Галина стояла у кухонной плиты, помешивая соус для макарон. Вечерний свет проникал через занавески, окрашивая кухню в мягкие тона. Илья сидел за столом, листая ленту новостей в телефоне.
— Завтра у отца день рождения, — произнёс он, не поднимая взгляда. — В семь вечера, в ресторане «Берёзка».
— Хорошо, подарок я уже купила, — отозвалась Галина, доставая из шкафчика тарелки. — Та самая удочка, о которой Виктор Павлович мечтал.
— Отлично. Кстати, мама тоже будет.
Половник выпал из рук Галины, брызнув соусом на фартук. Она медленно обернулась к мужу.
— ЧТО? Твоя мать будет там?
— Ну да, — Илья пожал плечами. — Они же в нормальных отношениях остались после развода.
— Если свекровь придёт, я НЕ ПОЙДУ! — Галина сняла фартук и бросила его на стол.
— Галя, не начинай...
— НЕТ, это ты не начинай! Я больше не намерена терпеть её выходки! Помнишь, что было на прошлом семейном празднике? Она при всех заявила, что я готовлю как свинья, одеваюсь как нищенка и вообще недостойна её сына!
— Она просто эмоциональная женщина...
— Эмоциональная? ЭМОЦИОНАЛЬНАЯ?! Илья, она систематически меня унижает уже пять лет! И ты всегда молчишь, как рыба!
Илья раздражённо отложил телефон.
— Галина, это день рождения моего отца. Будь выше этого.
— Я позвоню Виктору Павловичу и извинюсь. Передам подарок через тебя. Но на праздник не пойду.
— Ты ставишь меня в идиотское положение!
— А ты ставишь МЕНЯ в унизительное положение каждый раз, когда позволяешь своей матери вытирать об меня ноги!
Галина вышла из кухни, оставив ужин недоготовленным. Илья остался сидеть за столом, злобно барабаня пальцами по столешнице.
***
На следующее утро Галина набрала номер свёкра. Виктор Павлович ответил после третьего гудка.
— Виктор Павлович, здравствуйте! Это Галина.
— Галочка, привет! Рад слышать!
— С днём рождения вас! Желаю здоровья, счастья и исполнения всех желаний!
— Спасибо, дорогая! Увидимся вечером?
Галина глубоко вздохнула.
— Виктор Павлович, я... простите, но я не смогу прийти. У меня... обстоятельства.
В трубке повисла пауза.
— Понимаю, — наконец произнёс свёкор. — Марина будет, да?
— Да.
— Всё ясно. Жаль, конечно. Но я понимаю.
— Простите меня. Подарок передам через Илью — ту удочку, которую вы хотели.
— Спасибо, Галя. Береги себя.
Когда Илья вернулся с работы, в квартире царило напряжение. Он молча переоделся, взял подарок.
— Ты точно не идёшь? — спросил он у двери.
— НЕТ.
— Мама спросит, где ты.
— Скажи правду — что я не захотела её видеть.
— Галина, ты же понимаешь, чем это закончится?
— Прекрасно понимаю. И мне ВСЁ РАВНО.
Илья хлопнул дверью с такой силой, что задрожала люстра.
Галина осталась одна. Она включила телевизор, заварила чай, попыталась читать книгу. Но мысли возвращались к празднику. К тому, как Марина Сергеевна, её свекровь, наверняка сейчас рассказывает всем родственникам, какая у её сына ужасная жена.
В десять вечера раздался звонок в дверь. Галина посмотрела в глазок и отшатнулась. За дверью стояла Марина Сергеевна собственной персоной.
— ОТКРЫВАЙ НЕМЕДЛЕННО! — заорала свекровь, колотя кулаками по двери. — Я знаю, что ты дома!
***
Галина открыла дверь. Марина Сергеевна ворвалась в квартиру, как смерч. Её лицо пылало от злости, глаза метали искры.
