, чтобы ты выгнал моего дядю из ЕГО СОБСТВЕННОЙ квартиры.
— Что? Какой собственной?
— Той самой, где мы живём. Которая принадлежит дяде Мише, а не нам.
Молчание в трубке было долгим.
— Мам, — наконец произнёс Антон, — ты зачем туда вещи привезла? Я же не разрешал...
— АНТОША! Ты на чьей стороне?!
— Я... Мам, забирай вещи и езжай домой. Мы потом поговорим.
— Да чтоб вы все провалились! — закричала Валентина Сергеевна, бросая трубку.
Она схватила сумку и пошла к выходу, на ходу выкрикивая:
— Неблагодарные! Бессердечные! Родную мать на улицу выгоняете! Чтоб вам пусто было!
Виктор Петрович молча начал выносить коробки обратно.
— Извините, — тихо сказал он Инге. — Валя горячая, но отходчивая. Не держите зла.
Через полчаса квартира опустела. Михаил, Инга и вернувшийся с работы Антон сидели на кухне.
— Прости, — сказал Антон жене. — Я должен был сразу поставить маму на место.
— Да, должен был, — согласилась Инга.
— Знаете что, — вмешался Михаил, — я вам предложение сделаю. Квартира эта всё равно для меня просто инвестиция. Выкупайте её в рассрочку. Будет ваша. И никакие свекрови не смогут претендовать.
Антон посмотрел на Ингу. Она кивнула.
— Спасибо, дядя Миша, — сказала она.
***
Прошло две недели. Валентина Сергеевна не звонила и не появлялась. Антон пытался дозвониться до родителей, но мать бросала трубку, а отец отговаривался занятостью.
В субботу утром раздался звонок в домофон. Инга открыла — на пороге стоял Виктор Петрович с букетом тюльпанов.
— Можно войти?
Инга пригласила его на кухню, налила чаю.
— Как вы? Как Валентина Сергеевна?
Виктор Петрович усмехнулся:
— Знаете, Инга, случилось непредвиденное. Помните, Валя говорила, что квартиру сдали?
— Помню.
— Так вот. Сдала она её своей подруге Ларисе. За полцены, потому что подруга же. А Лариса, оказывается, давно искала квартиру для сына. Договор на год составили, с полной предоплатой. Деньги Валя уже потратила — долги за дачу закрыла. А тут выясняется, что Лариса не собирается съезжать. Говорит, ей удобно, и договор железный.
— Но вы же можете через суд...
— Можем, но это долго. А пока мы с Валей живём у её сестры в однушке. Втроём. Сестра не рада, каждый день скандалы. Валя теперь локти кусает, что дачу продали. Хоть там своё жильё было.
Инга не знала, что сказать. С одной стороны, свекровь получила по заслугам. С другой — всё-таки жалко.
— А зачем вы пришли, Виктор Петрович?
— Извиниться хотел. И передать — Валя тоже извиняется. Просит прощения. Она поняла, что была неправа. ГОРДЫНЯ её подвела. Решила, что может всеми командовать, а получилось...
Дверь открылась, вошёл Антон.
— Пап? Ты здесь?
— Привет, сынок. Зашёл помириться.
Антон сел рядом:
— Как мама?
— Переживает. Но это ей урок. Нельзя так с людьми. Даже с родными. ОСОБЕННО с родными.
Они выпили чаю. Виктор Петрович рассказал, что устроился консультантом в строительный магазин — пенсии не хватает на съёмное жильё, которое они теперь ищут.
— Может, мы поможем? — предложил Антон.
Инга посмотрела на мужа. В его глазах была мольба.
— Деньгами поможем, — сказала она. — На первое время. Но жить вместе — НИКОГДА.
Виктор Петрович кивнул:
— Понимаю. И правильно. Каждая семья должна жить отдельно. Валя теперь тоже это поняла. Говорит, что чуть ваш брак не разрушила своей... настойчивостью.
— Не настойчивостью, пап. Наглостью, — поправил Антон.
— Да, пожалуй, ты прав.
Когда Виктор Петрович ушёл, Инга обняла мужа:
— Больше никогда не позволяй никому вмешиваться в нашу жизнь. Даже родителям.
— Обещаю. Я понял главное — моя семья это ты. А родители... они должны жить своей жизнью.
Через месяц Валентина Сергеевна позвонила сама. Голос её был тихий, совсем не похожий на тот властный тон, которым она говорила раньше.
— Инга, девочка, прости меня. Я была неправа. Совсем голову потеряла от жадности. Хотела на вашей шее усесться, а сама в яму провалилась. Не держи зла.
— Я не держу, Валентина Сергеевна. Но вместе жить мы не будем. Никогда.
— Знаю, знаю. И не прошу. Просто... можно иногда в гости приходить? Чай пить, общаться?
— Можно. В гости — можно.
И это было правдой. В гости — можно. Но только в гости.
Квартиру молодые выкупили через три года. На новоселье пригласили всех родных, включая Валентину Сергеевну с Виктором Петровичем. Свекровь сидела тихо, нахваливала интерьер и даже сказала, что у Инги отличный вкус.
А когда гости расходились, она обняла невестку и шепнула:
— Спасибо, что проучила. Я бы всю жизнь дурой прожила, думая, что мне все должны. Твоя ЗЛОСТЬ меня спасла. От самой себя.
Инга только улыбнулась. Иногда именно злость — самое честное чувство. И самое полезное.
Автор: Елена Стриж © Канал «Рассказы для души от Елены Стриж»