Сергей завёл машину в полседьмого утра. Двигатель прокашлялся, потом заурчал, как старый пёс, которого подняли слишком рано. Он выехал со двора, где в лужах отражались редкие фонари. По радио снова про погоду и пробки на Ленинградке. Он не слушал. Просто ехал в сторону кольца — туда, где в это время всегда стояли сотни машин. Там можно просидеть час, два, три, и никто не спросит, зачем. Работы у него не было три месяца. Но каждое утро он надевал костюм, брал термос с кофе, садился в машину и ехал. Иногда — к бывшему офису, иногда — просто по кругу. Домой возвращался к обеду, будто после совещания. Никто не знал. Даже дочь. Алла узнала случайно. Она приехала в субботу, привезла борщ в кастрюле и хлеб. Он сидел на кухне, пил чай и смотрел в окно. Напротив — дом, где жила его бывшая жена. В окне на втором этаже — знакомые занавески. — Пап, у тебя всё нормально?
— Нормально. Работы много.
— Ага. Она помешала чай ложкой, долго смотрела на чашку, потом встала:
— Я возьму зарядку из машины