— ТЫ! — она ткнула пальцем в Галину. — Как ты ПОСМЕЛА не прийти на день рождения?!
— Марина Сергеевна, я...
— МОЛЧАТЬ! Ты опозорила моего сына! Все спрашивали, где его жена! А он мямлил что-то невразумительное!
— Я предупредила Илью заранее.
— Да КАК ТЫ СМЕЕШЬ?! После всего, что наша семья для тебя сделала! Мы взяли тебя, никого, из простой семьи! А ты...
И тут что-то переключилось в Галине. Годы молчания, годы проглоченных обид вдруг прорвались наружу.
— ХВАТИТ! — заорала она так, что Марина Сергеевна попятилась. — Да КТО ВЫ ТАКАЯ, чтобы мне указывать?!
— Что... что ты себе...
— Я СКАЗАЛА — ХВАТИТ! Пять лет я терпела ваши оскорбления! Пять лет молчала, когда вы унижали меня при людях! Пять лет слушала, какая я недостойная вашего драгоценного сыночка!
— Да ты...
— Я ЕЩЁ НЕ ЗАКОНЧИЛА! — Галина шагнула вперёд, и Марина Сергеевна инстинктивно отступила. — Вы — злобная, завистливая старуха, которая не может смириться, что сын больше не принадлежит только ей! Вы разрушили свой брак своим характером, и теперь пытаетесь разрушить наш!
— Неблагодарная дрянь!
— НЕТ, это ВЫ — дрянь! Токсичная, ядовитая баба! И знаете что? Мне ПЛЕВАТЬ на ваше мнение! УБИРАЙТЕСЬ из моего дома! СЕЙЧАС ЖЕ!
Марина Сергеевна стояла, открывая и закрывая рот, как выброшенная на берег рыба.
— Илья... Илья узнает об этом...
— Пусть узнает! И пусть выбирает — или я, или вы! Но в мою жизнь вы больше не войдёте! А теперь — ВОН! Чтоб духу вашего здесь не было!
***
Марина Сергеевна выскочила из квартиры, громко топая каблуками. Галина захлопнула дверь и прислонилась к ней спиной. Сердце колотилось как бешеное, руки дрожали от адреналина.
Через полчаса вернулся Илья. Его лицо было мрачнее тучи.
— Мама позвонила мне в истерике. Сказала, что ты её оскорбила и выгнала.
— Всё верно, — спокойно ответила Галина.
— Ты С УМА СОШЛА?!
— Нет, Илья. Я наконец-то пришла в себя. Твоя мать — токсичный человек, который отравляет нашу жизнь. И я больше это терпеть не буду.
— Это МОЯ МАТЬ!
— А я — ТВОЯ ЖЕНА! Или ты забыл? Кого ты выбрал? С кем ты живёшь? С кем спишь? Кто готовит тебе еду, стирает твои вещи, создаёт уют в доме?
— Галина, ты переходишь границы...
— НЕТ, это твоя мать постоянно переходит границы! А ты трус, который не может поставить её на место!
— Не смей так говорить!
— СМЕЮ! И буду говорить! Ты позволяешь ей унижать меня, потому что боишься её! Боишься маминого гнева! В тридцать пять лет всё ещё маменькин сынок!
Илья побагровел от злости.
— Если ты не извинишься перед моей матерью...
— ТО ЧТО? Разведёшься? Да ПОЖАЛУЙСТА! Лучше быть одной, чем терпеть эту ведьму!
— Ты об этом пожалеешь!
— Единственное, о чём я жалею — что не сделала этого раньше!
Илья схватил куртку и снова ушёл, громко хлопнув дверью. Галина села на диван и вдруг расхохоталась. Впервые за много лет она ощущала себя свободной.
На следующий день Илья не вернулся домой. Галина не звонила, не писала. На второй день тоже. На третий день позвонила Марина Сергеевна.
— Довольна? — прошипела она в трубку. — Илья живёт у меня!
