Вот и ноябрь явился. Все раньше темнота ложится на землю, холодный туман все чаще липнет к лицам одиноко бредущих прохожих (а в ноябре любой прохожий одинок, даже если проходит по большому городу, внутри толпы), и остерегайтесь выходить на болота в ночное время, когда силы зла властвуют безраздельно (с).
Я обещала вам именно в ноябре вернуться к разным живописным ужасам, это самый подходящий сезон.
Итак, дамы и господа, у нас сегодня снова - Япония.
Мы уже дважды говорили о впечатляющих японских мистических историях, здесь и здесь, а в понедельничном птифуре с нами - снова Хокусай, о великой «Большой волне» которого мы, конечно, тоже не забыли.
Но сначала я расскажу вам о том, откуда все, вообще, взялось.
Есть нечто привлекательное в страшном -во все времена, в любые эпохи. Страшные истории рассказывались (и ценились) во всех концах Земли, в любых странах и обществах.
И Япония XVII века -не исключение. Напротив, именно в это время крайне популярным сделалось такое времяпрепровождение: в безлунную ночь в тихом месте (а лучше всего - в заброшенном доме) собиралась компания. Причем, изначально это были самураи, испытывавшие свою смелость, но моду быстро подхватили самые широкие слои японского населения. В помещении зажигалось 100 свечей, внутри бумажных фонарей или за темного цвета ширмой (то есть, огонь не был живым, открытым). Присутствующие по очереди рассказывали, всю ночь напролет, разные ужасные мистические истории и случаи, причем, рассказы должны были быть расположены в порядке возрастания степени страха. И после каждой истории одна свеча гасилась.
И считалось, что каждый такой рассказ прокладывает канал, по которому призраки и потусторонние сущности могут пройти к этому месту, где собралась «Компания рассказчиков ста страшных историй» (так называлась эта своеобразная игра), а после того, как комната погрузится в полную тьму, должен явиться кто-то чудовищный (или произойти что-то пугающее).
В начале XIX века 70-летний Хокусай и его издатель, одинаково увлеченные мистической эстетикой периода Эдо, решают создать серию из 100 гравюр с историями об ужасных призраках, популярных в ту эпоху. В итоге, было выпущено всего 5 таких картин, и я вам их представляю.
На этой гравюре Хокусай изобразил двух чудовищ в одном: хання - старуху, которая, как считалось, превратилась в демона из-за смертельной зависти и ревности, и яманба («горная женщина») — демона, который, как считалось, пожирает похищенных детей. Этот монстр - порождение горного региона Нагано. На гравюре чудовище наслаждается своей демонической трапезой — украденным младенцем.
Хокусай разделил картину дугой в форме полумесяца, которая служит границей между миром людей и сверхъестественным, призрачным миром. Однотонный фон напоминает стену, а круг, в котором находится демон, — окно, через которое зритель смотрит на внешний мир. Размещение ханни за пределами этого окна "переносит ее в повседневную жизнь зрителя". Демона хання всегда гложет зависть, эта призрачная старуха всегда безумно голодна, а ещё, воплотившись из обычной старой женщины в демона-людоеда, это существо изменило природу своих глаз: у хання глаза металлические.
У этого призрака история печальная и отчаянная, история бедной девушки, за которую некому было заступиться.
Легенда XVII века повествует о красивой служанке по имени Окику, которая разбила ценный набор корейских тарелок. Понимая, что её теперь забьют насмерть, девушка в отчаянии бросилась в колодец сама. Часто рассказывали также, что Окику разбила только одну тарелку. После гибели она превратилась в юрэй - безногого призрака, которым мог стать насильственно погибший человек, не похороненный как положено и неотомщенный.
По другой версии, Окику работала на самурая по имени Аояма Тэссан -хозяина знаменитого замка Химэдзи. Этот замок, недавно отреставрированный, существует до сих пор, а первые его строения воздвигнуты в XIV веке.
Хозяин-самурай приставал к Окику, а когда она отвергла его, Аояма обманом заставил её поверить, что она потеряла одну из ценных тарелок. Аояма предложил ей своё прощение в обмен на то, что она станет его любовницей. Когда она снова отказалась, он в ярости бросил её в колодец. Каждую ночь соседи слышали её голос, доносящийся из колодца: «Один... Два... Три... Восемь... Девять... Не могу найти последней...» -и рыдания. Мерзавец-хозяин от ужаса перед местью загубленной девушки бежал из замка, а позже, говорят, сошел с ума и умер в скитаниях.
После того как слухи об этой трагедии распространились, в замок явился монах, чтобы попытаться избавить людей от призрака - и освободить дух несчастной девушки. Ночью, услышав обычный счет и плач, монах добавил «десять!» к счёту Окику и она, наконец, исчезла.
Это хорошо известная история о привидениях в Японии. Самая популярная версия этого рассказа была создана в 1795 году, когда Япония пострадала от нашествия вида червей, найденных в старых колодцах, которые стали известны как "клоп Окику" (Okiku mushi). Этот червяк покрыт тонкими нитями, что придавало ему такой вид, как будто он был связан. Широко распространено было мнение, что это реинкарнация Окику.
Хокусай изобразил дух Окику в виде змеи, тело которой состоит из тарелочек - очевидно, вспоминая тех червей.
Кстати, колодец в замке Химэдзи существует по сей день, и он не просто огорожен, а сверху еще и закрыт решеткой - на всякий случай, чтобы больше никто оттуда не вылез.
Японцы до сих пор довольно серьезно относятся к духам и уважают их. На территории замка Химэдзи есть небольшое святилище, посвященное Окику, построенное с целью примирить призрак служанки с живущими в замке людьми.
Про оставшихся монстров с гравюр Хокусая я расскажу в последний понедельник ноября.
А на сегодня у меня все, спасибо, что заглянули. Да сопутствуют вам успех в ваших делах и удача - на ваших дорогах, дамы и господа!