— Прекрасно! Так ему и надо! Мамочка будет стирать его трусы и готовить кашку!
— Да ты...
Галина сбросила вызов и заблокировала номер свекрови.
***
Прошла неделя. Илья не появлялся, не звонил. Галина начала подумывать о разводе, когда раздался звонок в дверь. На пороге стоял Виктор Павлович.
— Можно войти? — спросил он.
— Конечно, проходите.
Свёкор выглядел уставшим и встревоженным.
— Галина, я знаю всю историю. Марина рассказала свою версию, но я знаю её достаточно хорошо, чтобы понимать — правда где-то посередине. Вернее, ближе к вашей стороне.
— Виктор Павлович, я просто больше не могла терпеть унижения.
— Понимаю. Именно поэтому мы и развелись. Марина... сложный человек. Токсичный, как сейчас говорят. Но есть проблема.
— Какая?
— Илья. Он сейчас живёт у матери, и она промывает ему мозги с утра до вечера. Но вчера он позвонил мне. Сказал, что устал от материнской опеки. Она контролирует каждый его шаг, лезет с советами, критикует всё подряд. Он уже на грани срыва.
— И что же мне делать? Извиниться перед этой фурией?
— НИ В КОЕМ СЛУЧАЕ! Вы правильно сделали, что дали отпор. Но теперь нужно вытащить Илью из её лап.
В этот момент раздался ещё один звонок. За дверью стоял Илья. Он выглядел измождённым, под глазами залегли тёмные круги.
— Можно войти? — тихо спросил он.
Галина молча отступила в сторону. Илья вошёл, увидел отца.
— Папа? Ты здесь?
— Да, сын. Пришёл поговорить с Галиной. И вовремя, как вижу.
Илья тяжело опустился на стул.
— Галя, я... Чёрт, как же сложно это говорить. Я был неправ. Полностью, абсолютно неправ.
— И что тебя привело к этому озарению? — холодно спросила Галина.
— Неделя с мамой. Боже, я забыл, какая она невыносимая! Контроль на каждом шагу! Постоянная критика! Бесконечные причитания, какой я несчастный, что связался с тобой! И тут я понял...
— Что понял?
— Что ты терпела это ГОДАМИ. А я, идиот, не защищал тебя. Позволял ей унижать тебя. Галя, прости меня. Я был трусом и подлецом.
— Слова, Илья. Только слова.
— Нет, не только! — Илья встал. — Я поставил мать перед выбором. Либо она извиняется перед тобой и меняет своё поведение, либо я прекращаю с ней общение.
— И что она выбрала?
— Она выбрала истерику. Сказала, что я предатель, что выбираю «эту» вместо родной матери. Я ответил, что да, выбираю. Выбираю жену, а не токсичную мать.
Виктор Павлович одобрительно кивнул.
— Правильно, сын. Давно пора было.
В дверь снова постучали. Нет, не постучали — заколотили кулаками.
— Илья! Я знаю, что ты там! Немедленно выходи! — орал голос Марины Сергеевны.
Галина решительно направилась к двери.
— Я открою.
— Галя, не надо... — начал Илья.
— Надо. Раз и навсегда поставить точку.
Она распахнула дверь. Марина Сергеевна стояла на пороге, растрёпанная, с безумными глазами.
— ТЫ! Ты украла моего сына!
— Марина, хватит! — Виктор Павлович вышел в коридор. — Прекрати этот цирк!
— Витя? И ты здесь? Вы все сговорились против меня!
— Марина Сергеевна, — ледяным тоном произнесла Галина. — Вы сами всех от себя оттолкнули. Мужа — своей ревностью и контролем. Сына — попытками держать его на коротком поводке. Меня — постоянными унижениями. Вы одинокая, озлобленная женщина, и это только ВАША вина!
— Да как ты...
— УХОДИТЕ! Или я вызову полицию и напишу заявление о домогательстве!
— Илья! Скажи ей!
Илья вышел и встал рядом с Галиной.
— Мама, уходи. И не возвращайся, пока не научишься вести себя адекватно.
Марина Сергеевна смотрела на них троих — бывшего мужа, сына и невестку, стоящих единым фронтом против неё.
— Вы... вы все предатели! Особенно ты, Илья! Я тебя растила, всю жизнь посвятила...
— И превратила в маменькиного сынка, который до тридцати пяти лет боялся тебе перечить! — отрезал Илья. — Хватит, мама. Я больше не позволю тебе разрушать мою жизнь.
— Ты об этом пожалеешь! Все пожалеете!
— Единственное, о чём я жалею — что позволял тебе так долго отравлять нашу жизнь. А теперь уходи!
Марина Сергеевна развернулась и, громко топая, удалилась. Через минуту хлопнула дверь подъезда.
Виктор Павлович покачал головой.
— Эх, Марина, Марина... Сама виновата. Ну что ж, дети, я пойду. Рад, что вы помирились.
Когда свёкор ушёл, Илья и Галина остались вдвоём.
— Галя, я правда...
— Илья, если ты ещё раз позволишь ей или кому-то другому унижать меня — я уйду. Без разговоров, без выяснений отношений. Просто соберу вещи и уйду.
— Понял. Больше никогда. Обещаю.
— И ещё. Твоя мать появится в нашем доме только после извинений. Искренних извинений передо мной.
— Согласен.
Через три месяца Марина Сергеевна позвонила Илье. Голос её звучал тихо и устало.
— Сынок, можно нам встретиться?
— Только если ты готова извиниться перед Галиной.
— Я... я подумала. Вы правы. Все правы. Я осталась одна, и это моя вина. Соседки перестали со мной общаться из-за моего характера. Подруги отвернулись. Виктор ушёл. Теперь и ты...
— Мама, никто от тебя не отворачивается. Но твоё поведение...
— Я знаю. Я... я готова извиниться. Перед Галиной. По-настоящему.
На следующий день Марина Сергеевна пришла к ним домой. Она выглядела постаревшей, поникшей. Гордыни и высокомерия в ней не осталось.
— Галина, — начала она, с трудом подбирая слова. — Я хочу извиниться. За все эти годы. За унижения, оскорбления, за то, что делала вашу жизнь невыносимой. Я была неправа.
Галина молча смотрела на неё.
— Я... я завидовала вам. Вашей молодости, тому, что Илья любит вас больше, чем меня. Я не могла смириться, что больше не я главная женщина в его жизни. И вымещала на вас свою злость.
— Почему только сейчас вы это поняли?
— Потому что осталась совсем одна. И наконец-то увидела, что сама во всём виновата. Простите меня, если сможете.
Галина помолчала, потом кивнула.
— Хорошо. Но с условиями. Никакой критики, никаких советов без просьбы, никаких попыток вмешиваться в нашу жизнь.
— Согласна на всё.
С тех пор Марина Сергеевна действительно изменилась. Одиночество и отвержение стали для неё лучшим учителем. Она научилась держать язык за зубами, уважать границы других людей. Отношения наладились не сразу, но постепенно.
А Галина извлекла важный урок — иногда нужно не терпеть и молчать, а дать решительный отпор. Именно гнев и категоричность заставили всех, включая мужа и свекровь, увидеть её как личность, достойную уважения. Покорность только усугубляла ситуацию. А проявленная сила характера всё изменила.
Виктор Павлович часто приходил к ним в гости, радуясь, что в семье сына наконец воцарился мир. А Марина Сергеевна, усмирившая свою гордыню, тоже иногда навещала их — тихо, скромно, с пирогами собственного приготовления и искренней улыбкой. Жизнь преподала ей жестокий, но необходимый урок — неуважение к другим всегда оборачивается одиночеством.
Автор: Елена Стриж ©